СЕГОДНЯШНИЙ ДЕНЬ: "ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ" : внезапные смерти происходят в последнее время в стране. Полиция и детективы находят кровавые трупы, исковерканные и разрезанные. В данный момент мы ищем убийцу, но мы настоятельно рекомендуем Вам заблокировать все двери и окна для любых подозрительных людей." *** В 1925 году девочка по имени Мэри была как любая другая девочка шести лет, имела богатое воображение и всегда хотела немного внимания. Хотя это было довольно мрачное время, у Мэри не было много друзей, учитывая, что ее одинокая мать была строга с другими семьями и их детьми. Плюс, мать Мэри, Кэтрин, очень бережно относилась к своему ребенку, она не хотела никому позволить причинить ей вред и не доверяла людям. Она даже дала девочке домашнее образование, не желая дать хоть кому-то причинить вред Мэри, или позволить той поймать какие-либо болезни. Мэри играла целый день в своей комнате в одиночестве, играла со своими игрушками и веселилась. Ее мать проходила мимо ее комнаты, она чувствовала, что не совсем права в своих действиях. Но еще чувствовала, что девочка была не одна. Мэри говорила сама с собой в комнате. - Милая… В твоей комнате кто-то есть? - спросила Кэтрин, и глаза дочери стали большими и немного удивленными. - Ой! Просто мой друг, мама, - говорила Мэри и продолжала играть со своими игрушками. Мать Мэри посмотрела на нее с беспокойством. - Оу… Кто же это? - Это мой новый друг, Смеющаяся Джилл. Она веселый клоун, и она такая разноцветная, видишь? - Мэри указала на пустое место рядом с собой. Ее мать была в замешательстве, но поняла, что это была просто какая-то выдумка. Вполне естественный этап для ребенка возраста Мэри, она пройдет через это. - Ах, да, я вижу… Я оставлю тебя и… «Смеющуюся Джилл» веселиться, - она покинула ее комнату, поскольку Мэри снова заговорила с «собой». По крайней мере хорошо, что Мэри наконец было с кем поговорить, хотя мама девочки никогда не думала, что ее ребенок придумает себе друга. Это было странно, но у Мэри не было друзей, тех, с кем можно поговорить, кроме мамы. *** Прошло три года, и Мэри все еще продолжала разговаривать с Джилл. Теперь это зашло слишком далеко. Ей исполнилось девять лет, а она все продолжает говорить с воображаемым другом. Мама Мэри очень волновалась; неужели ее ребенок заболел шизофренией? Она сходила с ума? Очень много вопросов. Кэтрин всегда хотела иметь прекрасного ребенка, но это странное поведение девочки продолжилось слишком долго. Когда Мэри где-нибудь гуляет с матерью, она постоянно говорит с Джилл, и Кэтрин, как любая мать, не хотела, чтобы ее ребенок выглядел как сумасшедший в глазах публики. Она уже имела дело с этим… На следующий день Мэри и ее мама пошли к местному доктору, задавали ему вопросы, проходили тесты. Когда тесты завершились, доктор вышел из комнаты и заговорил с мамой Мэри. - Как мой ребенок? Она в порядке? Она чем-нибудь больна? - взволнованно спросила Кэтрин. - С ней все хорошо, но я рекомендую Вам вот это, - доктор достал из кармана бутылочку, наполненную небольшим количеством жидкости. - Что это? - Мама Мэри, не сдерживаясь от волнения, вздрогнула. - Просто немного дополнительной медицинской помощи, чтобы помочь девочке вернуться к норме. Такие симптомы, как у нее, встречаются у детей от пяти до восьми лет. Ваша дочь рассказала мне все о персонаже, которого создала у себя в голове. Ее личность, ее вид и о чем они общаются. Если лекарство не поможет, навестите нас снова. Мы знаем, что сделать. Кэтрин забрала бутыль и они с Мэри уехали. *** Прошло еще три года. Мэри исполнилось двенадцать, а она все так же разговаривала с Джилл. Ее мать не могла больше вынести этого; Мэри принимала лекарство несколько раз, однако после одиннадцати лет она отказалась принимать лекарство. Она спорила с матерью и полностью сходила с ума. - Посмотри сама, Мэри, я знаю достаточно, она не настоящая! - разговор с Мэри имел неприятные последствия. - Она РЕАЛЬНА! Смотри, мама! Она прямо перед твоим лицом! - с такими словами девочка убежала в свою комнату, громко хлопнув дверью. Ее мама, стало быть, тоже сходила с ума, как и дочь; она не знала, что делать, только срывалась. Затем Кэтрин встретила врача, который дал Мэри лекарство, и с рыданиями рассказала ему все, что происходило в последнее время. Доктор сделал короткую паузу и наконец заговорил: - Что ж, я думаю, у меня нет выбора, Кэтрин. Полагаю, есть только одна вещь, которую я могу сделать… Женщина вернулась домой от врача и пошла наверх, в комнату Мэри. Она открыла дверь и сказала: - Мэри, кое-кто хочет встретиться с тобой. Девочка оглянулась назад и увидела двоих мужчин в