У нас в гостях был настоятель Успенского храма в Красногорске протоиерей Константин Островский.
Главной темой беседы стало воспитание детей. Отец Константин поделился своим опытом как отца четверых детей и как священника, который общается со многими родителями, воспитывающими детей.

Ведущие: Тутта Ларсен, Алексей Пичугин

Т.Ларсен

Здравствуйте, друзья. Это программа «Светлый вечер» в студии Тутта Ларсен.

А.Пичугин

Алексей Пичугин.

Т.Ларсен

И наш сегодняшний гость – настоятель Успенского храма в Красногорске, благочинный церквей Красногорского округа, протоиерей Константин Островский, здравствуйте!

К.Островский

Здравствуйте!

Наше досье:

Протоиерей Константин Островский родился в 1951 году в Москве. Окончил Московский институт электронного машиностроения, работал программистом, в 1978 году принял крещение, работал алтарником в храме Рождества Иоанна Предтечи на Пресне. Стал священником в 1987 году, 2,5 года служил на Дальнем Востоке. С 1990 года настоятель Успенского храма в Красногорске, благочинный церквей Красногорского округа, председатель епархиального отдела по реставрации и строительству. Женат, имеет четверых сыновей. Один из них епископ, двое священники.

А.Пичугин

Ну, первым делом, мы бы, наверное, прежде чем перейти к беседе, перейти к нашему непосредственному «Светлому вечеру», хотели бы Татьяну поздравить, буквально на днях она вновь стала мамой, в третий раз, да?

Т.Ларсен

А.Пичугин

От всей души мы поздравляем тебя!

Т.Ларсен

Спасибо большое!

А.Пичугин

Дай Бог, чтобы рос здоровым, радостным, ну и в общем тебя и папу супруга, как-то и радовал, и веселил, и все было хорошо!

Т.Ларсен

Ну вот, да, спасибо тебе огромное, конечно невероятное счастье – новый человек в семье и действительно мы все думаем о том, чтобы он рос здоровым и радостным, но мне кажется, что для мамы православной, которая думает еще и о духовном здоровье чада, очень важно, чтобы ребенок рос в какой-то правильной атмосфере.

А.Пичугин

В любви, как у нас говорят обычно.

Т.Ларсен

Не, в любви у всех дети… у всех нормальных родителей дети растут в любви, как мне кажется, а вот, я не знаю, сейчас как-то так получилось, что и в ожидании ребенка, и как только он родился, я снова обратилась к каким-то сугубо материнским молитвам, ну, как-то со старшими детьми уже не так в это погружаешься, есть там какие-то коротенькие. А есть такая длинная молитва Воздыхание матери о своих детях, где очень большое внимание уделяется именно тому, чтобы дети росли в благочестии, в вере, чтобы Господь открыл им глаза на истину, не попустил им общения, там я не знаю, с дурными людьми, с неправильными вещами, и вот тут, конечно, как у всякой мамы у меня снова и снова возникают вопросы, как мне, не будучи таким уж совсем глубоко правильным православным человеком, все-таки воспитывать ребенка в вере, чтобы он был в храме, и чтобы как-то это все при нем осталось на всю его жизнь.

А.Пичугин

А вот мы так незаметно и к теме программы подошли, сегодня с отцом Константином Островским мы как раз поговорим о воспитании детей, потому что у отца Константина четверо сыновей, трое из них священнослужители, и один из них к тому же еще и епископ. Вот как у отца Константина получилось так воспитать своих детей, мы, наверное, в течение программы узнаем.

К.Островский

Как получилось воспитать, это мы очевидно узнаем на Страшном суде. Потому что, я думаю, все родители, я думаю вообще все, кроме исключительных преступников, хотят детей воспитывать хорошо и в этом смысле мы не исключение. В особенности, может быть, было то, что как раз нас, меня и супругу Бог призвал к вере как раз почти одновременно с рождением детей, то есть, мы пришли в церковь как раз, когда старшему – нынешнему епископу, был год.

А.Пичугин

Это какие годы?

К.Островский

Это 1978 год. Причем все произошло очень стремительно, были какие-то духовные поиски, сейчас думаю, нет смысла говорить и потом я оказался алтарником на Пресне и еще будучи невоцерковленным человеком, но очень быстро…

А.Пичугин

То есть, Вы стали алтарником еще до воцерковления?

К.Островский

А.Пичугин

Интересно.

К.Островский

Это интересно?

А.Пичугин

Да, конечно.

Т.Ларсен

Наверное, была такая нехватка кадров острая.

К.Островский

Алтарник – это такая должность, когда и места не найдешь, и человека не найдешь. Но там была такая ситуация, что я находился в духовных поисках, среди этих духовных поисков крестился летом 1978 года, поиски продолжались и тут мне знакомый, как раз мой крестный сказал, что есть место алтарника, как раз алтарник в семинарию поступил. Ну и я решил уйти на такую непыльную работу, с совершенно неопределенными материальными средствами, потому что оплату обещали 70 рублей, это примерно как, то же самое, что сейчас 730 было бы.

А.Пичугин

А зарплата 120 минимальная, да, ну не минимальная, а такая средняя.

К.Островский

Ну, была 150, когда я уходил, ну, в общем, как-то так занесло, я был очень… несмотря на солидный возраст, мне было 27 лет, я просто был такой юный…

Т.Ларсен

Романтический.

К.Островский

Не романтический, я очень порывистый и легкий на подъем.

А.Пичугин

Вы закончили технический ВУЗ, то есть, такая техническая московская интеллигенция, ведь ее старались не допускать к церковной ограде.

К.Островский

Никто и не допускал, я закончил МИЭМ прикладную математику, никто и не допускал, я когда пришел, меня и не взяли бы, но мне подсказали, я, простите, соврал и написал, что был не программистом, а оператором ЭВМ – это уже рангом ниже, не требовало высшего образования, поэтому меня взяли на работу и я был алтарником. И тогда как раз появились дети, вместе с нашим воцерковлением, ну и жена, ныне матушка Александра, тоже чуть позже меня, но тоже быстро воцерковилась. И нам было ясно, что дети нам даны для того, чтобы мы их воспитывали для Царствия небесного. Это было некоей очевидностью.

А.Пичугин

Мы сейчас перейдем к детям, но только у меня еще один уточняющий вопрос, Вас же рукополагал архиерей, который известен тем, что владыка Хризостом, который известен тем, что он в те годы, чуть ли не единственным из архиереев рукополагал интеллигенцию из Москвы, с кандидатскими степенями, с высшим образованием.

К.Островский

Он не этим был оригинален, он оригинален был тем, что он сначала рукополагал, а потом подавал документы уполномоченному.

А.Пичугин

Да. я читал отчеты того времени.

К.Островский

Вот в чем дело. И таким образом он рукоположил нынешнего владыку Иннокентия Литовского, которого уполномоченный зарубил, но у него оставался на должности секретаря какое-то время, не помню точно, прошло время и простили и ему дали просто служить. И меня тоже так рукоположил но меня уполномоченный все равно простил через два месяца уже дали регистрацию даже, храню на память, такой скромный листочек, просто написано.

А.Пичугин

В Иркутске?

К.Островский

Епархия была Иркутская, уполномоченный тоже был в Иркутске, а служил я в Хабаровске.

Т.Ларсен

Ничего себе, то есть, Вам из Москвы пришлось уехать на другой конец страны?

К.Островский

Да, но это благодаря такой доброй супруге, которая ради, видя мое стремление к священству, была готова со мной поехать, и поехала. Ну мы не бедствовали, был церковный дом, там мы жили, больших бытовых трудностей не было.

Т.Ларсен

Вы говорите о том, что именно когда дети появились в семье, стало понятно, что путь Ваш лежит исключительно в православии и вере, и дети даны для того, чтобы воспитать их для Царствия небесного. Это очень ответственно звучит для меня, например, как для родителя – это просто до мурашек серьезная тема, потому что это же надо каким быть самому, чтобы детей с такой целью воспитывать?

К.Островский

Какие бы мы ни были… понимаете, вот скажем, Вы мама, если говорить сейчас о земных целях, ваши заботы и обязанности заботиться о здоровье дочери, или там сына, то как бы, может быть вы ничего и не знаете, но заботитесь, все, что можете, то и делает. Поэтому не ставили такую задачу, потому что мы такие святые и великие, поэтому мы свои духовные богатства изольем на наших крошек. Таких, слава Богу, помыслов не было, мы, конечно, люди гордые, но не до такого безумия.

Т.Ларсен

Получается, что если бы не дети, то вы возможно не стали бы священником?

К.Островский

Почему? А какая связь?

Т.Ларсен

Ну, Вы говорите о том, что именно когда появился ребенок, тогда такая мощная потребность в воцерковлении, а дальше уже и в продолжении этого пути.

К.Островский

Нет, я неудачно выразился, нет, это было параллельно, дети рождались само собой, а воцерковление шло само собой. Просто одновременно, было одновременно, поэтому как раз они когда… старшему был год, остальные потом уже рождались в церкви, и как раз период неофитства такого, как вы наверное знаете, не все в нем было хорошо, у всех людей, в том числе и у нас. И поэтому они уже воспитывались в церковной среде, причем в семье таких горячих неофитов.

А.Пичугин

А в чем это проявлялось?

Т.Ларсен

Чуковского не читали детям.

К.Островский

Да, дело в том, что была такая идея, что дети должны получать только все самое хорошее, а ничего сомнительного получать не должны. И поэтому, дейсвительно, была идея, что не надо им читать сказки, детские книжки, а все только святое.

К.Островский

Да, и знаете, я вот на этом примере вижу насколько Бог милостив, как Он из нашего плохого делает все хорошее, потому что, поскольку старшему уже где-то исполнилось пять лет и он учился, ну не по Псалтырю, скажем, но тоже как-то он научился у нас читать, забыл как. И ясно, что надо читать, а читать нечего – все только Баба-Яга или что-то коммунистическое, я тогда решил для него написать жития святых, сократил. Эта книга, вроде как раритет, я от руки переписал сокращенно жития святых.

А.Пичугин

Самиздат, фактически.

К.Островский

Да, Самиздат, Дмитрия Ростовского.

А.Пичугин

Это же колоссальная работа, Дмитрия Ростовского столько томов.

К.Островский

Нет, ну я прочитал, я же их не переписал все, я же их сократил, но потом книжка была издана, когда уже коммунизм кончился, она была издана, потом еще несколько раз была переиздана. То есть, так то я вроде бы не собирался, но поскольку ребенку надо что-то дать, а дать нечего, это была ошибка. И потом, помню, когда наш духовный отец узнал о такой установке, то сказал, что это неправильно, что это если действительно человек такой избранник Божий, ну там, Сергий Радонежский, Серафим Саровский, то есть благодатный с младенчества и Сам Бог ведет, не надо вмешиваться. Но большинство детей, даже будущих, может быть святых, простых священников, вообще христиан, большинство нуждается в душевной пище тоже. Здоровая душевная пища и кстати совершенно тогда сказал, потому что иначе они потом с миром столкнутся без всякой прививки, не подготовленные, будут чувствовать себя ущербными и могут из-за этой ущербности и церковь оттолкнуть, потому что она оказывается причиной бед. Тогда подарил нам книгу Пушкина «Сказки о царе Салтане» и мы начали. Нам, конечно, очень, выручило то, что мы очень старались слушаться нашего духовного отца, отец Георгий Бреев, он сейчас настоятель в Крылатском, и он трезвый и опытный, и духовно опытный священник и поэтому он наши многие порывы отрезал. Была идея, что не надо обращаться к врачам, потому что на все Божья воля.

Т.Ларсен

Образование, наверное, тоже смущало светское.

К.Островский

Образование светское смущало, до смерти дело не дошло, поэтому все-таки стали к врачам обращаться. И тем более, что в Священном писании сказано, врач от Бога, у Василия Великого был личный врач. Образование, ну ясно было, конечно, что в школу отдавать надо, но мы не очень этого боялись, потому что, в отличие от секс-просвещения, тогда об этом речи не было, на коммунистическую ложь можно было вполне ответить и ложные идеалы развенчать, проблемы не было.

Т.Ларсен

То есть, раньше вызовов меньше было перед родителями, получается?

К.Островский

Меньше, понимаете, потому что если ребенку сказали, что Ленин и Сталин, тогда Сталин нет, но Ленин, скажем – это некий великий человек, а коммунизм – это очень важно и нужно, мы дома могли сказать, что это все ошибка, объяснить почему. А если ребенку показали порнографический фильм, я могу говорить совершенно все, что угодно, а эти впечатления уже вошли, уже отравили душу. Поэтому, в этом смысле коммунизм не такой вредный, как секс-просвещение так называемое.

А.Пичугин

Друзья, протоиерей Константин Островский – настоятель Успенского храма города Красногорска Московской области и благочинный церквей Красногорского округа сегодня вместе с нами проводит этот «Светлый вечер».

Т.Ларсен

Мне кажется, что все-таки, когда дети растут в семье священника, то это все равно какие-то немножко другие дети, которые живут немножко по другим правилам, чем, даже, дети прихожан, да, хотя, казалось бы, мы все вроде бы в одном календаре, в одних постах, в одной литургии участвуем, но все-таки, у сына священника, наверное, больше какой-то строгости, ответственности в жизни, или нет?

К.Островский

Действительно, проблема не столько у детей священников, сколько у самого духовенства, потому что, скажем, мы жили долгое время во дворе храма, поэтому все наши безобразия были на глазах прихожан. Представляете, одно дело, просто дети дерутся во дворе своего дома, да и пожалуйста, кто что ожидает, а два сына батюшки между собой дерутся во дворе храма – совсем другое дело.

А.Пичугин

Но все же, наверное, понимают, что дети. Дети и есть дети.

Т.Ларсен

Не все, конечно.

К.Островский

Не все, я сам этого не понимал, я сам, моя была ошибка, я очень много ошибок возлагал на…

Т.Ларсен

Сознательность.

К.Островский

На само воспитание.

А.Пичугин

То есть, когда трех-четырехлетние карапузы дубасят друг друга от души во дворе храма…

К.Островский

А если 12-13-летние?

А.Пичугин

Все равно дети.

К.Островский

Я тоже так думаю, но раньше я думал не так. Я раньше, я говорю, излишне возлагал надежды на воспитание, я думал, что если мы будем воспитывать их правильно, если мы их избавим от вредных впечатлений, будем их вводить в церковную жизнь, будем их приучать к молитве, молиться вместе с ними, будем причащать Святых Христовых тайн, то в общем-то, они должны вырасти достойными христианами. Но, конечно, этого недостаточно. Почему я тогда этого не понимал, я не знаю, есть два важнейших фактора – это, во-первых, промысел Божий и свободная воля самого человека. Остальное все, в том числе и воспитание на третьем, четвертом и так далее местах, конечно, стараться воспитывать нужно, как можно лучше, просто потому, что это мой долг. А что получится… вот эти два фактора, ничем их… ни с чем не сравнишь. Приведу простой пример – Мария Египетская, в 27 лет она перешла Иордан, стала великой подвижницей и величайшей святой, кто мог ее остановить до 27 лет, если промысел Божий такой, чтобы она так безобразничала.

Т.Ларсен

Вы сказали сейчас достаточно крамольную вещь для очень многих родителей – свободная воля самого человека. Потому что большинство родителей не считают своих детей в праве пользоваться их свободной воле с младых ногтей. Пока ты со мной живешь – ты мое чадо, так будет, как я сказал, ты будешь вести себя, как я сказал, вот по нашим правилам все происходит. А твоя свободная воля, будешь ее проявлять, когда тебе 18 исполнится и ты из дома уйдешь.

К.Островский

Вообще-то я не это совсем имел в виду, свободная воля о которой я говорил – это составляющая образа Божия, которая никуда деться вообще не может, это могут быть какие-то правила, что можно, а что нельзя, ну они конечно есть, безумие, когда ребенку все разрешают. Тоже, надо сказать, почти такое безумие, как когда ребенку все запрещают.

А.Пичугин

А Вы можете сейчас сказать, когда Вы осознаете свои первые неофитские порывы того времени, когда они прошли, вы были строгими родителями, или нет?

К.Островский

Мы вообще были очень строгими родителями, то есть, вот единственное, что – эта строгость, она, слава Богу, компенсировалась тем, что мы их любили и не убегали, то есть, мы их никуда не сбрасывали, нам нравилось с ними быть, нам было, конечно тяжело, особенно матушке, но мы с ними жили и отпуска с ними вместе проводили.

Т.Ларсен

То есть, на нянек не сбрасывали?

К.Островский

Мы их никуда не сбрасывали и такого желания нам никогда в голову не приходило, никогда этого и не хотелось. Хотя мы, конечно уставали, особенно, я говорю, мама, все-таки четверо мальчишек, понятно, что это было нелегко.

Т.Ларсен

Пороли детей?

К.Островский

Да, сейчас, конечно это ужасно даже сказать, не знаю, могут взять штурмом вашу радиостанцию, на самом деле, дело в том, что важна была польза, если, скажем, ребенок болеет и нужно сделать ему укол, мать должна сделать ему укол – отвести к врачу и сделать укол, а что делать? Что касается телесных наказаний, вред не от самих телесных наказаний, вред от злобы и жестокости, вот в этом надо каяться, если я наказываю со злобой.

Т.Ларсен

В сердцах.

К.Островский

Вот эта злоба – это предмет для покаяния, а само по себе наказание, всего лишь только наказание, причем дети уже выросли и не в обиде остались от самого по себе наказания. И, кроме того, как-то же наказывать надо, если ребенка отшлепали, ну, конечно, надо шлепать так, чтобы не было вреда для здоровья, разумеется, но для этого тоже не без головы же, ремень брали широкий, он более устрашающий, но им ничего и не сделаешь, и не очень-то больно, но грозно. Зато это коротко, ведь на самом деле наказание – отшлепал, по головке погладил, дальше живем. А как наказать… я всегда был противник каких-то наказаний, чтобы, не взять, скажем в зоопарк. Давно уже нашалил, уже исправился, прощения попросил и вдруг еще…

Т.Ларсен

Такое отложенное, да.

К.Островский

На полдня его… зачем это. Я помню, был случай, что-то я там на маленького Илюшу, который нынче архиерей, на него рассердился и вот я не буду с тобой разговаривать, я с ним не разговаривал. Мне супруга говорит: «Ты с ним не разговариваешь, а он с тобой разговаривает». То есть, он забыл всю эту… дети все-таки, это же большая редкость, когда дети совершают какие-то удивительные преступления, у нас такого не было, обычные шалости, быстро наказать и жить дальше. Ну и в угол тоже ставить, ну что вот, ставить в угол, и что он там стоит, что в этом хорошего?

Т.Ларсен

Проще сразу ремня дать и отпустить.

К.Островский

Да, но вот здесь, конечно, мы не были такими святыми, сказать, что я всегда с любовью наказывал, конечно, это было не всегда. Но предметом покаяния является не то, что наказывал, а то что это было со злобой. В идеале были такие случаи, когда так себя повел, сейчас я тебя накажу, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь. Как раз три раза и пошел. Еще была методика, если не будешь плакать, то шесть раз, а если будешь, то 12, осушало слезы.

Т.Ларсен

Слушайте, наверняка ведь Ваши дети ссорились еще и из-за ревности, было такое в семье? Потому что это вопрос очень для многих актуальный родителей, как с этим бороться.

А.Пичугин

Ревность к родительской любви?

Т.Ларсен

Конечно.

К.Островский

Абсолютно не замечалось, у нас, в общем-то, этого совершенно не было, но я думаю, что, вы знаете, ревность видимо бывает, когда кого-то выделяют. Но у нас, мы об этом, вообще-то, не думали, но само собой было, что ребенок, новый ребенок рождался в семье, то есть, у нас рождается новый ребенок. То есть, нас было трое…

Т.Ларсен

У всех нас, да?

К.Островский

У нас, да.

Т.Ларсен

И у наших детей тоже?

К.Островский

Вот папа, мама и Илюша, у нас родился новый Ваня, мы пошли за Ваней, то есть, я с Илюшей пошел встречать маму и Ваню в роддом. А дальше мы втроем Ваню этого воспитываем, а Илюша еще помогает, ему было два года, Ваня родился, Илюша катал его в кроватке.

Т.Ларсен

Это вам хорошо, а у нас когда Марфа родилась, Лука старший сказал: «Вы зачем второго ребенка родили, вам что одного мало было что ли?», – и очень переживал на эту тему и довольно сложно было его привлечь.

А.Пичугин

А какая разница в возрасте?

Т.Ларсен

Пять, видимо, действительно, разница большая?

К.Островский

Может быть, тут еще может быть момент полового воспитания, конечно, это правда для больших детей, мы всегда сами так думали и объясняли, что вообще-то Бог посылает детей, что это не мы с мамой придумали родить ребенка, можно сказать и не придумали, действительно, Бог послал, мы теперь вместе его любим.

Т.Ларсен

Вот это очень хороший, кстати, аргумент.

К.Островский

Нет, у нас этого не было, они между собой много дрались, это все было, конечно, по возрасту, вовсе не были какими-то идеальными младенцами и отроками, но отношения были хорошие и момента ревности не было вовсе.

Т.Ларсен

А вот Вы говорите о том, что было ошибкой предоставить их слишком сильно самим себе, но ведь, наверняка, в этом были и плюсы. Все-таки, четыре брата, с достаточно небольшой разницей в полтора-два года – это, можно сказать, команда, то есть, это уже какой-то коллектив, который как-то сам организуется сам в себе и, наверное, выковывает некие правильные качества в детях.

К.Островский

Ну, конечно, момент коллектива был, это, кстати было действительно очень удачно, потому что одной из наших то ли ошибок, то ли не ошибок было то, что мы их не пускали во двор. Не то что бы совсем не пускали, но не приветствовалось, старались, чтобы они не заражались двором.

Т.Ларсен

Чтобы они общались только друг с другом?

К.Островский

В хорошей среде.

А.Пичугин

Но ведь в школе они общались со всеми своими сверстниками?

К.Островский

Вы знаете, в школе они, конечно, общались со всеми своими сверстниками, у них не было никаких проблем с общением, что касается двора – обошлось.

А.Пичугин

А Вам сейчас кажется, что это правильно?

К.Островский

Мне сейчас кажется, что обошлось, потому что, есть и хорошее, есть и плохое. Ну конечно, они очень много чему плохому учатся, я сам, когда был один в семье, был во всяких пионерских лагерях, спортивных лагерях, именно там я узнавал все плохое и учился всему плохому.

А.Пичугин

Но, может быть ребенку, конечно, я не говорю про погружение, полное погружение во все глубины, но через какие-то элементы этого самого двора пройти надо, чтобы дальше себя чувствовать как-то комфортно в мире?

К.Островский

Ну, я и говорю, что обошлось, кроме того, элементы двора, конечно, были везде. Во-первых, они просто учились в обычной школе, и там все эти элементы двора были. То, что… почему мы могли себе позволить себе такую роскошь не пускать их во двор, потому что их было четверо и с маленьким интервалом, то есть, они… у них и так была дворовая команда.

Т.Ларсен

Им друг с другом было интересно?

