беловежский хозяин

Альтернативные описания

Крупный дикий лесной бык

Млекопитающее, сохранившееся только в заповедниках

Дикий лесной бык

Роман Д. Гранина (о судьбе Н. В. Тимофеева-Ресовского)

О косном, консервативно настроенном человеке

"хозяин" Беловежья

Беловежский бык

Беловежский зверь

Белорусский сородич бизона

Бизон - белорус

Бизон Беловежской пущи

Бизон - европеец

Бык "из настойки"

Бык в Беловежской пуще

Бык из Беловежской пущи

Бык из Окского заповедника

Бык из пущи

Дикий бык

Дикий бык в лесах Беларуси

Дикий лесной бык

Дикий лесной бык Беларуси

Европейский бизон

Заповедный зверь

Зверь Беловежской пущи

Из отряда парнокопытных, семейства полорогих, рода бизонов

Или зубр м. вид дикого быка, с косматой шеей; водится в Литве и на Кавказе; Bos urus. Нет сомненья, что это наш древний гнедой тур, который водился повсюду, и с которым ратовал еще Владимир. Зубриха ж. корова этого же вида. Житье, что беловежскому зубру! кормят и поят и по воле ходит, и работы нет. Зубренок м. или зубря ср. зубриный теленок, теля (бычок, либо телка). Зубровый, зубрячий, зубриный, зубру принадлежащий или к нему относящийся. Зубрятина, зубрина ж. зубрячья говядина, мясо

Копытное, дикий лесной бык

Косный, консервативно настроеный человек

Крупный дикий лесной бык

Крупный дикий лесной бык, сходный с бизоном

Лесной бык

Лесной родственник бизона

Лохматый бизон

Млекопитающее, сохранившееся только в заповедниках

Опытный, ценный специалист

Организации За Украину, Белорусь и Россию

Повесть российского писателя Д. Гранина

Подмосковный ОМОН

Произведение Д. Гранина

Реликт Беловежской пущи

Родич бизона

Родич буйвола

Роман Даниила Гранина

Самое крупное наземное млекопитающее России

Самый тяжелый зверь Европы

Символ Беловежской Пущи

Сорт помидор

Царь Беловежья

Роман Гранина

scanwordhelper.ru

Дажьбог и Златогорка, Мифы древних Славян

Дажьбог Перунович гордился своей мощью. Он полагал, что никто не может быть сильнее его, и был весьма удивлен, когда убедился в обратном.

Как-то он летел ясным Соколом в поднебесье, и увидел, что в чистом поле едет поляница-наездница, а сама-то спит крепко- накрепко. Шлем ее в облака упирается, златы косы - огнем разливаются.

Тарх Дажьбог слетел на землю, обернулся витязем и, не долго думая, ударил палицей Златогорку. Но та даже не заметила это. Удивился Дажьбог, подъехал еще раз, вновь ударил. Потомив третий раз ударил изо всей силы, тут она проснулась, подняла Дажьбога вместе с конем и положила в ларчик, а ларчик заперла ключиком и засунула в карман. И чуть забыла о приобретении, а как вспомнила, вынула Дажьбога из ларца и потребовала:

Ты возьми-ка меня в замужество. Будешь жить тогда ты по-прежнему. Коль откажешься - знать тебе не жить. На ладонь положу, а другой прижму - только мокренько между ладошками будет!

Делать нечего, Тарх признался Майе Златогорке, что она давно ему люба и он согласен принять золотой венец.

Как-то Дажьбог и Златогорка ехали по Святым горам, и вдруг наехали в поле на большой каменный гроб. Златогорка захотела его примерить, залезла в гробницу и закрылась. А потом не смогла выйти, ибо был заколдован тот гроб Черным Богом. Дажьбог хотел разбить его мечом Кладенцом, но после каждого удара гроб охватывал железный обруч.

Тогда Дажьбог отправился к Вию, дабы просить волшебное кольцо, которое может снять заклятие. Вий дал кольцо, и Дажьбог расколдовал Майю. Но жизнь Майе была возвращена только на время, пока она не родит Коляду. И они поехали по чистому полю, и наступила Весна - Вышень Дажьбог, а за ним Лето - Майя.

Где Дажьбог по полю проедет - там он жито в поле посеет. Златогорушка где проедет - золотые колосья спеют.

*Эта история восстановлена по былине о Добрыне и Златогорке, а также по русским песням, поющимся в Осенины, на праздник Успения Богородицы. В русских заговорах сохранилось моление Богу (Дажьбогу) о мече Кладенце на острове Буяне (здесь этот остров суть Атлантида, земля Святогора и Златогорки): « Срываю три былинки: белая, черная, красная. Красную былинку метать буду я за Окиян-море, на остров Буян, под меч Кладенец, черную былинку покачу под черного ворона, того ворона, что свил гнездо на семи дубах, а в гнезде лежит уздечка бранная с коня богатырского, белую былинку заткну за пояс узорчатый, а в поясе узорчатом зашит, завит колчан с каленой стрелой. Красная былинка притащит мне меч Кладенец, черная былинка достанет уздечку бранную, белая былинка откроет колчан с каленой стрелой. С тем мечом отобью силу чужеземную, с той уздечкой обратаю коня ярого, с тем колчаном, с каленой стрелой разобью врага супостата».

wisdomlib.ru

Озерковская ведьма. История первая. С чего все началось (Злата Линник)

История первая

С чего все началось

Здравствуйте, это я. Меня называют озерковской ведьмой. Своего настоящего имени я вам не скажу, сама забыла его давным-давно. Сколько лет живу на свете, тоже не могу вспомнить, как ни пытаюсь, наверно, очень долго. Живу я в заброшенном доме, единственном оставшемся после строительства нового района. Соседние дома давно снесены и разрушены, а этот чудом сохранился. Дом этот, который я теперь называю своим, стоит на узкой полосе между новым районом и Выборгским шоссе, прямо напротив Шуваловского кладбища. Ближе всего к моему дому стоит громадная двенадцатиэтажная пластина. В ней живет столько людей, что, наверно, ими можно было бы заселить целый маленький городок. По вечерам в окнах зажигается свет, за занавесками мелькают тени и слышна музыка. Но это совсем другой мир – мир живых людей с их обычными человеческими радостями и заботами. Мне там, к сожалению, не нашлось места.

Когда-то у меня тоже был дом и была семья. Муж мой, известный черный маг, после небольшой ссоры между нами исчез на одном из отражений или, как теперь говорят, параллельных миров. Сказал, что у него срочное дело и что мы увидимся в понедельник. С тех пор прошла не одна сотня понедельников, а он так и не вернулся. Его волшебная фотография, с помощью которой мы могли общаться, тоже не подает признаков жизни. Пребывание в нашем доме, где каждый уголок кричал о нем, стало мне невыносимым. Я спрятала наш дом во временной петле, выбросила ключи и ушла куда глаза глядят.

Ушла, правда, недалеко. Через пару часов блужданий я и наткнулась на свое нынешнее жилище. Оно мне сразу понравилось – никаких соседей, никакого шума, здесь я смогу спокойно жить, сколько проживется.

Дом этот пребывал в плачевном состоянии: крыша частично растащена, частично провалилась, ни окон, ни дверей, внутри полное запустение, а от крыльца вообще одно воспоминание осталось. Зато сохранился садик – несколько старых яблонь и вишен и еще кусты сирени возле развалившейся веранды. Подойдя поближе, я даже обнаружила остатки цветных стеклышек. У крыльца стояла пустая собачья будка, а рядом была заросшая клумба с мыльным корнем и тигровыми лилиями. Дорожка, ведущая к дому, когда-то была посыпана белым речным песком. Должно быть, хозяева очень любили свой дом.

Внутри обнаружилась кое-какая обстановка. В одной из комнат я увидела темный старинный буфет с резьбой. В нем среди кучи мусора нашлись тарелки, несколько вазочек для варенья из зеленого бутылочного стекла и ваза для цветов с ужасными толстыми амурами. Честно говоря, приступая к раскопкам, я опасалась обнаружить что-нибудь мертвое. Хотя способности к некромантии у меня находили еще в молодости, начинать я этого знакомство с новым домом как-то не хотелось.

Пришлось мне основательно потрудиться. Для начала я поставила невидимую защиту. Раз уж я решила, что буду здесь жить, то нечего всем желающим устраивать из моей территории проходной двор. После пары часов магической работы дорожка, которая пересекала мой садик и вообще проходила под самыми окнами, переместилась метров на двести влево. Всем прохожим почему-то стало казаться, что дом и сад огорожены забором из тонкой сетки, и что так было всегда.

Работа отняла много сил, я отдыхала на травке и размышляла о том, как привести свое новое жилище в приличное состояние. Но тут совсем рядом "прозвучали" мысли на сходную тему. Надо сказать, рядом с озерами строится много особняков новых русских и прочих богатеньких личностей. И мысли были как раз о строительстве, на ремонт это я их переправила. Но все по порядку: мимо проезжала бригада строителей и направлялись они на строительство одного из таких коттеджей. Не упускать же такой случай!

Строители вдруг поняли, что им просто необходимо, не откладывая ни минуты, свернуть с шоссе и заняться ремонтом вот этого симпатичного домика. Если они немедленно не приведут его в полный порядок – грош цена им будет как специалистам. Это надо было видеть! Вся бригада, в количестве пяти человек, выскочила из своего грузовика с горящими глазами, за считанные секунды повытаскивала инструменты и материалы и безо всяких предисловий буквально набросилась на свой новый объект.

За несколько часов мой домик совершенно преобразился. Для начала он украсился крышей из импортной черепицы, потом были восстановлены труба, флюгер и допотопная телевизионная антенна. Вместо жутких черных дыр появились "Окна Европы", а вместо какого-то безобразия, еле держащегося на одной петле – прекрасная дубовая дверь. А вот кодовый замок мне зачем? Я с ним даже с помощью магии не управлюсь!