белых халатах. - Мама, нет… Ты не можешь так со мной поступить… НЕ-Е-ЕТ! -, но на протесты и слезы не обращали внимания; мужчины крепко схватили ее, как бы Мэри не старалась вырваться, у нее не получалось. Ее поместили в лечебницу, где девочка пробыла в течение трех месяцев. *** Минуло три месяца, и мама Мэри хотела видеть, что стало с ее дочерью. Медсестра отвела женщину к палате девочки и открыла ей дверь. - Милая…? - голова Мэри обернулась - она увидела мать. Девочка не говорила ни слова, но смотрела на Кэтрин с пустым лицом, а в глазах читалась ненависть. От ее взгляда у женщины пересохло в горле, и она едва удержалась на ногах. - Все в порядке мэм, мы должны позволить докторам провести некоторые тесты над ней, позволите? - медсестра закрыла дверь и повела мать Мэри к другой стороне комнаты, к прозрачному стеклу, через которое женщина могла видеть дочь. С замершим от страха и волнения сердцем она смотрела, как два доктора проводят некие тесты над ней, дают ей пилюли. Девочка начала сопротивляться - бедняжка окончательно сошла с ума. - Это она! Разве вы не можете видеть ее?! Она же здесь! - Мэри начала сильнее сопротивляться и кричать, пока один из докторов не выудил пистолет и выстрелил в заднюю часть ее головы. *** Тогда все затихло, окуталось пугающей звенящей тишиной; из маленького отверстия в голове Мэри текла кровь, образовываясь в маленькую лужу. Медсестры и доктора помчались к комнате, а ее мать… Она была ни жива, ни мертва. Бледная, как полотно - это был удар для нее, удар такой силы, что и вдохнуть невозможно. Как же так… ее единственный ребенок лежит мертвый прямо перед нею. Одна из медсестер побежала к ней: - Я… Я так сожалею о потере вашего ребенка, мэм… Я знаю, как это трудно для родителя… - Хорошо… Я думаю, так было лучше, хорошо для меня… - видимо, от шока женщина не соображала, что говорит. Как робот, она просто двигала губами, не отрывая взгляд от тела Мэри. Несколько недель было тихо вокруг дома. Жизнь Кэтрин потеряла краски, и странное спокойствие окутывало ее. До одной дождливой ночи. Часы показывали полночь, мать Мэри читала в темном углу. Это была спокойная ночь, все же после тех недель одиночества в доме без дочери она чувствовала себя настолько опечаленной и одинокой. И еще она чувствовала, что не одна в доме. Она услышала громкие удары и грохот на кухне. Она вздрогнула от звуков и медленно прошла на кухню - только чтобы найти труп, покрытый кровью, висящий на люстре. Это был доктор! Тот же, который дал лекарство матери Мэри. Его глазные яблоки свешивались с глазниц, его зубы были удалены, видимо, насильно, и его кишки вывалились из разрезанного живота. Такая сцена ввела женщину в ужас, она закричала и отвела глаза от обезображенного тела. На стене кухни значилось сообщение «БОЙСЯ МЕНЯ» , написанное кровью, и Кэтрин не могла смотреть на это, снова отводила взгляд. Она оглянулась назад, но мало того, что она только что видела труп… Она увидела женщину. Высокая женщина в черном платье, длинными темными волосами, безумными глазами, и конусообразным черно-белым носом. Она смотрела безучастно на нее этими страшными глазами, и мать Мэри так боялась, она не могла даже сдвинуться с места, окутанная зыбким ледяным страхом … Она смотрела на призрака..? Только вот затем странная женщина легко взяла ее за шею и бросила, как тряпичную куклу, в шкаф, полный хрупких материалов вроде дорогих чашек и тарелок. Женщина начала подходить ближе, и мать Мэри взяла острый осколок стекла. Когда женщина схватила ее снова, Кэтрин быстро ткнула кусок стекла внутрь одного из ее глаз. Женщина выпустила ее; из глаз ее капала черная кровь, однако мама Мэри нанесла очень малый урон женщине - ее глаз быстро восстановился. С яркой вспышкой существо исчезло, и Кэтрин поднялась, думая, что она ушла. Надежды оказались напрасны; сверкнула вспышка, и женщина в черном платье оказалась позади матери Мэри, и замедленная реакция стала роковой ошибкой. Странная женщина погрузила в ее череп лезвие. Это было лезвие пилы. Машина заработала, бензопила опускалась ниже, разрезая пополам тело и оставляя лужи крови везде, брызгая кровью на женщину. Существо стало громко смеяться, визгливо и жутко, и покончив с расправой над Кэтрин, она ушла, оставив новое кровавое сообщение на стене. «ДЖИЛЛ БЫЛА ЗДЕСЬ»

Враждённое заболевание девочки почти полностью оградило её от внешнего мира. Бессонница, постоянные галлюцинации, боли в голове, из-за всего этого Джил с самого детства не могла общаться с людьми. Каждое лето на два месяца она отправлялась на лечение в психиатрическую больницу. Но всё это лишь облегчало ей жизнь, потому, что болезнь была неизлечимой...
