Граф Леопольд Риттер фон Захер-Мазох (Leopold Ritter von Sacher-Masoch) (1836–1895), австрийский писатель. Романы и сборники рассказов: «Галицийская история», «Завещание Каина», «Венера в мехах», «Еврейские рассказы». Писал под литературными псевдонимами: Шарлотта Аранд (Charlotte Arand) и Зое фон Роденбах (Zoe von Rodenbach).

Мазохизм (синонимы: альгомания, альгофилия, пассивизм, страдальчество) - половое извращение, при котором для достижения полового возбуждения и удовлетворения необходимо испытывать физическую боль или моральное унижение. Мазохист желает подчиняться чужой воле, испытывать чувство собственной беспомощности. Эта зависимость проявляется в том, что человек готов на любые жертвы, лишь бы не потерять сексуального партнера, который доставляет тем большее наслаждение, чем больше унижает мазохиста.

Леопольд фон Захер-Мазох родился 27 января 1836 года в столице Галиции городе Лемберге (ныне Львов). В семье начальника полицейского управления, он был старшим из пятерых детей. По отцовской линии его предки были по большей части высокопоставленными государственными чиновниками. Испанский род Захеров давно осел в Австрии и верой и правдой служил Дунайской монархии. В автобиографии Захер-Мазох неоднократно говорит о себе как об «украинце по матери». Однако серьезные исследования не подтвердили этого факта. Родители его матери Каролины Мазох переехали в Галицию уже взрослыми людьми. Профессор медицины Лембергского университета Франц Мазох родился на восточной окраине Габсбургской империи (в одном из городков в Румынии), бабушка происходила из онемеченных чехов. По просьбе тестя отец соглашается присоединить девичью фамилию жены к своей. Так появляется новое сочетание Захер-Мазох.

Первые двенадцать лет жизни Леопольда прошли в Лемберге и в небольшой деревушке Виники, недалеко от столицы. Городская жизнь Леопольда протекала в родительском доме, где царила атмосфера просвещения и сберегались традиции либеральной эпохи правления Франца-Иосифа. Глубокий след в его детской душе оставили смерть троих сестер и братьев, восстания национальных меньшинств и сцены из тюремной жизни. Спустя десять лет, он опубликует материал о польском восстании, который станет его первым литературным опытом. Кумирами будущего писателя были не только Пушкин и Лермонтов, но одна дальняя родственница его отца. Гордая и надменная графиня Зиновия, запомнилась Лео облаченной в соболиные меха.
Однажды она обняла 10-летнего мальчика за плечи и повела в спальню.
- Идем, Леопольд, ты поможешь мне снять шубку.

С трудом, приподняв тяжелые меха, он помог ей надеть кофточку зеленого бархата, опушенную беличьим мехом, которую тетя носила дома. Затем опустился перед ней на колени, чтобы надеть туфли. «Почувствовав у себя под руками легкое движение ее маленьких ножек, я совсем забылся и наградил их жгучим поцелуем. Сначала тетя посмотрела на меня с удивлением, затем разразилась смехом и слегка толкнула меня ногой», - запишет позже в «Воспоминаниях детства» Захер-Мазох. Ребенком он прятался в спальне тети, и там, в гардеробе, вдыхая запах мехов и юбок, он наблюдал, как красивая молодая женщина отдавала свое роскошное тело усатым кавалерам. Как-то раз, когда мальчик чуть не выдал себя чихом, в комнату, сопровождаемый друзьями, ворвался разъяренный дядя. Пока он раздумывал, кого из двух любовников прибить первым, Зиновия, не произнося ни слова, подскочила к мужу и здорово ударила его кулаком. По физиономии рогоносца потекла кровь. Но тетю это только раззадорило еще больше. Женщина схватила хлыст и указала всей компании на дверь.

В этот момент злосчастная вешалка упала на пол, и ярость тети обрушилась на Леопольда. «Ухватив меня за волосы и придавив коленом к ковру, она принялась крепко хлестать меня. Слезы подступили к глазам, но все же следует признать, что, корчась под жестокими ударами прекрасной женщины, я испытывал своего рода наслаждение». Мазохистом оказался не один только Лео. Вскоре, похожий на прибитую собаку, в гостиную робко прошмыгнул тетин муж. Словно раб, он бросился к ногам красавицы и просил у нее прощение. Неверная супруга пнула его коленом. «Это событие запечатлелось в моей душе, словно выжженное каленым железом. В одно и тоже время я ненавидел и любил это создание в сладострастных мехах. Я открыл таинственную близость жестокости и страсти, естественную вражду полов».

После окончания пражской гимназии юноша начинает изучать философию и историю в университете Граца, второго по величине города Австрии, куда семья переезжает после выхода отца на пенсию. Первая интрига с Анной фон Коттовиц легла в основу романа «Разведенная». Другая любовная связь с Фанни фон Пистор вдохновила на создание знаменитой «Венеры в мехах». В договоре, который писатель заключил со своей возлюбленной 8 декабря 1869 года, написано: «При каждом его проступке, упущении или оскорблении величества госпожи (Фанни фон Пистор Багдановой), она может наказывать своего раба (Леопольда Кавалера фон Захер-Мазоха), как ей заблагорассудится. Со своей стороны, Фанни фон Пистор обещает по возможности чаще носить меха, особенно тогда, когда она выказывает жестокость».

Блестяще окончив университетский курс и защитив диссертацию, Захер-Мазох получает должность приват-доцента. Мемуары свидетельствуют об успехе, которым привлекательный доцент пользовался у скучающих светских дам и гарнизонных офицеров-вертопрахов. Захер-Мазох с детства мечтал о карьере лицедея и сумел превратить свои лекции по истории монархии Габсбургов в развлекательное шоу для студентов. Вскоре университетское начальство выражает все большее недовольство молодым ученым, который систематически прогуливает официальные заседания, и отказывает ему в продвижении по карьерной лестнице. Его стремительно начинают обходить коллеги. Одним из претендентов на занятие места экстраординарного профессора оказался дед знаменитого дирижера Макс фон Караян. Продолжая числиться приват-доцентом, Захер-Мазох почти прекращает преподавательскую деятельность, постоянно испрашивая отпуска «по болезни» или для поездок по Европе. В 1858 году он анонимно опубликовал роман «Галицийская история». С той поры у него выходит минимум по одной книге в год. Кроме того, Захер-Мазох публиковал в разных периодических изданиях, как тогда говорили, легкие вещицы. Сочинял он и театральные пьесы.

