К этикету люди относятся по-разному. Одни -- "за", другие -- решительно "против". А те, кто уверены, что этикет давно вышел из моды, вообще равнодушны к нему. Попробуйте заявить в кругу знакомых, что вы надумали заняться современным этикетом. "А что? Разве есть такой?" -- обязательно спросит кто-нибудь из них.

Противники этикета рассуждают обычно так:

Не люблю я вежливеньких! Недаром сказано: "Слишком вежлив, чтобы быть порядочным". В людях душа нужна, а не манеры. Манеры -- оболочка, она и обмануть может. Делаешь не как хочешь, а как "принято", как "прилично", это и есть обман, лицемерие. Заметьте: все лицемеры -- вежливые.

Вы совершенно правы: лицемеры обычно вежливы, -- соглашаются сторонники этикета, учтиво подготавливая отпор. -- Однако что этим доказывается? Если все зебры полосатые, разве это означает, что все полосатое -- зебры? Вежливые люди не обязательно лицемеры, а лицемеры потому и прячутся за вежливость, что она гуманна, прекрасна!

Споры этого рода могут быть долгими, но они почти всегда бесплодны. Каждый исходит в них из собственного представления об этикете, а, как заметил Мольер, "большая часть пререканий происходит от того, что люди... облекают в одно и то же слово противоположные предметы". Поэтому не лучше ли заключить перемирие и прежде всего выяснить, что же такое этикет на самом деле?

Я думаю, все это знают, -- возразит читатель. -- Ведь все имеют с ним дело.

Люди тысячелетия ходили по Земле, "имея с ней дело", а считать ее диском их отучили науки.

Не хотите же вы сказать, что есть науки, изучающие этикет?

А почему бы им не быть? Они действительно существуют. С того, как рассматривается этикет в науке, мы и собираемся начать свой рассказ.

Этикem

Глава I

Шлюпка пришвартовалась у дома вождя... Нам

сразу же принесли и вручили каждому в отдельности и

с некоторыми церемониями пять банановых

Джеймс Кук. "Плавание к южному полюсу и вокруг света".

Ученые считают этикет системой знаков. В самом деле, кланяемся ли мы знакомому, поднимаемся ли навстречу входящей женщине или похлопываем по плечу старого приятеля, все эти действия важны для нас не сами по себе, а только тем, что несут информацию, помогающую ориентироваться в коллективе. Они обозначают наше отношение к тем лицам, которым адресованы. Так, поклон свидетельствует о желании оставаться знакомыми; поднявшись навстречу женщине, мы показали, что признаем некоторые ее привилегии, похлопыванье по плечу -- знак фамильярного отношения. Кроме того, использование всех этих знаков подтверждает, что мы знакомы со структурой общества, в котором действуем, что мы учитываем его строение, обычаи и считаем себя его членами. Вот содержание, которое скрывается за такими простыми и привычными действиями.

Без значения знак -- не знак. Перчатку, которая нам мешает или надоела, запачкана, не нужна, можно отбросить. И это действие еще не знак. Но если ему приписано значение, например значение вызова, как было когда-то, то брошенная перчатка превращается в знак. Любое воспринимаемое явление делается знаком только тогда, когда ему приписано значение, не совпадающее с материальной сущностью этого явления. Вот почему у знака различают две стороны: означающее (в нашем случае -- этикетное действие) и означаемое (этикетное значение).

Означающие этикетной знаковой системы чрезвычайно пестры. Это разнообразные движения человека и принимаемые им позы (например, помахивание рукой в знак приветствия и иное помахивание при прощании, положение лицом к говорящему с нами или спиной к нему и т.д.); это и операции с предметами (со шляпой, перчаткой и др.); сюда же нужна отнести и особенности одеяния (праздничное, траурное), когда они указывают на наше представление о сущности ситуации и обозначают отношение к ее участникам. Способы размещения людей в соответствии с правилами первенства / (за столом, в процессии и т.д.), несомненно, тоже являются означающими этикетных знаков. Ту же роль играют этикетные поступки типа приглашений, визитов, поздравлений, преподнесения подарков и т.п., словесные формулы вежливости (Здравствуйте! Как дела? Очень рад! Спокойной ночи! Будьте любезны...) и многое другое.