С неослабевающим энтузиазмом работы велись уже внутри дома. Залюбовавшись, я чуть-чуть не упустила ситуацию из-под контроля. На полном автомате строители делали тот интерьер, который им заказал владелец особняка, а со вкусом у него явно слабовато. Опомнилась я только тогда, когда мимо пронесли совершенно безумную панель, украшенную позолоченной резьбой. Нет, такого в своем доме я допустить ни в коем случае не могу! Поэтому в сознании бригадира вдруг сам собой возник образ финского домика с некоторыми изменениями и все пошло как надо. Но на этом дело не закончилось; была заменена дряхлая электропроводка, ожили водопроводные краны, после чего был извлечен из угла и приведен в рабочее состояние антикварный телефонный аппарат. Мысли строителей были полны возмущения по поводу хозяйки, которая так запустила дом, а специалистов вызвала только, тогда когда он пришел уж вовсе в негодное состояние, но меня это только забавляло.

Кажется, я немного перестаралась с заклинанием или оно попало на слишком благодатную почву. Домик выглядел так, будто никогда и не был заброшен, но никто и не думал уходить. Четверо обнаружили в задней части двора остатки сарайчика и теперь возводили на этом месте новый, а пятый член бригады намертво присох к печке на кухне, производя над ней почти магические действия. Я попыталась их остановить, ведь они могут просто упасть от усталости, но это оказалось не так просто. Работающий над печкой с ворчанием отмахивался от меня, пересказав все, что думал о таких хозяевах его дед-печник, а остальные, превратив собачью будку в настоящее произведение строительного искусства и выложив дорожки мозаичной плиткой, оглядывались в раздумьях, что бы сделать еще.

Весьма кстати мимо проезжал фургончик развозящий горячие обеды в офисы… В качестве благодарности я заговорила грузовик, чтобы никогда не попадал в аварию а инструменты вдруг стали мощными магнитами, привлекающими большие деньги. Кроме того, бригадир, оказывается, страстный любитель антиквариата, радостно увозил с собой мой подарок – резную этажерку и старинную железную кровать с блестящими шарами и завитушками на спинках.

Уезжали все с сознанием, что совершили что-то хорошее и нужное. О моей скромной персоне они, разумеется, тут же забыли.

Так и началась моя жизнь на новом месте. Совсем отказаться от общения с людьми не удалось. Кому попало я не помогаю, но когда в магической помощи нуждается хороший человек, то отказать трудно. Однажды, отправившись за продуктами, я узнала, что хозяином магазинчика является мой старый знакомый. Мы разговорились и он пожаловался мне, что местный рэкет совсем житья не дает. Пришлось провести некое мероприятие, после которого всем любителям легкой наживы, как только они подходили к магазинчику, начинали мерещиться всякие ужасы: зомби, скелеты, омоновцы в полном вооружении. Так от него и отстали; кому охота неприятностей на свою голову?

На всякий случай, а больше для важности, я тоже завела себе охрану. Это три сторожевых скелета, которые при жизни были телохранителями. Охранники они, безусловно, хорошие, но хлопот с ними тоже хватает. То решат по старой памяти устроить тренировку во дворе и собирай их тогда по кусочкам, а то вечером отправятся за пивом к ближайшим ларькам и кого-нибудь до полусмерти напугают своим видом. Один из них ходит в старой камуфляжной форме с пустой пистолетной кобурой, болтающейся на ребрах. Он, видите ли, считает, что в таком виде девушкам может нравиться.

Как-то вечером мне стало особенно грустно и я вспомнила черного кота, который был у меня дома в одной из прошлых жизней. Я составила волшебный эликсир для приманивания черного кота, написала соответствующее заклинание, но тут весьма некстати зазвонил телефон. Пожелав звонившим тринадцать самых различных неприятностей в тринадцати экземплярах каждая, я вернулась к своему занятию, но не заметила, как на кусочке пергамента вместо единицы появилось число "тринадцать". Результат не заставил себя ждать: в течение последующих суток тринадцать черных котов заявились ко мне и дали понять, что собираются здесь жить. Они самые разные – один явно с выставки, трое откровенно помоечного вида, лохматый одноухий разбойник, штук пять длинноногих кошачьих подростков и один тощий котенок. Ничего себе, компания!

Как у всякого порядочного чародея, у меня вскорости завелись ученики. Сначала появилось очаровательное черноглазое создание четырех лет от роду, которое я купила у каких-то попрошаек. Когда-то в незапамятные времена я мечтала о черноглазой дочке, а в этой девочке угадывался явный магический талант. Что же, я смогу воспитать из нее хорошую ведьму, да и мне будет повеселее. Потом появился несчастный и неуверенный в себе подросток, он сбежал из дома и чудом не попал в дурную компанию. Теперь он изучает магию, а в свободное время помогает мне по дому, играет с девочкой и берет уроки боевых искусств у скелетов. И, наконец, еще одну девочку, совсем маленькую, подбросили к самой границе моей территории. Пришлось привести в порядок заднюю комнату и оживить старушку-гувернантку, около ста лет находящуюся на Шуваловском кладбище. Сначала она всех замучила французским и хорошими манерами, а потом вообще ушла и устроилась к детям какого-то нового русского. Ну, никакой благодарности!

Как-то постепенно моя скромная деятельность стала довольно широко известна, хотя о рекламе я думала меньше всего. В основном за помощью ко мне обращаются жители моих любимых Озерков. Посетителей я принимаю в кабинете, который оформила соответствующим образом. Входящий видит сначала старинный буфет со множеством банок и мисочек. С потолка свисают ароматные травы и засушенные цветы, а в углу стоит метла с велосипедным седлом, это подарок моего ученика к 8 марта. Сижу я за большим письменным столом. Он тоже старинный, его мы нашли в другом заброшенном доме во время прогулки по Озеркам. На столе самые необходимые предметы: керосиновая лампа, парочка старинных книг, пирамидка из зеленой яшмы, гадальные карты, скелет лягушки в натуральную величину и сушеная дохлая мышь в стеклянной банке. Роль магического шара выполняет круглый аквариум на ножках наполненный лунной водой. (Правда, недавно я очень рассердилась, обнаружив там плавающих мальков и улиток. Ох, уж эти детки! Хорошо, что их дома не оказалось. Коты, и те от меня попрятались, забились кто куда, пережидая грозу).

История доставки стола тоже заслуживает внимания. Дождавшись, когда стемнеет, я переправила его по воздуху. Картина, надо сказать, была впечатляющая: стол плавно летел над самой дорогой, на нем сидел черный котенок, следом шла я и "руководила полетом". Как ни старались, все же кому-то попались на глаза. Уже подходя к дому, я совершенно четко уловила чьи-то мысли: "господи, допился, столы летают!" Кажется, попутно кого-то избавили от дурной привычки…

В ящиках стола я нашла стопку пожелтевшей бумаги для писем, старинную перьевую ручку с чернильницей, а в нижнем ящике – старый кожаный очешник, который мне почему-то не захотелось выбрасывать. Волшебным зрением я уловила, что эти вещи принадлежали очень спокойному и умному человеку. При более внимательном рассмотрении в столе обнаружился потайной ящик. Там лежал небольшой пистолет (один из скелетов сказал, что это немецкий трофейный) и средних размеров кинжал в ножнах. Пистолет я оставила на месте, а кинжал взяла и в свободное время упражняюсь в метании его в стенку сарайчика. Любовь к холодному оружию у меня тоже с молодости, хотя я предпочитаю японское и, желательно, старинное.

Сижу я за этим столом на старинном кресле с высокой спинкой и гнутыми ножками, я его совершенно случайно увидела в одном комиссионном магазине, а увидев, поняла, что именно его мне и не хватало. Шелковая обивка этого кресла когда-то была зеленой, а ножки носят явные следы близкого знакомства с выводком щенков, но главное совсем не это, главное – это аура, которую мы чувствуем, общаясь с вещью. А я вот абсолютно уверена, что одна из его прежних хозяек была немножко ведьмой. А тут еще и приятная находка: в подлокотниках нашлось несколько любовных писем датированных 1915 годом и изящный серебряный браслет. Когда я одеваю его, у меня сразу поднимается настроение.

У противоположной стены стоит лежанка, она вся покрыта цветными изразцами. На свободных клеточках я написала руны охраняющие от зла и приносящие удачу в дом. На лежанке среди вышитых крестиком подушек (работа прежней хозяйки) всегда сидят три-четыре кота. Они прислушиваются к беседе и сверкают из темноты желтыми и зелеными глазами. Обычно это бывает одноухий разбойник, кто-нибудь из кошачьего молодняка и кот по кличке Терминатор, у которого вместо одного глаза зеркальное стеклышко.

Когда кто-нибудь из посетителей проявляет недоверие к моим скромным способностям, я звоню в колокольчик и дежурный скелет приносит поднос с чайной посудой. Действует, обычно, безотказно.

Последний раз мы устроили этот маленький спектакль, когда пожаловал один мафиози районного масштаба. Он беспокоился за сына, который уже третьи сутки пропадал неизвестно где. У меня же сразу создалось впечатление, что молодой человек даже и не покидал микрорайон. Я поводила рукой над картой (обычно для этой цели существует заговоренная соломинка, но дети вечно все растащат). Почти сразу мой палец буквально прилип к одной точке и упорно не хотел двигаться дальше. В итоге обнаружилось следующее: именно здесь расположен бар "Шериф", в котором юный оболтус и провел эти трое суток. Он, видите ли, из института вылетел, а домой идти боялся. А вот внушить ему усердие и любовь к учебе мне не под силу, есть предел даже у моих возможностей.