Ресторан-кафе «Мазох» г Львов

Пробовал себя в качестве учредителя нескольких, оказавшихся недолговечными журналов. Писал он метрические подражания псалмам, исследовал поэзию прусского короля Фридриха Великого. Однако эта писательская, литературно-критическая и издательская деятельность не привлекала внимания серьезной критики и не приносила ему материального благополучия. В эти годы он совмещал университетскую доцентуру и собственно литературное творчество. Читательский успех «Дон Жуана» тем временем укрепил решение фон Захер-Мазоха отказаться от дальнейшей академической карьеры историка и полностью посвятить себя литературе. Он продолжает плодотворно работать, и постепенно у него рождается замысел целого новеллистического цикла под общим названием «Завещание Каина».

Вскоре с ним завязывает двусмысленную переписку девушка по имени Аврора фон Рёмелин, которая выйдет за 37-летнего Леопольда замуж. Жена Захера-Мазоха, которая присвоила себе имя Ванды в честь персонажа книги «Венера в мехах», не только научилась обращаться с плетью, но и сама стала писать рассказы. В них она «пытается удовлетворить свои сексуальные желания и не позволяет мужчинам-мазохистам препятствовать ей в этом». Героиней одной из новелл является прекрасная вдова-аристократка, которая покупает мужчин-рабов и пользуется ими для удовлетворения своих сексуальных желаний, а когда они ей надоедают - убивает их. Договор, заключенный между Захер-Мазохом и Вандой фон Дунаевой, тоже сохранился и позже был предан огласке Краффт-Эбингом.

«Мой раб! Условия, на которых я принимаю вас и терплю рядом с собой таковы: Полный и безусловный отказ от собственного я. Мне дается право наказывать и карать вас, как мне заблагорассудится. Если я утопаю в роскоши, а вас заставляю терпеть лишения и попираю вас ногами, вы должны безропотно целовать ногу, попирающую вас. Мне позволена величайшая жестокость, и даже если я вас изувечу, вы должны снести это безо всяких жалоб. Вы признаете за мной власть и право замучить вас до смерти при помощи всех мыслимых пыток. Когда вы не сможете более выносить моего господства, тогда вы должны убить себя сами, свободу я вам не верну никогда. Своим честным словом я обязуюсь быть рабом г-жи Ванды фон Дунаевой и покорно покориться тому, что она мне присудит. Доктор Леопольд Кавалер фон Захер-Мазох.»

Захер-Мазох любил, чтобы женщина с пышными формами, одетая в меха и вооруженная хлыстом, унижала его, связывала, травила животными. Он любил переряжаться в прислугу, собирать одежду, маскарадные наряды, заключать с любимой женщиной «Договор», а при случае даже заставлял ее отдаваться другому мужчине. Все сюжеты «Разведенной» и «Венеры в мехах» основаны на реальных событиях жизни писателя. Вместе с Вандой и двумя детьми он переезжает в Лейпциг, где вместе с неким месье Арманом пробует издавать художественный альманах. Это занятие не принесло ему ни успеха у публики, ни материальной выгоды. Финансовый крах усугублялся личной катастрофой.

Ванда, в течение года изменявшая ему с Арманом (как потом выяснится, под этим именем скрывался мошенник европейского масштаба Розенталь), решила бежать, прихватив с собой младшего из двух сыновей. Завершила череду несчастий скоропостижная смерть оставшегося с Мазохом старшего сына. 12-летний Саша (так на русский манер называл писатель своего любимца) скончался от брюшного тифа. Семейная жизнь писателя в первом браке имеет полностью мазохистский сценарий, о котором европейская публика узнает лишь позже, благодаря вышедшим в 1906 году воспоминаниям Ванды фон Захер-Мазох «История моей жизни». За пять лет до смерти писателя, австрийский психопатолог Рихард фон Краффт-Эбинг (по иронии судьбы преподававший в том же Грацском университете, но Захер-Мазоха лично не знавший) введет в научный оборот слово «мазохизм». Никакого удовольствия оттого, что психиатр увековечил его имя для обозначения известного полового извращения, он не испытывал. В последние годы жизни интенсивность литературной деятельности Захера-Мазоха заметно идет на спад.

В 70-х годах происходит его знаменитая встреча с баварским королем Людвигом II, который известен своей романтической склонностью к великому композитору Рихарду Вагнеру, зигзагами причудливой судьбы и, наконец, вообще загадочным исчезновением. Супруг Ванды получил как-то письмо, подписанное таинственным именем Анатоль. Написано оно было, по-видимому, каким-то знатным лицом. Кто бы это мог быть? Женщина или мужчина? Дрожа от возбуждения, женатый мужчина откликнулся на призыв загадочного Анатоля «обрести того, кого ты так страстно ищешь». В ответном письме, еще не подозревая, с кем он имеет дело, Леопольд заклинает своего таинственного адресата: «Ангел ты или демон, но я – твой, как только ты этого захочешь!». Предтеча нынешних виртуальных знакомств и знакомств по чатам, призывает невидимого собеседника: «Если ты Анатоль, тогда я – твой. Возьми же меня! Всей душою Твой Леопольд».