К.Островский

Они не скучали, одного ребенка так невозможно было бы, конечно, воспитывать. Поэтому, конечно, есть свои минусы и двора, но в нашей ситуации было возможно и как-то обошлось, они… я не могу сказать, что это метод, потому что в какой-то ситуации это может быть просто катастрофично, то есть, ребенок, особенно, если он один в семье, или в семье нет близких отношений между братьями и сестрами, и вот он только с мамой и папой. А в наше время, уж простите, только с компьютером, сейчас вообще о дворе речи нет, насколько я понимаю.

А.Пичугин

А внуки, внуки уже с компьютером?

К.Островский

А.Пичугин

А сколько внуков, кстати?

К.Островский

Внуков шесть, седьмого ожидаем. Внуки по-разному, ну это все большая история, потому что внуков воспитывают наполовину наши дети, наполовину наши невестки – это совсем уже другие семьи. Насчет компьютера, у нас такой проблемы вообще не было, потому что тогда еще не было компьютеров, когда дети были маленькие. Но я в вашем же, кажется, журнале, в «Фоме» прочитал мудрую мысль, что есть выход если… ну как, без компьютера невозможно, все с компьютерами, тогда значит, с ребенком играть в компьютерные игры.

Т.Ларсен

К.Островский

Быть вместе тогда. Это совсем другое. Ведь беда то не в компьютере, беда в том, что человек зацикливается в компьютер, поэтому…

Т.Ларсен

Я вам кстати говорю, что, просто нельзя ребенка один на один оставлять, ни с компьютером, ни с гаджетом, ни с телевизором, если ты сам контролируешь во что он играет, или играешь с ним в этом, то это немножко другие условия.

К.Островский

Не немножко, совсем другая ситуация.

Т.Ларсен

Мне хотелось вернуться к теме двора, вы говорили о том, что… я тоже всю жизнь по пионерским лагерям и конечно все там нюансы, откуда дети берутся, как курить сигареты и прочее-прочее, мы все это узнали, увы, в пионерском лагере. Но, мне кажется, если бы мне мама рассказала до пионерского лагеря, хоть что-нибудь, как-нибудь аккуратненько, то может быть для меня эти знания не были бы: а) такими желанными, б) такими травматичными. Потому что, это конечно шок, когда ты в девять лет от своего ровесника, или в восемь узнаешь, как все происходит в его какой-то интерпретации.

А.Пичугин

Среде общения.

Т.Ларсен

Ну, я думаю, что в семье, даже в такой семье, как священников все равно эти темы не обходятся без обсуждения, стороной же нельзя их обойти.

К.Островский

Вы знаете, мне кажется, очень глубокий вопрос, даже глубже, чем мы думаем.

Т.Ларсен

Ну, когда ребенок спрашивает: «Откуда я взялся?», «Как я родился?», «Почему именно у вас?»

К.Островский

Во-первых, эти вопросы задавались, мы сами не нажимали на них, то мы правильно объясняли детям, что дети рождаются по воле Божьей. Бог посылает ребенка. Ну если доходило до какой-то конкретики, все же видели дети, что ребенок появляется из живота матери, что да, действительно, есть некое отверстие в теле матери, через которое он рождается. Был вопрос, что за отверстие – прямо объяснялось, что это смотреть и знать не полезно. Этого достаточно было. Дело в том, что я вообще старался всегда с детьми общаться по-человечески, я один раз попробовал в воскресной школе провести нравственную беседу, думаю, баптисты проводят и я попробую. И один мальчик сказал потом, не мне, мне постеснялся, а учительнице сказал Надежде Валентиновне: «Скажите батюшке, чтобы он больше с нами так никогда не разговаривал».

Т.Ларсен

К.Островский

Потому что это фальшь, потому что… поэтому мы общались естественно, вот наша семья, мы между собой естественно общались. Я вообще, честно говоря, стараюсь, насколько вообще хватает, насколько вообще для меня возможна некая простота, вот так попросту общаться, как с вами сейчас разговариваю. Так и общались, и вот, что касается подробностей…

А.Пичугин

То давайте мы к ним буквально через несколько мгновений вернемся, небольшой перерыв.

Т.Ларсен

Заинтригуем наших слушателей.

А.Пичугин

Протоиерей Константин Островский – настоятель Успенского храма в Красногорске, благочинный церквей Красногорского округа вместе с нами. Здесь также Тутта Ларсен.

Т.Ларсен

И Алексей Пичугин.

А.Пичугин

Через несколько мгновений вновь с вами.

Т.Ларсен

Вы слушаете программу «Светлый вечер», сегодня у нас в гостях протоиерей Константин Островский. Говорим о воспитании детей, у отца Константина четверо сыновей, трое из них стали священниками, один даже епископом и, конечно, интересно, как вообще удалось воспитать таких детей правильных, не побоюсь этого слова. Да и просто интересно, как в семье священника дети растут и как это можно перенести на опыт каждого из нас. Вы говорили о подробностях, рано или поздно ведь все равно ребенок начинает задавать эти неудобные вопросы – откуда дети берутся.

К.Островский

Эти вопросы задавались, на них попросту так и отвечалось, а что касается того, вот этих подробностей, так называемых, еще неизвестно, хорошо ли, чтобы дочка именно от мамы узнала об этих подробностях, уж лучше, пускай в подворотне.

Т.Ларсен

К.Островский

О нечистом, поскольку есть нечистое, пускай от нечистого… а само по себе рождение детей – это не нечистое и здесь, я даже думаю, что это просто каждый раз конкретно в каждой семье решается, специально заниматься этим просвещением никакой нет нужды, потому что между прочим люди многими тысячелетиями женились, рождались…

Т.Ларсен

Без обсуждения деталей.

К.Островский

Без обсуждения, я так понимаю, что эти детали обсуждались непосредственно накануне свадьбы, мать как раз, если была, она своей дочери объясняла, что ей надо сделать и соответственно отец сыну, довольно чисто. Что касается положительных детей, поскольку я человек в Красногорске известный, мои дети тоже известные, то, конечно люди будут смеяться надо мной, если я буду говорить что они выросли положительные. Они нормальные были дети, и, среди них, в общем-то, более, или менее положительным был старший, как раз.

А.Пичугин

Нынешний епископ?

К.Островский

Епископ, да. Он, не то что он там совершенный святой, но по крайней мере без грубых завалов, он так ровненько, действительно, был с детства… с детства выбрал такой христианский путь еще до наступления переходного возраста и поэтому, довольно ровно шел и сейчас продолжает бороться со своими страстями, как и все христиане. Остальные ребята, конечно, с большими загибами, это, знаете, есть такой вид спорта – биатлон?

Т.Ларсен

Конечно.

К.Островский

И вот там, если выстрелил и попал в мишень, то прямо едешь, а если промахнулся, то штрафные круги. Так вот эти штрафные круги делают подавляющее большинство наших детей, христианских, которые не христианские, они не стреляют, там речь не о кругах, там как-то человек идет. А которые дети в христианских семьях, я знаю очень много, потому что у нас еще огромная воскресная школа, там где-то больше 300 человек занимается, поэтому мимо меня прошли многие десятки, я их исповедовал, я знал их маленькими, знал их подростками и знаю их уже взрослыми. И подавляющее большинство детей хороших, из верующих семей, искренне верующих, делают эти биатлонные круги.

А.Пичугин

Ведь смотрите, один самых известных русских религиозных философов отец Сергий Булгаков, для того, чтобы стать хорошим священником, стать тем, кем он стал в итоге, он закончил семинарию, ему для этого пришлось уйти из церкви, пройти через все марксистские кружки, чтобы потом уже вернуться туда и стать отцом Сергием Булгаковым.

К.Островский

И вот бывает и так, да.

А.Пичугин

Вот вам штрафные круги.

К.Островский

Да, и вот мои сыновья, которыми я в общем, не только их люблю, и так они в общем меня радуют, но были очень большие штрафные круги. Меня вызывают в школу, ребенок учился в 11 классе, или в 10, наверное, в 10 классе. Меня все знают: «Отец Константин, простите, что мы беспокоим, но давайте мы оставим Пашу на второй год».

Т.Ларсен

К.Островский

Потому что Паша лежал на диване и ничего не делал, но услыхав, что оставляют на второй год, я ему это сказал, он также лежа на диване открыл учебник химии, прочитал его и получил свою тройку. И перешел в следующий класс. И это еще малая часть его подвигов. Поэтому, здесь подростковый возраст, он самый, конечно ужасный.

Т.Ларсен

Никто не избежит… никого не минет чаша сия, да?

К.Островский

Никого, знаете, про это есть несколько страниц у святителя Феофана Затворника в книге «Путь к спасению», посвященной воспитанию детей. И там мудрые слова, я больше нигде не читал, на своей шкуре испытал, пишет про переходный возраст, что все дети, входя в этот переходный возраст, поднимаются, как он пишет по старинному, подчревные порывы, они ударяют в голову и бороться с этим может только тот человек, который еще до наступления переходного возраста уже лично избрал церковный путь. Потому что мы ведь наших детей водим в церковь, я их… они растут в церковной среде, я их, когда они были маленькие причащал в среднем два-три раза в неделю, с ними ходил, всегда, когда был выходной я водил их в церковь и они… у нас читалось молитвенное правило, и у нас была действительно дружная семья, и это все так было, сейчас они выросли и можно спокойно говорить. Но, вот это промысел Божий, когда Бог человеку придет лично, не родители приведут в церковь, а когда человек лично откликнулся на Божий призыв. Вот старший откликнулся до наступления переходного возраста, поэтому он мог бороться, понятно, что не без трудностей, но мог. А младшие были, как и все остальные раздавлены.

Т.Ларсен

Слушайте, ну а есть хоть какая-то гарантия у христианина, который воспитывает своего ребенка в церкви, что даже если ребенок пойдет вот этими кругами, какой-то стерженек в нем все равно с детства заложен?

К.Островский

Конечно, надежда большая. Я не договорил на тему общения с детьми, вообще с детьми, не только в своей семье, очень многие возвращаются. Бывает, вот где-то в эти самые 13-14-15 лет начинают выносить эти мутные пути, ко всяким этим сладко-ядовитым источникам, образно говоря. Но потом нахлебавшись и когда, простите уж, вырвало тебя, чего нахлебался, многие возвращаются, возвращаются в церковь. Вот недавно, не буду, конечно, называть, очень был рад вернуться в церковь один из наших видных таких учеников, который совершенно перестал потом в храм ходить и причащаться, но вот недавно он вернулся и это не редкость, это все не зря. Знаете, есть такой образ у святых отцов, там правда речь о монашестве, но это все равно, что если, перейдем на вообще общечеловеческий язык, что если пал человек, который не подвизался раньше, ну пал и лежит, если человек раньше подвизался, жил раньше христианской жизнью и здание это разрушилось, он впал в тяжкие грехи, то остались стройматериалы из которых он потом может легче восстать. Есть привычки, которые, сами по себе привычки добрые, все это рухнуло, потому что тяжкие смертные грехи все это, конечно, аннулируют, но не до конца поэтому стержень у многих остается.

А.Пичугин

Но образ хороший, да, про стройматериалы. Я хотел спросить, одно дело остаться добрым христианином, другое дело, все-таки, священство. У нас как-то в последние годы принято относиться к священническим династиям, ну, вроде бы священство по наследству не передается, это определенный набор качеств, который каждому человеку присущ по своему. И вот здесь как раз интересно, вы как-то подталкивали своих детей к принятию этого выбора? Или все шло логично, своим чередом, они может быть за Вам наблюдали, просто росли в церкви и в итоге просто логично пришли к тому, что сами стали священниками? Ведь у нас же до революции у детей священнослужителей был практически один путь – сын дьякона становился дьяконом, не факт, что он стал бы священником. Сын священника, явно становился… его после дьяконства обязательно рукополагали в священника и он наследовал приход отца, например. Потом, советская власть, а сейчас действительно у нас формируются новые священнические династии.

К.Островский

Я думаю, что здесь речь должна идти не о человеческих качествах, а он Божьем призвании. Бог призывает каждого человека лично, я думаю, что у нас до революции, я имею в виду вообще все эти века церкви, не так было плохо, сословное священство, потому что это была такая форма призвания, Бог же все знает, и Бог призывал детей священников, призывал их к священству. Там, кстати, сан не имел значения, дети пономарей могли стать священниками и дети священников могли быть пономарями.

А.Пичугин

Были периоды разные.

К.Островский

Ну, духовенство.

А.Пичугин

Ну, сословия разные.

К.Островский

Я думаю, что просто так Божья воля проявлялась. Сейчас этого, я думаю, вообще ничего нет, есть личное призвание, я всегда это понимал, и конечно, мне приятно, что трое из моих сыновей избрали путь священнослужения, подталкивать, это… ну невольно, как сказать подталкивать, конечно всем было понятно, и детям было понятно, что папа очень рад, разумеется. Действительно, у меня был момент, когда четверо сыновей одновременно учились в Московской духовной семинарии, тогда академии, все это…

А.Пичугин

А у Вас четверо и тот сын, который священником не стал, тоже духовное образование имееет?

К.Островский

Начинал, не окончил.

А.Пичугин

У меня просто был пример перед глазами, когда у одного священника знакомого несколько детей и вот поочередно каждый из них готовился, то есть было понятно, что один из них должен стать священником, это уже было определено, они только никак не могли определиться с выбором, кто конкретно. Потому что готовили одного, он не пошел, готовили второго, он собирался, но не получилось, и в итоге так никто и не стал.

К.Островский

Нет, подталкивать, я не хочу никого осуждать, но я считаю, что это безумие.

А.Пичугин

А дети приходили к Вам говорили, вот папа, хочу в семинарию поступать, или это все происходило как-то логично, Вы не пытались их как-то отговорить от этого, например?

К.Островский

Нет, ну отговаривать, зачем же я стал бы отговаривать, я не видел каких-то оснований, если бы они были какие-то жулики, или блудники такие, я радовался, что они хотели поступать в семинарию, они и поступали.

Т.Ларсен

А кстати, Вы для них были всегда исключительно фигурой отца, или они как-то разделяли, вот здесь папа, как папа, глава семьи, наш прародитель, а здесь папа, как священник, как духовник, как тот человек, которому исповедуемся?

К.Островский

Ну, это было довольно естественно, тем более, что так и должно быть, потому что если всегда я буду дома в рясе и с крестом, и они будут благоговейно с таким трепетом мимо меня потихоньку проходить – это будет какой-то кошмар.

Т.Ларсен

Нет, я как раз, меня вот больше, как раз даже волнует именно история, которая происходит в пространстве церкви, в литургическом. Потому что у меня есть две знакомые семьи, которые возглавляет отец священник, значит, в одной семье сыновья взрослые никогда не ходят к отцу на исповедь, вот принципиально и жена не ходит тоже. А в другой семье, все дети и семья ходят к папе и я даже так удивилась и матушку спрашиваю, а как ты разделяешь, здесь он твой муж и отец твоих детей, а здесь он твой духовный пастырь – это же очень сложно.

К.Островский

Разделить можно, у нас так получалось, что касается разделения – это очень просто, служба есть служба, на службе никаких детей, если он поет на клире, значит он певчий, если он в алтаре, значит он пономарь, давай кадило и иди со свечой, тут проблемы нет. Что касается исповеди, у нас была свобода, они действительно у меня исповедовались, заботой матушки было постоянно им объяснять, что это совсем не обязательно и что папа нисколько не будет обижен, и вообще даже внимания не обратит, будешь у других батюшек исповедоваться. Ну так получилось они исповедуются. В этом есть, конечно, огромная опасность, мне с одной стороны, как-то не хотелось препятствовать, ну что, действительно, если они хотят у меня исповедоваться, что же я их буду прогонять, но специально мы с матушкой об этом говорили, что нужно, чтобы они чувствовали свободу, что это… если свободы не будет, то будет лицемерие, потому что пойду к папе, иначе папа обидится. А тогда лишается вообще всякой возможности даже духовного окормления. Еще опаснее, когда жена у мужа исповедуется, я не говорю, что это недопустимо, в некоторых ситуациях другой возможности даже и нет, но по крайней мере, обязательно должно быть, как нечто очевидное, принятое и необсуждаемое, что матушка может в любое время пойти к другому батюшке. Может быть, даже лучше, раз в год, или раз в квартал, куда-нибудь нарочно уходить. Приведу ужасный пример, но поскольку история уже закончилась, имен, конечно не буду называть. Закончилась печально, потому что вот так вот знакомый священник у которого супруга исповедовалась, потом она влюбилась и она ему это исповедовала, а он не понес, стал возмущаться, ругаться, тогда семья развалилась, а у них было четверо детей. И вот семья так развалилась, она вышла замуж и теперь несет свой крест с этим возлюбленным, который… А батюшка тоже не устоял и теперь уже лишен сана.

Т.Ларсен

Ничего себе.

К.Островский

Ну, конечно, на все Божья воля, но вот эта исповедь жены у мужа, она несет в себе большие опасности, и это… я так бы сказал, что это едва допустимо. Вот допустимо, тоже, если мало ли, действительно, жена настолько мужу своему доверяет и так расположена, но тоже должна она иметь все-таки мозги, потому что одно дело, когда жена исповедуется, что там она пост нарушила, или даже, что…

Т.Ларсен

Обиделась.

К.Островский

Да, обиделась на мужа, это еще он понесет, тем более, если уже помирились. А если жена исповедуется, что у нее блудные помыслы, один раз может и понесет, а если два и три, может и не понести. Поэтому есть особая связь между женой и мужем, это же не что-то постороннее, поэтому здесь должна быть огромная осторожность.

А.Пичугин

Напомню, что протоиерей Константин Островский – настоятель Успенского храма в городе подмосковном Красногорске и благочинный церквей Красногорского округа сегодня у нас в студии.

Т.Ларсен

Мы с вами коснулись вскользь тех вызовов, которые сегодня стоят перед родителями и Вы сказали о том, что, наверное, в советское время детей было воспитывать легче, потому что был коммунизм, Ленин, партия, комсомол, но просто было детям объяснить, что это не совсем то, за что его выдают, сегодня такое количество информации обрушивается на наших детей, что какие бы ты фильтры не ставил, как бы ты детей во двор не выпускал, предотвратить это невозможно. Как с Вашей точки зрения сегодня можно помочь ребенку остаться в этой какой-то детской чистоте, хотя бы до определенного возраста вот эти все грязные информационные потоки к нему не подпускать?

К.Островский

Ну, я думаю, что информационные потоки уж как получится, понятно, мы должны насколько от нас зависит их сокращать эти потоки, но надежда небольшая. Я считаю, что на первом месте должно быть то, что надо детей любить, с ними быть, и с ними дружить. И тогда, ну как бы, будет естественная общность семейная.

Т.Ларсен

Доверие.

К.Островский

К этому надо стремиться и едва ли не любой ценой, конечно у всех ситуации разные, у нас в этом смысле была очень благоприятная ситуация, потому что, в общем-то, дети нас терпели, скажем так, и при таком строгом воспитании, как я описал, все-таки сохранялись такие добрые искренние отношения. Могут быть, конечно, очень сложные ситуации, например, когда ребенка не наказывают, что он безобразничает, наказываешь – злится, сильно наказываешь – сильно злится, из дома убегает. Не знаю, как в таких случаях себя вести, у нас не было таких больших трудностей. Но, едва ли не любой ценой надо сохранять личные отношения, по возможности дружеские, несравненно важнее, чтобы ребенок мог родителям – маме, папе, еще лучше обоим, все рассказать. Приходится говорить на исповеди женщинам, которые сетуют, что дочка в 12 лет маме грубит и допоздна гуляет, объяснять, что всякое может быть, важно, что, когда она забеременеет в 14 лет, чтобы она к маме пришла об этом рассказала, а не с подругами думали, где им делать под забором аборт.

А.Пичугин

Скажите, а вот когда Ваш сын Вам сообщил, что он собирается уходить в монашество, у Вас были какие-то определенные чувства? Не хотелось его все-таки на какой-то семейный путь направить?

К.Островский

У меня всегда было такое чувство, что важно, чтобы совершалась Божья воля.

А.Пичугин

А вот когда он епископом его избрали, какие у Вас тогда были чувства – гордости, радости?

К.Островский

Ну, гордость, у нас без гордости вообще ничего не бывает, так что мы это оставим за скобками. Но, понятно, как христианин, и всякий на моем месте, конечно бы радовался, потому что великая благодать, великое, действительно служение. Тем более, что я знаю, что это все было чисто и что ничего… было именно Божье призвание. Но, конечно, как человек с маломальским духовным опытом, конечно я понимал, что чем больше… чем выше служение, чем выше сан, тем больше искушений и чем выше человек поднимается, тем больнее падать и конечно, этот трепет, он был, и он остается и я рад, что владыка Константин не только архиерей, но и верующий человек, и со своими страстями, как и всякий христианин.

А.Пичугин

Вот мне еще очень интересно, я смотрю, что Вы служите вместе с одним из своих сыновей в одном храме, отец Иоанн Островский

К.Островский

Уже отпустили.

А.Пичугин

Уже отпустили, да? А как выстраивались ваши отношения, когда вы служили в одном храме, я понимаю, как отца и сына, а как начальника и подчиненного? Вы – настоятель храма, он – штатный священник, какие-то поблажки были?

Т.Ларсен

Наоборот.

К.Островский

Дело в том, что ко всем надо относиться хорошо, в том числе и к своим детям. Поэтому, какие поблажки, есть расписание – служи, а если какие-то проблемы – обращайся. Нет, дело в том, что… я понимаю о чем Вы спрашиваете, слава Богу, в этом смысле меня дети не подводили. Единственное, были трудности с младшим, как раз не с отцом Иоанном, а с младшим, тоже в нашем храме служил – отец Павел, у него действительно очень плохое здоровье и получалось, поскольку приход многоштатный, то была возможность, если он плохо себя чувствовал, была возможность ему не прийти. Были основания, сейчас он уже настоятель прихода, поэтому он болеет на ногах, а так, конечно, была проблема, неудобно перед братией, потому что все время приходится отца Павла заменять, какие-то льготы в расписании ему давать, ну, отцы на это смотрели добродушно, но это было не потому, что я папа, а потому что у действительно были постоянные болезни, не буду перечислять. А болезни сейчас остались, но поскольку он настоятель, больше никого нет, менять не кем, поэтому он болеет на ногах.

А.Пичугин

Я смотрю, даже настоятель двух храм.

К.Островский

Ну, там фактически одного, там один, там собрались стоить храм, потом спонсоры исчезли. Реально одного.

А.Пичугин

Реалии нашей жизни.

К.Островский

Второго просто приход существует формально пока…

Т.Ларсен

Я хочу вернуться к сегодняшнему дню и также вспомнить, что Вы в своем начальном воцерковлении были очень строги в каких-то светских развлечениях для детей, но, опять же, когда росли Ваши дети, и мы с Лешей, то у нас, что у нас было – мультики по телевизору раз в неделю, в «Гостях у сказки» и книжек море, ну и общение со сверстниками. Сейчас чего только у детей нет – и компьютерные игры, и кино, и мультфильмы, и какие-то парки развлечений, какие-то бесконечные развивашки, и какие-то поездки, и прочее-прочее, как здесь тоже родителям поступать умно, чтобы не передозировать что ли, не заслонять какие-то истинные смыслы всем этим изобилием, желанием сделать жизнь ребенка максимально насыщенной?