Иногда в несложных делах мне помогает ученик. Когда он пришел ко мне, его звали Толик и он был очень несчастен. Я назвала его Вадимом в честь одного очень уважаемого мною человека и мальчик расцвел просто на глазах. Я вообще уверена, что имя во многом определяет нашу судьбу. Свое бы теперь вспомнить…

Вадим все хватает на лету и когда-нибудь станет настоящим магом. Вот только его подростковый максимализм, я иногда не знаю, сердиться мне или смеяться. Рассказала я ему как-то о той бригаде строителей просто как пример направленного мысленного воздействия, а потом на следующее утро безо всякой задней мысли заметила, что уже целую вечность не ела шашлыков. И что же, к обеду в дверь позвонил хозяин шашлычной, расположенной неподалеку. Он держал огромное блюдо с шашлыками и прочими вкусными вещами. Протянув все это мне со словами "Угощайтесь дорогие!", он развернулся и ушел. Молодец мальчик, ничего не скажешь. А хозяина шашлычной мне совсем не жалко, он еще дешево отделался. Подумать только, посмел назвать одного из моих котов "ходячей шапкой-ушанкой". Наглость какая!

Как я уже рассказывала на встречах с посетителями присутствуют мои верные помощники – черные коты. Они прекрасно чувствуют людей и я имею все основания им доверять. Вот, например, совсем недавно пришла одна дамочка и почти разжалобила меня рассказом о том, как ее, несчастную, муж не сегодня-завтра оставит во второй раз, если его крепко-накрепко не приворожить. Я, было, и поверила, потом смотрю, один из котов, тот самый, жутко породистый отвернулся с сердитым видом и подает мне знаки хвостом (обычное выражение неудовольствия движением кончиком вправо-влево). Что-то тут не так! Изучив внимательно обстановку, я поняла, что не так тут буквально все. Печаль была вовсе не по человеку, а по деньгам и квадратным метрам площади, которые исчезнут вместе с ним. Одним словом, и работу эту я делать не стала, и то, что какой-то любитель намудрил, тоже сняла. А герой этой истории каким-то образом узнал об этом и приходил благодарить. Он впервые за пятнадцать лет наконец-то счастлив.

Иногда случается и незапланированная работа. Хотя, говорю еще раз, кому попало я не помогаю. Один раз на шоссе я увидела мальчика, сидящего рядом с собакой, которую сбила машина. Собаке было, к сожалению, уже не помочь и я уже сама загрустила, но тут рядом "прозвучали" чьи-то странные мысли. Недалеко от нас шел страшный грязный бомж и завидовал несчастной псине. Ну, раз так… Собака поднялась и завиляла хвостом, а бомжа никто больше не видел. Потом этого мальчика я встретила на пустыре, он гулял с этой же собакой. Как он мне сказал, Альма чувствует себя прекрасно, но у нее появилась странная привычка: не может спокойно видеть на улице пустые бутылки. Увидит, берет в зубы, и тащит хозяину и ведь не успокоится, пока тот ее не положит в сумку.

Примерно раз в неделю я запасаюсь травами и другими «расходными материалами», которые просто необходимы для занятий магией. За большинством из них я хожу на Шуваловское кладбище. Оно расположено в довольно глухом месте, рядом с озером, которое в официальных документах пышно именуется Нижним Большим Суздальским, а местные жители называют его Третьем озером. Кладбище охраняет древний вконец спившийся вампир. Его единственная пища – это алкоголики, которые в изобилии водятся возле винных ларьков у автобусного кольца. Вампир, между прочим, интересный собеседник особенно, когда речь заходит о магических свойствах трав и камней. Еще он прекрасно разбирается в астрономии и при каждом удобном случае пытается меня просветить насчет расположения звезд и влиянии их на земные дела, но для меня все это слишком сложно и я предпочитаю жить по лунному календарю.

Иногда мы с вампиром совершаем прогулки по этому заброшенному кладбищу и он рассказывает мне о находящихся здесь интересных личностях. А в особенные ночи лунного календаря и они сами выбираются наверх погреть свои косточки в лунном свете и пообщаться. Личности они действительно интересные и разнообразные, но часто бывают немного навязчивы. Есть один молодой офицер, который в 1902 году застрелился из-за известной артистки. Он все время пытается донимать нас любовной лирикой собственного сочинения. Есть жандармский полковник, который подбирает на улице газеты и старательно изучает все политические новости. Тема его монологов – это мнение об этих самых новостях и пресечение беспорядков. В общем, скучать не приходится.

Был, правда, случай, когда нам пришлось удирать оттуда без оглядки. Мы, как обычно, прогуливались и пытались отделаться от купца Семимясова, долго и нудно перечислявшего свое движимое и недвижимое имущество, пропавшее во время революции. Как-то неожиданно мы оказались недалеко от заброшенной часовни в самом дальнем углу кладбища. Надо сказать, что если подобные здания долго стоят без употребления, то там может завестись все что угодно и, притом, самого дурного толка.

И верно, как только мы приблизились, двери часовни вдруг распахнулись сами собой. Внутри горело множество свечей, а посредине стояла высокая черная фигура. И, между прочим, это были двадцать девятые лунные сутки, самые мрачные во всем лунном месяце. Если бы не крайняя необходимость, я бы в эту ночь и носа за порог не высунула.

Фигура была черней окружающего мрака, казалось, что сам воздух вокруг нее наэлектризован и полон непонятного ужаса. Она обернулась и сделала нам приглашающий жест рукой и длинными тонкими пальцами. И в тот же миг нас неодолимо потянуло туда, вовнутрь. Страх и чувство опасности, конечно, были, но они существовали как-то отдельно, на задворках сознания. Спасла нас случайность. На скамейке рядом с часовней спал молодой бродяга, непонятно как оказавшийся здесь. Разбуженный звуком открывающихся дверей, он поднялся и стал с интересом оглядываться, а потом как по команде вскочил и быстрыми шагами вошел в часовню. Раздался ужасный смех и двери за ним захлопнулись… Очнулись мы уже за воротами. Даже у вампира от страха зуб на зуб не попадал, а обо мне и говорить нечего.

Дома горел свет и меня ждало мое стихийно возникшее семейство Вадим заваривал травяной чай в темном глиняной чайнике, девочки сидели на лежанке в окружении котов и подушек, скелеты на кухне играли в карты, но то и дело сбивались. А ведь они всерьез беспокоились и строили планы моих поисков. Как это приятно, а я уже думала, что после исчезновения самого лучшего на свете черного мага меня не обрадует ничего и никогда.

Совсем недавно во дворе обнаружился колодец. То есть, был он здесь с самого начала, но когда-то его засыпали и я была уверена, что нарочно. Честно говоря, я не особенно хотела его трогать; а вдруг там обнаружится что-нибудь не то (хотя на магическом уровне все было чисто). Но тройка скелетов и Вадим загорелись этой идеей и не отстали от меня, пока я им не разрешила этот колодец откопать. Ничего плохого там не обнаружилось, более того, под слоем песка был спрятан самый настоящий клад: часы с кукушкой, тщательно завернутые во множество тряпок, шесть серебряный чайных ложечек в коробочке из-под леденцов и граммофон с пластинками, который оказался в отличном состоянии. Ложечки служат нам во время вечерних чаепитий, часы с кукушкой нашли свое место на кухне, а граммофон с пластинками мой не в меру сообразительный ученик обменял у кого-то по газетному объявлению на японский телевизор и спутниковую антенну. Нет, вы представляете себе домик ведьмы с "тарелкой" на крыше? Безобразие, да и только, но жизнь сразу стала намного интереснее.

Вот так и появился ведьмин домик в Озерках, недалеко от Третьего озера и Шуваловского кладбища. Подходит к концу мое первое лето на новом месте. Листья еще не начали желтеть, но в воздухе что-то неуловимо переменилось. Стоит ясный солнечный вечер, я сижу возле дома и пряду кошачью шерсть на настоящей деревенской прялке. Она, как и веретено, является волшебным предметом, но в данный момент служит мне по прямому назначению. У моих тринадцати котов осенняя линька и шерсти более чем достаточно. Рядом с клумбой, где бурно цветут тигровые лилии, на траве расстелено лоскутное одеяло, которое я сшила в свободное от магических занятий время. На одеяле ползает моя младшая ученица и играет с черным котенком. Она трясет перед ним моим ожерельем для заклинания погоды, а котенок пытается схватить его лапками. Старшая девочка, черноглазка, уже час сидит на нашем небольшом огороде возле грядки с репкой. Пару дней назад ей прочитали сказку про репку и девочка теперь тоже колдует – уговаривает репку расти большой-пребольшой. Учитывая способности моей ученицы, а также магическую ауру, царящую здесь, я совсем не удивлюсь, если через какое-то время обнаружу парочку репок-мутантов. Вадим и охранники-скелеты заняты сбором яблок, урожай их просто невероятный, старый сад оказался очень благодарным за уход и внимание. Жизнь идет своим чередом.

Многие из нас воспринимают пчел как тружениц, умных насекомых, приносящих мёд, дружащих с человеком, и всё такое. В данном посте я расскажу, как всё на самом деле обстоит.

Я имею с пчелами дело уже лет 20, наверное, и могу сказать одно: пчелы - тупые создания.

Нет, не поймите меня неправильно, мне нравятся пчелы. Они хорошие и трудолюбивые. И уж совсем я не жду, что они будут уметь играть в шахматы или выделять тройные интегралы по поверхности! Но, сами посудите: ведь мы их выделяем из прочих насекомых. Есть ли у вас такое же отношение к пчелам, как к какому-нибудь жуку на лугу? Нет! Всем плевать на обычного таракашку! Ну живёт себе и живёт отмеренную ему жизнь, бегает, ест и спаривается. А вот к пчелам у человека отношение особое: они дают мёд. И в домиках живут. И строят ровные соты.