Каждому из этих означающих общество приписывает определенные этикетные значения и употребляет знаки этикета не беспорядочно, а по некоторым правилам, в системе. Одни знаки можно или даже нужно использовать одновременно, другие -- сочетать ни в коем случае нельзя. Из этикетных знаков могут составляться даже тексты, и почти всегда это тексты-диалоги.

Вот один из коротких диалогов на языке этикета. Мы с вами кому-то подмигнули. Прищурив глаз и моргнув им (=означающее), мы послали сообщение (=означаемое), адресовав его своему собеседнику, партнеру по этикетному общению. Подмигивать, как известно, можно только кому-то и не в любой обстановке, а в ситуации вполне определенной, когда, кроме нас и того, кому мы подмигиваем, присутствует кто-то еще, хотя бы один человек. Попробуем перевести это послание на обычный язык слов.

Во-первых, мы сообщили подмигиванием, что выделяем себя вместе с адресатом в особый подколлектив внутри того коллектива, в котором находимся в данный момент, и в какой-то мере противопоставляем свой подколлектив этому коллективу. Во-вторых, мы показали адресату, что одинаково с ним оцениваем данную обстановку общения. Учтем также, что высшему в широком значении этого слова, то есть старшему по возрасту, положению и т.п., обычно не подмигивают.

Например, студент едва ли подмигнет экзаменатору, чтобы показать, что составляет с ним особый подколлектив среди находящихся в комнате, где идет экзамен, и одинаково с ним оценивает обстановку. Подмигивают равным или низшим (в том же широком смысле слова). Кроме того, подмигивание определенно указывает на фамильярные отношения, поэтому его можно адресовать своему, но не чужому. Таким образом, в результате нашего этикетного действия адресату должно стать известным также и то, что мы считаем его своим и не более, чем равным. Иначе говоря, подмигивая, мы как бы предлагаем адресату тайный сепаратный союз на условиях равенства и близости партнеров.

Реакция адресата на подмигивание -- это его реплика в диалоге. Самую благоприятную информацию принесло бы ответное подмигивание. В крайнем случае будем довольствоваться тем, что адресат лишь слегка кивнет нам головой или прикроет на мгновение глаза, что означает примерно следующее: "Сообщение принято. Учту". Если же адресат, отлично видевший подмигивание, вовсе не реагирует на него внешним образом, то это тоже ответ, но отрицательный и довольно резкий. Возможно, мы неверно, по мнению адресата, оценили позицию. Может быть, адресат не согласен признавать нас равным и своим. Во всяком случае диалог состоялся, мы обменялись важной информацией и должны исходить из нее в дальнейшем.

Как мы видим, у этикета чрезвычайно своеобразны не только означающие, но и означаемые. С помощью знаков этикета мы передаем свое представление о границах и структуре коллектива, в котором общаемся в данный момент. Описать эту структуру, то есть описать взаимоотношения лиц, вступающих в общение, удобно с помощью понятия социальной роли.

Глава II

Водители и кондукторы обязаны проявлять заботу

о пассажирах, быть предупредительными

и внимательными к ним...

Из "Правил проезда в электротранспорте".

Какой же вы... Извозчики, а не пьете...

А Л.Чехов. "Кухарка женится".

Жизнь в обществе нередко сравнивают с театральным действием, в котором каждый исполняет свою роль. Это часто повторяющееся сравнение удачно подчеркивает то важное обстоятельство, что любой коллектив потому и является коллективом, что имеет свою внутреннюю организацию. Одно из ее проявлений -- система исторически сложившихся положений, позиций, которые могут занимать в коллективе отдельные личности. Зная, например, о человеке, что он молод, студент, хороший спортсмен, комсомолец и т.п., мы воспринимаем эти его свойства как определенное место в коллективе, как социальную позицию, в значительной мере предопределяющую его роль, его действия в различных возможных ситуациях, то есть на основе этого знания ожидаем от него не любых, а вполне определенных поступков в конкретных условиях.

Что скрывается, например, за выражением типа "Ты уже не маленький"? "Маленький", "большой" -- это названия социальных позиций и соответственно -- ролей. Подтекст выражения примерно таков: "Поскольку ты уже не маленький, то не должен вести себя так, как ведут себя маленькие, тебе уже следует поступать так, как поступают большие. Все теперь этого ждут от тебя". По сути дела перед нами определение позиции и побуждение выполнять обозначенную социальную роль, в данном случае возрастную.