К.Островский

Во-первых, непонятно, что ее делать максимально насыщенной, должна быть посильно насыщенной.

Т.Ларсен

Не поверите, я вот сижу в социальных сетях в двух мамских группах, там женщины очень серьезно обсуждают вопросы раннего языкового образования годовалых, двухлетних детей, то есть, всем кажется, что надо как можно раньше начинать их развивать, обучать, показывать им большой прекрасный мир, чтобы дети не были зашорены, чтобы они становились гражданами мира, могли общаться на разных языках и так далее. При этом, конечно, вопрос именно духовного воспитания, он очень далеко стоит в этом списке, что важно здоровье, развитие, благополучие, счастье, а вот вера, она как-то в стороне.

К.Островский

Вы знаете, тут есть мало кем замечаемая разница в формулировках. Хочу я, чтобы ребенку было хорошо, или хочу я, чтобы ребенок был хорошим. И близкое по смыслу, хочу ли я, чтобы ребенок очень много знал, или хочу ли я, чтобы ребенок в этом отношении был ко многому способен. Вот при том давлении, которое мои дети испытывали, действительно испытывали давление и всяких ограничениях, знаете, очень хорошо запомнил, поразительно, когда старший учился в школе, не помню уже, какой это был класс, ну в общем коснулось… наверное историю древнего мира проходили и учительница упомянула про «Илиаду» Гомера и он сказал: «А я читал». Потому что он читал, и его не заставляли, я сам очень давно читал, он не с нами читал, он просто на полке взял и прочитал. Они прочитали с братом Васей всего Достоевского и всего Диккенса, потом перестали читать, кстати сказать, а подростками прочитали, когда были маленькими еще, вот в чем дело, поэтому я не думаю, совершенно не очевидно, что это обязательно им полезно, чтобы все в них напихали. Общие для всех рекомендации давать даже вообще невозможно, да и не нужно, люди все разные. На мой взгляд важно, чтобы родители с ними жили, и чтобы они вместе, насколько это возможно, делали общее дело. Если папа шофер, и очень хорошо, пусть они вообще книжек не читают, пусть они только машину чинят и вместе ездят. Если мама малограмотная домохозяйка, пусть с дочкой она готовит, с дочкой стирает, пусть потерпит, что что-то она расплескает, пусть вместе они убирают, вот я мою, а ты Машенька тарелочку…

Т.Ларсен

А если мама радиоведущая, она берет с собой детей и они смотрят на нее из окошка.

К.Островский

И в этом есть своя правда, может быть и хорошо, конечно, сейчас Ваша малышка, отлично, что она там с дедушкой гуляет на свежем воздухе, во-первых, люди не должны плохими делами заниматься, если они занимаются делами хорошими, и хорошо.

Т.Ларсен

Своим делом, если люди занимаются.

А.Пичугин

Да, Но все-таки у меня сразу такое возражение вдруг возникает, а как же такой средний культурный уровень про который мы всегда говорим, что безусловно должен к такому-то возрасту прочитать «Войну и мир», «Преступление и наказание», «Москву – Петушки» и так далее, и так далее.

Т.Ларсен

Кому ты это должен?

К.Островский

Этим должна заниматься общеобразовательная школа и правильно, без всякого юмора говорю, там есть программа и детей должны всем этим напичкать. Тут есть свой парадокс, я помню, я кстати в прекрасной школе учился, может слышали, Вторая школа, и сейчас этот лицей существует и там была очень сильная литература, я помню, что настолько у меня эта литература отбила охоту читать, что я «Евгения Онегина» прочитал только через год после окончания школы. Ну, прочитал, вот в чем дело.

Т.Ларсен

Я о нем в школе слышал, хотя бы.

К.Островский

Вот именно, хотя бы нам сказали, что это есть, а потом я прочитал. Ну в школе понятно, что-то мы читали, конечно. Так что это все было неплохо, отвлекся от вопроса…

Т.Ларсен

Леша заговорил о среднем культурном уровне, который вроде бы как бы необходим.

К.Островский

Поэтому средний культурный уровень, если родители имеют этот уровень, то он само собой… я сказал про малограмотных пап и мам, а если они очень грамотные, если папа, скажем, журналист, и очень хорошо, если ребенок будет вместе с ним заниматься журналистикой, в любом возрасте.

Т.Ларсен

Вы сказали очень важное такое словосочетание, как сделать, чтобы ребенку было хорошо, как?

К.Островский

Надо сделать, чтобы ребенок было хорошим. Вот у нас была установка, чтобы они были хорошие, а хорошо – это на втором месте. А у нас сейчас по всему миру, ну, судя по газетам, конечно, и у нас, чтобы ребенку было комфортно, вот это ужасное слово комфортно. Что же хорошего, что ему будет комфортно.

Т.Ларсен

А разве бывают плохие дети?

К.Островский

Ну это Бог судья, понятно, что раз кто-то погибнет… Не, потом хорошим… установка – Царствие небесное, в этом смысле все мы к нему недостойны, не готовы и наши дети тоже рождаются с семенем греха, как и с семенем Образа Божьего. Читал я про наших сестер милосердия XIX века, были такие сестричества, они ухаживали за ранеными во время всех этих войн XIX века, в частности в Крымской войне. Читаешь, что эти раненые лежали там неделями под открытым небом без всякой помощи, потому что их обворовывали, а сестры милосердия мешали их обворовывать. Думаешь, каковы же были эти мужики солдаты, которые неделями могли терпеть, какое в людях их тяжелая жизнь воспитывала терпение, какие нравственные качества. Тут оно, что… понятно, что каждый должен своим и подчиненным и детям стараться, конечно, чтобы им было и комфортно, хотя я слово это и похулил, но не это на первом месте… Здесь есть действительно противоречие, что человеку для его развития полезны…

Т.Ларсен

Страдания.

К.Островский

Полезны настоящие трудности и страдания. Мы не должны здесь подменять Бога, Бог на себя вообще-то это берет, страдания и трудности Бог посылает, но не надо особенно уклоняться и не надо особенно их бояться, вот что я хотел сказать.

Т.Ларсен

Это я так думаю, что в конце отец Константин все-таки всем нам молодым родителям такой привет послал – не надо бояться этих трудностей, бессонных ночей, прихода молока, детских болячек и прочих-прочих дел, все-таки, слава Богу, что дети есть, действительно. А самое главное, спасибо большое за этот прекраснейший тезис о том, что дети Богом посылаются, а откуда они берутся это лучше объяснение для старших детей, мне кажется.

А.Пичугин

Тутта Ларсен.

Т.Ларсен

И Алексей Пичугин.

А.Пичугин

В гостях у нас сегодня был протоиерей Константин Островский – настоятель Успенского храма в городе Красногорск, благочинный церквей Красногорского округа. Спасибо, отец Константин!

Т.Ларсен

Спасибо!

К.Островский

Спасибо!

А.Пичугин

И всего доброго, будьте здоровы!

Т.Ларсен

К.Островский

, благочинный церквей Красногорского округа Московской(областной) епархии, отец четверых сыновей(один — епископ, двое — священники).

До революции призвание к священству выражалось в том, что человек рождался в семье духовенства. Общество было сословным, и другого пути, собственно, не было. А в наше время Бог призывает людей к священству по-другому. Ничто не подталкивает сына священника становиться священником или дочку — выходить замуж за будущего священника.

Конечно, всякому человеку, который любит своё дело(не только священнику, но и художнику, и композитору, и водителю) — приятно, если сын тоже любит его дело, и продолжает его(если есть что продолжать). Он этому радуется, может помочь сыну в этой области, это дополнительная почва для их общения. Но, разумеется, нехорошо, если человек будет запихивать своего ребёнка в технический институт, когда тот хочет стать музыкантом. А тем более, если речь идёт о священстве.

Не надо ставить такой цели — вырастить ребенка священником. Священство — личное призвание.

С одной стороны, я не скрываю — мне очень приятно, что трое моих детей стали священнослужителями. Но с другой стороны, и я, и матушка всячески старались не подталкивать их к этому, поддерживали любое их доброе начинание. Другие дороги были для них открыты, и мы всегда были готовы помочь. Потому что это просто несчастье для человека, если он не призван к священству, но стал священником.

Чинопоследование Литургии всегда одинаковое. Сегодня служил Литургию, вчера, и до этого служил ту же самую Литургию несколько тысяч раз. Изменения незначительные — тропари, чтения. А по сути, она одна и та же. Казалось бы, это должно наскучить. Но Литургия потому не наскучивает, что является источником жизни. Как нам не наскучивает дышать и есть. Когда человек призван к тому, чтобы служить этому Источнику — то это служение ему в утешение. А если он не призван — то в тяжесть. Есть замечательное высказывание, что все недостойны священного сана, но тех, кто призван, он подтягивает до себя, а тех, кто не призван — раздавливает.

Поэтому нарочно подпихивать сына под этот пресс, чтобы сын был раздавлен — это, конечно, безумие.

Я знаю случай, когда в семье, где многие были священниками, и ещё одного парня в священники завели, уговорили. А он потом кричал им в лицо: «Вы меня сами запихнули, сами и расхлёбывайте!». Несчастный человек. В конце концов, он перестал служить. Но не надо было его тащить. Не тащили бы — может, ничего страшного и не было бы.

Как детям не потерять благоговение к «церковному быту»?

Чтобы дети в священнических семьях не теряли благоговение — сами родители(батюшка и матушка) должны быть благочестивыми людьми: любить богослужение, чтить Бога и с благоговением относиться к службе. Тогда и дети будут относиться с благоговением. И даже, если ребёнок, может быть, в какой-то момент жизни впадёт в искушения, то, по крайней мере, не будет презирать родителей: «Мама с папой чокнутые, конечно, но люди порядочные». А когда ребёнок видит, что папа в храме и на людях — один, а дома — другой, то у него может возникнуть отвращение, и хорошо тогда если: «Я хочу быть с Богом, но не хочу быть как папа», а ведь может и сказать: «Не хочу быть таким лицемером, как папа» — и вообще всё отвергнет.

У священников, хороших священников, ревностных, есть соблазн — полностью уйти в приходскую деятельность. Но надо помнить, что семья — малая церковь, и отношение к ней должно быть такое же ревностное, как к Церкви. К своему дому отношение должно быть не менее внимательное, чем к своему приходу.

Дети и алтарь

На мой взгляд, очень глупо, когда детей вводят в алтарь, и там их лелеют. Особенно это касается настоятеля. Он своего сыночка посадил, его приголубил, просфорочку ему дал. И что? И ничего хорошего.

Бывает, что в алтаре неблагочестивая, неблагоговейная обстановка. Причём, это не всегда от нас зависит. Может быть такая ситуация, что и настоятель сделать ничего не может. Тоже надо от этого ребёнка оградить, чтобы он не соблазнялся.

Когда мои дети были маленькие, я тогда был алтарником, ходил с ними на службу, но в алтарь их не водил. Они стояли перед Царскими вратами, это самое удобное положение.

Но если обстановка в алтаре благоговейная, и если дети сами хотят там быть, то надо, чтобы они там не просто в алтаре присутствовали, а именно несли служение. Если он такой маленький, что пока ничего не может — пускай он туда не ходит. Лет в 7(кто-то и в 5) он уже много чего может, тогда наравне со всеми он может нести там послушания.

Требования должны быть одни и те же, что к взрослым, что и к детям.

Уже большой мальчик, может и со свечами пройти. В таком случае, я думаю, это может быть очень полезно. Причём, это может быть полезным не только в качестве приобщения к богослужению(хотя и это, конечно, тоже), но и с точки зрения воспитания.

Когда я был в Хабаровске настоятелем маленького храма, мой старший сын(ныне , тогда ему было 10 лет) читал, а второй(ему было 8) вёл алтарное хозяйство, готовил всё к службе. Старший до сих пор иногда вспоминает, как я его отчитал один раз, когда тот аллилуарий забыл. Но в этом нет ничего страшного, главное не переборщить, излишне не отчитать. Хорошо и очень ценно, что сыновья вместе с отцом делали одно и то же дело.

Этого у нас в обществе сейчас, к сожалению, почти совсем нет.

Переходный возраст

Святитель Феофан Затворник пишет, что в переходном возрасте подчревные пары ударяют в голову. И у всех молодых людей, кроме тех, которые еще до переходного возраста определились как христиане — сами определились, а не по родительской наводке, — эти пары всё сметают.

На примере не только своей семьи(четыре человека — не такая большая выборка, чтобы делать выводы), но и воскресной школы я вижу, что так и есть. Подавляющее большинство ребят в этом самом переходном возрасте заносит, многие совершают какие-то недостойные поступки.

Более-менее гладко — не совсем без искушений и падений, но без больших — это проходит у единиц. Из нашей воскресной школы я могу назвать едва ли десятерых, но не буду, чтобы не смутить никого. Остальные делали штрафные круги. Как в биатлоне — если стреляешь мимо цели, делаешь штрафной круг. Я уже не боюсь, просто знаю, что это, за редкими исключениями, неизбежно.

Конкретно мои сыновья не столько бунтовали против Церкви, сколько противились моему отцовскому давлению. Отношения удалось сохранить, потому что в какой-то момент я понял, что они выросли и давить на них неэффективно, и прекратил давление.

Старший сын

Старший сын() всегда выделялся среди братьев серьёзностью, и младшие его за это уважали, но неотмирным ребенком он не был. И пошутить мог, и со сверстниками играл. Христианином он себя осознал еще в детстве, поэтому относительно легко смог пережить искушения переходного возраста. Но такого стремления в монастырь, как у некоторых прирожденных иноков, у него не было. Он учился в Московской духовной академии, принял монашество, потом стал проректором Коломенской семинарии и десять лет в ней прожил, четыре года назад стал ректором.

Перед принятием монашества он долго размышлял, советовался и со мной, и с , а окончательный выбор сделал, по-моему, после беседы с архимандритом Кириллом(Павловым) , в то время духовником Лавры.

, викарий Московской епархии, ректор Коломенской духовной семинарии, старший сын протоиерея Константина.

Священническая семья — это благодатное собрание людей, потому что глава семьи приближен к Богу, является его служителем. Но отдельной темой является поведение священника в семье. Священник должен быть везде одинаков. Он должен быть везде благочестивым добрым пастырем.

Когда человек ещё только готовится к священству, ищет супругу, искать он её должен, несомненно, не по принципу сиюминутного увлечения, а с полным пониманием того, что если ты выбираешь этот путь, твоя супруга несёт часть твоих трудов. В этом и заключается труд православной матушки — быть достойной и благочестивой помощницей своему пастырю. Как ректор семинарии, могу сказать с большой ответственностью, что дети духовенства, поступающие в семинарию, далеко не всегда лучшие абитуриенты. И именно по вопросу благочестия.

Дети духовенства зачастую циники, зачастую уже знающие всю изнанку церковной жизни,

причем, зачастую не знающие доброго о церкви, но знающие о ней всё плохое. Зачастую уже потерянное благочестие, потерянное благоговение, потеряно всё, но отличное знание церковного обихода и быта. Хорошо поём, знаем как пономарить. Поэтому архиерею приходится относиться к каждому ставленнику из священнической семьи с бо́льшим вниманием, выбор ли это самого кандидата на рукоположение, или это выбор его родителей или старших родственников.

Личный выбор

Но не всегда человек, живущий в священнической семье, имеет призвание, это очень важно. Есть такая ошибка, сколько мы о ней ни говорим, она многократно повторяется многими священниками. Это« благочестивое» давление на своих сыновей с пожеланием того, чтобы они продолжили дело отца. Причем даже не всегда это давление явно. Буквально мы говорим, что у тебя есть свобода, но создаем такие условия, что человек, который в принципе не призван к этому, становится священником. А дальше происходит трагедия. Бывают для всех явные трагедии, когда человек прекращает служение или даже снимает сан. Ещё хуже, когда человек формально не отрекается от Бога, совершает богослужение, но не живет по вере в своём сердце.

Поэтому призвание не то, что к священству, призвание к христианской жизни у каждого бывает своё. И люди, живущие в церковных семьях, к Богу приходят сами. Мы детей приводим к знанию о Боге, вводим их в церковную жизнь, но вот этот некий« рубеж»: с какого-то момента он знал о Боге, а с какого-то момента он увидел Бога, и почувствовал Его, — он у каждого свой.

История благоразумного разбойника должна быть для нас очень показательной. Бандит, осужденный на смертную казнь, увидевший рядом с собой другого разбойника(ведь в его глазах Христос был тоже разбойник), и в этот момент он увидел в нём Бога, и сказал« помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем!» — это было его призвание. У каждого оно своё, каждый священник может рассказать удивительные случаи, когда люди призывались очень по-разному.

Вот и особенно в церковных семьях, мы должны для своих детей делать всё, чтобы они стали христианами. Молиться о них и не давить. Потому что это передавливание, «переламывание» такое, оно не эффективно. Много реальных примеров людей, сломанных таким« благочестивым» христианским воспитанием.

Это вопрос очень тонкий, здесь надо понимать эти грани, в каких случаях, конечно, надо давить, особенно на маленького ребенка, а где нужно уметь остановиться, дать ему свободу выбора.

Пример отца должен зажигать

Проблема священнических семей часто заключается в том, что

батюшка приходит домой, и из отца Иоанна превращается в дядю Ваню,

смотрящего футбол с бутылочкой пива.

Отец всегда должен показывать пример. А зачастую наш пример не зажигает, детям нечему подражать. Ребёнок смотрит, как живёт его папа-священник и понимает, что он не хочет быть таким, как отец.

И это огромный вопрос к священникам — насколько вообще перед нами стоит главная задача, такая как благочестие? Жить по Заповедям Божиим, и жить чисто, а не «на два фронта».

(5 голосов : 5,0 из 5 )

Что лучше: молиться или играть? Конечно, молиться. Но по немощи человеческой все мы, и взрослые и дети, много играем, детям это даже необходимо.

ПРЕДИСЛОВИЕ

При Успенском храме г. Красногорска Московской области существуют Детская церковно-музыкальная и Воскресная школы. Чтобы наши дети играли в добрые, а не злые игры и пели хорошие, а не плохие песни, мы каждый год на Рождество и Пасху устраиваем для них праздники-концерты, в которых все они - и зрители, и участники. А готовимся мы к выступлениям заранее, разучивая песни и ставя спектакли в нашем театре «Патерик». Вот откуда взялась эта книжечка.

Сюжеты большинства пьес полностью или частично заимствованы из «Отечника» свт. Игнатия Брянчанинова и «Пролога».

Школы наши бесплатные, а средств требуют очень много, да и сам Успенский храм - восстанавливающийся. Поэтому мы были бы рады вашим посильным пожертвованиям, которые можно сделать на р/c 000701302 в Красногорском отделении Сбербанка №□7808, к/с 269164200, БИК 044651269, ИНН 502400983-7, Успенский храм (на церковную школу).

Образцовый идол

ВЕДУЩИЙ. Это произошло полторы тысячи лет назад. Шли по пустыне три монаха и с ними их духовный отец, авва.

1-й МОНАХ. Жара.

2-й МОНАХ. Да, солнце еще высоко. От него нигде не спрячешься.

3-й МОНАХ. Смотрите, я вижу какое-то строение!

ПЕРВЫЕ ДВА МОНАХА. Где? Где?

3-й МОНАХ. Вон там из-за холма виднеется крыша

2-й МОНАХ. Какая это крыша? Тебе просто привиделось!

3-й МОНАХ. Да крыша, я точно говорю.

1-й МОНАХ. Может, и крыша…

2-й МОНАХ. Сами вы оба крыши!

3-й МОНАХ. Как тебе не стыдно ругаться?

1-й МОНАХ. Я не крыша.

3-й МОНАХ. Вот сейчас нас догонит авва; мы его спросим, что делать.

АВВА. О чем вы, братия, спорите?

2-й МОНАХ. Авва, брату показалось, что он видит крышу какого-то строения.

3-й МОНАХ. Крыша и еще раз крыша!

1-й МОНАХ. Может быть, пойдем и посмотрим?

АВВА. Конечно, надо посмотреть.

1-й МОНАХ (остальным). Вот! Слышали, меня авва похвалил. (Сам себе.) Значит, и я чего-нибудь стою.

АВВА. Перестаньте. Пойдемте скорее.

ВЕДУЩИЙ. Только перед самым заходом солнца иноки достигли цели - перед ними был заброшенный языческий храм.

1-й МОНАХ. Ну и ну…

2-й МОНАХ. Так это ж, братья, идольское капище. Видите, и статуя стоит.

3-й МОНАХ. Только оно давно запустело. Раньше-то здесь жили язычники.

2-й МОНАХ. Откуда ты все знаешь?

3-й МОНАХ. Да уж я такой.

1-й МОНАХ. Тише вы, авва идет.

АВВА. Заброшенное капище. Это как раз то, что нам нужно.

3-й МОНАХ. Где-то здесь и вода неподалеку.

2-й МОНАХ. Вода - ладно, главное - крыша над головой.

АВВА. Знаете что, братия, смотрю я: нет у нас ни мира, ни терпения. Сделаем вот как. Проживем в этом капище один день с утра до вечера, но в полном молчании. И что бы я ни делал, вы мне ничего не говорите, а если захотите, спросите вечером.

3-й МОНАХ. Прости нас, авва, сделаем, как ты благословляешь.

1-й МОНАХ. Само собой.

2-й МОНАХ. Прости нас, будем молчать.

ВЕДУЩИЙ (его речь иллюстрируется действиями). Утром, когда братия проснулись, они с удивлением увидели, что их авва бросает камнями в статую. «Авва, что ты делаешь?!» - хотели закричать братия, но сдержались, потому что обещали молчать до вечера. Полдня авва бросал камнями в статую, а от полудня до вечера кланялся ей и привечал ее. «Наверное, наш авва лишился ума!» - хотели закричать братия, но сдержались, а когда наступил вечер, бросились к нему с вопросами.

3-й МОНАХ. Для чего ты бросал камнями в статую, а потом кланялся ей?

2-й МОНАХ. Разве ты стал теперь язычником, что поклоняешься идолам?

1-й МОНАХ. Ты чего это, правда?

АВВА. Послушайте меня. Все это я делал не просто так, а для вашего исправления. Вспомните: когда я бросал камнями в статую, она обижалась на меня?

2-й МОНАХ. Нет, не обижалась.

АВВА. Или начала ругаться со мной, или мстить мне?

3-й МОНАХ. Мы ничего такого не заметили.

1-й МОНАХ. Я не видел.

АВВА. А когда я кланялся статуе, принимала ли она похвалы?

МОНАХИ. Нет, ничего не было.

АВВА. Гордилась ли?

МОНАХИ. Нет… Да стояла статуя как статуя.

АВВА. Так вот, братия мои возлюбленные: если хотите, как эта статуя, не отвечать на оскорбления и не принимать тщеславно похвалы, то давайте жить здесь вместе, смиряться и молиться Богу, а если не хотите, то вот четыре двери в этом храме, разойдемся каждый в свою сторону.

3-й МОНАХ. Да… Спасибо тебе, авва, ты нас вразумил.

2-й МОНАХ. Ну и ну, а мы-то подумали!