Ожидая ответа, автор «Венеры в мехах» и «Любви Платона» весь извелся. Он верил, что инкогнито окажется женщиной, но, опасаясь супруги, делал вид, что в душе надеется на встречу с мужчиной. Переписка продолжалась. Письма никогда не приходили из одного места. На штемпелях мелькали названия: Зальцбург, Брюссель, Вена, Париж, Лондон. Анатоль не спешил снимать маску. Леопольд тосковал и писал пушкинские стихи, переведенные немецкими рифмами: «Вся жизнь моя была залогом Свиданья верного с тобой». И от себя добавлял: «Ты прекрасен одновременно, как сказка, как огонь Прометея, как музыка сфер, как сокрытое завесой изваяние». Анатоля это раздражало. При чем тут личные сношения, когда любовь-то платоническая? Он пытался уклониться от неизбежной встречи, но красноречивый Леопольд загнал «друга по переписке» в угол. Встречу назначили в гостинице «Бернауэр», в совершенно темном номере с занавешенными окнами. Прежде чем пустить гостя в апартаменты, Лео завязал повязкой из плотной материи свои глаза. В полночь трижды постучали. К его разочарованию, посыльный принес три убористо исписанных листка. Последние сомнения относительно пола ожидаемого лица рассеивались.

Так могла писать только дама из высшего света, которую малейшая неосторожность могла поставить в неловкое положение. Теперь австриец был убежден, что сегодняшнюю ночь ему предстоит провести в объятиях прелестницы. На залысинах выступили капельки пота и, горя от возбуждения, Захер подскочил к незнакомке. Звучный, но дрожащий от волнения мужской баритон проговорил:
- Леопольд, где ты? Веди меня, я ничего не вижу.
Родоначальник мазохизма вяло взял незнакомца за руку и подвел к дивану.
- Признайся, ведь ты ждал женщину?
Заранее прикинув в голове обе возможности, Лео не растерялся. Если бы она была женщиной, она была бы Венерой в мехах, если же мужчина – он будет Греком. В первые мгновения он сожалел, но вскоре быстро решил, а ведь мужчинка-то лучше! Он, наконец, обрел своего Грека, которого так долго искал.
- Стало быть, ты не разочарован?
Двое мужчин просидели до раннего утра. Анатоль признался, что в последний раз женскую грудь он видел у своей кормилицы. С той поры ни одна женщина, кроме матери, не целовала его лоб. Инженер человеческих душ принялся рассказывать физически более сильному и крупному, чем он сам, мужчине, что он женат вот уже пять лет. У него очаровательная жена и ангельского вида ребенок.
- Ты красив? – спросил его Леопольд.
- Я мужчина, кто мне скажет об этом?
- Ты красив. Я это чувствую. Кто обладает таким голосом, как твой, должен быть красив.
- Может быть, я тебе все-таки не понравился бы?
При расставании руку Мазоха обжег горячий поцелуй. Со временем интерес к переписке со стороны писателя начал пропадать. По его просьбе, Ванда написала Анатолю «или-или». В прощальном послании тот рыдал: «В этом телесном мире нет никакой духовной любви. Леопольд, ты моя собственность, целиком и полностью. Прощай на веки». Через месяц связь возобновилась снова. Однако Грек уже перестал существовать для писателя, и он сам порвал бессмысленную связь.

Стареющему писателю удается обрести душевный покой и относительную материальную стабильность с новой семьей. После развода с Вандой, он женился на гувернантке своих детей - Хульде Майстер. Захер-Мазох переезжает с семейством (в новом браке рождаются трое детей) в принадлежащее жене поместье неподалеку от Франкфурта-на-Майне. Здесь писатель разворачивает активную культурно-просветительскую деятельность. Устраивает несколько публичных библиотек и народных школ в толстовском духе. Особенно популярным Захер-Мазох был во Франции, где его сочинения публиковались ведущими издательствами. За год до смерти его принял президент Французской республики и наградил крестом Почетного легиона. 9 марта 1895 года умирает от сердечной недостаточности в деревушке Линдхайм. Урну с его прахом уничтожил пожар 1929 года.

Если садизм очень активно изучался литературными критиками и психоаналитиками, то мазохизм «страдал от несправедливого пренебрежения». Сейчас в мазохизме принято видеть две стороны: феминистскую и гомосексуальную. Это понятие стало также вопросом национальной гордости. По словам профессора славянских языков Колумбийского университета Виталия Чернецкого, сейчас россияне и украинцы спорят, чья страна является родиной мазохизма. На Украине появилось движение, выступающее за переименование улиц в честь знаменитого земляка. Россияне, смеется Чернецкий, «пытаются доказать, что именно они являются первыми в мире мазохистами». Заявления Украины представляются более весомыми, на взгляд Чернецкого. Захер-Мазох родился в восточной Галиции, которая в настоящее время принадлежит Украине.

«Он считал себя украинцем и вспоминал доброту свой кормилицы-украинки», - пишет профессор-славист. Несмотря на авторитет Зигмунда Фрейда, который связывал моральный мазохизм не с украинским, а с «русским типом характера», Леопольд не был ни тем, ни другим. Будущий автор знаменитой «Венеры в мехах» родился на Западной Украине, а недоразумение связано с тем, что австрийцы называли украинцев-малороссов русинами или просто русскими. Тем не менее Мазох написал ряд романов и новелл на сюжеты из русской жизни и русской истории. О «малороссийском Тургеневе» (как его называли европейские льстецы) русский Тургенев писал, что он «небольшой охотник до его романов».

В них слишком много «литературы» и «клубнички». В письме к одной начинающей писательнице, австрийский писатель настоятельно советует изучать «Капитанскую дочку» и «Мертвые души». Кстати, сюжет «Капитанской дочки» Мазох использовал в своей новелле «Только мертвые не возвращаются». В отличие от благополучного исхода повести Пушкина, где Гринев, по милости императрицы, женится на Маше Мироновой, Екатерина Великая в изображении Захер-Мазоха заставляет главного героя умереть в страшных муках на глазах у невесты (тезку «капитанской дочки» он назвал Машей Самсоновой), да еще с сознанием того, что именно она выдала его властям. Пока Россия и Украина конфликтуют по поводу происхождения мазохизма, американцы спорят о смысле произведения «Венера в мехах». Герой, которого неоднократно сравнивает мучительницу Ванду с русской императрицей. Примечательно, что Венера-Ванда покупает для своего возлюбленного именно русский хлыст. «Вроде таких, какие в России держали для непокорных рабов».