Всё так, да не так.

1. Вообще, пчелы произошли от древних ос. Как и шершни, и муравьи. Каким-то таким хитрым путём эволюция выкрутилась, и некоторые насекомые начали выделять воск, идеальный строительный материал. Шершней мы ненавидим (они больно жалят, и яд их достаточно сильный аллерген), ос - боимся (кусаются же, сцуки! А толку - никакого!), муравьёв - любим за трудолюбие (хотя он них тоже толку никакого. Да и умеют кусаться они умеют - будь здоров. Но их можно давить!). Есть ещё шмели. Они тоже кусаются, но встречаются не так часто. Кстати, они тоже хранят мёд в маленьких бочечках, и есть люди, которые устраивают "шмелиные ульи" ради мёда. Честно говоря, не пробовал: я как-то нашел шмелиное гнездо, но решил не разорять. А глубокой осенью, когда шмели из него улетели, мёда в бочечках уже не было.

2. Пчелы живут не в домиках. Они живут там, куда посадит их пчеловод. В принципе, они бы жили в дуплах деревьев, и нормально себя бы чувствовали. Более того, часто новый рой выбирает совершенно не приспособленное для жизни жилище. Было в моей практики: прилетел рой и поселился в дырявый старый грязный улей (хотя рядом стоял чистый и подготовленный, даже с рамками). Это было бы дело вкуса, если бы леток они не устроили себе в крыше (покатый край, две доски, они выгнили на стыке), и через эту дырку осенью не лился дождь.

Лётная пчела знает свой улей, но если ты поставишь его на метр в стороне - будет сильно озадачена. Если поставишь рядом два улья - может промахнуться и залететь не в свой. А если один поставишь на полметра впереди - все будут лететь в него. Их там примут: лётные обычно возвращаются с полным зобиком, а такую пчелу охранники пропускают.

Соты они тоже строят как попало. Ровные соты - это результат того, что пчеловод лепит произведенную на заводе вощину на рамки. Ячейки - да, шестиугольные. Но дай пчелам волю - они могут и полукругом их завернуть, и в ненужных местах налепить. Нету у них культуры сотостроения. В улье - темно и жарко. Как получается - так и строят.

Туалетов пчелы в улье тоже не устраивают. Обычно нужду они свою справляют на улице, но зимой, бывает, пчелы начинают поносить (если в семье всё хорошо, они терпят полгода, до первого облёта). Это у них такая болезнь хроническая: если всё в семье хорошо, они не опоносятся. Но если зимой/весной сыро, или плохая еда - срутся будь здоров. И, заметьте, не в уголок ходят, а куда придётся. Потом вонь стоит в улье.

В принципе, это тоже нормально: если побежишь в уголок зимой, хана тебе: при +5 пчелы начинают замерзать и засыпать. Насмерть.

А потом всю жизнь мучаются.

5. О прочих мелких врагах пчел: от них охраняют только вход в улей, леток. Если враг пришел другим путём, его, как бы, никто и не замечает. Оса, залетевшая через открытую крышку будет просто сидеть и жрать мёд, и никто её не тронет. Жуки разные, муравьи, восковая моль... Всем пофигу.

6. От крупных врагов пчелы тоже особо не защищаются, если не трясти улей, не шуметь, не дёргать рамки, и не вонять. Одел чистое, действуешь аккуратно, осторожно и не спеша - пчелы тебя кусать не будут. Даже без маски с ними можно работать. Исключение - волосы: если пчела попала тебе в волосы и начала "звенеть" - тикай, накинутся всем скопом.

Ещё одно исключение - если ты пчелу придавишь. Тут уж не обижайся, ужалит. И жаба своим беззубым ртом попытается укусить , если ты её достанешь. В остальном пчелы миролюбивы. Им все пофигу. У них в природе своя задача: выжить, и человек в их пищевую цепочку не входит. Так что бояться их не нужно.

Кстати, у пасечников аллергия на пчелиный яд со временем проходит. Обычно считается, что года через три. В самом начале у меня всё жестоко опухало от пчелиного яда. Часы на руку одеть не мог. Сейчас - красное пятнышко. Опухоль - минимальная. Чаще всего пчела не может сама продавить кожу на руке, жалят только если придавишь её, или в пору на коже жало попадёт (но перчатку на правую руку я всё же одеваю. Кусают-то они терпимо, но пчел жалко: ужалила - жало потеряла - умерла). Ну или если с разбегу в неприкрытое лицо. =)

7. Ещё один миф хочу развенчать: то, что мёд - чистый продукт. Нууу... скажем так, он чистый. Но производится он совершенно не так романтично, как пишут в детских книжках.

Да, пчела порхает с цветочка на цветочек, собирает всё подряд. Нектар набирает в зобик, пыльцу собирает в кармашки на лапках. Нектар этот она потребляет сама, пока летит. Т.е., она набирает его в желудок. Прилетает в улей - выблёвывает в соты. Соты - тоже чистые только относительно. Сделаны они из воска. Воск - это продукт выделения пчелы, он выделяется из кармашков на брюшке. Человек выделяет волосы, ногти и слюну, а пчела - воск. После того, как частички воска соединяют друг с другом, соты используются для хранения. Здесь выращивают личинок, и мёд складывают, и пыльцу. Личинка в ячейке живёт несколько недель. Там она и ест, и испражняется, и окукливается. Как только она взрослеет и становится, собственно, пчелой, рабочие пчелы зачищают ячейку, но полностью они её зачистить всё равно не могут. Минимум, остаётся кокон: жесткий, высохший.

Один нюанс: мёд сейчас редко собирают из рамок, в которых выращивают расплод. Почти всегда ставят магазинную надстройку с короткими рамками: так и забирать удобней, и менять рамки удобней, и семья меньше волнуется (а, значит, меньше злится и кусается), и пчел меньше давится (гибнут они почти всегда. Потому что не боятся, лезут под руки, под ставящуюся рамку, под кормушку... Это издержки работы. Хотя пчеловоды стараются своих пчелок беречь). В магазин матка полезет класть личинки если только уж совсем нет места внизу, на гнездовых рамках. И обратное тоже верно: если нет места для мёда в магазинных рамках, пчелы начнут его складывать в гнездовых. А ещё будут оттягивать рамки в любом доступном свободном месте.

Но отвлеклись.

Нектар, принесённый в улей - это ещё далеко не мёд. Его рабочие пчелы сложат в ячейки и будут просушивать. Выпаривать из нектара воду. Каким-то хитрым образом они это балансируют, поддерживая температуру в улье. Но и простая вода пчелам тоже требуется. И её пчелы тоже собирают в свои зобики, а потом выблёвывают в соты. И, уж поверьте, им всё равно, где эту воду собирать: у ручья ли, у рукомойника (с мылом и моющим средством. Гибнут, и всё равно лезут), или из коровьей лепёшки.

Мёд чистый, говорите? Нуууу... А что в нашей жизни - чистое? Клубника - и та растёт на сырой земле и удобряется навозом. А в речке, где мы купаемся - рыбки какают.

8. Теперь о размножении.

Жизнь насекомых - жестока. Живут мало, едят траву и друг дружку, помирают быстро.

У пчел есть матка, их королева, и множество рабочих пчел. Рабочая пчела живёт месяц (рождается, работает в улье, как становится постарше - летает за нектаром, и дохнет где-то в полёте), зимние пчелы живут по полгода (рождаются в сентябре, всю зиму греют матку и друга друга, и умирают только после того, как выходят первое поколение личинок). Матка живёт несколько лет, живёт в улье, вылетает только если с роем, и очень редко - спариваться. Её нужно заменять каждые пару лет. Иначе она слабо плодит, а это - смерть для семьи. Ещё есть трутни. Они рождаются, жрут мёд, и вылетают спариваться с маткой. Когда он заметит летящую матку, он догоняет её. Если повезло и догнал, подлетает сверху, его половые органы взрываются (оргазм, однако!), сперма попадает на матку, и этого ей хватает до следующего года. Сам же трутень умирает. Если же не повезло, и не догнал, он возвращается в улей, где опять ест мёд, и под конец пчелы выпихивают его на улицу, где он и помирает в одиночестве, сырости, голоде и холоде. У матки тоже есть жало, но против человека она его не будет использовать. Матку смело можно держать в руке, она не укусит (не не стоит этого делать: помнёте крылышки - не сможет летать). Этим пользуются всякие дядьки, любящие позировать с роем на своём тебе: они банально берут матку в рот, а рабочие пчелы его облепливают.

Так вот, насчет матки: своим жалом она убивает только старую матку. Пчелы размножатся оригинально: в мае (в нашей полосе), когда семья уже разрослась и не вмещается в улей, они лепят из воска много маточников по всему улью. Матка, которая закладывает личинки во все ячейки подряд, кладёт личинку и туда (все личинки одинаковые, что у трутня, что у рабочей пчелы, что у будущей матки. Кто появится на счет, решает форма ячейки). Далее пчелы её особым образом выхаживают, и в один момент в семье появляется много молодых маток. Некоторые из них погибнут. Некоторые - вылетят из гнезда, уводя с собой часть лётных пчел (рой. Первый рой вылетает со старой маткой) им ищут новое жильё, где (чаще всего. Если пчеловод не перехватит) нет ни мёда, ни сот. Всё нужно начинать сначала.

