После смерти супруга вдовствующая императрица часто навещала родную Великобританию, поддерживала тесные связи с матерью и братом Альбертом Эдуардом. Виктория на протяжении всей жизни в Германии вела активную переписку с матерью. Всего она написала около 4000 писем королеве.

В 1899 году у Виктории был обнаружен рак молочной железы. К осени 1900 года рак распространился и на позвоночник. Виктория умерла 5 августа 1901 года, через семь месяцев после смерти матери. Похоронена рядом с мужем и двумя умершими в детстве сыновьями в королевском мавзолее в Потсдаме 13 августа 1901 года

10. Принц с королевой Викторией

Царствование Эдуарда началось в январе 1901 году после кончины матери. До восшествия на престол принц Уэльский был больше известен под своим первым крестильным именем Альберт (уменьшительно Берти ), а мать (в память о покойном муже) желала, чтобы сын царствовал под именем Альберт-Эдуард I . Однако, так как королей Британии с именем Альберт не было (и, что важнее, это имя многими англичанами считалось немецким), не было прецедентов и использования двойных имён, тронным именем преемника Виктории стало второе имя — Эдуард. Коронация нового монарха была назначена на 26 июня 1902 года, однако за несколько дней до этой даты у короля случился аппендицит , потребовавший немедленной операции, поэтому единственный раз за всю историю Великобритании коронацию перенесли, и она состоялась 9 августа того же года.

11. Эдуарду 7 лет

Принц Уэльский женился 10 марта 1863 года на Александре , принцессе Датской (1 декабря 1844 — 20 ноября 1925), сестре русской императрицы Марии Фёдоровны (Дагмар). От этого брака было шестеро детей.

Будучи принцем Уэльским (когда он практически не допускался матерью к государственным делам), был известен жизнелюбивым нравом, пристрастием к бегам, охоте; большой поклонник прекрасного пола (среди его фавориток была актриса Сара Бернар), что не вредило его репутации и не скрывалось от Александры, которая поддерживала с этими женщинами ровные отношения. Правнучка его последней любовницы, Алисы Кеппел, также стала любовницей (и потом женой) принца Уэльского — это Камилла Паркер Боулз , нынешняя жена принца Чарльза . Официально считается, что её бабушка родилась от мужа Алисы; нет данных о том, чтобы Эдуард признавал своими каких-либо детей, кроме законных.

Эдуард был активным деятелем масонства и участвовал в собраниях многих лож в Британии и на континенте; как и другие британские масоны того времени, он не делал тайны из своего участия в ложах, и некоторые его выступления на масонскую тематику были публичными.

Пользовался большой популярностью как принц и как король и в Англии, и за границей.

12. Принцу Валлийскому 10 лет

Имел прозвище дядя Европы (англ. the Uncle of Europe ), так как приходился дядей нескольким европейским монархам, царствовавшим в одно время с ним, включая Николая II и Вильгельма II .

Король внёс большой личный вклад в создание Антанты , посетив с официальными визитами Францию (1903) и Россию (1908). Были заключены англо-французское соглашение 1904 и англо-русское соглашение 1907 . Он был первым британским монархом, побывавшим в России (ранее, в 1906 году, он отложил визит из-за напряжённых англо-русских отношений в связи с инцидентом на Доггер-Банке). Хотя эти шаги в исторической перспективе оказались консолидацией сил перед Первой мировой войной , в глазах современников Эдуард VII был «Миротворцем» (the Peacemaker ), как и инициатор франко-русского союза Александр III . Именно при нём стали стремительно ухудшаться отношения с Германской империей, кайзера Вильгельма II Эдуард не любил. В «эдвардианскую эпоху» в стране произошла вспышка шпиономании, алармизма и германофобии. Король сыграл значительную роль в реформе британского флота и военно-медицинской службы после англо-бурской войны .

«Эдвардианская эпоха» (по ностальгическим коннотациям примерно соответствующая «серебряному веку », «мирному времени», «времени до 1913 года» в России) ознаменована усилением политической активности населения, ростом социализма и феминизма в Британии, промышленно-техническим развитием.

15. Принцессе Алисе 4 года

После того, как принцесса Виктория вышла замуж, принцесса Алиса, как старшая оставшаяся в семье дочь, стала опорой матери в семейных делах.