Но, не поэтому девочка стала жить в сером мире жестокости. Был четвёртый симптом: Джил не в коем случае нельзя было смеяться, а иначе девушкин мозг спровоцировал бы мощный нервный тик, из-за которого она просто не смогла бы перестать смеяться и задохнулась бы от собственного смеха.
Потому Джил и посадили на домашнее обучение, сузили круг общения до минимума, запретили смотреть юмористические передачи и шоу. Теперь девушка днями напролёт сидела дома, лишь изредка выходя на улицу.
Но, нет, она не возненавидела этот мир. Наоборот, она была благодарна всем, кто не бросил её и не посчитал уродом в семье. Да и не скучно было ей с её то количеством хобби. Джил вышивала, пекла различные изделия, училась играть на музыкальных инструментах, увлекалась лоскутной техникой и оригами. Иногда она по долгу проводила время с младшим братом, рассказывая ему про свои забавные галлюцинации. И так бы и жила, мирно, спокойно, но случилось это.
На тот момент Джил было уже девятнадцать и девушка, на свой страх и риск, всё же вышла в люди и поступила в престижный колледж искусств на скрипачку. Началось лето и к счастью в этом году Джил могла и не ехать на лечение. Однако, были другие дела, например тот же колледж, а потому уже с утра субботы она сидела со скрипкой в руках, у окна своей комнаты и громко наигрывала Моцарта, зная, что родители смотались к дальним родственникам, а младший брат уже давно сидел и пил чай на кухне.
Девушка с длинными пышными и волнистыми каштановыми волосами, смуглым но очень милым лицом и серыми широко распахнутыми глазами, плавно водила смычком по туго натянутым струнам. Внезапно она услышала тихий скрип двери и голос сонного брата:
- Ты всё играешь?
Джил повернулась в его сторону и бодро произнесла: - Да! А что?
- Красиво очень! Но я не пойму, зачем? У тебя сегодня ведь нет занятий, - он вопросительно хмыкнул.
- Просто, для настроения. А то скучно ведь, - она помотала головой, положила смычок и скрипку на место и принялась разминать пальцы. - А ты что-то хотел?
- Да нет. Просто спросил.
Он вышел из комнаты и Джил осталась одна.
Прошло два часа, а Джил всё играла и играла, изредка меняя темп, ритм, наигрывала отдельные кусочки музыки по нескольку раз. Наконец, ей надоело. Тут же она услышала, как громко и жалобно урчит её живот. Девушка проголодалась. Джил спустилась на кухню, откуда с аппетитным бутербродом в руках вышел брат.

Она открыла холодильник и внимательно начала высматривать что-нибудь вкусненькое. Под руку попался лишь вчерашний мамин суп, который она приготовила специально для Джил и Шона.
- Пахнет вкусно! - довольно произнесла девушка и вытащила кастрюлю с полки холодильника. Она поставила её на стол.
- Шон, ты суп буде… - Джил запнулась, заметив на столе небольшую горсть леденцов. – Эм, Шон! Это твои леденцы?
- Какие леденцы? – послышался беззаботный голос из коридора.
- Ну, те, что на столе, - протянула Джил и положила леденцы на блюдце с остальными сладостями.
- Нет, не мои, может родителей?
- Может… - девушка снова отвлеклась на суп, налив его в не большую миску и поставив в микроволновку на минуту.
Так прошло ещё несколько дней, полных таких же, откуда не возьмись, сюрпризов. Родители вернулись, привезли гостинцев и всякой другой ерунды, непонятно, как пришла посылка с конфетти внутри и утром Джил обнаружила, что вместо сплошного леса, который она видела из окна, появился ещё и заброшенный парк развлечений. Джил посчитала его своей очередной галлюцинацией, так как ни родители, ни брат его не видели. Мягко говоря, девушку это выбешивало и Джил всё -таки решилась убедиться в том, что это за котовасия. Но, времени не было, пока не наступил тот день.