«Венера в мехах» начинается с того, что рассказчику снится статуя Венеры. Во сне рука Венеры превращается в руку казацкого слуги, который его будит. Он встает и идет к главному герою Северину, который дает ему почитать манускрипт, озаглавленный «Откровения сверхчувственного человека». Рукопись представляет собой рассказ Северина о его рабских взаимоотношениях с женщиной по имени Ванда, которая носит меха и бьет его плетью. Северин подписывает с ней контракт, по условиям которого он становится ее рабом. Жестокая и холодная, но неизменно желанная женщина-палач (олицетворение одновременно матери-природы и народной стихии) физически или морально истязает мужчину-интеллектуала. Повторяется и традиционный набор мазохистских атрибутов: отороченная мехом кацавейка (меховая шуба, звериная шкура) и плетка (хлыст, кнут).

Цитаты из произведений Захер-Мазоха:

«Разве есть для любящего большая жестокость, чем неверность возлюбленной?».

«Чем более уступчивой и праведной выказывает себя женщина, тем скорее мужчина отрезвляется и становится властелином; и чем более она окажется жестокой и неверной, чем грубее она с ним будет обращаться, чем дерзостнее она будет им играть, чем меньше жалости она будет высказывать, тем больше будет она разжигать сладострастие мужчины, тем больше будет она им любима и боготворима».

«Никогда не чувствуй себя в безопасности рядом с женщиной, которую любишь».

«Женщины не так хороши, как представляют их почитатели и защитники, и не так дурны, как их изображают их враги. Характер женщины есть бесхарактерность».

«Нет женщины ни столь хорошей, ни столь дурной, которая не была бы способна в любое мгновение и на самые грязные, и на самые чистые, на дьявольские, как и на божественные мысли, чувства и поступки».

«Истинно любить можно лишь то, что стоит выше нас - женщину, которая подчиняет нас красотой, темпераментом, умом, силой воли».

Перед мужчиной «только один выбор: быть или тираном, или же рабом женщины. Стоит ему хоть немного поддаться, - и голова его тотчас оказывается под ярмом, а сам он вскоре почувствует на себе хлыст».

«Меха придают женщине нечто властное».

«На всех нервных людей меха оказывают некое возбуждающее действие. В них есть какое-то физическое очарование, которому никто не в силах противиться».

«Женщина, носящая меха - не что иное, как большая кошка».

Художник Juarez Machado

Род деятельности: Годы творчества: Язык произведений:

немецкий

Дебют: Награды:

Леопо́льд фон За́хер-Мазо́х (нем. Leopold Ritter von Sacher-Masoch ; 27 января , Лемберг (ныне Львов) - 9 марта , Франкфурт-на-Майне или Линдхайм (нем.) русск. ) - австрийский писатель .

Биография

Ранние годы

Леопольд фон Захер-Мазох родился 27 января 1836 года в Лемберге (современное описываемым событиям название Львова) в римско-католической семье начальника полиции Королевства Галиции и Лодомерии Леопольда фон Захера. Предками его отца были испанцы , которые в XVI веке поселились в Праге , и богемские немцы .

Творчество Захер-Мазоха принадлежит к эпохе, когда на фоне расцвета промышленности, пышности жизни новой буржуазии и упадку села, интеллигенция жила в мире, где совмещалась идеализация сельской жизни с материалистическими и эпикурейскими тенденциями, а чувственность и любовь стали центром и целью человеческой жизни. Переживания личной жизни Захер-Мазоха, который получал патологическое сексуальное наслаждение от подчинения физическому и эмоциональному насилию со стороны женщин, нашли своё отображение в его произведениях. Почти автобиографичный характер носят романы «Разведённая женщина» () и «Венера в мехах» () (в основу «Разведённой женщины» легло пережитое и выстраданное из романа с Анной фон Коттвиц, а на «Венеру в мехах» писателя вдохновила интрига с Фанни фон Пистор).

Тема издевательства деспотической женщины над слабым мужчиной постоянно возникает также в исторических произведениях Захер-Мазоха и с течением времени становится настолько выразительной, что в 1886 году венский психолог Рихард фон Крафт-Эбинг называет сексуальную патологию, которая характеризуется получением удовольствия от боли и подчинения, мазохизмом.

Произведения Захер-Мазоха переводились на многие европейские языки и издавались большими тиражами. Особенно популярен он был во Франции благодаря переводам и комментариям Терезы Бентсон . Его творчество высоко оценивали Эмиль Золя , Гюстав Флобер , Альфонс Доде , Александр Дюма-отец и Александр Дюма-сын . В 1886 году из рук президента Франции Захер-Мазох принял орден Почётного легиона .

Последние годы своей жизни Захер-Мазох провёл в немецком поселке Линдхайм в Гессене , где и умер 9 марта 1895 года . Необычайность его судьбы не закончилась и на этом - как утверждают, урну с его прахом уничтожил пожар 1929 года . Сын писателя, Роман, был мобилизован в 1914 г., в ноябре попал в русский плен и в марте 1915 г. умер в киевском военном госпитале от тифа .

Библиография

Память

Напишите отзыв о статье "Захер-Мазох, Леопольд фон"

Примечания

Литература

• = Ungarns Untergang und Maria von Oesterreich. - Leipzig: T.O. Weigel, 1862.
• Sacher-Masoch, Leopold Ritter von. = Galizische Geschichten. - Bern: Georg Frobeen, 1877.
• Леопольд Фон Захер-Мазох. Азбука-классика (pocket-book) // = Венера в мехах. - Азбука-классика, 2007. - 224 с. - ISBN 9785352021651 .

Ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• в библиотеке Максима Мошкова
• в Энциклопедии секса
• // Захер-Мазох Л. фон. Мардона: Роман. - СПб.: Азбука-классика, 2005, с. 5-20

Отрывок, характеризующий Захер-Мазох, Леопольд фон

– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г"ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег"тям, дьяволам, дать дог"огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг"ону пг"ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг"аны! точь в точь баг"аны! Пг"очь… дай дог"огу!… Стой там! ты повозка, чог"т! Саблей изг"ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг"емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг"аться – так дг"аться. А то чог"т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг"ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.

Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег" Миг"онов! Hexoг"oшo, на меня смотг"ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог"т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г"остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.

(нем.) русск. , Германия Гражданство:

Австрийская империя , Австро-Венгрия

Род деятельности: Дебют:

Одна галицкая история (1858)

Награды:

Леопо́льд Риттер фон За́хер-Мазо́х (нем. Leopold Ritter von Sacher-Masoch ; 27 января , Лемберг (ныне Львов) - 9 марта , Франкфурт-на-Майне или Линдхайм (нем.) русск. - австрийский писатель .

Биография

Ранние годы

Леопольд фон Захер-Мазох родился 27 января 1836 года в Лемберге (тогдашнее название Львова) в римско-католической семье начальника полиции Королевства Галиции и Лодомерии Леопольда фон Захера. Предками его отца были испанцы , которые в XVI веке поселились в Праге, и богемские немцы.

Его мать, Шарлотта (Charlotte von Masoch ), была дочерью профессора и тогдашнего ректора Львовского университета Франца фон Мазоха. Некоторые исследователи указывают на её украинское происхождение.

На месте дома, где родился будущий писатель, теперь стоит известный во Львове «Гранд-Отель».

Леопольд, старший сын в семье, родился на девятом году брака родителей и сначала был такой хилый, что надежды на его выздоровление почти не было. Его здоровье начало улучшаться после того, как его отдали на выкармливание к украинской крестьянке в городок Винники подо Львовом. С её молоком он впитал и любовь к земле своего рождения, которая не покидала его до конца жизни. Впоследствии, уже будучи писателем, Захер-Мазох многое из услышанного из уст кормилицы вплетал в канву своих немецкоязычных новелл.

Когда Леопольду было 12 лет, семья переехала в Прагу, где мальчик выучил немецкий язык, на котором потом и писал свои произведения.

В родительском доме Леопольд воспитывался в атмосфере просветительского либерализма, характерной для времени правления Франца Иосифа . Уже в детстве в нём начали проявляться склонности, которые потом и сделали его знаменитым. Захер-Мазоха привлекали ситуации жестокости; ему нравилось смотреть на картины с изображением казней, а любимым чтением были жития мучеников. Важной личностью его детства стала родственница со стороны отца, графиня Ксенобия, которая была чрезвычайно красивой и в то же время жестокой женщиной. Однажды, играя в тайник со своими сёстрами, он спрятался в спальне графини и стал свидетелем того, как сначала графиня привела туда любовника, а через несколько минут в спальню ворвался её муж с двумя друзьями. Графиня побила и выгнала трех непрошеных гостей, любовник убежал, а Леопольд неосмотрительно выдал свое присутствие, после чего графиня побила и его. Однако от её ударов мальчик чувствовал непонятное удовольствие. Мужчина вскоре вернулся, а Леопольд, спрятавшись за дверью, слышал удары кнута и стоны графа. Обиды, кнут и меха, которые любила носить графиня, стали постоянными мотивами в творчестве Захер-Мазоха, а женщин он с того времени воспринимал как существ, которых следует одновременно и любить, и ненавидеть.

Захер-Мазох был успешным учеником и студентом. В университетах Праги и Граца, куда он переезжает в 1854 году, Леопольд изучает юриспруденцию, математику и историю, и в возрасте 19 лет становится доктором права. Работал приват-доцентом в Грацском университете . В 1858 году анонимно опубликовал роман «Одна галицийская история. Год 1846». С того времени Захер-Мазох ежегодно создавал по книге, а то и больше, экспериментируя с самыми разнообразными литературными жанрами. Он писал исторические исследования (напр., «Восстание в Генте во времена правления Карла V»), пьесы, фельетоны, литературно-критические произведения. Был основателем и редактором нескольких журналов, которые, однако, выходили недолго. Сотрудничал в венском ежемесячнике «Международное ревю».

Творчество

Как утверждают литературные энциклопедии Германии и Австрии , в 1860 году Леопольда фон Захер-Мазоха пригласили читать лекции по истории во Львовском университете. Однозначного мнения, принял ли он это приглашение, среди научных работников нет, но на такую возможность указывают имеющиеся в его творчестве впечатления от Галиции именно взрослого мужчины, а не мальчика.

Ванда фон Захер-Мазох (Angelika Aurora Rümelin)

Определённое время Захер-Мазох совмещал академическую карьеру с литературным творчеством, потому что литературная и издательская деятельность не приносила ему достаточной прибыли. После успеха у читателей романа «Дон Жуан из Коломыи» () (написанного на французском языке и опубликованного в одном из парижских журналов) он решил полностью посвятить себя литературе.

В это время Леопольд фон Захер-Мазох вступил в брак со своей пылкой поклонницей Авророй Фон Рюмслин. Высокомерная, эгоистичная, жадная к деньгам, одежде и визитам в высший свет, Аврора также начала писать, взяв себе псевдоним «Ванда фон Дунаева» (имя героини «Венеры в мехах»). Впоследствии они вместе подписывались под низкопробными новеллами фамилией Захер-Мазох (без указания имени). Непомерные требования жены привели писателя к бедности и вынудили заняться обычным заработком. Он опустился до уровня порнографии и начал писать непритязательные новеллы, одевая своих героинь в колоритные гуцульские кацабайки и платки и сдабривая рассказ кнутами и канчуками, за что получил характеристику «отец одной перверсии». Доведя Леопольда фон Захер-Мазоха до такого состояния, Аврора покинула его (впоследствии она написала популярные у читателей мемуары «Повесть моей жизни»). Писатель затем вступил в брак с гувернанткой своих детей, которая была младше его на 20 лет, и этот брак также не был удачен.

Последние годы своей жизни Захер-Мазох провел в немецком поселке Линдхайм в Гессене , где и умер 9 марта 1895 года . Необычайность его судьбы не закончилась и на этом - как утверждают, урну с его прахом уничтожил пожар 1929 года .