"Ни в обыденной речи, ни в системе научных понятий, -- пишет известный советский социолог И.С.Кон, -- мы не можем описать поведение и взаимоотношения индивида с другими людьми и общественными учреждениями иначе, как в терминах выполняемых ими социальных ролей". Под ролью И.С.Кон понимает "нормативно одобренный образ поведения, ожидаемый от каждого, занимающего данную позицию". Общие контуры социальной роли, или, говоря иными словами, основные черты ожидаемого поведения, предопределяются обществом и даются индивиду "как нечто внешнее, более или менее обязательное".

Социальную позицию осознать гораздо легче, если она отмечена каким-либо специальным знаком: формой одежды, например, или словом. Покупатель, продавец, зритель, пассажир, кондуктор, регулировщик, учитель, ученик, отец, сын, хороший знакомый, руководитель, начальник, подчиненный, читатель, автор, библиотекарь, жених, запевала, пионер... Все эти слова -- знаки социальных ролей. Каждый такой знак связывается в сознании членов общества с необходимостью совершенно определенного поведения. Психологически это проявляется в том, что возникают, как говорят психологи, динамические стереотипы.

Эта книга писалась во второй половине прошлого века, когда по многим причинам заметно возрос интерес к этикетным формам общения. В те годы в стране публиковался ряд интереснейших исследований этикета (работы А.А.Акишиной, В.М.Алпатова, Н.И.Формановской, Т.В.Цивьян и др.), но книги об этикете (и о речевом этикете как его части), адресованные массовому читателю, всё еще мало опирались на научные разработки и в большинстве случаев продолжали преследовать лишь воспитательно-рекомендательные цели. Основу книг об этикете составляли более или менее живо написанные советы по поводу того, как надо и как не надо вести себя в различных коммуникативных ситуациях. Автору же хотелось разобраться в самой сущности речевого и неречевого этикетного поведения, обнаружить его закономерности и именно о них как можно понятнее рассказать читателям. Это определило специфику книги: сочетание теоретической направленности её содержания с популярным и отчасти даже весёлым стилем изложения.

По условиям университетской издательской деятельности того времени (по крайней мере, в издательствах провинциальных университетов условия были именно такими) для определения тиража издания автор должен был самостоятельно собрать пакет заказов на будущую книгу. Сделать это оказалось неожиданно просто: существовал хороший спрос на литературу о культуре поведения, и различные книготорговые организации Москвы, Киева и других городов в ответ на предложение незнакомого им автора прислали официальные заявки почти на 100 тыс. экземпляров. Однако спрос спросом, а этикет связан с воспитанием, воспитание же -- с идеологией... Издательство Саратовского университета, готовившее книгу к печати, проявило осторожность и на всякий случай предпочло ограничиться тиражом в 5 тыс. экземпляров.

Осторожность, как потом оказалось, была вполне оправданной. Когда в начале 80-х гг. по предложению Издательства "Просвещение" на базе идей уже изданной в 1978 г. книги "Этикет и речь" автор написал новую -- книгу для внеклассного чтения учащихся 7--8 классов "Речь и этикет" -- и издательство передало рукопись на так называемую "чёрную" рецензию, то книга была раскритикована в пух и прах как пропитанная духом "буржуазного интеракционизма". Даже имея положительные заключения известного исследователя речевого этикета А.А.Акишиной и учителя В.П.Кабановой, прочитавших рукопись, печатать книгу с таким ярлыком было невозможно. Редакции и автору пришлось проделать большую работу по защите издания, были переставлены главы и так изменены их названия, чтобы положения, вызвавшие хотя и весьма спорную в научном отношении, но безошибочно срабатывающую политическую оценку, не выступали на первый план. В результате книга стала собранием отдельных очерков. Коснулась правка и части примеров. В 1983 г. книга для внеклассного чтения учащихся 7--8-х классов "Речь и этикет" вышла тиражом в 700 000 экземпляров, стала использоваться в школах, техникумах, вузах; а первую книгу, "Этикет и речь" 1978 г., сегодня с трудом можно разыскать даже в крупнейших библиотеках страны.