1-й МОНАХ. Вот тебе и статуя! Образцовый идол!

Твоей молитвы мало

ВЕДУЩИЙ. В одном монастыре был святой игумен, любящий отец для своих монахов и очень милостивый к нищим. Он всегда молился Богу, чтобы вместе с братией монастыря войти в Царство Небесное. И вот однажды…

ГОСТЬ (игумену). Благослови, отче.

ИГУМЕН. Да благословит тебя Бог.

ГОСТЬ. С наступающим праздником!

ИГУМЕН. И тебя также, братец. Ты ведь, кажется, из соседнего монастыря?

ГОСТЬ. Оттуда. Настоятель послал меня напомнить тебе, отче, и всей вашей братии, что ждет вас на наш престольный праздник.

ИГУМЕН. Придем, обязательно придем. Братия уже собирается. (Монахам.) Торопитесь, братья. Вы идите вперед, а я закончу свои дела и поспешу вслед за вами.

ВЕДУЩИЙ. И монахи пошли в соседний монастырь на праздник.

1-й МОНАХ. Что это там впереди?

2-й МОНАХ. Кто-то лежит на дороге.

3-й МОНАХ. Сейчас подойдем, разберемся.

Подходят к лежащему нищему.

1-й МОНАХ. Что с тобою, брат?

НИЩИЙ. Я шел в монастырь на праздник, да вот разболелся и не могу сам идти дальше.

2-й МОНАХ. Бедняга. И что же, никого с тобою не было?

НИЩИЙ. Нет, я шел один.

3-й МОНАХ. Ты, должно быть, голоден?

ИНИЩИЙ. Со вчерашнего дня я ничего не ел и не пил.

2-й МОНАХ. Жалко, что с нами нет повозки, а то бы мы тебе помогли.

1-й МОНАХ. Прости, мы торопимся на праздник.

3-й МОНАХ. Желаю тебе всего хорошего, прощай.

ВЕДУЩИЙ. И братья поспешили в монастырь. Тем временем их духовный отец, закончив свои дела, последовал за ними и встретил на пути того же нищего. Расспросив его, игумен удивился:

ИГУМЕН. Разве здесь недавно не проходили монахи?

НИЩИЙ. Проходили, поговорили со мной и ушли, сказали, что у них нет повозки.

ИГУМЕН. Не можешь ли ты, брат, идти с моей помощью?

НИЩИЙ. Я даже и сидеть не могу.

ИГУМЕН. Придется мне нести тебя.

НИЩИЙ. Отец, это невозможно, ведь ты уже стар. Лучше, когда дойдешь до деревни, пошли за мною людей.

ИГУМЕН. Нет, брат, давай-ка я возьму тебя на плечи, и с Божией помощью потихоньку доберемся.

ВЕДУЩИЙ. И старик игумен понес нищего на своих плечах. Сперва он чувствовал большую тяжесть, но потом вдруг заметил, что ноша его становится все легче и легче.

ИГУМЕН. Что делается с братом? (Оборачивается.) Исчез!

Доброе слово

ВЕДУЩИЙ. Один старец шел по пустыне с молодым монахом и утомился.

МОНАХ. Что-то, авва, ты еле тащишься. Так мы никогда не доберемся до места.

СТАРЕЦ. Стар я стал… Не могу быстрее. Ты иди вперед, а я за тобой потихоньку.

МОНАХ. Ну и ладно, давай не задерживайся.

ВЕДУЩИЙ. Старец отстал, а молодой монах ушел вперед и вдруг встретил идольского жреца.

МОНАХ. Что это за образина? Куда ты ее тащишь?

ЖРЕЦ. Это кто образина? Я что ли?

МОНАХ. Ты - само собой, а я имел в виду твою колоду.

ЖРЕЦ. Какую колоду? Это мой бог!

МОНАХ. Колода ты, и бог твой колода!

ЖРЕЦ. Ах, так?! Вот тебе! Вот тебе!

ВЕДУЩИЙ. Жрец избил монаха и оставил его лежать на дороге, а сам пошел дальше и встретил старца.

СТАРЕЦ. Добрый день, добрый человек!

ЖРЕЦ. Добрый день, а что ты нашел во мне доброго?

СТАРЕЦ. Я вижу, что ты трудишься, несешь своего бога, а труд - доброе дело.

ЖРЕЦ. Как ты - христианин - говоришь, что нести идола - доброе дело?

СТАРЕЦ. До сих пор ты верил, что он - Бог, и служил ему, а теперь ты познал, что он идол, так брось его.

ЖРЕЦ ( бросает идола) . Вот ты сказал мне доброе слово, и душа моя изменилась, а другой монах меня обругал, и боюсь - не убил ли я его?

СТАРЕЦ. Поспешим же к нему, он нуждается в помощи.

ВЕДУЩИЙ. Старец и жрец нашли молодого монаха сидящим на дороге.

МОНАХ. Ох-хо-хо! (Держится за голову.)

СТАРЕЦ. Что, брат, больно?

МОНАХ. Терплю по грехам моим.

ЖРЕЦ. Прости меня, брат.

МОНАХ. А, это ты? Пришел добить меня?

ЖРЕЦ. Нет, нет! Дай я омою твою голову, и боль утихнет. (Отирает голову монаха губкой.)

МОНАХ. Да, мне легче. (Жрецу.) Что с тобой случилось? Не ты ли только что избил меня?

ЖРЕЦ. Когда я, разгневанный твоими словами, чуть было не впал в убийство и бежал по дороге, меня приветствовал вот этот старец, и его доброе слово потрясло меня. Теперь я уже не идольский жрец, а христианин!

МОНАХ (старцу и жрецу). Отцы! Помогите мне подняться! Вы мне преподали бесценный урок.

СТАРЕЦ. Какой урок?

МОНАХ. Вот какой: злое слово и добрых делает злыми, а доброе слово и злых делает добрыми!

ВСЕ ХОРОМ. Злое слово и добрых делает злыми, а доброе слово и злых делает добрыми!

Пал - восстань!

ВЕДУЩИЙ. Все мы, православные христиане, почитаем духоносных старцев, но не всякий убеленный сединой монах имеет истинный духовный опыт. В одном монастыре был игумен, человек строгой жизни, но неопытный в духовной борьбе, и был ревностный послушник, на которого бесы навели тяжкое искушение.

ПОСЛУШНИК (сам с собой). Не могу больше терпеть! Страсть охватила меня, душа - как расплавленная. Хочется все бросить и уйти в мир! А как же спасение души? Пойду посоветуюсь с игуменом.

ПОСЛУШНИК (игумену). Отче, меня одолевают греховные помыслы, советуют бросить монастырь.

ИГУМЕН. Что?! Да как ты можешь? Живешь в этом святом месте и имеешь такие помыслы? Нет спасения такому грешнику. Вон отсюда, сын погибели!

ВЕДУЩИЙ. Послушник в отчаянии вышел из монастыря и отправился в город, решив отказаться от монашества. Но Бог послал ему навстречу духовного старца.

СТАРЕЦ. Брат, куда ты спешишь?

ПОСЛУШНИК. На свадьбу.

СТАРЕЦ. На какую?

ПОСЛУШНИК. На свою!

СТАРЕЦ. На тебе ведь монашеская одежда!

ВЕДУЩИЙ. И послушник рассказал старцу, что с ним произошло.

СТАРЕЦ. Не отчаивайся, брат, ничего страшного не случилось. Отгоняй молитвой приходящие помыслы, а не рассматривай их, терпи скорби и обретешь мир. Возвратись в свою келью, Бог милостив.

ПОСЛУШНИК. Благодарю тебя, отец, ты воскресил мою душу. Хотел бы я и всегда советоваться с тобой.

СТАРЕЦ. Приходи в любое время.

Послушник, радостный, уходит.

СТАРЕЦ. Каков, однако же, игумен! Дожил до седых волос, а не знает, как мучают подвижников страсти!

ВЕДУЩИЙ. И старец помолился Богу о вразумлении игумена. Тогда Бог попустил бесу напасть на старого, но неопытного игумена, и тот ощутил в душе и теле невыносимое жжение страсти.

ИГУМЕН. Что это со мной? Нет, нет! Не хочу, не буду! Нет, хочу! Буду! (Сбрасывает рясу, надевает шляпку с цветком, пиджак, льет одеколон на бороду.) Побегу в деревню и женюсь!

Его встречает старец.

СТАРЕЦ. Куда это ты собрался, отец?

ИГУМЕН. Не удерживай меня!

СТАРЕЦ. Да куда ты? И что за одежда на тебе?

ИГУМЕН (охваченный стыдом, тихо). Пусти.

СТАРЕЦ. Какой позор!

ИГУМЕН. Позор.

СТАРЕЦ. А не приходил к тебе утром послушник?

ИГУМЕН. Приходил.

СТАРЕЦ. Как ты был строг к нему! Прогнал из обители, довел юного брата до отчаяния.

ИГУМЕН. Теперь уже я сам в отчаянии.

СТАРЕЦ. Чего ты достоин? Скажи.

ИГУМЕН. Достоин ада.

СТАРЕЦ. Так вот, ум свой и держи во аде, но не отчаивайся. Сними эту гадость с себя. Оденься, как подобает. (Облачает игумена в рясу и скуфью.) Иди в свой монастырь и помни эти слова: «Ум свой держи во аде и не отчаивайся». Давай вместе:

ИГУМЕН И СТАРЕЦ. Ум свой держи во аде и не отчаивайся.

Заклинание

ВЕДУЩИЙ. Жил да был в давние времена добрый человек, и умерла у него жена, а детей и раньше не было.

ВДОВЕЦ. Тоскует моя душа, не находит себе места, ничто мне в этом мире не мило. Куда идти, что делать? Впору руки на себя наложить.

СВЯЩЕННИК. Добрый день.

ВДОВЕЦ. Благословите, батюшка.

СВЯЩЕННИК. Да благословит тебя Бог. Слышу я, как ты убиваешься, а напрасно. Видишь теперь сам, что все земное непрочно, а надо думать о спасении души. Иди-ка ты, брат, в монастырь, там ты обретешь покой.

ВДОВЕЦ. Верно! Обрету покой.

ВЕДУЩИЙ. И вдовец поступил в монастырь. Очень ему там понравилось, все его утешали и привечали. Так прошел месяц или немного больше.

ВДОВЕЦ. Отдохнул я душой, как хорошо в монастыре! Хочется весь мир объять любовью! (Нечаянно ударяет рукой проходящего монаха.)

МОНАХ. Ты что с ума сошел?! Мало того, что задарма живет, так еще и дерется!

ВДОВЕЦ. Прости, я нечаянно.

МОНАХ. Мы его тут утешаем, а он вот какой! (Уходит.)

ВДОВЕЦ. Как я обманулся! Значит, меня здесь не любят. Надо идти в другой монастырь.

ВЕДУЩИЙ. И пошел он в другой монастырь. Там его приняли очень хорошо, выдали лопату…

ЭКОНОМ. Покопай немного, а к обеду позовем тебя.

ВДОВЕЦ ( себе). Да уже за полдень, много ли до обеда накопаешь? (Копает, копает, копает…) Что-то я работаю-работаю, уже и солнышко зашло, а обедать не зовут. (Монаху.) Слышь, братец, долго ли еще до обеда?

МОНАХ. Да обед давно прошел, ты проспал что ли?

ВДОВЕЦ. Как это проспал?! Мне же сказали: «Позовем тебя».

МОНАХ. Кто сказал?

ВДОВЕЦ. Эконом.

МОНАХ. Ну и спроси его.

ВДОВЕЦ. Отче честный, что же меня на обед-то не позвали? Я тут до ночи не евши работал.

ЭКОНОМ. Ты работал? Какая там работа! Только весь двор исковырял. Вот завтра до обеда покопаешь, тогда и поговорим.

ВДОВЕЦ. Так я совсем от вас уйду, раз такое отношение!

ВЕДУЩИЙ. И ушел он в третий монастырь. И там, как и в прежних, с одними монахами он подружился, а другие обижали его.

ВДОВЕЦ. Что же мне опять уходить?

ВЕДУЩИЙ. И он крепко-крепко задумался.

ВДОВЕЦ. Так я буду отовсюду убегать - добра не будет. Вот что сделаю. (Делает то, что дальше говорит ведущий.)

ВЕДУЩИЙ. Он взял лист бумаги, написал на нем несколько слов, положил бумагу в мешочек и прикрепил к поясу. И в дальнейшем, когда кто-нибудь обижал его, он доставал свою записку, прочитывал и успокаивался.

1-й МОНАХ. Что это у него за записка такая?

2-й МОНАХ. Интересно. Раньше, бывало, начнет ругаться - не остановишь, по целым неделям злился, а теперь прочитает свою бумажку и сразу успокаивается.

1-й МОНАХ. Почему бы это?

2-й МОНАХ. А ты и не догадываешься?!

1-й МОНАХ. Нет.

2-й МОНАХ. Да он колдун! Это у него там заклинание написано!

1-й МОНАХ. Заклинание! Так надо игумену сказать, пусть он его накажет или выгонит.

ВЕДУЩИЙ. Они сказали обо всем игумену, и тот пообещал разобраться. Ночью, когда все спали, игумен подобрался к брату, у которого была записка, прочитал ее и вложил обратно в мешочек. (Слова ведущего иллюстрируются действиями.) Наутро он созвал братию монастыря.

ИГУМЕН. Братия! Братия! Подойдите все сюда. Вот этот брат всех нас смутил своими действиями: у него на поясе какая-то записка, которой он успокаивает себя. Говорят, это заклинание. (Вдовцу.) Брат, дай мне записку.

ВДОВЕЦ. Нет, нет! Не могу, честный отче!

ИГУМЕН. Братия, держите его! Дайте мне его заклинание, сейчас мы узнаем, чем монах умиряет свою душу. (Монахи силой отбирают записку и отдают игумену.) Слушайте все; вот что здесь написано: «Как бы меня ни обижали, что бы со мною ни случилось, все, что мне пошлет Бог, буду терпеть до конца». Попросим прощения у брата, которого мы огорчили, но пусть у каждого из нас в сердце будет такая записка.

Ложь во спасение

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ПОСЛУШНИК. Вот, отец, мы и перебрались в новую келью.

МОНАХ. А ты все вещи принес? Ничего не забыл?

ПОСЛУШНИК. Кажется, все. Сейчас пойду старую келью закрывать и еще раз проверю.

МОНАХ. Хорошо. А кто это идет?

ПОСЛУШНИК ( всматривается). Какой-то незнакомый старец. Да он к нам…

Подходит старец с посохом и котомкой за плечами.

СТАРЕЦ. Мир вам, братия.

МОНАХ И ПОСЛУШНИК. С миром принимаем.

МОНАХ. Откуда ты?

СТАРЕЦ. Я иду из дальней страны. Наш монастырь разрушили варвары.

МОНАХ. Какой ужас!

СТАРЕЦ. Многих из братии убили, а остальные разошлись кто куда.

ПОСЛУШНИК. Так ты остался без всякого пристанища?

СТАРЕЦ. Сами видите.

Послушник вопросительно смотрит на монаха.

МОНАХ. Брат, мы только что переселились в новую келью.

СТАРЕЦ. С новосельем вас.

МОНАХ. Но старая еще совсем не плоха. Хочешь, поживи в ней, пока есть нужда.

СТАРЕЦ. Да воздаст тебе Господь милостью за милость!

ПОСЛУШНИК (старцу). Пойдем, я провожу тебя.

Послушник и старец уходят.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Монах и послушник заняты домашней работой.

ПОСЛУШНИК. Всего две недели живет у нас этот старец, а уже о нем знает вся округа.

МОНАХ. Что они в нем нашли, не понимаю.

ПОСЛУШНИК. У него, говорят, дар утешать и давать советы.

МОНАХ. Ты поменьше болтай, а то вот я тебя веником! (Замахивается.)

ПОСЛУШНИК (падает со стула). Ой! Что случилось?!

Входит паломник.

ПАЛОМНИК. Мир вам, братия.

Послушник поднимается с пола, а монах прячет веник за спину.

МОНАХ И ПОСЛУШНИК. И тебе мир, брат.

ПАЛОМНИК. Не подскажете ли, где здесь келья нового старца, к которому все ходят за советами?

МОНАХ (угрожающе приподнимая веник). За какими советами? Какая келья?! Нету у него своей кельи!

Паломник удаляется.

ПОСЛУШНИК. Что с тобой случилось, отец?

МОНАХ. Ты - послушник, и помалкивай! Мы уже живем тут сто лет…

ПОСЛУШНИК. Четырнадцать.

МОНАХ. Какая разница! Почему ко мне никто не ходит, а к этому пришельцу идут целыми деревнями? Пусть убирается туда, откуда пришел. Пойди и скажи ему, чтобы завтра же освободил келью!

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Послушник подходит к келье старца, хочет постучать, но задумывается.

ПОСЛУШНИК (сам себе). Нет, не могу! Как можно такого доброго старца выгнать из кельи? А что делать? Господи, вразуми!

Старец открывает дверь и выходит к послушнику.

СТАРЕЦ. Кто это здесь разговаривает? А, это ты, дорогой брат! Заходи, пожалуйста. Как поживает твой авва?

ПОСЛУШНИК. Мой авва поживает хорошо, он послал меня спросить о твоем здоровье и о том, удобно ли тебе в келье?

СТАРЕЦ. Передай ему поклон от меня и благодари за милость. Приходите ко мне на братскую трапезу.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

На сцене слева - келья монаха, справа - келья старца. Послушник ходит от кельи к келье.

МОНАХ. Ну что? Сказал ему?

ПОСЛУШНИК. Сказал. Он просит подождать немного, пока не найдет новую келью.

МОНАХ. Скажи ему: я ждать не буду!

ПОСЛУШНИК (старцу). Мой авва спрашивает, не нуждаешься ли ты в чем-нибудь?

СТАРЕЦ. Слава Богу, у меня все есть. Главное - крыша над головой, а пищу приносят посетители.

ПОСЛУШНИК (монаху). Авва, старец собирает вещи и просит потерпеть часочек.

МОНАХ. Скажи ему, что через час я приду и посохом выгоню его из моей кельи.

ПОСЛУШНИК (старцу). Отче, мой авва идет навестить тебя, прошу тебя, выйди к нему навстречу и поклонись!

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

Разгневанный монах с посохом идет выгонять старца из кельи, а тот, веселый, выходит к нему навстречу и кланяется.

СТАРЕЦ. О, как рад я видеть тебя, возлюбленный брат!

МОНАХ (опешивши). Чего?..

СТАРЕЦ. Сколь приятен мне приход твой. Благодарю тебя за приветы твои и за келью твою. Да воздаст тебе Господь небесною обителью за эту земную. (Указывает на келью.)

МОНАХ (тихо). Я ничего не понимаю.

Послушник осторожно берет у него посох и вкладывает ему в руки хлеб.

СТАРЕЦ. Благословенны и дары твои, сам внеси их в келью твою, в которой приютил меня, убогого странника. (Послушнику.) И ты войди, возлюбленный брат. Разделите со мной трапезу.

ДЕЙСТВИЕ ШЕСТОЕ

Монах и послушник выходят из кельи старца.

ПОСЛУШНИК. Как хорошо мы потрапезничали.

МОНАХ. Да. Странно все это. Ты передавал старцу мои слова? (Послушник смущенно молчит.) Сознайся: передавал или нет?

ПОСЛУШНИК. Прости меня, авва, по любви к тебе я говорил ему не злое, а доброе.

МОНАХ. Твоя любовь победила мою злобу, сын мой. Поистине сбылось на тебе слово Спасителя: «Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби».

Давай поссоримся

ВЕДУЩИЙ. Все мы знаем, как трудно избавиться от дурных привычек, которые нами владеют. Но бывает и наоборот: добрая привычка владеет человеком и хранит его. В пустыне, в одной келье много лет жили два старца, и так они преуспели в незлобии, что совсем перестали ссориться. И пришла одному из них мысль…

1-й МОНАХ. Вот, брат, сколько лет мы живем с тобой вместе и ни разу не поссорились. А слышал я, что все люди ссорятся между собой.

2-й МОНАХ. Да. Говорят, все ссорятся. Но потом, говорят, мирятся.

1-й МОНАХ. Вот и я думаю: не лучше ли нам тоже поссориться, а потом помириться?

2-й МОНАХ. Не знаю, что и сказать.

1-й МОНАХ. А то если будем жить и дальше без ссор, можем впасть в гордость.

2-й МОНАХ. Да. Страшное дело! И еще ничего, когда возгордится добрый человек,□- Бог его исправит. А если такой грешник, как я,□- тут полная погибель.

1-й МОНАХ. Так давай на всякий случай поссоримся.

2-й МОНАХ. Давай, если нужно. А как же мы будем ссориться?

1-й МОНАХ. Ну, к примеру, видишь кастрюлю? Я буду говорить: «Она моя», а ты будешь говорить: «Нет, она моя», так мы и поссоримся. Начали! (Берет в руки кастрюлю.) Эта кастрюля моя!

2-й МОНАХ. Нет, она моя.

1-й МОНАХ (тихо) . Тяни к себе. (Громко.) Нет, моя.

2-й МОНАХ (неловко тянет). Моя.

1-й МОНАХ. Эта кастрюля моя.

2-й МОНАХ. А раз твоя, так и возьми ее себе.

ВЕДУЩИЙ. И не смогли они поссориться, да и не нужно было. Их добрая привычка победила ошибочную мысль!

Давай помиримся

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

САДОВНИК (сажает цветок и любуется им). Ах, какой славный цветок! Наконец-то он подрос, теперь высажу его на грядку… Ах, какой милый, как он мне нравится!

Появляется Толик, увлеченно читающий книгу, натыкается на садовника и нечаянно наступает на цветок.

САДОВНИК. Ай! Что такое?!

ТОЛИК. Ой, простите!

САДОВНИК. Что простите?! Ты растоптал мой любимый цветок!

ТОЛИК. Ну, простите, я же сказал.

САДОВНИК. Он сказал! Да ты посмотри, что ты сделал! (Поднимает цветок и обращается к нему с нежностью.) Мой хоесенький…

ТОЛИК. Ну вот, разнюнился.

Садовник демонстративно отворачивается, Толик в раздражении уходит.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Толик встречает приятеля и натыкается на него, как раньше на садовника.

ПРИЯТЕЛЬ. Привет, Толик!

ТОЛИК. Ой, привет!

ПРИЯТЕЛЬ. Ты что это такой мрачный?

ТОЛИК. Да поссорился с садовником, наступил, видишь ли, на его любимый цветок! Получил от него, конечно, теплых слов! Ну, и сам не сдержался. А хотел завтра причаститься…

ПРИЯТЕЛЬ. Придется просить прощения, а то как же причащаться?

ТОЛИК. Да я уже сразу попросил… Пойти что ли еще раз?

ПРИЯТЕЛЬ. Сходи, конечно. А то нельзя не примирившись!

ТОЛИК. Ну, пойду. Помолись, чтобы я ему все грядки там не растоптал. (Копирует садовника.) «Мой хоесенький»…

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Садовник опять сажает тот же цветок.

ТОЛИК (сухо.) Здравствуйте.

САДОВНИК. Ну что еще?