Захер-Мазох и Украина

Захер-Мазох открыл для немецкоязычной литературы народную жизнь Восточной Европы. Захер-Мазох обстоятельно изучал язык, обычаи и переводы народов Галиции. Наилучшие новеллы из народной жизни входят в сборник «Галицинские рассказы» (), «Еврейские рассказы» (), «Польские еврейские рассказы» (1886). Эти произведения полны симпатии к низшим слоям населения Галичины.

Галицкий журналист и литератор Левко Сапогивский во львовском журнале «Заря» в 1880 году так писал о писателе: «Захер-Мазох первый из чужестранцев возвеличил наш народ с такой любовью, которую тяжело даже между нашими авторами найти».

Произведения Захер-Мазоха много переводили и издавали в Галиции в XIX веке (по тогдашним библиографическим источникам, таких изданий было до 15). Это роман «Новый Йов» («Родимий листок», ), отрывок повести «Бал русских питомцев» и рассказ (скорее исторический очерк) «Княгиня Любомирская» («Заря», , ), рассказ и новеллы «Привидение», «Еврейский Рафаэль», «Дикари», «Славянские женщины», «Возрождения», «Мышь», «Господин и господа Рысь», «Заския», «Три свадьбы» и тому подобное, которые в - гг. появлялись в таких изданиях, как «Слово», «Червоная Русь», «Беседа», «Галичанин» и др.

В наше время первые переводы произведений Захер-Мазоха на украинский язык появились в 1994 году . Журнал «Вселенная» тогда опубликовал повесть «Дон Жуан из Коломии» (перевод с немецкого Наталии Иваничук) и «Женские образки из Галичины» (перевод с немецкого Ивана Герасима).

В 1999 году во Львове вышел отдельный том украинских переводов Захер-Мазоха (Захер-Мазох Леопольд. Женские образки из Галичины. Избранные произведения. - Львов, 1999).

В 1991 году художники-львовяне Игорь Подольчак и Игорь Дюрич (при участии Романа Виктюка) создали Фонд Мазоха , который успешно действует доныне, прославившись рядом громких и скандальных художественных акций.

В конце 1990-х годов на сцене Оперной студии Киевской консерватории поставили феерию спектакля «Сверчок» (балетмейстер Сергей Швидкий) - по мотивам романа Л. Захер-Мазоха «Венера в мехах».

Библиография

• - Одна галицкая история. Год 1846
• - Последний король мадьяров
• - - Наследие Каина
• - Разведенная женщина
• - Дон Жуан из Коломыи
• - Месалинки
• - Галицинский рассказы
• - Идеалы нашего времени
• - Еврейские истории
• - Гайдамак
• - Рай на Днестре
• - Новые еврейские истории
• - Василий Гамен
• - Венские придворные истории
• - Кровавая свадьба в Киеве
• - Новеллы русского двора
• - Польские еврейские рассказы
• - Губительница душ
• - Вечная молодость
• - Змия в раю
• - Чары сцены
• - Демонические женщины
• Женские образки из Галичины
• Карпатские разбойники
• Странник

Память

• В апреле г. во Львове открыли кафе Захер-Мазоха . Интерьер кафе увешан мазохистскими предметами - плётками, цепями, наручниками.

Памятник Захер-Мазоху во Львове на ул. Сербской перед входом в Мазох-кафе. Скульптор Владимир Цисарык

• В апреле 2008 г. во Львове открыт памятник Захер-Мазоху - статуя высотой 1,7 м. На груди памятника вмонтирована лупа, через которую видно сменяемые эротические картинки. В левый карман статуи можно просунуть руку и нащупать половой член писателя (исподнего на нём нет).

• Группа «The Velvet Underground » написала песню «Venus in Furs » по мотивам романа «Венера в мехах ».
• Группа «Пикник » имеет песню «Герр Захер Мозох» (альбом «Мракобесие и Джаз », автор музыки и текста - Эдмунд Шклярский).
• В городе Львове, Украина, есть кафе, посвященное творчеству Захера.

Примечания

Литература

• = Ungarns Untergang und Maria von Oesterreich. - Leipzig: T.O. Weigel, 1862.
• Sacher-Masoch, Leopold Ritter von = Galizische Geschichten. - Bern: Georg Frobeen, 1877.
• Леопольд Фон Захер-Мазох Азбука-классика (pocket-book) // = Венера в мехах. - Азбука-классика, 2007. - 224 с. - ISBN 9785352021651

Ссылки

• Захер-Мазох, Леопольд фон в библиотеке Максима Мошкова
• Леопольд Захер-Мазох в Энциклопедии секса
• Полубояринова Л. Сектантский роман Захер-Мазоха // Захер-Мазох Л. фон. Мардона: Роман. - СПб.: Азбука-классика, 2005, с. 5-20
• Во Львове открыли кафе, посвященное уроженцу города Леопольду фон Захер-Мазоху

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Писатели по алфавиту
• Родившиеся 27 января
• Родившиеся в 1836 году
• Родившиеся во Львове
• Умершие 9 марта
• Умершие в 1895 году
• Умершие во Франкфурте-на-Майне
• Мазохизм
• Писатели Австрии
• Писатели на немецком языке

Wikimedia Foundation . 2010 .

Леопольд Захер-Мазох родился в немецкой аристократической семье во Львове, который в тот период принадлежал Австрии и носил название Лемберг. Этот город был настоящим перекрёстком культур, что сильно повлияло на формирование личности будущего писателя. Кормилицей и няней маленького Леопольда была украинская крестьянка, она познакомила ребёнка с народными сказками: впоследствии они стали фоном многих литературных произведений Мазоха. Город был мозаичен в плане религии: здесь процветали иудаизм, католичество, православие, а также секта хлыстов. Эта секта специализировалась на бичевании и подчёркнутом отказе от сексуальных отношений ради «чистоты».