За 30 лет, прошедших со времени её издания, появилось немало серьёзных работ -- статей, монографий, диссертаций, -- посвященных русскому речевому этикету (исследования А.А.Акишиной, А.Г.Балакая, Т.В.Крыловой, М.А.Кронгауза, И.А.Стернина, Н.И.Формановской, И.А.Шаронова, Л.А.Шкатовой и других), вышли в свет сборники психолингвистических, этнолингвистических, семиотических исследований национально-культурной специфики речевого поведения различных народов, была создана энциклопедия этикета, появились крупные монографические исследования этнографии общения отдельных народов -- например, содержащая чрезвычайно богатые и убедительно структурированные данные книга Б. X. Бгажнокова "Очерки этнографии общения адыгов" (Нальчик, 1983). В работах Г.Е.Крейдлина дается детальный анализ невербальных средств этикета. Немало ценных описаний и работ по теории этикета было опубликовано зарубежными исследователями. Всё более актуальной становилась лексикографическая разработка речевого этикета (см., например, работы А.Г.Балакая). Исследования в области русского речевого этикета постепенно сдвигались именно в эту сторону.

Своеобразное и очень актуальное развитие данная тенденция получила в работах Т.В.Крыловой. Опираясь на принципы Московской семантической школы интегрального описания языка и системной лексикографии, Т.В.Крылова выявила наивно-языковые представления о вежливости, воплощенные в системе русских прилагательных типа вежливый, невежливый, уважительный, неуважительный, почтительный, непочтительный, деликатный, неделикатный и в других словах метаэтикетного характера (невежа, грубиян, церемония, церемониться, скромничать, прибедняться и т.п.). Работы Т.В.Крыловой открыли новое направление в изучении речевого этикета: исследование этикета как фрагмента наивно-языковой картины мира. Они показали, что фрагмент этот огромен и достаточно системен. С учётом того, что этикетные значения образуют основу одной из важнейших семантических сфер -- сферу "семантики общения", данный результат не представляется совершенно неожиданным, но и объем этой сферы, и её организация, и многообразные свойства соотносимых с ней лексических и фразеологических единиц впервые предстали перед специалистами с такой степенью конкретности и подробности.

Как соотносится содержание переиздаваемой книги с теми новыми знаниями об этикете, которыми обогатилась наука? Опровергнуты ли какие-либо из основных представленных в ней утверждений? Выявились ли за последние десятилетия такие совершенно новые закономерности развития семантики общения, которые не наблюдались прежде и знание которых заставляло бы коренным образом пересмотреть взгляды автора на этикет и речь?

Главное утверждение автора заключалось в том, что этикет и речь -- это разные семиотические системы, у которых есть общая часть -- часть, образованная пересечением рассматриваемых систем. Эта общая часть состоит из единиц с речевым планом выражения, но этикетным планом содержания и этикетным же характером функционирования (принципиальная диалогичность этикетных текстов, соотнесение их содержания с ситуацией речи по принципу "здесь, сейчас, с нами" и т.д.). Синтагматика и парадигматика -- универсальные семиотические категории, но в речи и в этикете они соотносятся между собой по-разному. Это происходит прежде всего потому, что речь и этикет (в том понимании, из которого исходит автор) связаны с действительностью и мышлением о ней существенно разными способами (этикетные высказывания мыслей не выражают). В коммуникации есть традиционные пункты явного обмена этикетной информацией, их не так уж много, и они всем известны. Однако участники коммуникации, о чём бы ни шла речь, в течение всего времени речевого общения, а не только в специальных пунктах обмена этикетной информацией, нуждаются в актуальной попутно получаемой и попутно же передаваемой информации о состоянии коммуникативного коллектива, в котором протекает общение, о совершающихся изменениях в соотношении коммуникантов. Эта информация обычно передается коммуникативно обусловленным варьированием речи и черпается из него же. В речи поток явно выражаемой информации (расчлененной, пропозициональной) сливается с функционально дополнительным потоком этикетной информации, выражаемой неявно. Данное явление удобно представить в модели "этикетной модуляции речи".

В.Гольдин, сентябрь 2008 г.

Валентин Евсеевич ГОЛЬДИН (род. в г. Симферополе в 1935 г.)

Доктор филологических наук, профессор кафедры теории, истории языка и прикладной лингвистики Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского, автор около 150 работ в области семиотики, социолингвистики, русской диалектологии, прикладной лингвистики.