ТОЛИК. Я пришел попросить у Вас прощения, а то Вы на меня рассердились…

САДОВНИК. Да как же не сердиться?! Прибежал, как носорог, мой любимый цветок растоптал!

ТОЛИК. Что Вы все ругаетесь из-за какого-то цветка! А я еще прощения у него прошу!

Уходит.

САДОВНИК. Иди, откуда пришел!

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Толик идет задумавшись и опять сталкивается с приятелем.

ПРИЯТЕЛЬ (смеется.) Ну ты и растяпа. Идешь, ничего не видишь. Помирился с садовником-то?

ТОЛИК. Да какой там… Только еще хуже стало.

К ним приближается священник.

ПРИЯТЕЛЬ И ТОЛИК. Батюшка, благословите.

СВЯЩЕННИК. Бог вас благословит.

ПРИЯТЕЛЬ. Батюшка, помогите Толику.

СВЯЩЕННИК. А что такое?

ПРИЯТЕЛЬ. Садовник не хочет с ним примириться.

СВЯЩЕННИК (Толику.) А ты у него прощения просил?

ТОЛИК. Да сто раз просил! Я ему нечаянно на цветок наступил, а он разнюнился, меня обругал! Что делать, не знаю. И надо помириться, и видеть его не хочу.

СВЯЩЕННИК. Да разве так мирятся! Ты же сам в обиде на него. Сперва ты прости садовника и свою вину осознай. Покайся, что не потерпел оскорбления. В гордости покайся.

ПРИЯТЕЛЬ (перебивает.) Во, точно, в гордости!

СВЯЩЕННИК (продолжает.) В невнимании. Подумай, ведь ты его любимый цветок растоптал.

ТОЛИК. Да, я, конечно, виноват.

ПРИЯТЕЛЬ (Толику.) Ну вот, понял? (Священнику.) Я ему, батюшка, это все время говорил.

СВЯЩЕННИК. А если ты в душе правильно настроишься, то Бог и брата расположит помириться.

ТОЛИК (радостно). Я ему новый совок подарю.

ПРИЯТЕЛЬ. А у меня есть ведро с удобрениями. Хочешь дам?

СВЯЩЕННИК (Толику). Правильно, и подари что-нибудь. Ну, пойдемте, пойдемте…

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

Садовник один.

САДОВНИК. Зря я Толика оскорбил. Конечно, он растяпа, но ведь не нарочно на цветок наступил.

Приходит Толик.

ТОЛИК. Простите меня, я действительно виноват.

САДОВНИК (радостно). И ты меня прости!

ТОЛИК (протягивает совок). Вот, примите от меня в подарок.

САДОВНИК (срезает цветок). И я тебе дарю мой любимый цветок. Смотри, какой красивый!

Вбегает приятель.

ПРИЯТЕЛЬ. Ну что, помирились? Давно бы так! (Зрителям.) Я же говорил им!

Мудрый ювелир

ЮВЕЛИР. Дети, дети! Заходите на корабль. Скорее, скорее.

1-й МАТРОС. Кто это такой нарядный?

2-й МАТРОС. Да это богатый ювелир. Переезжает со своими детьми на родину. Драгоценностей - целый сундук. (Юнге.) Что ты вертишься под ногами!

1-й МАТРОС. Поди-ка, я дам тебе щелбан. (Бьет.)

ЮНГА. Ой, как больно!

1-й МАТРОС. Не кричи. Вот тебе еще!

2-й МАТРОС. На-ка и от меня получи.

ЮВЕЛИР. А ну, ребята, перестаньте! Не троньте мальчика. На тебе яблоко, малыш, неси в каюту эту сумку.

ВЕДУЩИЙ. Корабль отправился в плавание. Ночью юнга нечаянно подслушал разговор матросов.

1-й МАТРОС. Слышь, братишка, может, нам этого ювелира того?..

2-й МАТРОС. Да и я думаю. Папашу за борт… А детей куда?

1-й МАТРОС. Разве можно разлучать детей с отцом? (Смеются.)

ЮНГА (сам с собой). Какой ужас! Они хотят убить этого доброго человека, да еще с детками. Надо скорей предупредить его!

Юнга стучит в каюту ювелира.

ЮНГА. Господин, господин! Отворите!

ЮВЕЛИР. Что случилось?

ЮНГА. Матросы узнали, что с Вами большое богатство и сговорились убить Вас и Ваших детей. Берегитесь, господин.

ЮВЕЛИР. Так надо сообщить капитану!

ЮНГА. Боюсь, он будет с ними заодно, если узнает. Ума не приложу, как вам помочь.

ЮВЕЛИР. Спасибо тебе, добрый мальчик. Иди спать, а то как бы матросы тебя не заметили и не догадались. Беги, беги. (Сам с собой.) Что же делать? Господи, вразуми меня! (Плачет.)

СЫН ЮВЕЛИРА (просыпается). Ой, кто-то плачет… Папа, что случилось?

ЮВЕЛИР. Нас хотят убить.

СЫН. За что?

ЮВЕЛИР. За драгоценные камни. Вот за этот сундук, в котором они лежат. Нас хотят выбросить в море, а сундук взять себе. Да лучше бы он пропал!

СЫН (понимает, как нужно поступить). Папа! А помнишь, ты нам читал в Патерике про отцов Паисия и Анува?

ЮВЕЛИР. А… Про братьев преподобного Пимена?

СЫН. Да.

ЮВЕЛИР. Так что это была за история?

СЫН. Ну помнишь, как Паисий, младший брат преподобного Пимена, нашел кувшин с золотом?

ПАИСИЙ. О! Золото! Давно я хотел удалиться от аввы Пимена и жить отдельно. Уйдем от него с аввой Анувом, а то Пимен все молится, молится - житья от него нет! (Ануву.) Авва Анув, гляди-ка, что я нашел!

АНУВ. Что же это? Золото?

ПАИСИЙ. Да, золото! Давай уйдем от аввы Пимена и купим себе отдельную келью.

АНУВ (в сторону). Это диавол послал Паисию деньги, чтобы погубить нас. Но с Божией помощью мы одолеем искушение. (Паисию.) Хорошо, брат Паисий, построим себе келью за рекой. Бери свои вещи и пошли. Давай я понесу золото.

ВЕДУЩИЙ. Реку пришлось переходить по шаткому мосту.

ПАИСИЙ. Осторожнее, отец Анув, мост качается.

АНУВ. Как бы не уронить деньги в реку… Ой, ой… Ой! (Роняет кувшин с золотом в воду.) Бедные мы, бедные, не на что нам теперь выстроить отдельную келью.

ПАИСИЙ. Не скорби, брат. Что поделаешь? Должно быть, это искушение. Вернемся к авве Пимену…

АНУВ. И слава Богу!

ВЕДУЩИЙ. Они вернулись и жили с тех пор в мире и согласии.

ЮВЕЛИР. Я понял твою мысль, сынок. Лучше лишиться земного богатства, чем вечной жизни. Да и временная жизнь дороже золота.

СЫН. Кажется, уже рассвело, по палубе матросы забегали.

ЮВЕЛИР. Позови-ка юнгу.

ЮНГА. Что, господин?

ЮВЕЛИР. Эти матросы, о которых ты говорил, сейчас на палубе?

ЮНГА. Да, господин, но выходите, не бойтесь; днем, при людях, они вас не тронут.

ЮВЕЛИР. Прекрасно! Дети, собирайтесь, идем гулять на палубу! (Берет сундучок. На палубе говорит громко, привлекая к себе внимание.) Смотрите, дети, какие драгоценные камни! Здесь все-все наше богатство!

СЫН (тоже нарочито громко). А в каюте ничего не осталось?

ЮВЕЛИР. Здесь все-все! Осторожнее, дети, не толкайтесь, а то я уроню сундучок! Ой, ой!

Роняет сундучок за борт. Матросы, до этого внимательно наблюдавшие за происходящим, ахают.

ДЕТИ ЮВЕЛИРА. Сундучок, сундучок!

ЮВЕЛИР. Утонул наш сундучок!

СЫН. Зато сами живы!

Приключения в египетской пустыне

ВЕДУЩИЙ. При дворе Византийского императора был некий достойный муж, христианин, всем всегда говоривший правду в глаза, за что его, естественно, не любили.

ДОСТОЙНЫЙ МУЖ. Беды отовсюду обступили меня. Вижу на себе гнев Господень. Жена отравлена, дом сгорел, чего мне ожидать в дальнейшем? (Появляются двое придворных, не замечая его). Ах! Идут мои враги. (Прячется).

1-й ПРИДВОРНЫЙ (продолжается разговор) . Когда же мы, наконец, покончим с ним? Его правдивость невыносима!

2-й ПРИДВОРНЫЙ. Он при императоре обличил меня в воровстве, я был ему искренне благодарен

1-й ПРИДВОРНЫЙ. Ну да, его жену отравили. Надеюсь, что душа ее в раю.

2-й ПРИДВОРНЫЙ. Жалко только, что сам он пока еще на грешной земле. Такому хорошему на ней не место!

1-й ПРИДВОРНЫЙ. Говорят, у него ночью дом сгорел.

2-й ПРИДВОРНЫЙ. Неужели? А как же он сам?

1-й ПРИДВОРНЫЙ. Он спал в садовой беседке и остался жив.

2-й ПРИДВОРНЫЙ. Вот как? Но все-таки, я думаю, он скоро встретится с женой на небесах. Послушайте! А вдруг он государственный изменник?

1-й ПРИДВОРНЫЙ. Мысль всегда свежая! Придется проследить за ним. Вот до чего доводит благородство! Изменник! (Оба уходят.)

ДОСТОЙНЫЙ МУЖ. Какой ужас! Они не успокоятся, пока не погубят меня! Что делать? Немедленно бежать. Куда? Давно я уже думал о пустыне… Теперь пора! Прощай, развратный мир!

ВЕДУЩИЙ. И он, тайно оставив императорский двор, уехал в Египет, переоделся охотником и с луком за плечами удалился в пустыню к одному великому старцу.

БЕГЛЕЦ (приближается к группе обедающих монахов). Так вот этот великий старец! Он, говорят, строжайший подвижник и питается только хлебом и водой. (Принюхивается.) Но что это за запах? (Старцу.) Благослови, отче.

СТАРЕЦ. Да благословит тебя Бог.

БЕГЛЕЦ (смущенно) . Как вкусно у вас готовят, лучше, чем в городских монастырях. Я совсем не ожидал такого в пустыне.

СТАРЕЦ. Не смущайся, брат. Я вижу, ты одет, как охотник… Натяни свой лук. (Беглец слегка натягивает лук.) Сильнее. (Еще натягивает.) Еще сильнее…

БЕГЛЕЦ. Если чрезмерно натянуть лук, он переломится.

СТАРЕЦ. Вот так и в духовной жизни. Нужно бороться со своими страстями, работать над собой, но бывают нужны и отдых, и утешение.

БЕГЛЕЦ. Правду мне сказали, отец, о твоей рассудительности. Прими меня к себе в монастырь.

ВЕДУЩИЙ. Старец принял беглеца в монастырь послушником и поселил его в своей келье.

ПОСЛУШНИК (подметая пол). Все мету, мету, мету… Когда же духовная жизнь начнется? Потом еще пшеницу замачивай да корзины плети… Нет, не так я понимаю монашество! Монашество - это ангельский образ, а тут становишься подобен скотине, а не ангелу! (Бросает веник. Входит старец.) Отче, я решил! Отрекаюсь от всего земного, поэтому оставляю твою келью и буду жить в пустыне, как ангел. (Стремительно выходит.)

СТАРЕЦ. Подумать только, ушел в ночь без теплой одежды, без еды, без огня… Эх, молодость - пылкость да неопытность. Но Бог милостив. Я думаю, он скоро вернется. Однако нужно проучить его.

ВЕДУЩИЙ. Ночью послушник замерз и, не выдержав холода, стал стучаться в дверь кельи.

ПОСЛУШНИК. Отче, отче! Впусти меня!

СТАРЕЦ. Удались, окаянный сатана! Мой послушник уподобился ангелам, и ему не нужна келья.

ПОСЛУШНИК. Это я, твой послушник. (Стуча зубами.) Я гибну от холода.

СТАРЕЦ. Ангелы не испытывают холода. Ты, демон, не смущай меня.

ПОСЛУШНИК. Я - не демон и не ангел, я - человек, сжалься ради Христа и прости мою немощь.

СТАРЕЦ (открывая дверь). Ну, раз ты не ангел, а немощный человек, тогда входи. И теперь ты, надеюсь, понял, что коли мы нуждаемся в пище и одежде, то должны и трудиться ради них.

ВЕДУЩИЙ. Однажды старец с послушником шли по дороге.

ПОСЛУШНИК. Ой, что это лежит? (Поднимает платок.) Отец, я нашел платок!

СТАРЕЦ. Ну и что же?

ПОСЛУШНИК. Если благословишь, я возьму его себе.

СТАРЕЦ. Разве ты положил его здесь?

ПОСЛУШНИК. Нет.

СТАРЕЦ. А как же ты хочешь взять то, что не положил?

ПОСЛУШНИК. Но ведь это мелочь, платок.

СТАРЕЦ. А Христос сказал в Евангелии: «Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом».

ПОСЛУШНИК (раздраженно бросает платок). Ну и пусть лежит!

СТАРЕЦ. Не следует предаваться гневу, чадо.

ПОСЛУШНИК. А что же я могу с собой сделать?

СТАРЕЦ. Терпи и молись.

ПОСЛУШНИК . Да где же его возьмешь, терпение, в монастыре? То один раздражает, то другой! (Пинает ногой платок.) Надо все же уходить в пустыню!

СТАРЕЦ. Ты ведь уже пробовал.

ПОСЛУШНИК. Попробую еще, а то с людьми греха не оберешься. Прощай.

СТАРЕЦ. Сохрани его, Господи!

ВЕДУЩИЙ. И послушник стал жить один в пустыне.

ПОСЛУШНИК (напевает). Я теперь живу один, над страстями господин… Теперь мне не на кого гневаться, буду в тишине молиться Богу, храня сердечный мир. Вот и колодец, наберем водички… (Делает, что говорит.) Одно ведерко наберем… поставим… теперь другое… (Первое ведро переворачивается.) Ах незадача! Что это такое?! Придется еще раз набирать… (Пока набирает первое ведро, поставленное второе переворачивается.) Ну что это! Опять перевернулось! Нет, я вам покажу! (Ставит первое ведро и, нервничая, набирает второе. Первое переворачивается.) Ах! Так пропадите вы пропадом! (В гневе бросает оба ведра в колодец. Приходит в себя.) Что я наделал?! Ведер больше нет…А, главное, я ведь ушел в пустыню, чтобы не гневаться, и вот пожалуйста. Должно быть, прав старец. Вернусь к нему с повинной головой. Видно, страсти нигде не оставляют нас, и нужно с ними бороться.

ВЕДУЩИЙ. Послушник вернулся в монастырь, чтобы там под руководством старца преодолевать свои страсти.

ПОСЛУШНИК. Отче, прости меня за своеволие. Теперь буду тебя во всем слушаться.

СТАРЕЦ. Точно ли во всем? Ты хорошо подумал? А то будешь роптать, как раньше.

ПОСЛУШНИК. Нет, отче! Хочу отсечь свою грешную волю и выполню все, что ты ни скажешь!

СТАРЕЦ. Точно ли выполнишь?

ПОСЛУШНИК. Да.

СТАРЕЦ. Видишь эту сухую палку?

ПОСЛУШНИК. Вижу.

СТАРЕЦ. Воткни ее в землю, вот сюда. (Послушник втыкает.) Каждый день приходи утром и вечером и поливай ее. Кто бы тебе что ни говорил, отвечай, что ждешь плодов от этого дерева.

ПОСЛУШНИК. Благослови, отче.

СТАРЕЦ. Да благословит тебя Бог.

ВЕДУЩИЙ. И послушник стал ежедневно утром и вечером поливать сухую палку.

1-й МОНАХ. Этот брат, наверное, заболел. (Послушник в это время поливает палку.)

2-й МОНАХ. Братец, что ты делаешь?

ПОСЛУШНИК. Поливаю дерево.

2-й МОНАХ. А зачем?

ПОСЛУШНИК. Надеюсь получить от него плод.

1-й МОНАХ. Ты, мне кажется, перегрелся на солнце. Это ведь не дерево, а сухая палка!

ПОСЛУШНИК. Лучше за послушание поливать палку, чем творить свою волю на погибель душе.

ВЕДУЩИЙ. Так прошло три года. И однажды утром…

СТАРЕЦ (видит, что послушник поливает палку, а на ней растет плод). Брат! Посмотри!

ПОСЛУШНИК. Куда благословишь, отче?

СТАРЕЦ. Посмотри, твое дерево принесло плод!

ПОСЛУШНИК. Слава Богу.

СТАРЕЦ. Братия! Братия! (Приходят монахи.) Видите чудо?

МОНАХИ. Видим! Видим!

СТАРЕЦ (срывает плод). Братия, призываю всех вас: вкусите плодов дерева послушания.

ПОСЛУШНИК. Какое счастье, отец, что Бог привел нас в пустыню и являет нам свои чудеса! Но как же люди спасаются в миру? Вспоминаю свою жизнь при дворе и тех, кто меня окружал. Ужасно! Неужели все гибнут?

СТАРЕЦ. Нет, чадо, не так. И миряне достигают святости, а не только жители пустыни. Много лет назад был со мной такой случай. Стали приходить ко мне помыслы и хвалить за строгую жизнь Я, как мог, прогонял их молитвой и однажды услышал голос от Бога: «Ты не пришел еще в духовную меру землекопа, живущего в Александрии».

ВЕДУЩИЙ. И старец рассказал послушнику о своей встрече со святым землекопом.

СТАРЕЦ. Мир тебе, истинный раб Божий.

ЗЕМЛЕКОП (перестает копать). И тебе мир, отец. Что истинное нашел ты в мирянине, придя из святой пустыни?

СТАРЕЦ. Бог послал меня сюда, и ради Бога расскажи мне о своих подвигах. Как ты проводишь свою жизнь?

ЗЕМЛЕКОП. Мне нечего рассказать тебе, отец. Добрых дел я за собой не знаю.

СТАРЕЦ. А как же ты работаешь? Покажи мне.

ЗЕМЛЕКОП. Ну как? Набираю землю в лопату (показывает) и говорю: «Бог любит всех людей», а потом отбрасываю землю (показывает) и говорю: «Только я достоин вечной муки».

СТАРЕЦ. Поистине велико твое делание!

ЗЕМЛЕКОП. Чего уж тут великого? Только плата велика.

СТАРЕЦ. Сколько же тебе платят?

ЗЕМЛЕКОП. В день получаю две монеты, на одну покупаю себе хлеб, а другая лишняя - отдаю ее нищим.

СТАРЕЦ. Брат, это истинный путь! «Бог любит всех людей, только я достоин вечной муки» - вот спасительное устроение ума.

ПОСЛУШНИК. Так что же, отец, мы напрасно подвизаемся в пустыне, раз мирской землекоп превзошел нас, живя в городе?

СТАРЕЦ. Нет, чадо, не так. Вот я покажу тебе на примере. Буду толкать тебя, ты только не падай. (Толкает послушника, тот чуть не падает. Так несколько раз.) Тяжело было тебе устоять?

ПОСЛУШНИК. Ничего себе.

СТАРЕЦ. Так же тяжело устоять христианину в миру - вокруг соблазны. А в пустыне соблазнов нет, только бесы и наша гордость, но ведь это и в миру с нами.

ПОСЛУШНИК. Просто каждому нужно идти своим путем?

СТАРЕЦ. Каждому нужно нести свой крест.

ВМЕСТЕ. И за все благодарить Бога!

Не спеши и не ленись

ВЕДУЩИЙ. Был один добрый мальчик Витя, который искренне уверовал во Христа и решил бороться со своими страстями.

ВИТЯ. Да, много у меня страстей: и гордость, и зависть, и чревоугодие! (Зовет мать.) Мама!

МАМА. Что, сыночек?

ВИТЯ. Больше мне курицу не готовь, буду есть хлеб и воду.

МАМА. Ты что заболел, миленький?

ВИТЯ. Мама, как ты не понимаешь? Я решил победить страсть чревоугодия. Буду есть помалу и ничего вкусного.

МАМА. Хорошо, родной. (В сторону.) Ах, бедная деточка!

ВЕДУЩИЙ. Витя мужественно взялся за пост и до вечера ел только хлеб и пил воду. Наступило утро.

ВИТЯ (просыпается). Чем это так пахнет? Пирожки с мясом? Нет! С Этим покончено! Ведь просил же маму не давать мне вкусного. Мама!

СЕСТРА (входит). Мама в магазин пошла за соусом. А это пирожки на столе.

ВИТЯ. И прямо на столе… Зачем поставили? (Приподнимает салфетку.) А один пирожок поломанный; все равно он никуда не годится - съем его. (Борется с собой.) Эх! (Съедает.) Не утерпел! Победило меня чревоугодие! (С огорчением съедает все пирожки.)

ВЕДУЩИЙ. Расстроенный выбежал Витя на улицу и встретил друга.

ДРУГ. Здравствуй, Витя!

ВИТЯ. Здравствуй.

ДРУГ. Ты что это такой мрачный? Что-нибудь случилось?

ВИТЯ. Помолись обо мне, брат. Побеждают меня страсти. Лишь вчера решил: «Не буду чревоугодничать. Только хлеб и вода, и те не досыта». И вот утром же сегодня наелся пирожков с мясом.

ДРУГ. Это потому, что ты понадеялся на себя, на свои силы, а надо всю надежду возлагать на Бога и во всяком деле от Бога ждать успеха.

ВИТЯ. Прекрасная мысль! Как это мне раньше в голову не пришло?! Ну, теперь держитесь, страсти!

ВЕДУЩИЙ. Витя прибежал домой окрыленный надеждой на скорую победу над своими страстями. Он непрестанно шептал молитву, прося Бога о помощи.

МАМА. Витенька, будешь кушать супчик?

ВИТЯ. Я ем только хлеб и воду.

МАМА. Это твой любимый, с фрикадельками…

ВИТЯ (в сторону). Как пахнет! (Зажимает нос, кричит матери.) Я же сказал тебе, что есть не буду!

МАМА. Ну, может быть, до вечера оставить?

ВИТЯ. Ты что нарочно меня искушаешь?! (Выхватывает у матери тарелку и выплескивает суп за окно.) Вот тебе твой суп!

СЕСТРА (облитая супом, она подслушивала под окном). Ой, что делается!

МАМА (закрывает лицо руками). Витя, что с тобой?!

ВИТЯ (приходит в себя - стоит опустив голову). Сам не знаю. Простите. (Машинально берет со стола пирожок и ест его. Все уходят, он остается один.) Ничего не получается… Страсти мною владеют, бороться бесполезно.

ВЕДУЩИЙ. Понурый вышел Витя из дому и пошел в церковь, предаваясь помыслам отчаяния. Во дворе храма он встретил священника.

ВИТЯ. Благословите, батюшка.

СВЯЩЕННИК. Бог тебя благословит. Как ты поживаешь?

ВИТЯ. Плохо поживаю.