И вот тут начинается жесткач: Матки могут драться друг с другам и убивать друг друга, а если старую матку изгнали - пчелы делятся, образуя рой. Вылетают они шумно, летят с рёвом реактивного самолёта, ни с чем не спутаешь. Роевые пчелы - не злые (вылетая, они набирают в зобик мёда. Боятся расплескать, и кусаются крайне редко), но назад в улей им дорога закрыта: они пахнут по-другому, роевые пчёлы с оставшимися будут драться (подсадить можно. Но не сразу, нужно выждать, потом уровнять запах... Ну и матку убить придётся). Роёв может вылететь много, настолько много, что семья ослабеет и не переживёт зиму (тупо, правда?). Более того, больше 1-2 роёв выпускать из одной семьи тоже не рекомендуется: они будут слабые, не переживут зиму.

Итого: чтобы семьи были крепкие и пережили зиму, пчеловод не должен жалеть. Никого. Приходится убивать. Чаще всего после первого роя улей осматривают и уничтожают всех молодых маток, выламывают маточники. (По идее, пчелы это должны делать сами, но часто приходится делать эту работу за них.) Приходится уменьшать количество семей (распределяя слабые семьи по сильным). Жалость приводит к смерти всех пчел. Умные пчеловоды делают это даже специально через отводки: небольшие семьи на несколько рамок. Матки плодят-плодят-плодят, а потом их - раздавить, а семью - распределить.

маточник

Есть ещё один нюанс: часто матка гибнет. Замены для неё нет, поэтому её роль на себя берет обычная пчела. Она способна класть личинки, но из этих личинок никто не вырастет. Такая семья гибнет за месяц. Так что пчеловод никого жалеть не должен. Если нашел такую семью, трутовку - нафиг, рабочих пчел - в другие ульи.

И ещё один нюанс: если в улье больше нет места для строительства сот, пчелы слетят. Бросят весь накопленный мёд и слетят.

9. Теперь о работе пчеловода.

Она - не сложна. Нужно знать некоторое количество нюансов, но это не станок с ЧПУ. Времени, если не работаешь на пасеке в 100 ульев, это занимает не много, но, блин, таскать всего приходится с избытком. Ульи - они, сцука, тяжелые (в лёгких семья не перезимует, холодно.), и их надо делать самостоятельно (Обратите внимание, какие ульи продаются в пчеловодческих магазинах: они или тонкие, или вообще пенопластовые. В таких в наших широтах семья зимой гибнет). Хотя не сложно. Всё остальное тоже нужно делать самостоятельно: сбивать рамки (комплекты продаются в магазине, но собирать их надо самому. В принципе, можно и нарезать эти комплекты. Так я тоже делал),вощить (вощина продаётся в магазине), собирать мёд, топить воск... Очень много ручной работы. Самый пик работы - это весна и лето. Осенью - только подкормить и утеплить. Зимой - делаешь ульи и рамки. Легко можно совмещать с любой другой работой. Пенсионерам - лепота: природа, деревня, пчелки гудят... И запах рабочего улья летом... Он клёвый, приятный.

И напоследок:

10. Мёд пчелы людям не дают. Люди у пчел его отбирают.

Вообще, улей изобрели не так давно. До этого пчел держали в колодах. Никаких рамок не было. Семью просто выкуривали из колоды, а мёд с сотами варварски выламывали. Сейчас пчел осталось не так много (диких я вообще никогда не видел), поэтому семьи берегут (блин, рой на 4 рамки продают за 70-100 баксов!). Человек и пчелы - это вариант симбиоза: забрать часть продукции, но дать возможность перезимовать. И мёд им оставляют, и ещё сахаром подкармливают осенью, и лекарства им дают (от клещей, от поноса). И драться им мешают (основной медосбор - это весна. В конце лета - голодно. Они, как и осы, собирают сок из фруктов, но этого мало, и он - не очень хороший для питания зимой, падевый. Поэтому воровство у слабых семей - обычное дело). Потому как в живой природе зиму пчелы переживали с трудом. Погибали почти все новые семьи. А у человека, если, конечно, он опытный пасечник, почти все выживают.

Пчелы - это просто насекомые. У них есть своя программа выживания, инстинкты, но романтизировать их не надо. И жалеть их не нужно. Жизнь насекомых - проста и жестока. Что у мухи, что у таракана, что у пчелы. И мозгов им всех отмерено ровно столько, чтобы произвести на счет следующее поколение.

Фото взяты из сети Интернет.

Пчелы – это волшебные создания природы, с их помощью человек может поправлять своё здоровье, насыщая организм полезными витаминами и микроэлементами, поглощая мед и лекарственные зелья, произведенные на его основе. За время приручения пчел, пчеловоды многое узнали об их жизни, изучили их потребности и инстинкты, научились их усмирять и помогать им полноценно жить и работать. Если вы думаете, что пчелы без матки это что-то невозможное и такого просто быть не может, то вы сильно заблуждаетесь.

Пчелы без матки

Обычно, при слаженной работе пчелиного клана, особи четко выполняют свои функции и не мешают друг другу. Немного поговорим о составе пчелиной семьи и о ней самой. Пчелиная семья-это один большой организм, они обособленно живут и не поддерживают контактов с остальными жителями пасеки. Пчелиный улей - это своего рода квартира и вход чужаков на ее территорию находится под запретом.

Матка - мать семейства, она ответственна за потомство, не работает, практически не вылетает из дома. Ее задача произвести на свет как можно больше рабочих пчелок и обогатить тем самым семью потому, что чем больше рабочих пчелок, тем сильнее все семейство.

Рабочие пчелки – это главные добытчицы и труженицы. Живут они мало, но приносят колоссальную пользу. Рождаясь, эти миниатюрные самочки сразу приступают к выполнению своих функций, они чистят ульи, соты, кормят личинок молочком, потом подрастают и охраняют улей, а когда совсем повзрослеют, вылетают из гнезда и отправляются на поля за водой и пыльцой. Такие пчелки тоже могут производить потомство, но из их кладки появляются только трутни, которые тоже нужны семье.

Трутни - самцы рождаются для того, чтобы оплодотворить матку и умереть. Жизнь их в целом бесполезна для работы семьи, но потомство тоже нужно.

Трутни - самцы

Зная обо всех членах семьи, можем приступать к тому, как определить, что пчелы остались без матки. Обычная их работа слаженная, если взглянуть на улей, то можно заметить, что особи вылетают и залетают, не толпятся и не издают лишнего шума.

Вы точно можете быть уверены, что матки в улье нет, если пчелы:

• толкутся на прилетной доске;
• чрезмерно вентилируют улочки;
• облепляют улей с внешней стороны;
• хаотично бегают и ничего не делают;
• издают громкое и затяжное жужжание;
• очень агрессивны.

Конечно, если матку извлек сам пчеловод для того, чтобы проделать с ней какие-то манипуляции, например, для замены, то нет смысла искать какие-то признаки. Но бывают и ситуации, когда случайно обнаружено такое поведение и нужно установить причину, по которой пропала мать семейства.

• Пчелы убили матку. Да, такое возможно. Бывает так, что в улей после облета может залететь чужая и тогда семья, без разбора, убивает одну. Если есть предположение, что убийство случилось именно по этой причине, следует изучить соты и рамки и найти вторую матку. Если ее не обнаружено, то тут другой случай и уничтожение произошло по другой причине. К сожалению, пчеловоды не могут установить точно из-за чего, но ситуации такие встречаются в их практике.
• Улетела на облет, заблудилась и не вернулась.
• При осмотре сот и рамок или совершении каких-либо мероприятий, матка выпала и лежит на земле. Искать будет не трудно, так как рядом с ней всегда будут пчелки-кормильцы, они ее не бросят.

Матка в окружении пчел-кормильцев

Исправление безматочных пчелиных семей

Если хорошо следить за ульями в холодное время года и не допускать у них болезней и охлаждений, то есть большие шансы остаться с матками и весной. Подсадив трутней, можно выводить новое поколение пчел. Если весной вдруг обнаружилось, что они погибли, то для начала не нужно горевать, а необходимо действовать. В этом случае можно переселить безматочное семейство к семье, в которой матка есть или просто подсадить молодую плодную матку и позаботиться о том, чтобы новое потомство было произведено на свет. Рассмотрим подробней эти способы.

Подсадка новой матки с использованием клетки

При использовании метода, в котором подсаживается новая матка, нужно хорошо осмотреть улей на наличие маточника, если он присутствует, то новую главную пчелу выживут из гнезда, она не сможет прижиться в семье. Его следует разрушить перед подселением «королевы». Можно подсадить ее прямо на соты в улей, но это бывает опасно, ведь пчелы не всегда принимают их радушно.

Обычно для этих целей используют клеточку (специальное приспособление с крышкой для отсадки пчел) и совершают следующие манипуляции:

1. Ее помещают между сотами в улочку и дают семье время для привыкания к новой особи в их клане.
2. Примерно через 12 часов, лучше 24 часа, следует посмотреть, как проходит притирка с новым членом семьи. Если пчелы плотно большим шаром облепили клеточку, жужжат и пытаются ее грызть, то это плохой знак. Агрессивное восприятие не приведет ни к чему хорошему, нужно подождать еще или искать другую матку для подсадки в этот улей.

Клетка для подсадки матки

Но зачастую по весне, пчелы хорошо их принимают, тогда можно заметить, что они тянутся хоботками к новой матке, аккуратно подняв грудку, сидят на клеточке и спокойны. В этом случае выпускают из клеточки пчелу в середину улья, туда, где теплее всего и закрывают его. Через пару дней нужно заглянуть в улей и убедиться, что матка отложила яички. Если это произошло, то дело идёт отлично, и семья привыкает к новому жильцу.

Подсадка на соты

Есть ещё другой способ подсадки, для него используют большой плоский колпачок округлой формы из проволоки, плетение которого выглядит как мелкое сито. Подсадка идёт сразу на соты. Можно приобрести что-то похожее в магазине, например, сетка на вент-трубу, а можно её сделать самостоятельно, спаяв плоскую металлическую ленту в кольцо, а сверху закрепив мелкую решетку. Чтобы матку перенести на соты, требуется вынуть их из улья, где живет семья без матки и отнести в тот улей, где она есть (соты должны быть подготовлены для кладки и частично заполнены медом).