Джил возвращалась из колледжа, сонная и усталая. Пальцы рук болели, а ноги еле передвигались. Наконец она дошла до дома.
В прихожей было темно, в коридоре такая же картина. Лишь в комнате Шона слабыми бликами мерцал свет от компа. Джил вошла в комнату брата, который тихо и молча посапывал в своей кровати, а его компьютер почему-то был ещё не выключен. На экране жирным шрифтом высвечивалась надпись: « Хочешь посмеяться? Ха-ха-ха! Аха-ха-ха-ха!!!»
- Прикалывается? – вопросительно посмотрела Джил на спящего Шона и выключила компьютер. В комнате настала тишина и темень, однако Джил показалось, что кто-то или что-то следит за ней и, прежде чем выйти из комнаты, внимательно всмотрелась в темноту, не стоит ли кто там. Хотя, это было слишком глупо. Ну, кто может быть в комнате, кроме неё и брата?
Девушка закрыла дверь, оставив комнату в полном мраке. Она поднялась в свою комнату, чтобы переодеться и лечь наконец-то спать. Джил начала снимать свою хлопковую кофту и тут же съёжилась от холодного порыва ветра из окна. Она робко взглянула на стеклянную раму, за которой виднелись слабые очертания леса.
- Почему? Почему форточка открыта? – непонимающе тихо удивилась Джил. – Родители чтоль проветриваться оставили? Кстати, когда они уже вернутся? – девушка взглянула на наручные часы и удовлетворённо произнесла: - Через десять минут! Отлично!
Джил аккуратно встряхнула рукой и миниатюрный циферблат ловко скрылся под рукавом кофты. Она легонько прикрыла форточку, как вдруг заметила за окном маленькие цветные огоньки и слабые звуки парка аттракционов пробились сквозь толстое стекло прямо Джил в уши. Парк…заработал? Нет! Этого не могло быть на самом деле! Это, это очередная галлюцинация!
- Что!? – выпучила глаза девушка и вылетела на улицу, даже не надев шапку с курткой. – Как? – она понеслась напрямик к огонькам, удивленно взирая на колоссальное колесо обозрения, медленно вертевшееся под весёлую музыку.
Тем временем Шон внезапно проснулся от скрипа двери. – А? – открыл сонные веки парень и услышал чьи-то тихие шаги на лестнице. – Джил? Это ты?
- Хи-хи-хи-хи! Аха-ха-ха-ха-ха…
- Джил? Нет! Мама? Папа? – мальчик испуганно выглянул из комнаты.
- Хи-хи…хи-хи…
Шон направился к лестнице. Но, к его разочарованию на лестнице никого не было. Вдруг шаги и тихий едкий смех пронеслись за его спиной: - Ха-ха-ха! Привет, мой маленький друг!
Мальчик осторожно повернулся и с визгом рухнул на пол от увиденного. Перед ним с раскинутыми в разные стороны руками, стоял высокий и весь чёрно-белый…клоун? Да, это был клоун!
- Т-ты к-кто? - с ужасом в глазах произнёс Шон и упёрся спиной в стенку.
- Ха-ха! Я Джек! Я Смеющийся Джек! – на лице клоуна появилась акулья улыбка. – Я пришёл дружить с тобой! Ведь я люблю дружить со всеми детьми? А ты?
- Где моя сестра? – судорожно глянул Шон на скрипку Джил, лежащую в чехле у входа в дом.
- Ты не ответил на мой вопрос! – Джек оскалил зубы и начал подходить ближе.
- Отвечай, где Джил? – мальчик в конец осмелел и злостно зашипел на полосатого.
Не ожидая такого поворота, Смеющийся явно был удивлён, но в ту же секунду громко расхохотался и протянул свою длинную и ужасающую руку к Шону. Он резко схватил парня шею и медленно поднял его над полом, от чего Шон начал быстро и непрерывно кашлять и дёргаться, пытаясь высвободиться из когтистых лап своего мучителя.
- Знаешь, давай поиграем в подарки! – захихикал Джек. – Ты будешь подарком!
- Ч-ч-то? К-к-о-м-у? К-ому ты меня-я п-по-д-даришь? – задыхался Шон, выдавливая из себя последние кусочки жизни.
- Ну, я даже и не знаю…хотя, есть у меня идейка! Хи-хи-хи-ха-ха!
Джил не заметила, как оказалась у самого входа в парк. Музыка всё нарастала и нарастала, трепая девушке её и так измотанные нервы. Почему-то Джил было не по себе, ведь теперь она полностью убедилась, что парк уж точно не её галлюцинация, он реальный и подозрительно пустой. Тут вообще нет ни единой души!