СВЯЩЕННИК. Что-нибудь случилось? Мама заболела или сестра?

ВИТЯ. Душа у меня болит. Не могу бороться со своими страстями; видно, что я - сын погибельный.

ВЕДУЩИЙ. И Витя рассказал батюшке все, что с ним произошло в эти дни.

СВЯЩЕННИК. Напрасно ты, братец, так расстроился. Принеси-ка мне лестницу, вон там она стоит. (Витя приносит.) Попробуй, Витя, запрыгнуть сразу на верхнюю ступеньку. Раз, два, прыгай!

ВИТЯ (прыгает). С места, конечно, не запрыгнешь. Если только с разбегу попробовать?

СВЯЩЕННИК. С разбегу тем более не советую, можно голову сломать. Как же забраться на верхнюю ступеньку? На какую ступеньку нужно встать сначала?

ВИТЯ. Ну да, нужно встать на нижнюю ступеньку.

СВЯЩЕННИК. Так же и в духовной жизни: нужно начинать с малого и возрастать постепенно, шаг за шагом, а не бросаться, как ты, сразу на великие подвиги.

ВИТЯ. Что же мне вообще не поститься и со страстями не бороться? Конечно, моя слабость уже проявилась, делать нечего…

СВЯЩЕННИК. Ну вот ты уже и руки опустил. Да нет никакой причины унывать! Только начинай не с великого, а с малого: маму не обижай, обычные посты соблюдай. Вот послушай историю из «Отечника».

ВЕДУЩИЙ. Однажды отец послал сына очистить от камней участок земли.

ОТЕЦ. Поезжай, сынок, на нашу дальнюю пустошь, очисти ее от камней, а то она непригодна под посевы.

СЫН. Хорошо, отец, я все сделаю.

ВЕДУЩИЙ. И сын отправился на дальнюю пустошь.

СЫН (пинает ногой камень). Эге-ге… Сколько камней… (Оглядывается.) И участок какой большой… Да тут мне и за год не управиться. Лягу-ка я пока посплю. Утро вечера мудренее.

ВЕДУЩИЙ. Так прошел целый месяц. Сын, видя запущенную землю, не решался начать работу и то бродил по участку, ахая, то ложился под деревом и спал. Наконец, приехал туда сам отец, чтобы посмотреть, как идут дела.

ОТЕЦ. Что это я вижу? Участок совсем не обработан… А где мой сын? Сын-о-ок!

СЫН (поднимается из-под дерева заспанный). Кто это меня звал? А, это ты, отец?

ОТЕЦ. Что же ты, сынок, не обрабатывал землю?

СЫН. Видишь ли, участок очень каменистый, я не решился и взяться за работу.

ОТЕЦ. Сынок, если бы ты в день очищал столько земли, сколько занимал своим телом во время сна, то весь участок уже был бы обработан.

СВЯЩЕННИК. Вот видишь, Витя, не нужно ни спешить, ни унывать, а постепенно, камень за камнем, очищать свое сердце от страстей.

ВИТЯ. И тогда мы ступенька за ступенькой будем восходить на небо.

ВСЕ ВМЕСТЕ. С Божьей помощью.

После службы

Священник сидит на лавочке, слушает, но до времени не участвует в разговоре.

1-й ПРИХОЖАНИН. Как славно прошла служба!

2-й ПРИХОЖАНИН. Да, в нашем храме помолишься - получишь заряд на весь день. Правда, Нин?

НИНА (жена 2-го прихожанина). Конечно! Не хочется из храма уходить.

1-й ПРИХОЖАНИН . Особенно когда помолишься со вниманием… Вот только трудно сохранить такое настроение.

НИНА. Куда там! Придешь домой - дела, заботы…

2-й ПРИХОЖАНИН. Да ладно тебе! Какие там заботы? Ремонт уже сделали…

НИНА. У тебя, конечно, нет забот, а я с утра до вечера кручусь как белка в колесе. Только в храме и отдохнешь душой.

1-й ПРИХОЖАНИН . А все-таки стараться сохранить настроение нужно.

НИНА. Какое уж тут настроение!

2-й ПРИХОЖАНИН. Да и как его сохранишь-то?

НИНА (священнику). Батюшка, вот Вы нам скажите.

СВЯЩЕННИК . А что сказать?

СВЯЩЕННИК . Очень просто, чада: не надо пустословить.

ВСЕ. Батюшка. Мы больше не будем!

Ванюха - царевич Иоанн

ВЕДУЩИЙ. В некотором царстве, в некотором государстве жил да был Ванюха, парень неплохой. Да были у него три друга: Жирко, Жадко и Важнуха. И так эти друзья ему досаждали, что житья ну совершенно не давали.

Вот, к примеру, наступил Великий пост. Думает Ванюха:

ВАНЮХА. Уж я помолюся! Уж я попощуся! Ни за что не буду есть мороженого и почаще стану в церковь ходить.

МОРОЖЕНЩИЦА. Мороженое очень вкусное! Купите мороженое!

ВАНЮХА. Нет! Нет! Идет Великий пост. Не буду!

ЖИРКО. Да брось ты, Ванюха. Только кусочек маленький съешь.

ВАНЮХА. А как же пост?

ВАЖНУХА. Так это ведь для некультурных, а ты, Ванюха, парень культурный.

МОРОЖЕНЩИЦА. Мороженое кончается! Покупайте скорее! Последнее мороженое!

ЖАДКО. Скорее покупай, Ванюха, а то вон гляди, девчонка бежит. Сейчас твое мороженое купит.

ВЕДУЩИЙ. Так у них всегда и бывало. Только соберется Ванюха доброе дело сделать, Жирко в нем сластолюбие разжигает, Жадко - жадность, а Важнуха - гордость. Совсем они Ванюху запутали.

ДЕВЧОНКА. Дайте мне три пачки мороженого.

МОРОЖЕНЩИЦА. Трех нет, осталась одна пачка.

ВАНЮХА. Ну и хорошо, что мне не досталось.

ЖИРКО, ЖАДКО и ВАЖНУХА. Ты же раньше пришел, это твое мороженое!

Ванюха бросается к мороженщице, девчонка хватает мороженое и убегает.

ВЕДУЩИЙ. Девчонка убежала с мороженым, Ванюха - за ней. По улицам побежал да по улочкам, по улочкам да по закоулочкам. Выбежала девчонка из города - да в лесную чащу. Ванюха - за ней.

ВАНЮХА. Ой, куда это я попал? И девчонки с мороженым нет… Ободрался весь… Ох! Все тело болит. И друзья куда-то подевались… (Шатается и засыпает, прислонясь к дереву.)

ВЕДУЩИЙ. А у них всегда так бывало: Жирко, Жадко и Важнуха Ванюху до греха доведут, а в беде бросают.

ВАНЮХА (просыпается) . Где это я? Темный лес… Как я сюда попал? А! Припоминаю…

АНГЕЛ (в виде старичка) . Что, Ванюха, плохо тебе? А знаешь ты, как тебя зовут? Никакой ты не Ванюха, а царевич Иоанн. И друзья твои - вовсе не друзья, а разбойники. Когда ты был маленьким мальчиком, они выманили тебя из царского дворца…

ВАЖНУХА. Иоанушка! Какой хорошенький! Ты самый умненький и лучшенький мальчик.

ЖАРКО. Выйди к нам, мы дадим тебе конфетку.

ЖАДКО. У нас много конфеток про запас!

АНГЕЛ. Ты поверил им, а они тебя украли и внушили тебе, что они твои друзья.

ИОАНН. Да, теперь я припоминаю.

АНГЕЛ. Вернись, царевич, к своему Отцу.

ИОАНН. Но где же он? Как найти к Нему дорогу?

АНГЕЛ. Вот смотри. (Указывает на Молитву.) Это невеста твоя, зовут ее Молитва. Если ты ее полюбишь, она соединится с тобой. А кто соединится с Молитвой, того она введет в царский дворец.

ИОАНН. Скорее пойдем!

АНГЕЛ. Не спеши, послушай еще. Жирко, Жадко и Важнуха так просто от тебя не отстанут, вновь постараются овладеть тобою. Не бойся их, но и не слушайся их. Вот тебе меч духовный - Слово Божие, не выпускай его из рук и не забывай своей невесты Молитвы.

ИОАНН. А кто ты, добрый человек?

АНГЕЛ. Я - твой Ангел-хранитель. И еще знай, царевич Иоанн, что в царский дворец твоего Отца ты сможешь войти, только если разыщешь своих сестер: Чистоту, Простоту и Смирение.

ИОАНН. А где мне их найти?

АНГЕЛ. Ищи и найдешь. Но, главное, не забывай о своей невесте - Молитве.

ВЕДУЩИЙ. И Ангел-хранитель стал невидим. Увидав перед собою тропинку, Иоанн с Молитвой пошел по ней.

ИОАНН. Вот как здорово! Теперь у меня меч духовный и Молитва со мной. Ничего не боюсь, всех врагов одолею и войду во дворец Отца моего.

ВЕДУЩИЙ. Так он разговорился сам с собой, а Молитва-то и отошла от него.

ЖИРКО. Ох, Ванюхушка, как ты исхудал, как пооборвался. Это ж ты совсем себя не жалеешь!

ИОАНН. Отойди от меня, Жирко, мне некогда.

ЖИРКО. Нет, приляг отдохни, не ходи никуда, пожалей себя.

ИОАНН (пытается уйти) . Пусти!

ЖАДКО. Да как же ты пойдешь? А дом, а хозяйство? А о пенсии ты, Ванюха, подумал?

ИОАНН ( замахиваясь мечом). Сказано в Писании: «Уповайте на Господа!»

ВАЖНУХА. Молодец, Ванюха! Ты - храбрый и могучий воин!

ИОАНН (опуская меч). Повтори-ка, что ты сказал?

Все трое бросаются на Иоанна и начинают связывать.

ЖАДКО. Ну все, попался.

ЖИРКО. Теперь ты от нас не уйдешь!

(Все трое хохочут.)

ВАЖНУХА. «Могучий воин»! Где твой меч? Сейчас мы им тебе голову отрубим.

ИОАНН. Погибаю! Погибаю! О молитве-то я и забыл… Господи, помоги мне!

Появляется Молитва, развязывает Иоанна и прогоняет Жирко, Жадко и Важнуху, которые, шипя, уползают.

ИОАНН. Слава Богу! (Берет меч из рук Молитвы.) Пойду искать своих сестер: Чистоту, Простоту и Смирение. Только как мне узнать их?

АНГЕЛ. А вот познакомься.

ЧИСТОТА. Я - Чистота. Каждый раз, когда ты побеждаешь сластолюбие, я приближаюсь к тебе.

ПРОСТОТА. А я - Простота. Пока ты надеешься на Бога, ты поистине брат мой, но когда уповаешь на свой разум, то теряешь меня.

СМИРЕНИЕ. А я твоя третья сестра - Смирение. Борись, Иоанн, с гордостью, и я всегда буду с тобою.

ИОАНН. Пойдемте же скорее к Отцу во дворец!

АНГЕЛ. Пойдемте. Но путь будет долгим и трудным.

ЧИСТОТА. Ведь Жирко еще жив.

ПРОСТОТА. И Жадко еще жив.

СМИРЕНИЕ. И Важнуха еще полон сил.

АНГЕЛ. И в тебе еще, братец Иоанн-царевич, еще много от прежнего Ванюхи.

МОЛИТВА. Так что держи меч покрепче; меня, Молитву, не оставляй. Будь верен Богу до смерти, и Он даст тебе венец жизни!

Все поют:

Спаси, Господи, люди Твоя,

И благослови достояние Твое,

Победы на сопротивныя даруя,

И Твое сохраняя Крестом Твоим жительство.

Погорельцы

ВЕДУЩИЙ. Жили-были две бедные вдовы. Одна из них была жадная, а другая добрая. Если кто, бывало, попросит: «Дай водички попить», добрая ему еще и молочка и хлебушка вынесет и скажет:

ДОБРАЯ ВДОВА. Мир тебе, добрый человек. Покушай ради Христа и помолись обо мне.

ВЕДУЩИЙ. А жадная вдова и воды-то нальет полкружечки да еще и поворчит:

ЖАДНАЯ ВДОВА. Ходят-ходят тут, воду выпрашивают. Так всю воду скоро выпьют и воздух выдышут!

ВЕДУЩИЙ. К доброй вдове, бывает, и зайчик прибежит…

ЗАЙЧИК. Бабушка, бабушка, я лапку ушиб, помоги мне.

ВЕДУЩИЙ. Она ему и лапку перевяжет да еще и морковкой угостит.

ЗАЙЧИК. Спасибо тебе, бабушка. Да воздаст тебе Бог за доброту.

ВЕДУЩИЙ. А жадная вдова людей-то не любила, а уж животных и подавно.

ЖАДНАЯ ВДОВА. Если увижу где птичку или зверюшку, так и хочется кинуть в них камень. Вот только ослабела, все больше сама в себя попадаю.

ВЕДУЩИЙ. Так они жили в своих избушках, каждая по-своему, пока однажды…

СТРАННИК ( стучится к Ж аднойВдове). Мир дому сему! (Пауза.) Есть тут кто живой?

ЖАДНАЯ ВДОВА ( из-за двери). Есть пока. Что тебе нужно?

СТРАННИК. Я, матушка, собираю старые вещи для погорельцев. Не подашь ли чего ради Христа?

ЖАДНАЯ ВДОВА. Старые вещи, говоришь? Нету у меня старых вещей.

СТРАННИК. Так, может, новые пожертвуешь?

ЖАДНАЯ ВДОВА (в сторону) . Ишь ты, новые ему подавай! (Страннику.) Нового я и отродясь не имела.

СТРАННИК. Что же, матушка, так ничего и не уделишь погорельцам?

ЖАДНАЯ ВДОВА (в сторону). Так он вовсе не отвяжется от меня. (Страннику.) На вот тебе новую галошу!

ВЕДУЩИЙ. Вздохнул странник и пошел к домику другой вдовы.

СТРАННИК. Мир дому сему!

ДОБРАЯ ВДОВА. С миром принимаем! Заходи, добрый человек.

СТРАННИК ( входит, крестится на образа) . Я, матушка, собираю старые вещи для погорельцев. Не подашь ли чего ради Христа?

ДОБРАЯ ВДОВА. Как не подать! Открывай-ка свой мешок. (Странник открывает.) Вот тебе мой старый тулупчик, а вот и валенки, на вот и кастрюльку, да бери уж и новый тулуп…

СТРАННИК. Сама-то ты, матушка, с чем же останешься?

ДОБРАЯ ВДОВА. Я, миленький мой, с Богом останусь, а бедным-то погорельцам надо помочь, у них ведь все добро пропало. Собирай уж все, что в доме есть, сколько в твой мешок влезет.

ВЕДУЩИЙ. Отдала добрая вдова все, что было у нее в доме, оставила только образ Божией Матери. А странник, собиравший на погорельцев, ушел со всем добром доброй вдовы и одной галошей, которую дала ему другая вдова. Но едва он вышел за порог, как небо затянуло тучами, грянул гром, страшно засверкали молнии и ударили в домики обеих старушек. Домики сразу загорелись, и вдовы успели только сами выскочить в чем были. (Добрая вдова выбегает с образом в руках). Домики быстро сгорели, и гроза кончилась.

СТРАННИК. Вот, матушки, как получилось. Не зря я просил у вас подать на погорельцев. Прими, добрая сестра, свое добро. Прими и ты, бедная, свое. Вперед будет тебе и всем наука: что мы пожалеем отдать Богу, то вовеки погибнет, а что пожертвуем ради Христа, то пребудет с нами вовеки.

Пасхальный колобок

1-й ВЕДУЩИЙ. Жили-были бедные дед и баба.

2-й ВЕДУЩИЙ. Очень бедные.

1-й ВЕДУЩИЙ. У них не было курочки-рябы.

2-й ВЕДУЩИЙ. Ох, не было.

1-й ВЕДУЩИЙ. Она не снесла им яичка.

ВЕДУЩИЕ (вместе). Ине могли они испечь пасхального куличика!

2-й ВЕДУЩИЙ. Дед бабе говорит:

ДЕД. Чем же, милая, нам на Пасху разговеться-то?

БАБА. Ох, уж и не знаю, милай. Ведь мука у нас давно уже кончилась.

ДЕД. Давай, баба, не будем унывать, а помолимся Богу да по амбару пометем, по сусекам поскребем; может, хоть на колобок наберется.

1-й ВЕДУЩИЙ. Так они и сделали: по амбару помели, по сусекам поскребли, мучицу на водице замесили, слезицей посолили.

2-й ВЕДУЩИЙ. Бога поблагодарили.

1-й ВЕДУЩИЙ. Испекли постный колобок и на окно положили.

ВЕДУЩИЕ (вместе). До утра простынуть.

2-й ВЕДУЩИЙ. А на утро проснулся Колобок раньше всех.

КОЛОБОК. Что-то дедушки и бабушки не слышно. Спят поди. Намаялись со мной вчера, даже обедню проспали. Покачусь-ка я в церковь, пока они спят, окроплюсь у батюшки святой водой, хоть этим старичков утешу.

1-й ВЕДУЩИЙ. Соскочил Колобок с подоконника на землю и айда в церковь. Да не по дороге, а прямиком через лес. Навстречу ему волк.

ВОЛК.

КОЛОБОК. Что ты, Волк, ведь я еще не освященный. По амбару метен, по сусекам скребен, на водице мешен, слезицей солен, но еще не освящен. Жди меня здесь.

МЕДВЕДЬ. Колобок, Колобок, я тебя съем.

КОЛОБОК. Что ты, Медведь, ведь я еще не освященный. По амбару метен, по сусекам скребен, на водице мешен, слезицей солен, но еще не освящен. Жди меня здесь.

ЛИСА. С праздничком тебя, Колобок. Далеко ли ты, мой сладенький, направился?

КОЛОБОК. Я, Лиса, в церковь спешу.

ЛИСА. Куда, сладенький? Я что-то не расслышала.

КОЛОБОК. В церковь Божию святой водой окропиться.

ЛИСА. Я что-то глуховата стала. Подойди ко мне, мой постненький, поближе.

КОЛОБОК. Я, Лисонька, в церковь тороплюсь, у батюшки святой водой окропиться, а ты меня здесь подожди.

2-й ВЕДУЩИЙ. Прикатился Колобок в церковь и сразу к батюшке. Окропился святой водой, а батюшка его спрашивает:

БАТЮШКА. Где же, Колобок, твое красное яичко?

КОЛОБОК. Нет у меня, батюшка, красного яичка. Мои дедушка и бабушка бедные.

БАТЮШКА. На, возьми, Колобок, отнеси яички дедушке и бабушке.

1-й ВДУЩИЙ. А тут прихожане услыхали разговор, надавали Колобку яичек целую корзину.

2-й ВЕДУЩИЙ. Катится Колобок обратно через лес прямиком, а навстречу ему волк, медведь и лисица.

ЗВЕРИ. С праздником тебя, Колобок, с наступающим Христовым воскресением! Будет нам чем на Пасху разговеться!

КОЛОБОК. Экие вы, звери, неразумные! Ведь я же постный: по амбарам метен, по сусекам скребен, на водице мешен, слезицей солен. Как же вы мною разговеетесь?

ЗВЕРИ. Что же нам тогда делать?

КОЛОБОК. Возьмите вот по красному яичку, а как ночью обедня отойдет, разговеетесь.

ЗВЕРИ. Ну спасибо тебе, Колобок! Передай поклон дедушке и бабушке!

1-й ВЕДУЩИЙ. Прибежал Колобок домой.

ДЕД И БАБА. Где ты был, Колобок? Мы о тебе сильно беспокоились!

КОЛОБОК. Я, дедушкаи бабушка, в церкви был, святой водой окропился и вам красных яичек принес. Будет чем на Пасху разговеться!

Дары Артабана

По мотивам одноименного рассказа неизвестного автора, «Православная беседа», №□10–12, 1992.

ВЕДУЩИЙ. Во дни царя Ирода, когда в городе Вифлееме родился Спаситель мира Иисус, на небе вдруг загорелась невиданная ранее звезда. Она ярко сияла и медленно двигалась в сторону Палестины. Увидев ее, некоторые мудрецы поняли, что это знамение Божие: где-то родился великий Царь царей. Они решили разыскать Его, чтобы поклониться и послужить Ему, и для этого договорились собраться в одном месте и единым караваном последовать за чудесной звездой.

Среди волхвов был и великий персидский мудрец Артабан. Он возжелал все свое имущество пожертвовать новорожденному Царю и поэтому продал все, что у него было, и на эти деньги купил три драгоценных камня: сапфир, рубин и жемчужину, которые и намеревался положить к ногам великого Младенца, потому что полюбил Его всем сердцем, хотя и не видел ни разу.

АРТАБАН (глядя на звезду). Вот он, знак Божий! Царь царей идет к нам с неба, и я скоро, Господи, увижу Тебя!

ВЕДУЩИЙ. Артабан отправился к месту сбора волхвов. Он выехал заранее и не боялся опоздать, но вдруг увидел у дороги лежащего на земле тяжело больного человека.

АРТАБАН. Что же мне делать? Нельзя оставить ближнего без помощи. Но если я задержусь, то не успею к месту сбора и не поклонюсь новорожденному Царю. (Колеблется.) Поеду! (Больной стонет. Артабан останавливается.) Боже великий! Ты знаешь, как я стремлюсь к Тебе, но не ты ли дал заповедь «Возлюби ближнего своего, как самого себя»? Могу ли я пройти мимо и не помочь человеку, попавшему в беду?

ВЕДУЩИЙ. Артабан остался, и через некоторое время больной пришел в себя, ему стало лучше.

БОЛЬНОЙ. Кто ты? За кого мне молиться Богу до конца моих дней? И почему лицо твое так печально?

АРТАБАН. Я - персидский волхв Артабан, спешил навстречу с другими волхвами, чтобы вместе последовать за чудесной звездой Царя царей и поклониться Ему. Но теперь я опоздал на встречу и не смогу принести свои дары Сыну Божию.

БОЛЬНОЙ. Не грусти, благодетель. Я еврей. В священных книгах моего народа предсказано, что Царь Правды, Помазанник Божий, родится в иудейском городе Вифлееме. Поспеши туда.

АРТАБАН (вскакивая). Благодарю за совет. Прощай.

БОЛЬНОЙ (вслед ему). Прощай, мой дорогой благодетель.

ВЕДУЩИЙ. Артабан был вынужден вернуться назад, потому что опоздал к месту встречи и должен был сам готовиться в дорогу. В те времена путешествия были трудны, опасны и дороги.

АТАБАН. Придется продать один камень, чтобы снарядить караван. Но главное - не опоздать бы к Царю.

ВЕДУЩИЙ. Очень торопился Артабан. И вот он наконец в Вифлееме.

Артабан стучится в дом. Выходит женщина с ребенком на руках.

АРТАБАН. Мир дому вашему. Я ищу волхвов, пришедших с Востока. Не видели вы их, в какой дом они заходили?

ЖЕНЩИНА. Да, недавно здесь были путешественники с Востока, искали какую-то Марию из Назарета, называли ее матерью великого Царя. Куда они потом ушли, не знаю, и Марию с ее сыном не видела. Говорят, они бежали в Египет.