Все эти источники не только послужили в будущем основой для литературных произведений, но и изрядно запутали его собственную жизнь. Творчество фон Захер-Мазоха известно благодаря сюжетам, в которых эротика переплетена с жестокостью. Герои книг – красивые, очень привлекательные люди; женщина доминирует над мужчиной и всячески над ним издевается вплоть до убийства. А мужчина получает от таких отношений сексуальное удовольствие.

Источники таких наклонностей

Идея таких отношений была заложена ещё в то время, когда Леопольд был впечатлительным ребёнком. Вместе с его семьёй проживала замужняя тётя Ксенобия — очень красивая и столь же неукротимая дама. Юный Леопольд любил затевать с сёстрами игру в прятки, чтобы иметь возможность затаиться в спальне красивой тётки, которая приводила туда любовников. Таким образом мальчик однажды стал свидетелем семейного сражения, когда вслед за любовником ворвался тётин муж с двумя друзьями, но львовская Брунгильда отколотила и выгнала всех троих, после чего досталось и вылезшему из укрытия племяннику. Не имея возможности иначе привлечь внимание столь блестящей красавицы, Леопольд провоцировал её на тумаки и потом смаковал их в тишине и одиночестве.

Эти детские фантазии впоследствии получили развитие после знакомства с сектой хлыстов, где способом божественного поклонения было бичевание. Мазох настолько проникся этой темой, что во время эпидемии холеры настоятельно рекомендовал избиение больных как способ излечения.

Леопольд фон Мазох успешно учился в университете, изучая юриспруденцию, историю и математику. В 19 лет он стал доктором права и получил работу в университете города Грац в Австрии. Однако пылкое воображение уводило молодого автора далеко от точных наук, которыми он занимался. Мазох занялся писательской деятельностью, пробуя себя в разных жанрах, от исторических романов до пьес и фельетонов. Знакомство с творчеством Тургенева и Гоголя оказалось близким к его собственным наклонностям, юноша принялся развивать их темы с уклоном в сексуальные отношения, где лидировала прекрасная и деспотичная женщина, одетая в дорогие меха. Эта тематика сильно приближена к идее русского сектантства. Во главе секты хлыстов находится женщина – «богородица», чрезвычайно надменная, жестокая, красивая и «позволяющая» своим любовникам дарить ей дорогие вещи. Неизвестно, принадлежал ли Мазох к этой секте, но он хорошо знал её уклад. При том, что секта позиционировалась как концентрация чистоты и невинности, а рядовых членов склоняли даже к кастрации с целью максимального приближения к безгрешности, в ней процветала распущенность. Но Мазоха эта нестыковка нимало не смущает – наоборот, возбуждает. В результате гибридизации собственных сексуальных фантазий с хлыстовщиной его произведения приобрели характер психолого-эротического триллера. Героем его книги «Мардона» является красивый и даже образованный крестьянин Сабадил, ставший на время избранником «богородицы». Эта женщина, Мардона, ведёт себя как развратная патрицианка Древнего Рима, ссылаясь в качестве оправдания на снизошедший на неё «божий дух». В результате Сабадил тоже начал ей изменять с двумя легкомысленными юными сектантками Софией и Нимфодорой, одна из которых является также любовницей Мардоны. Узнав об этом, жестокая женщина устраивает показательно-ритуальную казнь Сабадила, заставив Софию и Нимфодору прибить его к кресту. Сама Мардона приканчивает изменника, забив ему гвоздь в сердце. Предсмертные слова Сабадила венчают фантазии автора: «Сладко, ох как сладко».

Как реакция читателей отразилась на жизни автора

Неудивительно, что после выхода в свет подобных произведений их автором заинтересовались читатели с аналогичными наклонностями. Одной из его рьяных поклонниц стала Аврора фон Рюмслин. Она воплотила в себе версию хлыстовской «богородицы», обеспечив писателю эмоциональное и физическое насилие, которое его так возбуждало. Как и полагалось героине его книг — помимо жестокости, она питала непомерную страсть к дорогим мехам и драгоценностям, была очень надменной и обожала блистать в свете. Имея завышенную самооценку, Аврора тоже захотела литературной славы и строчила низкопробные творения, подписываясь уже известной фамилией своего мужа. Брак распался, когда Аврора вытянула из Леопольда все деньги.

Вторично фон Захер-Мазох женился на гувернантке своих детей, которая была на 20 лет моложе его. Этот брак тоже был неудачным.

Появление термина «мазохизм» и последователи в литературе

После ряда книг жанра «Мардоны» тема сексуального удовольствия, получаемого мужчиной от жестокого женского обращения, стала проявляться и в исторических трудах Захер-Мазоха, вызывая недоумение читателей. В 1886 году венский психолог Рихард фон Крафт-Эбинг выделил эту склонность в отдельную сексуальную патологию и назвал её именем Мазоха: мазохизм.

Последователями творчества фон Захер-Мазоха стали русские писатели Андрей Белый и Александр Блок. Роман Белого «Серебряный голубь» также опирается на сексуально-сектантские фантазии. Причём этот писатель состоял в секте хлыстов и знал, чем они там на самом деле занимаются, однако книга по тематике приближена к версии Мазоха: удовольствие от символического убийства и кастрации.

Андрей Белый находился в близких отношениях с Менделеевой-Блок. Александр Блок сам с ней не жил, храня «чистоту» их отношений и предпочитая проституток. Но этим писателям повезло меньше чем Мазоху, в том смысле что их именем никакое сексуальное отклонение не назвали.

Леопольд фон Захер-Мазох (нем. Leopold Ritter von Sacher-Masoch); 27 января 1836, Лемберг - 9 марта 1895, Франкфурт-на-Майне или Линдхайм) - австрийский писатель.

Родился в римско-католической семье в Лемберге (ныне Львов). Отец - высокопоставленный чиновник австро-венгерской монархии - глава полиции (нем. Polizeidirektor) Леопольд Захер, мать - Шарлотта фон Мазох (Charlotte von Masoch) - дочь ректора Львовского университета Франца фон Мазоха. Предки писателя - испанцы и богемские немцы.

В Грацском университете писатель изучал юриспруденцию, историю и математику. Затем получил должность профессора истории в родном городе, которую оставил ради литературной деятельности.