- Эу! Тут хоть кто-нибудь есть? – выпалила Джил и тотчас музыка стихла. – А? – девушка попятилась назад, как вдруг вход резко замуровало и Джил, вся дрожа, остановилась посередине площадки с маленьким фонтанчиком. – Хей! Вы что, специально? – пыталась успокоить себя девушка, но лишь вызвала слёзы: - Ну же! Ответьте!
- Не плачь! Мы тут…мы с тобой! Не плачь…засмейся! Улыбнись! Улыбнись! – послышались со всех сторон противные детские голоса. – Не плачь, Джек придёт и развеселит тебя! Только не плачь!
- Кто такой Джек? Кто вы такие? – в слезах Джил сползла на землю и съёжилась там, не в силах перестать плакать. Почему? Почему она плачет? У неё сильный характер! Так почему?
- Джек может обиться! И тогда тебе не жить! Ха-ха-аха-ха-ха-ха-ха!
- Умрёшь! Умрёшь!
- Противная! Джек не любит противных! Не любит! Ха-ха-ха!
- Ты Джеку не понравишься! Он не будет с тобой дружить! Никогда!

Настоящее лицо Смеющейся Джилл (Laughing Jill) Здравствуй, дорогой читатель! Сегодня мы поговорим об ещё одной нашумевшей женщине. Имя её знакомо наверняка многим: Смеющаяся Джилл, автором которой является SabrinaNightmaren. Да, именно она, а не SnuffBomb, как некоторые привыкли думать. Подражательница Смеющемуся Джеку, чёрно-белая клоунесса захватила сердца людей, сея недопонимания. Для начала, стоит отметить, что подобно Алиму Килчан, Джилл создавалась стёба ради. Но, обо всём по порядку. Историй у Джилл много, много всяких зарисовок и фанфиков, но среди всего этого удалось раскопать только две самые популярные версии появления Джилл. Начнём с оригинала, который написан автором SabrinaNightmaren и недавно переведён Беккой Раймс, за что ей огромное спасибо. И рассказывает нам история о далёком 1925 году. Именно тогда и появилась Джилл. Глуповатая, любящая только розовый цвет, эта женщина стала воображаемым другом для главной героини Мери. Мать Мери была женщиной грубой и строгой, но к дочери относилась с любовью. И потому воображаемый друг - Смеющаяся Джилл прощался девочке до двенадцати лет. После того, как Мери продолжала упорно разговаривать сама с собой, мать не выдержала и позвонила в психиатрическую больницу, где Мери запирают на три месяца. Лечение не помогает, ибо девочка продолжает видеть свою лучшую подругу Смеющуюся Джилл. Тогда, уже измученный врач, дабы утихомирить разъярённую пациентку, достал пистолет и выстрелил в затылок девочки. Мать Мери была ни жива и ни мертва. Её успокоили и отправили домой. Но в квартире её ждал «сюрприз». На стене большими буквами была написана фраза: «Бойся меня». Возможно, кровью. Мать в ужасе обернулась и увидела чёрно-белую клоунессу. Джилл быстро расправилась с матерью Мери, пронзив ту своей любимой чёрной бензопилой, и ушла, оставив последнее послание: «Джилл была здесь». Откуда взялась сама Джилл - остаётся загадкой. Здесь мы видим лишь то, что клоунесса выступает в качестве второстепенного персонажа, и то в самом конце. Также, сама авторша упоминала про Викторианскую эпоху. К слову, это были 1837-1901 года, и где всё это время находилась наша героиня неизвестно. История, напомню, начинается с 1925 года. Ещё прекрасно видно сходство, даже подражание истории Смеющегося Джека. Хотя и есть отличия: Во-первых, одинокая девочка Мери своим характером напоминает одинокого мальчика Исаака ли Гроссмана. С одной лишь разницей - Мери убили в больнице, Исаака убил Смеющийся Джек. Это не может быть плюсом истории. Во-вторых, родители. Джилл убила маму Мери из мести, Джек вообще не трогал родителей Исаака. В-третьих, плюс у этого персонажа в оружии - бензопила. Не самое оригинальное, но всё же намного лучше обычного кухонного ножа. Есть ещё и другая история, фейковая, про появление Смеющейся Джилл, о которой знают все, ну или большая часть фанатов КрипиПасты. В этом фейке она выступает как дополнение к пасте Джека. Та самая история, где Джек представляется как обычный школьник, мечтающий стать клоуном. Джека гнобил учитель, и весь класс над ним смеялся. Все, кроме девочки Джилл. Прошло очень много времени, одноклассники подросли, а Джек исполнил свою мечту и стал клоуном. После небольшого инцидента он пропал и