В июле 1862 года принцесса Алиса вышла замуж за гессенского принца Людвига (12 сентября — 13 марта ), впоследствии ставшего герцогом Гессенским и Рейнским. Семья, в которой родилось 7 детей, проживала в столице герцогства, городе Дармштадте .

16. Принцесса Алиса - 10 лет

Принцесса, а впоследствии герцогиня Алиса вела активную благотворительную деятельность. Во время Австро-прусской войны , в которой Гессен выступал на стороне Австрии она организовала благотворительное общество, занимавшееся помощью раненым и подготовкой медицинских кадров.

После поражения в войне герцогство было разорено, большинство его жителей обеднело. Герцогская семья также вела крайне скромный образ жизни, очень отличающийся от общего представления о королевском.

Принцесса Алиса сама ухаживала за детьми, уделяла большое внимание их воспитанию и образованию, стараясь внушить им, что не пристало кичиться своим происхождением, что о людях надо судить по их поступкам, в жизни всегда поступать по правде…

Принцесса поддерживала контакты со многими известными людьми своего времени, в том числе с Брамсом , Штраусом , Теннисоном . Обладала музыкальным и художественным талантами, покровительствовала искусствам, одновременно продолжая свою благотворительную деятельность.

Однако жизни герцогини не суждено было продлиться долго. Первое несчастье постигло её в 1873 году, когда при трагических обстоятельствах погиб её сын Фридрих. В 1878 году, после возвращения из путешествия по Европе, дети заболели дифтерией . 16 ноября скончалась младшая дочь герцогини, Мария. Это стало сильнейшим ударом для Алисы, постоянно находившейся при больных детях. Вскоре стало ясно, что и она сама больна дифтерией. Силы и здоровье её были подорваны, и болезнь победила. Герцогиня умерла 14 декабря 1878 года в возрасте 35 лет.

Впоследствии жители Дармштадта на собственные деньги воздвигли ей памятник с надписью «Алисе — незабвенной Великой Герцогине».

17. Принц Альфред

Альфред (6 августа 1844 - 31 июля 1900) герцог Эдинбургский, с 1893 правящий герцог Саксен-Кобург-Готы в Германии, адмирал королевского флота; с 1874 г. был женат на русской великой княжне Марии Александровне, дочери императора Александра II

18. Альфред - 4 года

В день рождения королевы 24 мая 1866 года принц Альфред получил титулы герцога Эдинбургского , графа Кентского и Ольстерского. В 1893 году после смерти герцога Эрнеста II Саксен-Кобург-Готского освободившийся престол герцогства Саксен-Кобург-Готского перешёл к его племяннику — принцу Альфреду, так как его старший брат Эдуард отказался от престола (чтобы избежать личной унии Саксен-Кобурга и Великобритании).

- -
- -

Вернемся в парвлиня прадеда Николая второго также Николая первого.К чести Николая I и его супруги Александры Фёдоровны, к чувствам сына они отнеслись бережно и действовать старались убеждениями. Кстати, и сын был с ними откровенен, изливая в письмах отцу душу: «Мои чувства к ней (Калиновской) – чувства чистой и искренней любви, чувства привязанности и взаимного уважения. Но сознание, что эти мои чувства не приведут ни к чему, не дает мне покоя». Наследник прекрасно понимал, что его супругой должна стать дочь одного из европейских монархов, даже если его государство размером всего лишь с небольшой российский уезд.

Зимой и весной 1839 года перед Александром промелькнула череда европейских королевств и княжеств, но ни одна из принцесс, а перевидал он их не один десяток, его сердце не тронула. На

-
- - - - -

конец в Дармштадте он объявил, что собирается жениться на младшей дочери местного великого герцога Марии. Возможно, выбор был сделан с умыслом: девушке исполнилось всего 14 лет, и о скорой свадьбе речь идти не могла.

В герцогстве Александр пробыл недолго, даже с невестой практически не общался. В начале мая он отправился в Англию, собираясь провести в ней от силы полторы недели. Но судьба распорядилась иначе.

- - - - - -

Английская королева Виктория, которая была на год младше Александра, ожидала его приезда с нескрываемым интересом. Она не рассматривала его как потенциального жениха, но хотела сравнить с европейскими принцами, которых уже второй год сватал ей премьер лорд Мельбурн. Да и чисто женское любопытство давало себя знать – о чем можно говорить с принцем из громадной, но дикой России, который, поди, и слова без переводчика по-английски сказать не сможет.