1. Аккуратно подняв матку за брюшко, ее сажают на соты и ждут, когда пчелы ее окружат, для этого достаточно 20-30 штук рабочих молодых особей.
2. Как только матка принялась откладывать яйца, накрыть колпачком вместе с остальными насекомыми и перенести конструкцию в прежний дом к безматочной семье.

После такой пересадки обычно не бывает проблем и новоявленную жительницу быстро принимают в новом клане, никто не тронет матку, которая плодоносит. Бывает такое, что пчелы помогают новой матке выбраться из-под колпачка раньше суток, конечно, это благоприятный знак.

Подсадка матки на соты

Чтобы подкормить матку, нужно ей в клеточку поместить немного меда, но не нужно её пачкать и обмазывать им, тогда она не сможет нормально двигаться. Есть и другой способ, при помещении клеточки в улочку, разрушают запаянные части с мёдом, и матка сможет хоботком дотянуться до него и полакомиться им.

Заключение

Сильные семьи просто необходимы пасекам, от них зависит и количество, и качество меда. Каждый пчеловод должен заботиться, чтобы семьи росли и наполнялись новыми особями. Если по каким-то причинам случилось так, что матка погибла, или семейства стали ослабевать, стоит бороться за них, соединять, подсаживать плодных главных пчел и использовать все возможные способы для их дальнейшего развития и существования. Хорошей вам зимовки без потерь!

Когда выходит рой, перед ульем начинается большая игра, сопровождающаяся весьма громким звуком, по которому, а также по обильному выходу пчел из летка или через щели затвора, если таковой не прилегает плотно, легко можно угадать, гонит ли семья рой или же просто только играет обыкновенно.

Когда семья начинает роиться, не следует болтаться перед ульем, чтобы не смущать матку или не растоптать ее, если она упадет случайно на землю. Надобно встать в сторонке и смотреть, что делается.

Если рой высыпал уже и удалился совершенно от семьи, перед летком которого все затихло, то матка уже, наверное, вышла из улья и находится среди пчел. Рой соединяется в тучу и, выбрав место, сильно зазвучит; на этот звук все пчелы собираются в одну кучу, и весь рой осядет на ветке или на чем ином.

Так как у такого первака одна только матка, притом плодная, тяжелая, чаще всего с поврежденными крылышками, так что далеко лететь не может, то чистые перваки садятся скоро, не улетая далеко от пасеки. Но если плодная матка вовсе не вышла из улья или же, вылетев, упала на землю перед ульем, или в иное место завалилась, так что пчелы не могут отыскать ее, то в таком случае рой не отделяется совсем от улья, а, рассеянный, вертится по пасеке и, наконец, возвращается к старой семье.

Первак же певец и также всякий пароек с молодыми матками, как-то: вторак, третьяк и т.д., - никогда не высыпает так скоро, как чистый первак, но долго возится, пока начнет хорошо высыпать из летка, но и после этого все еще долго сидит, не отделяясь от улья: так что ино­гда часть роя уже села, тогда как конец его находится еще у точка. Такой медленный выход этих роев происходит оттого, что у них по нескольку, иногда по 20 маток, из которых иные уже отлетели, иные мечутся еще у летка, иные вертятся внутри улья, иные теперь только выходят из маточников, иные, наконец, то вылетают из улья, то опять в него возвращаются.

Певцы и паройки имеют молодых легких маток со здоровыми кры­льями и потому отлично летающих, вследствие чего нескоро садятся, а когда сядут, то обыкновенно высоко и далеко от пасеки, а иногда, поднявшись вверх, улетают совершенно.

Плодная матка, выводя первака, выходит обыкновенно из летка в середине роя, и когда она отлетит, пчелы высыпают всего гуще.

Матки же молодые, неплодные, выходят из летка различно: одни в начале, другие в середине, а некоторые в конце, иные же, вылетев из улья, возвращаются в него опять.

Рой обыкновенно садится там, где сядет его матка, но бывает и так, что пчелы уже усядутся, когда прилетает матка. Осевший на ветке рой об­разует толстую кучу, нередко с длинным хвостом, разделенным на неско­лько. Если же он садится на плоской поверхности, например на пне дере­ва или на земле, то толсто и широко расстилается.

Седала для роев

Рои охотнее всего садятся на кустарниках и густолиственных деревьях. Если пасека построена на твердом грунте, где нет деревьев, то нужно насадить низко растущих яблонь и вишенника или слив; пчелы с удовольствием цепляются за них, притом же и собирать их удобно, и кроме того - польза от плодов. Но надобно избегать высоких деревьев и чересчур гус­тых, каковы дикие яблони и груши, ибо с них трудно собирать рои, кото­рых в таком случае слетается много сразу, и немало пропадает задаром.

Такие неудобные деревья лучше вырубить, потому плоды их не вознаграждают убытков, причиняемых через посредство роев.

В безлесных местностях при точке ставят вехи из какого-нибудь кустарника или бурьяна в виде широкой метлы. Веха должна быть не выше 107 см, чтобы поверх нее пасечник мог свободно проводить рукою, когда ему придется обмахивать севший рой, защищая его от нападения другого, выходящего. Вехи ставятся на расстоянии более 10 шагов вокруг точка, на 4 см друг от дружки, в глубо­кие, выбитые колом ямы, чтобы их легко можно было вынимать.

Вместо метел целесообразнее будет вешать на жердочках соломенные корзинки или роевни, о которых сейчас будет речь.

Колпачки, или роевни, для собирания роев

Пасечники употребляют для уборки роев различные роевни. Одни употребляют решета, другие - роевни из луба или драни, сшитые наподобие челнока, иные же употребляют простые коробки из луба, которые с одной стороны закрыты совершенно, с другой же - только до полови­ны. Все эти роевни привешиваются на веревке, к которой привязана па­лочка для зацепки.

Роевни эти всем известны, а потому нет надобности описывать их.

Удобнее всего собирать рои в легкие, соломенные корзинки, которые плетутся из пучков соломы не толще мизинца, чтобы они были легки. Их шьют тонкой лозиной или лыком, подобно тому, как шьют формы для печения хлеба. Такая корзина изображена на рисунке.

Вверху, т.е. на дне, она имеет 22 см, а внизу, т.е. в от­верстии, 31 см ширины в разрезе; вышина ее также 31 см. Не мешает иметь корзинки разной вышины - повыше и пониже указанной формы, для собирания больших и меньших роев. Как видно на рисунке, сбоку корзинки привязан крепкий шнурок, на середине ко­торого имеется известный деревянный крючок, посредством которого роевня привешивается к вилообразной жерди, если нужно наставить корзину отверстием набок. Если нет вилообразной жерди, то можно вко­лотить железный крючок или привязать петлю из крепкого шнурка, в ко­торую будет продеваться крючок корзинки. Если желательно собрать в такую корзинку рой, то нужно укрепить ее на вилках отверстием вверх. В таком случае корзинку нужно повесить на вил­ках отверстием вверх; внизу же, у самого дна, шнурок роевни привязывают другим шнурком к жерди, чтобы корзинка не наклонялась. Стряхнув же рой, жердь спускают вниз, отвязывают вышеупомянутый шнурок, ве­шают корзинку за крючок на вилки, так что она при­нимает положение отверстием набок, и рой тем ско­рее сразу втянет внутрь. Иногда встречается надоб­ность повесить корзинку отверстием вниз, именно когда нужно поместить ее над роем, высоко и неудобно севшим, чтобы он сам втянул в корзинку, так как стряхнуть его нет возможности. В этом случае корзинку привешивают на шнурке, а шнурок привязывают другим шнурком к вилкам. Итак, прибор этот очень прост и удобен и приносит большую пользу.

Но обычно для снятия роя используют роевни (длина 490 мм, ширина 300 мм, высота 220 мм).

Когда пасечник развесит такие корзинки в тени между ветвями деревьев в пасеке и вне ее или же развесит их вокруг точка на жердях вместо вех, защитив чем-нибудь от солнца, то рои охотно втягивают в них, если внутреннюю поверхность нате­реть апироем.. Апирой, когда им на­терта корзинка, потому приманивает пчел, что запах его сходен с запа­хом, издаваемым маткою. Рой, чувствуя запах, принимает его за запах матки и тянет в корзинку. Натертые мазью корзинки лучше всего привешивать с той стороны, с которой дует ветер, ибо обыкновенно рои тянут большею частью против ветра. Употребление корзинок удобно уже в том отношении, что при этом не требуется стряхивание роев, которые сами тянут в них. Другое удобство состоит в том, что если в то время, когда втянул один рой, тянет и другой, который мы не желаем смешивать с первым, то корзинку с одним роем можно быстро убрать, подвесив на ее место новую, в которую этот второй рой непременно втянет. На высоких деревьях корзинки можно привешивать на длинной, крепкой веревке, которая перекидывается через сук; корзинку поднимают этой веревкой, как на блоке, кверху, а потом, когда рой втянет, спускают; таким образом сберегается время и избегается необходимость лазанья по деревьям. Но главнейшее удобство корзинок состоит в том, что собранные в них рои могут быть тотчас же осажены; их можно завязать повязкой, через которую бы свободно проникал воздух, и, положив корзин­ку где-нибудь в тени отверстием набок, чтобы рой не задохнулся от недостатка воздуха, оставить в таком положении до вечера и даже до утра. Не следует поэтому торопиться с осадкою роя, а тем временем по его поведению окажется, имеет ли он матку или нет. Таким образом, пасечник может быть уверен, что не осадит роя без матки, что нередко случается при осадке прямо из роевни. Если нужно добавить рой к другому, для подкрепления последнего, то с этим также не следует торопиться, ибо завязанный в корзинке рой не уйдет, как это могло бы случиться, если бы он сидел на роевне; добавка производится, смотря по надобности, в сумерки или вечером впотьмах; таким образом, пчелы ни драться не станут, ни на старое место не возвратятся, и ни один рой не погибнет, а все это весьма возможно при употреблении обыкновенных роевен.