объявился в облике призрака. Зарубив компанию подростков, Джек вернулся в дом Джилл и предложил ей стать его напарником. Та согласилась и стала Смеющейся, или Забавной Джилл. Внешность этой женщины известна тоже многим. Загримированная белая кожа, с чёрной помадой на губах и конусообразным носом. Чёрное платье, отделанное белыми рюшами и белой оборкой с чёрным галстуком, которое можно было отнести к викторианской эпохе, если бы не его длина. Также у неё чёрно-белые чулки и чёрные туфли на небольшом каблучке. Длинные волнистые волосы чёрного цвета и серые глаза. На руках у неё есть длинные, но острые когти, подобно Смеющемуся Джеку. Кстати, многие путают прозвища у этого персонажа. Так кто она, Смеющаяся или Забавная? Автор SabrinaNightmaren выложила историю под названием «Laughing Jill». Сверившись со словарём английского языка, стало понятно, что слово «laughing» переводится как «Смеющийся» или «Смеющаяся». Слово «Funny» переводится как «забавная». Думаю, вопросов не осталось, и Джилл официально Смеющаяся. SabrinaNightmaren создавала персонажа, похожего на Джека, только ради стёба, и поэтому Смеющаяся Джилл не имеет прав на звание «канона КрипиПасты». Стоит также отметить, что имя «Джилл» является одной из женских форм имени «Джек». Не путайте с «Джил» ибо это два разных имени. Джилл не является fem! версией Смеющегося Джека. Это утверждает и сама SabrinaNightmaren Гендер Бендер подразумевает собой резкую смену пола. Теоретически, Смеющийся Джек - бесполое существо, и, следовательно, гендер бендер обходит его стороной. Это первое различие. Второе различие, годы появления. Смеющийся Джек появился двадцать пятого декабря 1800 года. Джилл, напомню снова, если верить информации из рефренса SabrinaNightmaren, появилась в Викторианскую эпоху, примерно в 1837-1901. История с Мери началась аж в 1925 году. Третье различие, рост. Смеющийся Джек может увеличить свой рост до трёх метров в высоту, а Смеющаяся Джилл только до двух метров. Четвёртое различие, оружие. Смеющаяся Джилл пользуется только бензопилой, в то время как Джек использует всё, что попадётся ему под руку. Клоунесса во многом подражает оригиналу и многие моменты у них схожи. Многие, но не все. При этом Джилл нравится Джек, как писала сама SabrinaNightmaren в одном из рефов, но это не означает, что они парочка. Смеющаяся Джилл не имеет каких-либо взаимных отношений со Смеющимся Джеком. Она не является его подругой\сестрой\женой\дочерью\матерью\напарницей\родственником. И пейринга у неё, как такового нет. Кстати говоря, раз уж зашла тема о пейрингах. Недавно наткнулась на один арт, после которого необходимо проинформировать многих читателей о весьма деликатной теме. Подобно Смеющемуся Джеку у Джилл нет внутренних органов и костей, включая половые органы. Переспать с ней не получится, ибо у неё нет «нужных» мест. Прошу прощения, это статья, и я не могу выражаться обыденным языком. Делаем вывод: происхождение Джилл неизвестно. Известно только то, что она стала одержимой после того, как её лучшую подругу Мери застрелили в психиатрической больнице. Во многом схожа со Смеющимся Джеком. Во многом, но не во всём. Убивает своей любимой бензопилой. Не является fem! версией Джека, также как и не может быть его подругой\сестрой\женой\дочерью\матерью\напарницей\родственницей. В пейрингах состоять не может. Стёбный персонаж, подобно Алиму Килчан. На самом деле, Алиму по времени, появилась после Джилл, но в данном цикле, статья про Килчан стоит перед нашей клоунессой. Не является сьюхой! Автор: Дикий Ангел Судьбы Взято с.

Она упала, отчаянно пытаясь забыть свою самую терзающую душу мысль: Шон в мешке, выпотрошенный, расчленённый, безжизненный. Джил заплакала, в очередной раз…тихо…почти не слышно, отчётливо понятно, судя по секундным всхлипам.
Джек лишь едко рассмеялся, чуть было не ударив Джил.
- Не-ет, - она не обращала внимания не на него, не на его попытки причинить ей боль, ведь она забыла. Забыла, что такое боль физическая, но поняла, что такое боль душевная.
- Ой, ну только не надо разводить тут нюни. Не в том ты месте, чтобы грустить. Ты ведь даже подарочек не открыла!