Крики за сценой: «Спасайтесь! Солдаты Ирода убивают младенцев».

ЖЕЩИНА. О добрый человек! Спаси моего сына, и Бог спасет тебя. (Врываются стражники.)

СТРАЖНИК (женщине). Давай сюда ребенка. Ирод приказал убить всех детей в Вифлееме.

АРТАБАН (стражнику.) Слушай, возьми лучше этот рубин и скажи, что не нашел младенца. (Воин берет рубин и скрывается.)

ЖЕНЩИНА. Да благословит тебя Бог, добрый человек, и да воздаст тебе Царь Правды милостью за твою милость.

АРТАБАН. Господи, прости меня! Из жалости к этим людям я отдал драгоценный камень, предназначенный в дар Тебе. Увижу ли я когда-нибудь Твой лик? Не знаю. Но буду искать Тебя, чтобы отдать последнее, что у меня осталось,□- прекрасную жемчужину.

ВЕДУЩИЙ. Тридцать три года повсюду искал Артабан Царя царей, и наконец до него дошел слух, что в Иудее появился человек, совершающий великие знамения и чудеса, и что многие верят в Него как в Сына Божия.

АРТАБАН . Наконец-то я найду Тебя, поклонюсь и принесу свой дар!

ВЕДУЩИЙ . И вот он в Иудее. Праздник Пасхи. С толпой богомольцев Артабан достигает Иерусалима и с удивлением замечает множество людей, идущих из города.

АРТАБАН (прохожему). Куда торопится весь этот народ?

ПРОХОЖИЙ . Разве ты не знаешь? На гору Голгофу. Там сегодня распинают Иисуса из Назарета, который называл себя Сыном Божиим.

АРТАБАН . Опять, опять я опоздал! Но, может быть, еще успею поклониться Ему, висящему на кресте.

Идет. Навстречу стражники ведут девушку, она упирается. Увидев Артабана, хватает его за край одежды и кричит.

ДЕВУШКА . Помоги мне, добрый человек, сжалься надо мной!

АРТАБАН . В чем дело?

ДЕВУШКА . Мой отец умер, не вернув долга, и меня продадут в рабство, если никто не даст денег.

АРТАБАН . Такова уж, видно, воля Божия. (Дает ей жемчужину.) Этой жемчужины хватит, чтобы уплатить долг. Будь свободна и помолись за меня.

ВЕДУЩИЙ . В это время грянул гром, земля затряслась и небо потемнело. Некоторые дома стали рушиться, с крыши одного из них упала тяжелая черепица и разбила голову Артабану. Он упал, истекая кровью. Девушка склонилась над ним.

ДЕВУШКА . Он умирает, а лицо светлое и радостное. Как будто он с кем-то говорит.

АРТАБАН . Господи, да когда же я видел Тебя жаждущим и напоил, голодающим - и накормил? Тридцать три года я искал Тебя и не нашел, и не мог поклониться Тебе, моему Царю.

Святитель Николай

ВЕДУЩИЙ. В давние времена плыли по Днепру в лодке муж, жена и с ними маленький сын. Мать нечаянно задремала и уронила ребенка в воду, а когда очнулась, было уже поздно - мальчик утонул. Родители его пришли в ужас, но, будучи людьми верующими, не предались отчаянию, а стали изливать свою скорбь в молитве. Вскоре они достигли города Киева и вдруг услыхали странную новость: в храме Святой Софии найден неизвестно чей живой младенец и при этом весь мокрый. Тотчас муж и жена бросились в церковь и узнали в найденном ребенке своего утонувшего сына. Он лежал под иконой Николая Чудотворца… Николай Чудотворец… Это был тот самый святой, к которому от всего сердца обратились с мольбой скорбящие родители. Он услышал их и сотворил чудо - спас от смерти утонувшего мальчика. О жизни, чудесах и добрых делах святителя Николая и пойдет наш рассказ.

ВЕДУЩИЙ. В одном городе со святым Николаем жил человек, некогда богатый, но затем впавший в нищету и отчаяние.

ОТЕЦ. О, что мне делать, что мне делать?! Мы уже три дня голодаем, и я не могу смотреть на муки моих несчастных дочерей!

1-я ДОЧЬ. Придется отцу продать нас в рабство.

2-я ДОЧЬ. Не на что нам больше надеяться.

3-я ДОЧЬ. Все-таки я надеюсь на Бога и молю Его о помощи.

ВЕДУЩИЙ. Этот разговор услышал святой Николай, он сжалился над несчастными людьми.

НИКОЛАЙ. Я должен немедленно помочь им. У меня есть деньги, золото. Отдам его бедным девушкам, чтобы отец мог выдать их замуж.

ВЕДУЩИЙ. Зная, что бывший богач постыдится принять милостыню, Николай тайно подбросил ему мешок с деньгами.

ОТЕЦ. Что это? Золото?! Откуда? Кто мне принес его? (Догоняет Николая.) Николай, ты? Мы никогда не забудем тебя, и Бог воздаст тебе милостью за милость.

ВЕДУЩИЙ. По прошествии нескольких лет в городе Миры, столице Ликийской области, умер архиепископ и нужно было выбрать достойного христианина на его место. Для этого в Миры собрались все епископы Ликии и усердно молились Богу, чтобы Он открыл им Свою волю.

1-й ЕПИСКОП. Господи, укажи нам человека, достойного стать архиепископом!

2-й ЕПИСКОП. Помоги нам, Господи!

ВЕДУЩИЙ. И явился им ангел Божий и сказал, чтобы сделали архиепископом того, кто утром первым придет в церковь, и назвал имя этого человека - Николай. А святой Николай как раз в это время и жил в Мирах Ликийских, все свое имущество он раздал бедным, и никто не знал его. Он каждый день посещал храм Божий и приходил туда раньше всех. Так случилось и этим утром.

НИКОЛАЙ (епископу). Благослови, владыка.

1-й ЕПИСКОП. Бог да благословит тебя, чадо. Назови мне имя твое.

НИКОЛАЙ. Николай мое имя.

1-й ЕПИСКОП. Повтори еще раз, возлюбленный!

НИКОЛАЙ. Николай.

1-й ЕПИСКОП. Братия! Скорее сюда! (Появляются епископы.) Вот указанный Богом человек, он будет архиепископом Мир Ликийских.

ВЕДУЩИЙ . Так Николай стал архиепископом, или, что то же самое, святителем. Он ревностно заботился о спасении душ Богом врученных ему людей, но и телесные их нужды были близки любвеобильному святителю. Когда в Мирах Ликийских случился сильный голод, Николай явился во сне одному купцу в Италии и велел срочно послать в Миры корабли с пшеницей, чтобы продавать ее народу. Благодаря этому чуду многие люди были избавлены от голодной смерти.

Был с ним и такой случай. Николай ненадолго отлучился из своего города. И вдруг…

1-й ГОРОЖАНИН. Владыка, скорее возвращайся!

2-й ГОРОЖАНИН. Спаси неповинных, осужденных на смерть!

3-й ГОРОЖАНИН. Правителя подкупили злые люди, и вот завтра несчастным оклеветанным отрубят головы.

1-й ГОРОЖАНИН. Если бы ты был в Мирах, правитель не решился бы на такое злодейство.

НИКОЛАЙ. Немедленно выезжаем! Господи, помоги нам успеть!

ВЕДУЩИЙЙ . С Божией помощью святитель и его спутники вовремя добрались до места казни.

ПРАВИТЕЛЬ … Приговор окончательный. Всем троим отрубить головы!

Палач замахивается. Николай останавливает его.

НИКОЛАЙ . Стойте!

ОСУЖДЕННЫЕ . Благодарим тебя, отче Николае!

ВЕСЬ НАРОД . Они ни в чем не виноваты!

НИКОЛАЙ (правителю) . Бог накажет тебя за неправедное правление. Ты должен заботиться о благе ближних, а не предаваться лихоимству. Покайся, или ждет тебя вечная мука.

ВЕДУЩИЙ. Но правитель не покаялся и спустя недолгое время, вновь подкупленный преступниками, оклеветал перед царем трех благочестивых людей, которых заключили в темницу и должны были вскоре предать на мучения и смерть.

1-й ЗАКЛЮЧЕННЫЙ. За нас некому заступиться перед царем.

2-й и 3-й ЗАКЛЮЧЕННЫЕ. О, горе нам, горе!

1-й ЗАКЛЮЧЕННЫЙ. Эх, был бы здесь святитель Николай из Мир Ликийских, он бы нас выручил.

2-й и 3-й ЗАКЛЮЧЕННЫЕ. О, он бы спас нас!

1-й ЗАКЛЮЧЕННЫЙ. Боже, Боже! Пошли твоего угодника Николая нам на помощь, ведь все тебе возможно!

2-й и 3-й ЗАКЛЮЧЕННЫЕ. Боже Николая, помоги нам!

ВЕДУЩИЙ. И действительно, помощь пришла и совершенно неожиданным образом. Святитель Николай явился царю во сне.

НИКОЛАЙ. Немедленно отпусти на свободу неповинных узников. Смотри! Если не послушаешься, то тебя и в этой жизни постигнут беды и в вечности - наказание Божие!

ЦАРЬ (лежа). Кто ты и почему так говоришь со мной?

НИКОЛАЙ. Я - Николай, заступник несчастных и скорый помощник призывающих меня.

ЦАРЬ (просыпаясь). Что это был за страшный и странный сон? Кто этот Николай? Поспешу к узникам и расспрошу их. (Идет к узникам и будит их.) Проснитесь и отвечайте мне. Я видел во сне человека по имени Николай, который строго требовал отпустить вас на волю. Кто он?

2-й ЗАКЛЮЧЕННЫЙ. Это архиепископ Мир Ликийских.

1-й ЗАКЛЮЧЕННЫЙ. Он заступник всех невинно страдающих, и Бог за любовь к ближним даровал ему великую силу чудотворения.

ЦАРЬ. Благодарю Бога за милость, что Он не дал мне совершить несправедливость. Вы свободны, но прошу вас: поезжайте в Миры Ликийские, поклонитесь от меня святителю Николаю и попросите его молиться обо мне.

Все поют песню «Святитель Николай».

Святитель Николай

Мы тебя славим, святитель Николай,
Для демонов страшная гроза,
Великой любовью обретший рай,
Нам правило веры показал.
Состраданьем ты Богу угодил,
За обиженных стоял всегда,
От смерти невинных оградил,
В небе Правды яркая звезда.
Твои неисчислимы чудеса,
Ими Бог прославил тебя.
Ими ты возвеселил небеса,
И мы тебя воспеваем, любя.

Дата рождения:3 августа 1977 г.
Дата хиротонии:12 августа 2012 г.
Дата пострига:6 января 2001 г.
День ангела:2 октября
Страна: Россия
Биография: Родился 3 августа 1977 г. в Москве в семье священника. Отец, протоиерей Константин Островский, — настоятель Успенского храма г. Красногорска Московской области, благочинный церквей Красногорского округа, председатель Отдела по реставрации и строительству Московской областной епархии.
В 1994 г. окончил среднюю школу и детскую церковную музыкальную школу при Успенском храме г. Красногорска. В 1990-1995 гг. исполнял различные послушания в Успенском храме г. Красногорска.
В 1995-1999 гг. обучался в Московской духовной семинарии, в 1999-2003 гг. — в Московской духовной академии.
В 1997-2002 гг. был иподиаконом у митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия.
9 октября 1998 г. ректором Московских духовных школ архиепископом Верейским Евгением поставлен во чтеца.
6 января 2001 г. митрополитом Крутицким Ювеналием пострижен в монашество с именем Константин в честь священномученика Константина Богородского.
15 февраля 2001 г. митрополитом Крутицким Ювеналием рукоположен во диакона, а 2 декабря 2002 г. — во пресвитера с возложением набедренника.
В 2002 г. назначен проректором Коломенской духовной семинарии по воспитательной работе. С 2003 г. руководил хором Коломенской духовной семинарии и преподавал сравнительное богословие, с 2007 г. — церковное пение.
В 2003-2006 гг. — член Епархиального совета Московской областной епархии.
В 2004 г. назначен клириком Введенского храма Коломенской духовной семинарии и секретарем богослужебной комиссии Московской епархии. В 2005 г. назначен председателем отдела религиозного образования и катехизации Московской епархии и членом координационного совета по взаимодействию между Министерством образования Московской области и Московской епархией.
В 2006 г. награжден наперсным крестом.
В 2009 г. назначен регентом хора духовенства Московской епархии, в 2011 г. — заведующим миссионерско-катехизаторскими курсами Московской епархии.
Решением Священного Синода от 26 июля 2012 г. (журнал № 67) избран епископом Зарайским, викарием Московской епархии, и назначен на должность ректора Коломенской духовной семинарии.
29 июля 2012 г. митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием возведен в сан архимандрита.
Наречен во епископа 31 июля 2012 г. в крестовом храме в честь Владимирской иконы Божией Матери Патриаршей резиденции в Чистом переулке в Москве. Хиротонисан 12 августа за Божественной литургией в домовом храме в честь Трех святителей Коломенской духовной семинарии. Богослужения возглавил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.
2 июня 2014 г. в Московской духовной академии защитил кандидатскую диссертацию на тему «История и учение "Церкви последнего завета" (секта Виссариона)». По результатам защиты присвоена степень кандидата богословия.
Образование:
1999 г. — Московская духовная семинария.
2003 г. — Московская духовная академия (кандидат богословия).
Епархия: Московская епархия (областная) (Викарный архиерей)
Научные труды, публикации:
Слово архимандрита Константина (Островского) при наречении во епископа Зарайского, викария Московской епархии.
История и учение "Церкви последнего завета" (секта Виссариона) (кандидатская диссертация).
Награды:
Церковные:
. 2003 г. — медаль прп. Сергия Радонежского I ст.;
. 2008 г. — орден свт. Иннокентия Московского III ст.;
. 2008 г. — памятная медаль «1020-летие Крещения Руси»;
. 2011 г. — медаль Московской областной епархии «За усердное служение» III ст.
Светские:
. 2005 г. — знак губернатора Московской области «Благодарю»;
. 2007 г. — знак губернатора Московской области «За труды и усердие»;
. 2010 г. — почетная грамота Министерства образования Московской области.

Настоятель Успенского храма города Красногорска Московской области протоиерей Константин Островский рассказал Правмиру о своей жизни, приходе к Богу, семье и священническом служении.

Протоиерей Константин Островский родился в 1951 году в Москве. В 1974 году окончил Московский институт электронного машиностроения. Работал программистом. В 1978 году принял крещение. Работал алтарником в храме Рождества Иоанна Предтечи на Пресне. Рукоположен в 1987 году. Два с половиной года служил на Дальнем Востоке. С 1990 года настоятель Успенского храма в Красногорске. Благочинный церквей Красногорского округа. Председатель епархиального отдела по реставрации и строительству. Женат, имеет четверых сыновей. Один из них епископ, двое - священники, служат в Красногорском благочинии.

- Отец Константин, вы росли в неверующей семье?

Да, в обычной советской семье, к тому же неполной - отец ушел, когда мне 10 лет было, воспитывали меня мама и бабушка. О Боге все мои сведения ограничивались произведениями Маяковского, где страшные попы. Потом уже все мы крестились и воцерковились, причем мама крестилась раньше меня, но воцерковилась позже, а бабушка и крестилась позже. Тогда же мы, как и большинство советских людей, ничего не знали о Боге и никогда дома на эту тему не говорили.

Учителя нас уважали

Мама и бабушка были люди простые - бабушка медстатистиком работала, мама то инженером где-нибудь, то в ПТУ преподавала, - но занимались моим воспитанием и образованием. Поэтому в 9 классе я оказался в знаменитой уже в то время Второй математической школе.

Мама прочитала о ней в «Известиях» и уговорила меня попытаться туда поступить. Я со скрипом, но поступил, со скрипом же закончил ее (в 1967 году) и ни разу об этом не пожалел - действительно замечательная была школа, у меня о ней самые теплые воспоминания.

От знакомых, учившихся во Второй школе в те же шестидесятые годы, я слышал, что она отличалась свободомыслием, была по духу несоветской. Вам тоже так казалось?

Как вы понимаете, явно антисоветской она быть не могла - ее бы сразу закрыли. (Впрочем, в 1971 году ее все-таки разогнали: уволили директора и почти всех ведущих педагогов.) Более того, долгое время вторая школа держалась за счет того, что ее основатель и директор, Владимир Федорович Овчинников, был членом горкома КПСС, большинство учителей также были членами партии, но многие при этом антисоветски настроенными, и, хотя они открыто не ругали советскую власть, их настроение передавалось ученикам.

Я как мальчик из простой семьи этого как раз не понимал, но интуитивно чувствовал, что атмосфера в школе особенная, благородная. Помню, на уроке химии я сидел, о чем-то своем думал, а заодно рвал линолеум на столе, учительнице это, естественно, не понравилось, она отправила меня к директору. Я ждал разноса, а он просто сказал мне, чтобы я починил стол. Меня это потрясло.

Другая потрясающая история… Классная руководительница, Наталья Васильевна, вызвала маму в школу, потому что я вопиюще много прогуливал, при этом у меня хватило наглости попросить ее не говорить маме, что я прогуливаю. И она не сказала. Если смотреть на дело формально, она поступила неправильно - ведь именно из-за моих систематических прогулов она и вызывала маму! Но ее «неправильный» поступок стал для меня уроком благородства на всю жизнь!

Отношение учителей к ученикам, пожалуй, главное, что отличало вторую математическую школу. Учителя нас уважали, даже когда наши поступки не заслуживали уважения. Естественно, они не называли черное белым и не говорили, что мы поступаем правильно, но видели в каждом ребенке личность, верили, что ему можно все объяснить по-человечески, без криков и угроз. И такое отношение вместе с блестящим преподаванием приносило плоды. Учились все хорошо, многие поступали на мехмат МГУ, в МИФИ и физтех, ну, а такие середнячки, как я, с легкостью поступали в хорошие технические вузы.

- А в университет даже не пробовали?

Пробовал, но сначала поступил в медицинский. Школу я закончил в 16 лет, потому что после первого класса родители перевели меня сразу в третий. Ну, а в 16 лет мало кто готов сделать осознанный выбор. Думал о физкультурном, поскольку занимался классической борьбой (так тогда греко-римскую называли) и один раз даже стал чемпионом Москвы среди юношей, но решил, что физкультурный - это несолидно, и поступил в медицинский. За первые полгода прошли анатомию, гистологию, эмбриологию, но я почему-то воспринимал все это как введение и ждал, когда же начнем науки изучать!

Сдал экзамены за первый семестр и заскучал по математике, да и по друзьям. Бросил медицинский - это решение многим казалось неразумным, но изначально не стоило мне туда поступать по таким мотивам: без призвания, просто вместо физкультурного. В принципе я считаю, что нормально, когда молодой человек ищет себя, оставляет один институт, чтобы поступить в другой. Стал усердно готовиться и хорошо подготовился, но на мехмате требования все-таки повышенные были - теоретически мог поступить, но не поступил. А в МИЭМ поступил и закончил его.

- Чем, кроме учебы, жили вы в студенческие годы?

Дружбой. У нас была хорошая компания. Озоровали, конечно, но не хулиганили. Весело выпивали, играли в карты, при этом много разговаривали на серьезные темы. Курсу к четвертому пьянствовать нам надоело. Не то чтобы совсем прекратили, но пьянство перестало быть стержнем нашего общения, между весельем старались хорошо учиться.

Между оккультизмом и Крещением

В нашу компанию входили и друзья-подруги моей двоюродной сестры. Она журналист, тогда работала в «Московском комсомольце» (последние годы до выхода на пенсию была главным редактором Удмуртского радио). Мы все вместе дружили и после института продолжали общаться, и многие из нас были в духовных поисках. Некоторые, правда, быстро предпочли всему оккультизм.

Я сначала увлекся морализмом и Швейцера, но стало скучно, и тоже двинулся в восточную мистику, она мне понравилась, но, к счастью, ненадолго, и глубоко я в нее не вошел. Позднее я понял, как Бог меня хранил и не вел даже, а нес на руках через великие опасности.

Как-то были мы в Питере у знакомых, лежим рядом на полу с одним оккультистом, которого я очень уважал и даже почитал за суфийского шейха. А друзья тогда почему-то крестились, и я с ним посоветовался, не креститься ли и мне. Он стал меня отговаривать, я со всем согласился и… твердо решил креститься. И действительно крестился.

Через некоторое время общался с другим оккультистом, который мне тоже очень нравился, но в ученики меня не брал, говорил, что я буду священником. Купаясь в море, я потерял крестик, и он предложил мне: «Давай, я тебе крестик вырежу». Но я твердо отказался, сказал, что куплю в церкви. Купил, вскоре после этого крестилась жена, сына крестили (тогда он один у нас был), и вскоре я пошел в Церковь работать.

Хотел сторожем, но нигде не брали, а взяли алтарником в храм Рождества Иоанна Предтечи на Пресне. Алтарничал в паре с Валерием Мишиным, который до сих пор служит в том храме, но уже священником. Такое у меня было воцерковление.

После этого отношения с друзьями как-то сошли на нет. Один из друзей - Сергей Жигалкин - стал довольно известным ницшеанцем, даже что-то из Ницще сам перевел. Еще двое - Николай Михайлович и Галина Васильевна Новиковы - нашли меня через много лет, когда уже сами воцерковились, и даже помогали мне делать мои первые книжки.

Они профессионалы: Николай Михайлович - художник-полиграфист, в разное время был главным художником в «Огоньке» и «Литературке», Галина Васильевна много лет проработала журналистом. Так что первые книги я издавал при их непосредственном участии. Потом уже Николай Михайлович с помощью Галины Васильевны стал издавать свои книги - известная серия «Молитва Иисусова: Опыт двух тысячелетий».

Обошлось без катехизации

- То есть крестились вы не вполне осознанно и воцерковляться стали не сразу после крещения?

От друзей-оккультистов я услышал, что Христос рассеял астрал в атмосфере и тем, кто ищет духовную жизнь, помогает. Поэтому захотел креститься. Не совсем без крестился, потому что в нашей компании бывал Валерий Мишин, в то время уже православный христианин и алтарник. Мы с ним познакомились, побеседовали, он ответил на некоторые мои вопросы, дал первичные наставления и привел креститься. После крещения я даже причастился. Но, конечно, тогда я еще мало что понимал, а воцерковился, уже будучи алтарником.

Я и сейчас скептически отношусь к твердой установке на большую катехизацию. Многие мои ровесники, как и я, сначала без всякой катехизации пришли в Церковь, а уже потом воцерковлялись. Если бы от меня потребовали сходить предварительно на десять лекций, а лекции были бы прочитаны скучно, что вполне вероятно, я просто мог уйти, решив, что в Церкви все скучно.

Поэтому хорошо, что в моем случае обошлось без катехизации. То есть катехизация была, но уже в процессе церковной жизни. Алтарничал, общался с людьми, причащался, стал моим духовником, и постепенно все встало на свои места.

Несмотря на то, что у человека с высшим образованием тогда, в конце семидесятых, не было никаких шансов на священство, вы решились уйти работать в Церковь?