Королева с любопытством прислушивалась к разговорам придворных дам, обсуждавших русского принца. В Европе новости распространяются быстро, и дамы с удовольствием делились сплетнями, создавая в глазах королевы образ элегантного красавца, успевшего разбить сердце не одной европейской принцессе.

- -
- - - -

Личная аудиенция, назначенная на 4 мая, показала, что дамы не преувеличивали. В дневнике королевы появились первые впечатления об Александре: «У него красивые синие глаза, короткий нос и изящный рот с очаровательной улыбкой. Я нашла Великого Князя чрезвычайно привлекательным, с располагающим приятным характером, таким естественным, таким веселым». Согласитесь, что впечатление для первого знакомства многообещающее.

Встречи продолжились, королева ради них даже изменила свой рабочий график, откладывая на потом важные дела или перепоручая их премьеру. А в её дневнике появились откровенные признания: «Мне страшно нравится Великий Князь, он такой естественный и веселый, и мне так легко с ним».

Свита Александра и королевский двор с волнением следили, как между молодыми людьми возникает большое чувство. И поволноваться было от чего, ведь если дело дойдет до свадьбы, один из них должен отказаться от престола, а это уже государственное потрясение.

-
-
- -
- -

Но молодые люди, похоже, об этом не задумывались. Им было просто хорошо друг с другом. Череда балов, приемов, посещений театров позволяла им часто видеться, шокируя премьера открытым пренебрежением придворным этикетом, все-таки Виктория не какая-то принцесса на выданье, а королева крупнейшей европейской державы. К тому же начались встречи наедине, а это уже чревато серьезными последствиями. Королева же не обращала внимания на увещевания премьера и закрывала глаза на возможные международные неприятности, так как неделями не принимала не только своих чиновников, но и высокопоставленных иностранцев, включая европейских принцев.

Естественно, что о романе наследника срочно доложили императору, из Петербурга последовал приказ срочно увозить Александра из Англии. Но наследник все оттягивал отъезд, заставляя свиту с содроганием думать о том, что их ждет по возвращении в Россию.

01.05.2011

Вверху: герцогиня Виктория Лейнингенская с дочерью Викторией - будущей королевой; Эдуард Август, герцог Кентский; сэр Джон Конрой. Внизу: королева Виктория и её премьер Бенджамин Дизраэли
Дядя Виктории Леопольд Саксен-Кобургский с женой Шарлоттой. Внизу: сын Виктории, больной гемофилией Леопольд, в инвалидной коляске
Георг V и Николай II
Церемонии их коронации
Наследник российской короны Алексей с матерью Александрой Федоровной
Вверху: королева Елизавета с мужем и дочерьми (1937 год); внизу: Елизавета II.
Каролина Монакская с мужем Эрнстом Августом Ганноверским и дочерью

Королева Виктория, возможно, была внебрачным ребёнком, и тогда все её прямые наследники, включая Елизавету II, не имеют права на британский трон

Кровь - сок совсем особенного свойства.

Гете «Фауст»

Какие прекрасные лица
И как безнадёжно бледны -
Наследник, императрица,
Четыре великих княжны...

Георгий Иванов

Было время, когда слова «европейская семья» имели буквальный смысл: монархи христианского мира состояли друг с другом в близком родстве. Короли - люди из плоти и крови, и сами они знают это лучше, чем кто бы то ни было из их подданных. Но случается, что кровь играет с ними злую шутку, и принадлежность к роду венценосцев превращается в проклятие.