В 1886 году психиатр и невролог Рихард фон Крафт-Эбинг ввёл новое понятие в психиатрии и сексопатологии, связанное с творчеством писателя - мазохизм.

Леопольд фон Захер-Мазох родился 27 января 1836 года в Лемберге (тогдашнее название Львова) в семье начальника полиции Королевства Галичины и Володимирии Леопольда Захера. Предками его отца были испанцы, что в XVI веке поселились в Праге, и богемские немцы.

Его мать, Шарлотта, была дочерью профессора и тогдашнего ректора Львовского университета Франца фон Мазоха. Некоторые исследователи говорят о её русинском (украинском) происхождении.

На месте дома, где родился будущий писатель, теперь стоит известный во Львове «Гранд-Отель».

Леопольд, старший сын в семье, родился на девятом году брака родителей и сначала был такой хилый, что надежды на его выздоровление почти не было. Его здоровье начало улучшаться после того, как его отдали на выкармливание к украинской крестьянке в подльвовский городок Винники. С её молоком он впитал и любовь к земле своего рождения, которая не покидала его до конца жизни. Впоследствии, уже будучи писателем, Захер-Мазох много из услышанного из уст кормилицы вплетал в канву своих немецкоязычных новелл.

Когда Леопольду было 12 лет, семья переехала в Прагу, где мальчик выучил немецкий язык, на котором потом и писал свои произведения.

В родительском доме Леопольд воспитывался в атмосфере Просветительского либерализма, характерной для времени правления Франца Иосифа. Уже в детстве в нём начали проявляться склонности, которые потом и сделали его знаменитым. Захер-Мазоха привлекали ситуации жестокости; ему нравилось смотреть на картины с изображением казней, а любимым чтением были жития мучеников. Важной личностью его детства стала родственница со стороны отца, графиня Ксенобия, которая была чрезвычайно красивой и в то же время жестокой женщиной. Однажды, играя в тайник со своими сестрами, он спрятался в спальне графини и стал свидетелем того, как сначала графиня привела туда любовника, а через несколько минут в спальню ворвался её муж с двумя друзьями. Графиня побила и выгнала трех непрошеных гостей, любовник убежал, а Леопольд неосмотрительно выдал свое присутствие, после чего графиня побила и его. Однако от её ударов мальчик чувствовал непонятное удовольствие. Мужчина вскоре вернулся, а Леопольд, спрятавшись за дверью, слышал удары кнута и стоны графа. Обиды, кнут и меха, которые любила носить графиня, стали постоянными мотивами в творчестве Захер-Мазоха, а женщин он с того времени воспринимал как существ, которых следует одновременно и любить, и ненавидеть.

Захер-Мазох был успешным учеником и студентом. В университетах Праги и Граца, куда он переезжает в 1854 году, Леопольд изучает юриспруденцию, математику и историю, и в возрасте 19 лет становится доктором права. Стал приват-доцентом в Грацском университете. В 1858 году анонимно опубликовал роман «Одна галицийская история. Год 1846». С того времени Захер-Мазох ежегодно создавал по книге, а то и больше, экспериментируя с самыми разнообразными литературными жанрами. Он писал исторические исследования (напр., «Восстание в Генте во времена правления Карла V»), пьесы, фельетоны, литературно-критические произведения. Был основателем и редактором нескольких журналов, которые, однако, выходили недолго.

Как утверждают литературные энциклопедии Германии и Австрии, в 1860 году Леопольда фон Захер-Мазоха пригласили читать лекции по истории во Львовском университете. Однозначного мнения, принял ли он это приглашение, среди научных работников нет, но на такую возможность указывают имеющиеся в его творчестве впечатления от Галичины именно взрослого мужчины, а не мальчика.

Определённое время Захер-Мазох совмещал академическую карьеру с литературным творчеством, потому что литературная и издательская деятельность не приносила ему достаточной прибыли. После успеха у читателей романа «Дон Жуан из Коломыи» (1872) (написанного на французском языке и опубликованного в одном из парижских журналов) он решил полностью посвятить себя литературе.

В это время Леопольд фон Захер-Мазох вступил в брак со своей пылкой поклонницей Авророй Фон Рюмслин. Высокомерная, эгоистичная, жадная к деньгам, одежде и визитам в высший свет, Аврора также начала писать, взяв себе псевдоним «Ванда фон Дунаева» (имя героини «Венеры в мехах»). Впоследствии они вместе подписывались под низкопробными новеллами фамилией Захер-Мазох (без указания имени). Непомерные требования жены привели писателя к бедности и вынудили заняться обычным заработком. Он опустился до уровня порнографии и начал писать непритязательные новеллы, одевая своих героинь в колоритные гуцульские кацабайки и платки и сдабривая рассказ кнутами и канчуками, за что получил характеристику «отец одной перверсии». Доведя Леопольда фон Захер-Мазоха до такого состояния, Аврора покинула его (впоследствии она написала популярные у читателей мемуары «Повесть моей жизни»). Писатель затем вступил в брак с гувернанткой своих детей, которая была младше его на 20 лет, и этот брак также не был удачен.

В 1881 году Захер-Мазох поселился в Лейпциге и остальную жизнь провел в Германии.

Творчество Захер-Мазоха принадлежит к эпохе, когда на фоне расцвета промышленности, пышности жизни новой буржуазии и упадку села, интеллигенция жила в мире, где совмещалась идеализация сельской жизни с материалистическими и эпикурейскими тенденциями, а чувственность и любовь стали центром и целью человеческой жизни. Переживания личной жизни Захер-Мазоха, который получал патологическое сексуальное наслаждение от подчинения физическому и эмоциональному насилию со стороны женщин, нашли свое отображение в его произведениях. Почти автобиографичный характер носят романы «Разведённая женщина» (1870) и «Венера в мехах» (1870) (в основу «Разведенной женщины» легло пережитое и выстрадано под время роману из Анной фон Коттвиц, а на «Венеру в мехах» писателя вдохновила интрига из Фанни фон Пистор).