В степях, где нет деревьев, существует даже обыкновение, что на седало для роев даже вех не ставят, а просто ставят или кладут вокруг точка пустые ульи; пчелы, не имея по отсутствии деревьев, за что уцепиться, сами идут в пустые ульи. Пасечник только наблюдает при этом, достаточно ли собралось пчел в тот или другой улей, и тот, в котором их уже довольно, завязывает и убирает в сторону, а на его место ставит новый, пустой улей. Таким образом он ловит и завязывает рои в течение дня, а вечером или ставит их на точке, или возит в другую пасеку. Если бы все рои выходили с одинаковыми матками, то был бы единственный и очень удобный способ. В действительности же это не так. Перваки выходят со старыми, втораки же и прочие парой - с молодыми матками и валят в улей вместе. А нам уже известно, что такие рои не ми­рятся, и как матки, так и пчелы убивают друг друга.

Самое собирание роев

Не следует торопиться с уборкою роя, и если ничто не принуждает, нужно дать ему время усесться вполне, ибо если его стряхнуть раньше времени, то многие пчелы возвращаются в старый улей, а иногда поднимается и улетает даже весь рой. В том только случае на рой сыплет уже другой рой, когда он еще не осел, то первый нужно убрать и снести подальше в сторону, чтобы второй не напал на него. Если же он сел на веху или в корзинку, то и в этом нет ничего экстренного, ибо найдется время убрать его в сторону тогда, когда другой рой уже приближается к тому же самому седалу.

Собирание роев в корзинку

Корзинка висит на крючке отверстием набок, и рой обыкновенно входит внутрь и садится в глубине ее. В таком случае надобно обождать, пока осядет вся пчела, а затем спустить или снять корзинку, разостлать на земле где-нибудь в тени повязку и поставить на ней корзинку отверстием вниз, но осторожно и тихонько, чтобы не рас­сыпать и не взволновать рой; далее надобно подложить с однойстороны под корзинку кусок дерева, чтобы через образовавшуюся щель втянула остальная пчела, скрутить все четыре угла повязки и приколоть их четырьмя гвоздями к корзинке; затем - поставить рой где-нибудь в тени обвязкою набок, чтобы был доступ воздуха - тогда он будет уже за­перт и уйти не может. Повязка должна быть из очень редкого холста и величиною в 2 м2. Необходимо то­лько, чтобы повязка не была плотная, иначе сильный рой мог бы задох­нуться, и чтобы не было дыр, ибо пчелы могут уйти и через очень мале­нькое отверстие. Для того, чтобы потом можно было узнать, какой рой заключен в корзинку, - первак или пароек сильный, средний или сла­бый, - на корзинке имеется гладкое, замазанное глиной место, на кото­ром все то может быть обозначено. Для обозначения употребляются цифры или буквы. Первак - цифрою 1, вторак - 2 и т.д. Большой рой обозначается буквою б, средний - с, а малый - м. Так, например, если завязан в корзинку большой первак, то пишут 61; если средний вто­рак - с2; если малый третьяк ~ мЗ и т.п.

Часто случается, что рой не весь втягивается внутрь корзинки, но часть его размещается по поверхности (сверху, сбоку, снизу). В таком случае, когда собрались уже все пчелы, корзинку нужно подставить отверстием вниз посередине повязки и под один край подложить деревяшку. После этого пчел надобно сбрасывать с поверхности мокрым перышком на повязку, с которой они войдут внутрь, а тогда можно завязать корзинку вышеописанным способом.

Если же рой осел на ветке низкого дерева или на кустарнике, так что его можно достать, стоя на земле или при помощи лестницы, то надобно подставить отверстием вверх корзинку, в которую стряхнуть рой, и повесить за крючок на ветке или в вилках, и когда пчелы войдут внутрь, поступить, как сказано выше.

Если же рой осел на высоком дереве, откуда его, однако же, можно стряхнуть, то корзинку надобно подставить, привязав ее отверстием вверх, к жерди, а помощник пусть трясет. Затем нужно осторожно спустить корзинку вниз, отвязать шнурок, привесить за крючок отверстием набок на ветке или на вилку в тени под тем самым деревом, на котором осел рой, и когда весь он соберется, поставить ее на повязку и, как объяснено выше, завязать.

Если рой осел на стволе дерева, с которого нельзя стряхнуть или на столбе, или, наконец, на стенке, где он не сидит кучкой, а размещается широко, то в таком случае корзинку нужно привязать к жерди отверстием вниз и поместить его над роем так, чтобы она краем своим касалась пчел; тогда весь рой сам войдет в корзинку. Такой рой втянет очень скоро, если внутреннюю поверхность корзинки натереть апироем, а на дне ее прикрепить кусок твердого сота посредством сложенных крест-накрест прутиков. Кроме того, если рой сел невысоко, можно захватить из него черпаком немного пчел и всыпать их в корзинку, вследствие чего рой войдет по голосу этих пчел немедленно, до единой пчелки. При этом необходимо иметь терпение; не подкуривать пчел дымом, не собирать и не сметать их, но оставить совершенно в покое хотя бы на час и более; все они непременно войдут в корзинку. Нечего бояться, что рой поднимется и улетит, ибо когда он пронюхает соты в корзинке, то уже наверное не улетит, а войдет туда; после этого ее можно потихоньку спустить и завязать.

Если рой сел между толстыми ветвями у их основания или в голове старого дерева, то не нужно ни собирать его, ни подкуривать, а только поставить над ним вышепоказанным способом корзинку, в которую он войдет сам без всяких хлопот.

Если рой сел на низком кустарнике, в хлебе, в траве, то лучше всего стряхнуть его совсем на землю и поставить над пчелами или возле них корзинку отверстием вниз, подложив под край ее деревяшку, сверху же закрыть от солнца травою или чем-нибудь в этом роде; таким образом соберется весь рой до единой мушки.

Если рой сел на землю, на крыше, в хворосте и т.п., то над ним также нужно поставить корзинку, в которую он войдет тотчас же без подкуривания.

Если же рой сядет на забор, его собирают следующим образом. Прежде всего перегоняют пчел дымом на ту сторону забора, откуда рой летел, затем приставляют корзинку как можно ближе к тому месту, где пчелы сидят наибольшей кучкой. После этого помощник сильно ударяет чем-нибудь по забору с другой стороны, чтобы как можно больше пчел стряхнулось в корзинку, а остальные упали на землю. В тот же момент надобно прикрыть то место забора, где сидел рой, большой простыней с той стороны, откуда прилетел рой, а перед простыней привесить боком корзинку с пчелами на вилочках. Тогда все пчелы, которые поднялись, и те, которые упали на землю, не видя перед собою того места, где они сидели, войдут в корзинку. Если же под забором или на нем окажется сидящею кучка пчел, то это значит, что тут находится матка. Надобно раскопать эту кучку, найти в ней матку и дать ее в корзинку; остальных же пчел подкурить и потрогать каким-нибудь прутиком, после чего они войдут также в корзинку. Точно так же поступают, когда рой садится на загате (плетневый навес, крытый соломой) пасеки; самое важное при этом есть прикрытие простыней того места, где сидел рой, ибо без этого он будет стремиться обратно к забору или к загату.

Если рой сел в дупло гнилого дерева, то нужно пробуравливать над отверстием дупла дырки все выше и выше и прислушиваться, где конец дупла, в каковом месте и вырубают большое отверстие, над которым ставится корзинка; затем, заткнув все маленькие отверстия, проверченные буравчиком, расширяют несколько первоначальное отверстие и через него подкуривают снизу, но не внезапно, а понемножку, вследствие чего пчелы вместе с маткою выходят через верхнее отверстие в корзинку. Для подкуривания в этом случае служит сверток льняных тряпок, внутри которого положено немного шерсти или волос; такого дыма пчелы более всего не любят. Выгнав пчел, плотно затыкают отверстия, а корзинку оставляют на том месте до позднего вечера, пока войдут все пчелы, после чего рой завязывают и уносят в пасеку.

Общие замечания относительно собирания роев

Если рой высыпал и отделился от старой семьи, но не входит ни в одну из наставленных корзинок, а только толпится около какого-нибудь дерева, то нужно поставить корзинку, свеженатертую апироем, или повесить ее на крючке отверстием набок, после чего рой сам входит в эту корзинку, и, таким образом, сберегается время и избегается необходимость стряхивания.

Нужно только помещать корзинку с отверстием в ту сторону, от которой прилетел рой и по возможности в тени, чтобы на нее не падали солнечные лучи. В корзинку, из которой только что осажен рой, другой рой втягивает также весьма охотно, потому что он чувствует запах матки предыдущего роя.

Если рой сел на месте, удобном для его уборки, то не нужно ждать, пока весь рой до последней пчелы войдет в корзинку или роевню, но надобно убрать его заблаговременно; если останется какая-нибудь горсть пчел, то следующий рой, как только выйдет, нередко тотчас же садится на то же место. Оставшиеся пчелы не пропадут - они или соединятся с новым роем, или, повертевшись по пасеке, возвратятся в старый улей. Если же, напротив, рой сел на неудобном месте, то для того, чтобы не пошел туда же и другой рой, первый нужно прикрыть на ветке каким-нибудь вонючим зельем, например полынью, собачей ромашкой и т.п. Можно также повесить какой-нибудь лоскут, пропитанный дегтем и смоченный капустным рассолом, что также отталкивает пчел. Если, наконец, следующий рой спешит к этому неудобному месту, то нужно спрыснуть его водой, после чего он сядет в другом месте, и если подставить корзинку, то войдет в нее.