Славный век Виктории
Родившись наследницей престола, принцесса Виктория легко могла этого звания лишиться. В декабре 1820 года герцогиня Кларенская Аделаида родила дочь, крещёную Елизаветой Георгиной Аделаидой, - как ребёнок старшего брата она имела преимущественное право наследования. Но уже в марте следующего года девочка умерла от «заворота кишок».
Принцесса Виктория получила суровое воспитание. Лишённая отца, братьев и сестёр, она находилась под неусыпным надзором и наказывалась за малейшую провинность; ей было отказано даже в праве на собственную спальню - она спала в одной комнате с матерью. Отца Виктории в значительной мере заменил дядя Леопольд - она звала его solo padre. Он уже в раннем детстве мысленно сосватал её своему племяннику Альберту, рассчитывая играть важную роль при дворе. Честолюбивые планы лелеяла и мать Виктории, вдова герцога Кентского, - в том случае, если бы Виктория взошла на престол до наступления совершеннолетия, герцогиня стала бы регентшей.
Исключительную роль в ближайшем окружении герцогини играл отставной капитан ирландской армии Джон Конрой. Он был другом покойного Эдуарда Кентского, а после того, как герцогиня Виктория овдовела, стал управляющим всей её собственностью и, следовательно, особо доверенным лицом. Герцогиня всецело находилась под влиянием этого неординарного человека, который имел все основания питать радужные надежды на амплуа «серого кардинала» при дворе королевы Виктории. Конрой активно содействовал замужеству дочери герцогини от первого брака, принцессы Феодоры (она вышла за князя Эрнста Гогенлоэ-Лангенбурга). Конрой стремился изолировать юную Викторию, всеми силами ограждал её от знакомств, угрожавших его статусу. Он, в частности, отчаянно пытался сорвать визит в Лондон двоюродных братьев Виктории Альберта и Эрнста - будучи 17 лет от роду, она пригласила их по настоянию дяди Леопольда и тотчас по-детски влюбилась в обоих.
Виктория стала королевой в возрасте 18 лет и 27 дней. Незадолго до коронации она переболела тифом, и Джон Конрой не отходил от одра больной, тщетно пытаясь заполучить её подпись под документом о назначении его, Конроя, личным секретарем Виктории. Первое, что она сделала в «должности» монарха, - велела перенести свою кровать из спальни матери в отдельную комнату. К величайшему разочарованию Джона Конроя, она приняла премьер-министра лорда Мельбурна наедине, безапелляционно заявив, что и впредь будет поступать так же. Виктории удалось отстоять свою независимость и от дяди Леопольда: она мягко, но решительно дала ему понять, что не нуждается в его советах.
Однако от своего намерения поженить племянника и племянницу Леопольд не отказался. Спустя два года после коронации он устроил вторую поездку Альберта в Лондон. Тот отправился на Британские острова с твёрдым желанием положить конец беспочвенным фантазиям дядюшки. Аналогичное желание испытывала и Виктория, которой надоело состояние мнимой помолвки. Однако их встреча произвела ровно противоположный эффект. Альберт возмужал и превратился из подростка в обольстительного молодого мужчину. На третий день юная королева сделала ему предложение. (Согласно придворному протоколу, монарху нельзя предлагать руку - это всегда делает сам монарх.) Свадьбу сыграли 10 февраля 1840 года. Альберт стал принцем-консортом - супругом королевы без права наследования престола.
С первых же дней семейной жизни начались проблемы с родственниками. Мать королевы пожелала переехать к молодоженам в Букингемский дворец, а когда Виктория ответила отказом, заявила зятю, что родная дочь гонит её из дому. Свёкор, герцог Кобургский, настойчиво намекал невестке, что было бы не худо по-родственному заплатить из английской казны его многочисленным кредиторам.
Виктория забеременела спустя месяц после свадьбы и в ноябре 1840 года произвела на свет девочку, названную Викторией Аделаидой Марией Луизой, по-домашнему - Вики.
Через три месяца после рождения первой дочери королева снова забеременела. На сей раз на свет появился мальчик - будущий король Эдуард VII. Следующим ребёнком была дочь Алиса, за которой последовали Альфред, Хелена, Луиза, Артур, Леопольд; девятым и последним ребенком в семье была принцесса Беатрис, родившаяся в 1857 году. Все дети и особенно наследник воспитывались в чрезвычайной строгости и уже в раннем возрасте подвергались порке; занятия продолжались с 8 утра до 7 вечера шесть дней в неделю. Родители загодя подбирали им партию. Старшая дочь Вики была представлена своему будущему мужу, кронпринцу Германии Фридриху (будущему императору Фридриху III) в возрасте 10 лет, в 17 помолвлена, а в 20 имела уже двоих детей (старший стал императором Вильгельмом II). Рано вышли замуж и три другие дочери, и лишь младшая Беатрис засиделась в девицах до 28 лет - мать никак не хотела расстаться с ней и держала её при себе в качестве компаньонки.
Один из девятерых детей, Леопольд, страдал тяжким недугом - гемофилией. Клирики толковали болезнь как кару за нарушение библейского завета: при родах Леопольда была впервые применена новинка - анестезия хлороформом, а ведь Господь говорит познавшей грех Еве: «Умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей» (Быт., 3:16). Леопольд к тому же был нехорош собой и стал нелюбимым ребёнком в семье; он месяцами не видел мать и рано почувствовал себя изгоем. Виктория до такой степени стыдилась своего младшего сына, что, отправляясь со всем семейством на отдых в загородное поместье Балморал, оставляла его в Лондоне на попечении нянек. Но, как часто бывает в таких случаях, юный страдалец компенсировал физические изъяны блестящим интеллектом. Виктория начала отдавать должное уму Леопольда, когда тому было шесть лет. Старшим другом Леопольда стала жена его брата Альфреда, великая княгиня Мария Александровна, дочь Александра II, которая тоже чувствовала себя одинокой в чужой стране.
Принц-консорт умер в декабре 1861 года после сильнейшей простуды. Королеве Виктории в момент смерти мужа было 42 года. Она погрузилась в бессрочный траур, в течение пяти лет кряду отказывалась произносить тронную речь в парламенте, каждую ночь клала на подушку рядом с собой портрет покойного супруга и засыпала с его ночной сорочкой в руках.
Леопольд окончил Оксфорд, стал одним из личных секретарей королевы и, в отличие от наследника престола, имел доступ к секретным государственным бумагам. В 1880 году он побывал в США и Канаде и произвёл там настолько благоприятное впечатление, что канадцы просили королеву назначить его генерал-губернатором; но Виктория не могла обойтись без помощи и советов своего младшего сына и ответила отказом. Занимаясь государственными делами, Леопольд продолжал своё образование - он получил степень доктора гражданского права. Принц основал Королевскую консерваторию и вступил в масоны. В 1881 году Виктория пожаловала ему титул герцога Олбани и стала подыскивать невесту. В конце концов избранницей стала Хелена Вальдек-Пирмонт, сестра королевы Нидерландов Эммы Вильгельмины. От этого брака в феврале 1883 года родилась дочь Алиса.
Спустя год супруги на время расстались: Леопольду придворные доктора рекомендовали провести необычайно суровую зиму в Канне; Хелена же была на сносях и не могла сопровождать его. В марте Леопольд упал на лестнице каннского отеля и спустя несколько часов умер от кровоизлияния в мозг. В июле его вдова родила мальчика, названного Чарльзом. В 1900 году Чарльз унаследовал от своего дяди Альфреда титул герцога Саксен-Кобург-Готского и переехал в Германию. Впоследствии он сыграл важную роль в возвышении Гитлера.