Я к работе по специальности относился только как к необходимости. Первые три года по распределению работал - тут никуда не денешься. Потом были поиски живой работы, хотелось работать с людьми, и я пошел в ПТУ. Проработал там два месяца - со своим вольным стилем общения совсем не вписывался в преподавательскую среду и не имел никакого желания подстраиваться. Ушел безо всякого конфликта, просто почувствовал, что я там чужак, а тут один из одноклассников предложил работу, на которую к тому же можно было не ходить.

Меня это устраивало - я занимался своими делами, и вдруг через год сказали, что теперь надо ходить на работу. Для меня это был шок, и я решил, что пойду в церковь - слышал, что можно сторожем устроиться. Меня не взяли, и тогда я попробовал пойти в певчие, да еще не куда-нибудь, а в Елоховский собор. Я до сих пор петь не умею, но сейчас хотя бы знаю, что не умею, а тогда не знал и один раз попел там в левом хоре.

Очень мне все понравилось, на службе певчие конфетами угощали, бутербродами, но регент сказал: «Вы же совсем не умеете петь». В Елоховский собор не взяли, а тут как раз на Пресне алтарник поступил в семинарию, место освободилось, и Валера Мишин мне предложил. Взяли. Как сейчас помню, пришел я в воскресенье накануне Успения, вижу, отец Георгий потребляет Святые Дары.

Но это я сейчас понимаю, что он Дары потреблял, а тогда подумал: «Из какой красивой посуды батюшки завтракают!». Представляете, каков был уровень моей церковности? Но уже на следующий день я уверенно стоял со свечой возле Плащаницы и даже кому-то замечание сделал. На свое место попал, впервые к работе стал серьезно относиться.

Мы не обязаны дружить

- Удавалось ли прокормить семью?

Я как-то об этом мало думал по тогдашнему легкомыслию. На последней инженерной должности получал после всех вычетов 135 рублей. На скромную жизнь хватало. А в храме мне пообещали 73 рубля. У нас было двести рублей в запас отложено, и я решил, что добавим, и на первое время нам хватит. Наивно, конечно.

Но на деле все оказалось совсем не так, как думалось. С самого начала стали то прихожане что-нибудь давать, то батюшки. Отец Георгий относился к нам по-отцовски во всех отношениях, каждый год снимал нам дачу, чтобы дети летом были на воздухе.

Конечно, если бы жена меня не поддерживала, мы бы так не смогли прожить. Одно время она пыталась скопить денег на черный день, но поняла, что это невозможно. Иногда совсем деньги кончались, однажды даже молитвослов продал. Правда, это случилось накануне именин, на которые народ Божий щедро помог нам, и я купил новый молитвослов. Настоящей нужды мы не испытывали. Одежду давали люди, продукты, деньгами помогали - мы не отказывались. В Церкви в этом смысле было человечней, чем в миру.

Люди, воцерковлявшиеся примерно в одно время с вами в том же храме на Пресне, рассказывали, что тогда не было и не могло быть церковной общины.

Я вообще противник современной теории общинности. Какая должна быть община? Тогда был отец Георгий, духовный отец мой и многих прихожан - моих ровесников, постарше, помоложе. С Борей Ничипоровым (будущим отцом Борисом, ныне покойным) мы дружили, с , тогда еще молодым кандидатом наук, тоже были в добрых приятельских отношениях. Очень любил я везде ходить с отцом Георгием, он меня часто брал с собой на требы, а заодно я ближе знакомился с прихожанами. Сложился круг людей, общавшихся между собой.

А приходская община в том виде, о котором сегодня все говорят, возможна либо в деревне, где мало прихожан, где на Пасху максимум 50 человек приходит, либо за границей, где тоже немного православных. Еще в центре Москвы - там храмов много, а жителей мало. Но о какой общине в обычной городской ситуации может идти речь? У меня не самый большой приход, но даже если не брать тех, кто ходит раз в месяц и реже, постоянных прихожан сотни! Не можем мы между собой все дружить, да и не нужно это.

Выделить из них какую-то группу людей, личных друзей, которые меня почитают, для которых я батюшка в специфическом смысле? Это младостарчество называется, все мы по своей немощи отчасти им пропитаны, но с ним, как с любой страстью, надо бороться, а не развивать. Мне больше нравится слово «приход» - люди приходят в храм, где их объединяет Чаша Господня, из которой мы все причащаемся. Люди при этом могут быть совершенно разными и по убеждениям, и по образованию, и по социальному статусу.

Среди прихожан есть и большие начальники, и ученые, и рабочие, и уборщицы. Как мы можем объединиться в одну общину? Нас Чаша объединяет, и всегда так было. Но почему все обязаны дружить?

Забота духовника - научить людей относиться друг к другу по-христиански. Недавно мне один молодой священник рассказал, что на московском приходе, где он вырос, если кто-то из прихожан заболевает, звонит настоятелю, а тот оповещает всех и просит по возможности помочь болящему. Это неплохо, но лучше было бы, если бы без всякого звонка батюшке рядом нашелся собрат, готовый помочь. У нас на приходе, кстати, так обычно и происходит - люди друг друга знают и в случае необходимости помогают друг другу.

Вот когда братской взаимопомощи не хватает, обращаются ко мне, я решаю вопрос. Иногда деньги нужно собрать, иногда нанять помощника. Например, есть семья прихожан, у которых дочка инвалид. Родители до недавнего времени были на ногах, а теперь все трое , никто не ходит. Конечно, этой семье нужна большая помощь, и не только финансовая. Когда я узнал, благословил прихожан самих организоваться и помогать. Посещают их по очереди, ухаживают, приносят все необходимое. Естественно, если будет не хватать помощи, что-то купим на приходские деньги, но лучше, когда люди сами помогают. Для них самих лучше.

Общаются прихожане между собой, дружат, вот пусть и дружат, но по собственному желанию, по интересам. Понятно, что вне храма у ученых одни интересы, у простых людей другие. Еще до священства мне очень хотелось, чтобы была община. Я сам большой любитель дружбы, до сих пор считаю многих одноклассников и миэмовцев своими друзьями, хотя очень редко видимся.

Почему разваливаются общины

Когда стал настоятелем в Красногорске, много молодежи собралось в храме, я пришел в некий восторг… Сейчас со стыдом вспоминаю о том своем восторге. По милости Божьей не развалился приход, а у одного очень уважаемого мной священника в свое время все рухнуло, все его бросили. Потом новые люди пришли, сейчас у него другая община.

У нас до этого не дошло, все как-то само собой подкисло, а потом выправилось. Кто-то на меня обиделся, но ничего страшного не случилось. Община сохранилась, просто изменилась. Я этого не скрывал - говорил и говорю, что основание общины в служении, а не во взаимоотношениях. Я поставлен служить, кто-то несет свое служение вместе со мной (я имею в виду отнюдь не только духовенство) - вот что такое приходская община.

Служение может быть не таким ярким… Например, что особенного делает водитель или водопроводчик? Но оба могут себя чувствовать членами общины. А взаимоотношения какие сложатся, такие и сложатся - не это главное. Главное дело прихода - обеспечить богослужение.

Это не значит, что я против какой-то приходской работы. Но приходская общественная деятельность должна быть не плодом наших измышлений, а плодом нашего литургического единства и пастырского окормления прихожан. Тогда, если у людей есть желание и идеи, пусть работают, мое дело - не мешать, помогать, поддерживать.

Пришли в храм детские музыкальные педагоги - создалась Детская церковная музыкальная школа. Появился молодой батюшка, хорошо ладящий с молодежью - закипела эта деятельность. А вот благотворительная деятельность в больнице развилась (были у нас две медсестры по уходу), а потом развалилась - одна в монастырь ушла, другая институт закончила. Что поделаешь?

- Почему развалилась община у вашего знакомого?

Потому что в основу было положено не духовное, а душевное. Но чужие дела обсуждать не будем, тем более что и сведения мои по слухам - я же не был членом той общины.

У нас общность несколько лет назад рассыпалась, потому что изначально была замешана на дружбе, а не на службе. А дружеские отношения - в духовной жизни непрочный фундамент. У меня страсти, у прихожан тоже. Один из лидеров общины сорвался и стал колоться, как в юности. Потом еще один запил, оказался алкоголиком. В нашу идиллию вошла грозная струя, от которой в жизни никуда не деться. К счастью, это единичные случаи. Община изменилась без скандалов, сама жизнь подвела нас к изменениям.

Какая духовность в Кощее Бессмертном?

Кроме того, многие юноши и девушки переженились между собой. А у семейного человека забот по дому прибавляется, и это нормально. Ненормально, когда человек из семьи бежит в приход. Для семейного христианина семья и есть место его служения, даже если там непросто, муж или жена в храм не ходит, в Бога не верит. Тем более надо трудиться, налаживать отношения, а не сбегать от «неверных» к «своим».

- В вашей семье, как я понимаю, разногласий из-за веры не возникало?

Не все гладко шло. Первый раз жена обратилась к отцу Георгию с жалобой на меня - с этого и началось их общение. И было за что на меня жаловаться. Я по натуре давитель. И маме от меня в свое время досталось, и сыновьям - это уже став взрослыми, они с юмором вспоминают о моем воспитании, в котором ошибок и перегибов хватало.

Мама, как я вам говорил, крестилась раньше меня. Я в Бога уже верил, но по-философски, и когда увидел у мамы в шкафу молитвенник, решил бороться с «мракобесием». Это первая серия. Потом сам крестился, быстро стал воцерковляться и «понял», что разговаривать можно только на духовные темы, а все другие темы из разговоров надо исключить.

Много лет с тех пор прошло, подробностей не помню. У мамы хватило такта не поссориться со мной, но после моего давления она перестала ходить в храм и не ходила довольно долго. Потом все-таки вернулась в Церковь, тоже стала духовной дочерью отца Георгия и остается ей, просто видятся они редко.

Ну, а раз говорить можно только о духовном, то и сказки, решил я, читать детям не нужно. Какая духовность в Кощее Бессмертном и бабе-яге? Когда отец Георгий узнал, объяснил мне, почему я не прав. Если, сказал он, ребенок как , - благодатное, избранное дитя, - его Сам Господь ведет, и не надо вмешиваться и подгонять его под общую мерку. Но обычному ребенку нужна здоровая душевная пища, те же сказки Пушкина. Нужна как подготовка к жизни, иначе эта жизнь его растопчет еще в школе.

Священство не бросишь

Единственная польза от той моей ошибки - я написал жития святых для детей. Мой старший сын Илья, ныне епископ Константин, рано научился читать, и я для него от руки печатными буквами сократил и переписал избранные жития по святителю Димитрию Ростовскому - мне казалось, что перепечатывать на машинке недуховно! До сих пор эта рукописная книжка хранится у меня как раритет! С другими сыновьями уже было проще.

Трое из четырех ваших сыновей стали священниками. До революции по-другому и быть не могло, но сейчас и в семьях потомственных священников далеко не все сыновья идут по стопам отцов. Вы с самого детства настраивали детей на священство?

Не надо ставить такой цели - вырастить ребенка . Священство - личное призвание. Троих из четырех Бог призвал, они служат. Если призовет четвертого, и он пойдет служить. Конечно, мне как всякому отцу приятно, что дети идут моим путем. Не просто церковным путем - это само собой разумелось. Был бы я архитектором, наверное, радовался бы, если бы и дети стали архитекторами.

С самого начала, как только пришел в Церковь, я полюбил священство, мне очень хотелось самому служить, неважно, где - в кафедральном соборе или в глухой деревне, - лишь бы священнодействовать. Моя мечта не сразу, но сбылась, когда дети еще росли, неудивительно, что им понравилось отцовское служение, но конкретной установки на их будущее у меня никогда не было. Мы с матушкой поддерживали любое их доброе начинание.

Одно время думали отдать старшего в математическую школу при МИСИ - ему хорошо давалась математика, а жили мы недалеко. Паша, нынешний отец Павел, собирался в регенты, мы тоже поддерживали его желание поступить на регентский факультет. Хуже ничего нет, как без призвания становиться священником. Я без призвания в мединститут поступил, но быстро одумался и бросил, а священство же так не бросишь. Поэтому не должны родители подталкивать детей в священники, настраивать их на это.

- А в переходном возрасте не было у ваших сыновей охлаждения к Церкви?

Насколько могу видеть, охлаждения к Церкви у них не было, а было некое обалдение. пишет, что в переходном возрасте подчревные пары ударяют в голову. И у всех молодых людей, кроме тех, которые еще до переходного возраста определились как христиане - сами определились, а не по родительской наводке, - эти пары все сметают.

На примере не только своей семьи (четыре человека - не такая большая выборка, чтобы делать выводы), но и воскресной школы я вижу, что так и есть. Подавляющее большинство ребят в этом самом переходном возрасте заносит, многие совершают какие-то недостойные поступки.

Более-менее гладко - не совсем без искушений и падений, но без больших - это проходит у единиц. Из нашей воскресной школы я могу назвать едва ли десятерых, но не буду, чтобы не смутить никого. Остальные делали штрафные круги. Как в биатлоне - если стреляешь мимо цели, делаешь штрафной круг. Я уже не боюсь, просто знаю, что это, за редкими исключениями, неизбежно.

Конкретно мои сыновья бунтовали скорее не против Церкви, а против моего отцовского давления. Отношения удалось сохранить, потому что в какой-то момент я понял, что они выросли и давить на них неэффективно, и прекратил давление.

- Ваш старший сын принял монашество. Когда он понял, что это его путь?

Он всегда отличался серьезностью, и младшие братья его за это уважали, но неотмирным ребенком он не был. И пошутить мог, и со сверстниками играл. Христианином он себя осознал еще в раннем детстве, поэтому относительно легко смог пережить искушения переходного возраста. Но такого стремления в монастырь, как у некоторых прирожденных иноков, у него не было.

Да в итоге он и не жил в монастыре ни дня: учился в Московской духовной академии, потом стал проректором Коломенской семинарии и десять лет в ней прожил, сейчас стал ректором. Он долго размышлял, советовался и со мной, и с отцом Георгием Бреевым, а окончательный выбор сделал, по-моему, после беседы с архимандритом Кириллом (Павловым), в то время духовником Лавры.

Книги без начала и конца

- А как вам удалось рукоположиться еще в советское время?

Я, как только пришел в Церковь, хотел стать священником, но первые года три отец Георгий не благословлял, считая, что я не готов. Потом уже не возражал, но начали мы узнавать и поняли, что не пропустит Москва мою кандидатуру - тогда совет по делам религий курировал эти вещи. Мне бы смириться и не рыпаться, но кротости и смирения не хватало, и стал я проситься в разные епархии.

Везде отказывали, но один из добрых знакомых отца Георгия, священник Валерий Васильев (ныне архиепископ Виленский и Литовский Иннокентий), служил тогда в Хабаровске, был благочинным Хабаровского округа. Хабаровск в те годы входил в Иркутскую епархию, и отец Валерий по просьбе отца Георгия переговорил с архиепископом Иркутским и Читинским Хризостомом. Вскоре владыка Хризостом вызвал меня, переговорили мы с ним, и он сказал, что рукоположит меня.

В то время владыка Хризостом был единственным архиереем, который сначала рукополагал, а потом отправлял документы уполномоченному. Конечно, мне могли все равно не дать регистрацию, но уполномоченный махнул рукой, и я остался в Хабаровске. Семья приехала ко мне, планировали мы там обжиться и осесть, но стали болеть дети, потом матушка, и через полтора года отец Георгий благословил их вернуться в Москву. А я еще год прослужил на Дальнем Востоке.

- Отличалась ли на закате советской власти церковная жизнь в Хабаровске от московской?

Отличалась, насколько я мог заметить, большим одичанием народа. Церковной литературы вообще не было. До сих пор помню, как владыка Хризостом прилетел в Хабаровск, и когда мы обедали после литургии, он спросил только что рукоположенного диакона: «Вы какие-нибудь духовные книги читали?». - «Читал». - «Какие?». - «Не знаю». - «Почему?», - удивился владыка. «Они были без начала и конца», - объяснил диакон. На Дальнем Востоке в тридцатые годы духовные книги сжигали на кострах. Также большевики позакрывали все храмы, первый храм в Хабаровске открылся во время войны.

Все это не могло не отразиться на церковной жизни. Даже духовенство в основном было из приезжих. В нашем соборе, например, служили, включая пономаря, три москвича, три украинца и только один местный. Но если бы у матушки и детей не начались проблемы со здоровьем (а начались, потому что климат там специфический), возможно, я бы до сих пор служил в Хабаровске.

Инфантильные коллективы и общая жизнь

- Вернувшись, вы сразу были назначены настоятелем Успенского храма в Красногорске?

Нет, несколько месяцев я был за штатом. Подал документы и ждал решения священноначалия. В Москву приехал в конце 1989 года, а назначение в Красногорск получил весной 1990. С тех пор здесь служу. Все, кроме стен, пришлось сносить и переделывать. В том числе и крышу. Но на третьем этаже сохранилось помещение, где мы и начали служить, а потом открыли воскресную школу. Так что грех роптать - не на голом месте начинать пришлось.

Два года один служил, потом в 1992 году с моей подачи рукоположили отца Сергия Резникова, с которым мы вместе воцерковлялись на Пресне и с тех пор дружим, в 1993 году - отца Владимира Шафоростова, ну и дальше священники появлялись.

- В том числе и два сына служат под вашим началом. Наверное, непросто иметь сыновей в подчинении?

Поскольку они порядочные священники, трудностей нет. У нас сохраняются родственные отношения, на данный момент очень хорошие, а как клирики настоятелю и благочинному они должны проявлять и проявляют послушание. Я не вижу проблемы. Вот если бы они, находясь в подчинении, да еще в Церкви, плохо себя вели, были бы трудности. Пришлось бы либо своей волей изгонять их, либо терпеть, смущая этим народ - батюшка сына покрывает. Слава Богу, ни отец Павел, ни отец Иоанн меня так не искушают, мне за них не стыдно.

- Уже много лет при вашем приходе организуют детский лагерь.

Сейчас мы называем это просто семейным отдыхом, потому что к лагерям государство предъявляет большие требования по их организации, причем не всегда разумные. Если все эти требования исполнить, получится комфортабельный лагерь по типу пионерского, а я в детстве несколько раз ездил в пионерлагеря и с тех пор отношусь к такой форме детского отдыха критически.

Проходили официальные мероприятия, иногда интересные, иногда скучные, а все остальное время вожатые жили своей жизнью, дети были предоставлены сами себе. А когда они предоставлены сами себе, получается примерно так же, как в «Повелителе мух» - помните эту книгу? То же самое бывает и во взрослых инфантильных коллективах - армейском, тюремном. Но армия собирает людей для войны - печальная необходимость. А специально собирать детей, чтобы они развращались, нелепо.

Альтернатива этому, разумеется, не тотальный контроль с подслушиванием и подглядыванием, а жизнь в палатках, на природе, где надо самим развести костер, приготовить еду, помыть посуду. Во-первых, дети приучаются к труду, к ответственности, во-вторых, живут в едином коллективе со взрослыми. То есть они достаточно свободны, играют друг с другом, никто их не контролирует, но жизнь у всех там общая.

Ездили мы в Воронежскую область, в Костромскую, пять лет подряд - в Североморск. В Североморске жили не в палатках, а на боевых кораблях, однако смысл сохранялся - единая жизнь взрослых с детьми.

Организация лагеря как семейного отдыха не требует лишних формальностей. Собираются несколько прихожан с детьми, другие прихожане, которые поехать не могут, но хотят отправить детей, пишут доверенность на кого-то из тех, кто едет, что доверяют им своих детей - все законно и без бюрократии. На священника доверенность не пишут, он просто едет как бы отдыхать! Я, правда, последние годы не езжу - мама болеет, не могу ее оставить. Но кто-то из священников обязательно едет.

Обычно на две недели выезжают. По праздникам и воскресеньям богослужение в храме, ежедневная утренняя и вечерняя общая молитва, перед едой тоже, а при этом дети на природе, много играют, но и трудятся - у каждого есть послушание, по ночам у костра дежурят по очереди.

Несколько лет назад я читал статью одного светского педагога (фамилию не помню) о домашнем воспитании в дореволюционной крестьянской семье. Дети там очень рано становились взрослыми, то есть способными к самостоятельной жизни. Уже в пятнадцать лет подросток мог в случае нужды быть хозяином в доме, а девочка и еще раньше - в 12 лет - хозяйкой. Причем тогдашнее хозяйство было очень сложным, требовало многих навыков и знаний.

Конечно, грехи и тогда бывали, но ведь посмотрите - нигде в русской литературе того времени мы не встретим даже упоминания о переходном возрасте у крестьян. Подростки сначала взрослели душевно, а потом созревали физически. А сейчас обычно - наоборот.

В тех семьях все - старики, взрослые, дети - жили одной жизнью, каждый делал, что мог. Да и нельзя было иначе - жизнь была трудная, некомфортная, как сейчас говорят. Можешь пасти гусей - бери прутик и паси, подрос - помогай по силам, стал большим - берись за настоящую тяжелую работу.

Очень важно, что дети видели: родители сильнее их, лучше разбираются во всем. Потому и возникало само собой уважение к родителям, вообще к старшим. И работали, и отдыхали, и ели, и молились - жили вместе. А сейчас вместе только потребляют, но потреблять дети умеют не хуже взрослых.

Рад, что жизнь только одна

- Кто из людей повлиял на вас, кого бы вы могли назвать своим учителем?

Повлияли и влияют на меня, как и на всех, очень многие люди. Самые близкие: мама и покойная бабушка, супруга и сыновья. Люблю своих старых друзей. Духовные дети, прихожане, братия-священнослужители. Так перечислять - получатся многие десятки, я человек общительный.

В церковном отношении меня воспитал отец Георгий Бреев. Он мой духовный отец, а где-то заменил мне и родного отца.

Благодетели мои - митрополит Хризостом и архиепископ Виленский и Литовский Иннокентий. Зная меня только со слов отца Георгия, владыка Иннокентий (тогда отец Валерий) взял на себя ответственность рекомендовать меня, а владыка Хризостом рукоположил.

Образцом служения Церкви стал для меня митрополит Ювеналий, наш правящий архиерей. В девяностые, поздравляя его, кажется, с шестидесятилетием, нынешний , тогда еще митрополит, сказал, что главное качество владыки Ювеналия - надежность.

Я не сразу понял, насколько это похвальное слово. А сейчас понимаю: да, наш владыка - настоящий церковный генерал в самом лучшем смысле этого слова. Осмотрительный, трезвый, опытный и, главное, генерал, который искренне хочет победы своей армии. А наша армия - это Церковь Божия, победа - победа Христа в наших сердцах.

Многие люди в разное время сказали мне какие-то важные слова, в чем-то помогли, чему-то научили. Но все в мире происходит по воле Божьей, в том числе и встречи людей друг с другом. Главный наш помощник - Господь Бог, Он всех любит и ведет к спасению. Оглядываясь назад, я вижу очень много случаев в своей жизни, когда мог сильно ошибиться, оступиться, даже пасть. Но Господь сохранил. Пока. Я очень рад, что жизнь только одна, и она уже подходит к концу.

Беседовал Леонид Виноградов, фото Юлии Маковейчук