Раньше чем стряхивать рой с ветки, его надобно вспрыснуть немного водой, что заставляет его собираться в кучу, и таким образом облегчается стряхивание, и для него уменьшается возможность улететь из пасеки.

Но не следует подкуривать сидячий рой дымом, ибо подкуривание раздражает и разъединяет его.

До стряхивания роя с ветки надобно держать роевню или корзинку с той стороны, с которой он тянул при осадке, и в том месте, где летят остальные пчелы, не выше и не ниже, причем они не пойдут уже на ветку, а прямо в корзинку. Если же, несмотря на это, пчелы все-таки пойдут на ветку, то нужно встряхивать последнюю, не давая им садиться на нее; тогда все собе­рутся в корзинке. На это нужно обращать особое внимание, потому что если держать корзинку не с той стороны и не на том месте, которые указаны выше, то придется измучиться, стряхивая беспрестанно рой, раньше чем он будет окончательно собран. Только тогда уже, когда осталось весьма небо­льшое количество пчел, можно опустить или привесить в тени корзинку, в которую войдут остальные пчелы. Можно даже поставить рой на разостлан­ную на земле повязку, под деревом, на котором он сидел, подложив ка­кую-нибудь деревяшку; пчелы тоже соберутся в корзинке в одну кучу.

Если рой разделился и сел в нескольких кучках, как садятся иногда поройки, то нужно стряхивать прежде меньшие кучки, затем большие и наконец - самую большую, все в ту же роевню, исключая тех случаев, когда требуются небольшие ройки: тогда собирают их отдельно.

Рой, у которого есть своя матка, спокойно сидит на роевне и постепенно собирается в одну кучу; если же пчелы не сидят спокойно, а постоянно мечутся, то у них нет матки, и тогда нужно завязать рой как можно скорее, иначе он уйдет на старое место.

Когда рой уже совсем осел на роевне или в корзинке, то не нужно держать его долго на том месте, где он собран, но осадить на роевне или вехе, или завязать в корзинке, потому что когда он начнет облетаться, то пчелы, которые облетелись, не пойдут уже туда, где осажен потом рой, а станут возвращаться в старый улей.

Если нужно продержать завязанный в корзинке рой до вечера, то надобно поставить его где-нибудь в темном месте или, по крайней мере, в тени, чтобы солнечные лучи не падали на повязку, ибо пчелы, соблазняемые светом, начнут прогрызать в повязке - особенно если она недостаточно прочна - отверстия и, освободившись, будут улетать.

Случается, что пасечник, придя на пасеку, застает рой уже сидящим на ветке и не знает, из которого улья он вышел. А иногда, если на близком расстоянии имеются две пасеки и рой выйдет незамеченным, между владельцами возникает спор о том, кому он принадлежит. В подобных случаях нетрудно выследить, из какого улья вышел рой. Собрав этот рой, надобно взять из него немного пчел в какой-нибудь горшок или коробочку, завязать платком и поставить где-нибудь в прохладе; самый же рой нужно осадить по принадлежности. Вечером, по закату солнца, когда пчелы уже осели и летает их мало, надобно выпустить вышеупомянутых пчел на волю; не зная, где осажен их рой, они тотчас пойдут в старый улей и, обсев леток, станут трепетать крылышками. При просмотре ульев эти пчелы указывают улей, из которого вышел рой.

Если рой вышел недавно, то перед этим ульем будут попадаться пчелы и трутни, которые упали и еще не поднялись.

April 2, 2013 admin

Начиная со времени выставки пчел из зимовника и на протяжении всего пчеловодного сезона надо пасечные работы производить так, чтобы не вызвать воровства пчел и тем более не допустить разграбления одних пчелиных семей другими.

Наблюдаемое в безвзяточное время воровство кормовых запасов у отдельных семей пчелами других семей может иногда превратиться в так называемый напад, в котором участвует очень большое количество пчел и даже целые пасеки, причиняя громадные убытки производству.

Воровство и напад пчел чаще всего проявляются в безвзяточное время. Если же пасека находится в условиях непрерывного взятка на протяжении почти всего сезона, то ни воровства, ни, тем более, напада на ней не бывает. Виновником напада пчел является чаще всего пчеловод, пасеку которого грабят те или иные пчелы. Напад происходит всегда вследствие необеспечения пчел, беспрерывным взятком, а также от тех или иных неисправностей на пасеке, которыми и пользуются свои и чужие пчелы.

Бывают случаи, что воровство происходит и без драки пчел. В таком случае иногда пчеловод может не заметить его. Это случается преимущественно при обкрадывании безматочных и слабых семей. При таком воровстве наблюдается усиленный прилет и вылет из улья пчел, который издали можно принять за проигру или энергичную работу их, но, подойдя, к улью, легко отличить воровство от проигрыша или прилета пчел с работы.

В первый раз воровки подлетают к летку не прямо, а зигзагами, снуют с боков улья, лезут под крышу, вообще замечается какая-то нерешительность. Если им удается побывать в улье и набрать меда, то при следующих прилетах они делаются чрезвычайно смелыми и напролом рвутся в улей. Выскочив из летка, воровка стремительно отлетает. Воровки идут с улья перегруженными медом. Если поймать такую пчелу и слегка подавить на ее брюшко, то она выпустит через рот каплю меда.

Обыкновенно воровки сначала ищут легкой добычи, то есть безматочные и слабые семьи, которые не могут оказать надлежащего сопротивления, а потом, разлакомившись легкой добычей, пчелы-воровки нападают и на сильные семьи.

Благополучные и сильные семьи обыкновенно стойко защищаются и дают надлежащий отпор нападающим. А потому

Перед таким ульем во время напада можно видеть дерущихся пчел, которые, вцепившись друг в друга, стараются убить одна другую. Перед летком валяются трупы или корчатся в предсмертных судорогах сраженные жалом отдельные пчелы. Если пчеловод не предпримет мер к прекращению начинающегося напада, то грабеж разовьется по всей пасеке. Произойдет страшная «резня» между пчелами, которую потом трудно будет приостановить.

Из других причин, способствующих возникновению воровства на пасеке, можно отметить еще следующие:

а)плохие ульи со щелями в стенках, полу и крыше наиболее часто подвергаются нападу. Это потому, что пчелы-воровки сразу не бросаются в леток, где могут встретиться с охраной летка, а ищут неохраняемые лазейки, каковыми являются щели;

б)разливание корма на пасеке или попадание меда на улей при небрежном осмотре рамок;

в) подкормка пчел в безвзяточное время медом, запах которого привлекает воровок;

г) продолжительный осмотр пчел в безвзяточное время; стоит только открыть улей, как сейчас же появляются чужие пчелы, которые назойливо лезут в улей. В таком случае пчелы-хозяева возбуждаются и сильно жалят. Пробравшись в улей и захватив меда, воровки улетают, но вскоре появляются вновь вместе со многими другими пчелами своих ульев.

Меры против воровства и напада.

Нужно помнить, что гораздо легче предупредить напад, чем потом бороться с ним. Из предупредительных мер главными являются cледующие:

1.Обеспечить пчел хорошей и непрерывной кормовой базой.

3.Если окажутся безматочные или слабые семьи, то следует как можно скорее исправить их, а до тех пор сузить летки. Такие ульи лучше всего осматривать в то время, когда лет пчел прекратился, например, под вечер.

4.При работе с пчелами в безвзяточное время пользоваться специальной марлевой (или сделанной из железной сетки) палаткой.

Если нет марлевой палатки, то в безвзяточное время все работы надо производить быстро и в то время, когда нет вылета пчел, утром либо под вечер, когда лет пчел прекращается.

При осмотре не держать ульев долгое время открытыми.

5.При кормлении соблюдать следующие правила: а) бережно обращаться с кормом, не проливать его и не пачкать им ульев; пролитый корм засыпать землей; б) давать корм только на ночь.

6.В безвзяточное время во всех ульях летки должны быть сужены сообразно силе семьи.

7.При осмотре пчел не ставить рамок с медом возле ульев, а непременно в рабочий ящик и хорошо закрывать крышкой.

8.Если взяток резко обрывается, то с отбором меда и осмотром ульев нужно быть очень осторожным, чтобы не вызвать напада пчел. В это время семьи сильны и возбужденное состояние у пчел, вызванное взятком, еще не улеглось. Они ищут добычи. Вот почему, если в таких случаях необходимо отбирать мед, то делать это надо только по утрам, пока лет слаб, или вечером, когда лет заканчивается. По утрам, пока роса не обсохла, пчелы нередко летят на час-другой в поле и в это время можно на короткое время открыть улей для осмотра.

Что касается мер борьбы с начавшимся нападом, то они сводятся к следующему.

1.В обворовываемом улье надо немедленно сузить летки настолько, чтобы могло пройти рядом не более двух пчел, и взбрызгивать из шприца водой нападающих пчел. Леток и прилетную доску обворовываемого улья смачивают керосином. При слабом, только что начавшемся нападе обыкновенно этих мер бывает вполне достаточно, чтобы прекратить воровство.

2.При сильном нападе и в тех случаях, когда пчелы, уже не защищаются, нужно немедленно зарешетить леток и отнести улей в погреб, если такой вблизи имеется, или перенести в тень, обильно обрызгав водой, а вечером дать семье воду. На место унесенного улья поставить пустой и смазать керосином его леток. Через 1-2 дня отнесенный в погреб или в тень улей нужно возвратить вечером на пасеку на свое место, осмотреть его и устранить недостатки. За этим ульем надо проследить и на следующий день, не возобновится ли напад на находящуюся в нем семью.