И он снова засмеялся. Громко. Обессиленно. Безумно и насмешливо, пока девушка лежала на полу и горько плакала, когда жизнь проносилась перед глазами. Нет! Это сон! Очередная иллюзия, после которой она снова придастся бессоннице. Сейчас Джил проснётся! Проснётся и вновь увидит эти большие и спокойные глаза, эту забавную гримасу любопытства, на лице брата и сама улыбнётся. Нет, не будет смеяться. Просто улыбнётся…..Искренне….Душевно…..А пока она просто будет лежать, плакать и ждать конца.
- Джил! Джил! – внезапно окликнул её до боли знакомый голос.
- Шон?
- Да…а ты! Ты ведь та девочка-клоун.
- Но, я не…
- Я знаю, что ты хочешь сказать. Промолчи. Я понимаю, что ты обычная, самая обычная из всех обычных.
- Ты! Ты ведь мой брат, а я только что вспомнила. Хех!
- Вспомнила? Ну и молодец! Но, я сейчас не об этом. Я о тебе.
- Я ведь обычная.
- Да, обычная! И что? Разве не хочешь стать особенной? Разве не хочешь…смеяться?
- Нет. Мне же нельзя.
- Здесь всё можно. Всё, всё, всё!
- Где «здесь»?
- В парке! В парке развлечений! А Джек тебе поможет! Он научит тебя смеяться, если не будешь грустить.
- Что ты такое говоришь? Шон! Джек-убийца!
- Тебя это волнует?
- Ещё как. Шон! Почему? Почему ты это сказал? Ты ведь не мог…не мог…
И она снова очнулась. На этот раз в цветастом помещении, уставленном игрушками, конфетами и другими весёлыми, однако сейчас они выглядели поистине зловещими, вещами. Пол деревянный, стены в багрово-синих светлых обоях, с изящным разряжающим обстановку рисунком из сплетающихся лент и нитей. Потолок скрылся в тени ночи и, Джил не могла отчётливо рассмотреть его цвет, хоть и была уверенна, что потолок ничуть не красочней самой комнаты.
Девушка что-то прохрипела вслух, но тихо, мол услышит ещё кто, а услышать мог кто угодно, несмотря на то, что и в комнате и во всём парке была тишь да гладь (да, она всё ещё была в парке).
- М? – Джил подняла, потяжелевшую голову и вытянула измазанное лицо наружу из пышных, теперь немного странных волос, которые полностью закрыли её бледное от ужаса лицо. Да, волосы действительно были странными: они стали чёрными, такими же чёрными, как нефть. Девушка точно не могла определить, но она явно была в гриме и…с этим ужасным конусообразным носом, точь-в-точь, как у Смеющегося. – Что за!? – в конец опешила Джил, рассматривая свою новую одежду, больше похожую на форму горничной. Чёрное, с еле видимыми на ткани узорами, платье, чуть выше колен и отделанное белой вышивкой, в частности на воротничке и подоле. На груди две пуговки, застёгивающие брильянтово-белую блузку под платьем. Полосатые чёрно-белые колготки, опять же, как у самого Джека, хотя у Джека были носки, а не колготки, ну или как их там называют. И в конец ко всему, отполированные чёрные туфли, по видимому не старые, но вроде и не новые, смотря на модель самих туфель.
- Это этот клоун на меня напялил? Господь дай силы, чтобы понять, что это не так, - с отвращением пискнула Джил, выглядя при этом как-то по-детски. Да, для детей такая гримаса и манера говорить была наилучшим способом насолить любому своему недругу, и знаете, а ведь это срабатывало, когда не сразу, а когда почти мгновенно. Вы наверно сталкивались с этим не раз, когда занимались уходом за маленькими детьми, неважно братьями и сёстрами или своими детьми. Надо уходить, - мелькнуло у Джил в голове и она медленно попятилась к деревянной дверке, из щели которой дул, казалось бы, лёгкий и тёплый ветер, однако он был тяжёлым и холодным, а самое главное – дурно пахнущим.
Вот ручка дёрнулась, вот скрипнул засов, а вот и девушка выглянула на пустующую…крышу? Это точно была крыша. Как у многоэтажного здания или школы, может даже магазина, только не такая просторная и без вентиляции, как это обычно бывает.
Глубокая ночь. Может уже два, а то и три часа, однако девушку это не волновало. Хоть бы быстрее вернуться домой, к наверняка живому Шону и родителям, которые, по всей видимости, волнуются.
- Ахах, - вырвалось у сидящего на крыше Джека, который явно ожидал такого гостя, как Джил. Наверное, нет, он точно являлся ещё одной иллюзией девушки, а то, что он говорил и был материальным, означало то, что Джил зря не согласилась ехать на лечение в свою «родную» психушку, а вместо этого обрекла себя на ухудшение её здоровья, и вот, что получилось. Симптомы обострились. Может, ей теперь даже улыбаться не следовало, а галлюцинации стали более явными, из-за помутнения разума, не иначе. Потому Джил и решилась на совершение такой БОЛЬШОЙ ошибки, как разговор с клоуном, он ведь всё равно не настоящий.
- И почему же ты оставил меня в живых? – с сарказмам и одновременным непониманием выпалила она, стараясь не приближаться к устрашающему галюнику. – А? Силёнок небось не хватило.
В ответ она получила ровным счётом – ничего, ну кроме растянувшегося в беспощадной ухмылке лица Джека, чем он явно намекал: «ну давай, оскорбляй дальше, ведь я всё равно останусь здесь главным шутником». Другого объяснения такому противному поведению девушка не нашла. Или просто не додумалась, мало ли что бывает…
- Ха, знал, что ты обнаглеешь, после того как останешься жива, - беззаботно протянул Джек и выставил на показ очередную тушку разорванного в клочья восьмилетнего ребёнка, скорее всего убитого, пока Джил спала. Она прикрыла рот рукой. – Вот, что я мог с тобой сделать. Но, как видишь, не посчитал нужным. Хе-хе-хе!
- Блол! – вырвалось у девушки от сильного порыва тошноты.
- Не нравится? Ну и ладно! – произнёс с некой обидой клоун, спрятав своё «произведение искусства», а точнее сказать «игрушку».
Джил отпустило, но не сразу, а лишь тогда, когда Джек снова раздражительно захохотал, помогая девушке забыть о тошноте, но злится из-за этой грубой насмешки над ней.
- Мне можно, наконец, уйти? – она снова вошла в роль «атомной бомбы», готовой взорваться в любую секунду, и «Буратино» заметил это почти сразу же.
- Ну, тебя в принципе никто не держит и не звал сюда. Сама же пришла.
- Я не виновата в том, что дверь из комнаты ведёт сюда, а не на лестницу.
На некий промежуток времени Джек явно был озадачен, только вот чем? Он же прекрасно знал обо всём, что касалось входа и выхода из этого зловещего парка. Или может, это было подстроено специально? Может он обманчиво строил из себя незнайку? А может и нет.
- Да, - начал он. – Но, ты можешь спуститься таким образом, - и он указал вниз, на землю, как бы намекая: «можешь просто спрыгнуть». И тогда Джил мысленно провертела у себя в голове: « Ага! Конечно! С третьего этажа! Как же!».
- Шутка, - ты отличный шутник, правда, - ты дурень ещё тот, - фыркнула Джил. Да, она тоже могла как следует «опустить на колени».
- Я сказал правду.
- Значит всё-таки дурень.
- Почему сразу дурень? Просто ты не смогла найти в этом пользу, а я смог. Так что никакой я не дурень. Тем более я ведь клоун. Это моя работа – когда надо, выставлять себя глупцом, а когда надо, дурить и, причём умело.
Девушка не совсем поняла его слов. Но, только она собралась задать такой нудный вопрос: «О чём ты?», как вдруг поняла, что тема разговора, видимо, сошла на нет. И Джек первый на это намекнул:
- Тебе идёт это платье.
- А я совсем уж забыла про эти тряпки. Ну ладно уж с ними. Этот нос вообще реально снять? – раздражённо рявкнула девушка, после попытки избавиться от конусообразной штуковины на её по-прежнему бледном лице. Затем последовала вторая попытка, третья, четвёртая…
- Хочу тебя огорчить, но – нет, - уточнил Джек и отвёл руку Джил от надоевшего ей нового носа.
- Что значит «нет»?
- То и значит. Расслабься. Он тебе не будет мешать, если конечно же ты… - клоун умолк, сильно удивив девушку.
- Что я?
- Будешь Смеющейся – с досадой и одновременно некой надеждой прохрипел Джек, а затем опять таки улыбнулся Джил, которая вошла в определённый транс и выбраться не могла, так как там её окружало ничего, а тут стоял страшный и озлобленный клоун-иллюзия, ответивший не менее страшным ответом.
- Эм! И? Что…это…значит?
- Это значит, что… - и снова он запнулся. – Что мне не будет грустно.
Что он только что сказал, Джил показалось абсурдом. Не будет грустно? А похоже, он и так не грустил, судя по бесчисленным возгласам смеха и определённой злобы. Хотя кто знал, что у него там в голове творится? Джил уж точно не знала. И даже если бы она согласилась стать его другом, то не в такой обстановке, и уж точно не другом такого, как он человека, если он вообще был им. По его отличающейся от людской психике можно было судить, что он далеко не человек и уж точно не был им. Джек что-то среднее, как и его парк развлечений.
- Тебе не будет грустно. Не может быть, чтоб тебе было грустно!
- Я…я… - и он снова замолчал…
Продолжение следует...