Гемофилия, как и было сказано
Гемофилия - наследственное заболевание, выражающееся в нарушении механизма свёртываемости крови. Больной страдает кровотечениями даже при незначительных травмах и спонтанными кровоизлияниями во внутренние органы и суставы, что ведёт к их воспалению и разрушению. Гемофилии подвержены почти исключительно мужчины; женщины выступают её носителями, передавая своим детям хромосому Х с дефектными генами, определяющими отсутствие или недостаточность в плазме крови факторов сворачиваемости - фактора VIII, фактора IX или фактора XI. Соответственно первая форма заболевания называется гемофилией А, вторая - гемофилией В, третья - гемофилией С. Болезнь по сей день неизлечима, применяются лишь поддерживающие меры, прежде всего регулярные инъекции недостающих факторов, полученных из крови доноров.
Что было известно о характере болезни в викторианские времена? Её умели диагностировать и описать, но не умели помочь пациенту, поскольку не понимали природы его недуга. Наиболее ранний из описанных случаев датируется вторым веком нашей эры: некий раввин разрешает женщине не обрезать сына, после того как двое его старших братьев истекли кровью и умерли при операции. Однако еще в XIX веке семья украинских евреев потеряла десятерых сыновей, страдавших гемофилией и скончавшихся в результате обрезания. В 1803 году американский врач Джон Отто опубликовал классическое описание болезни - ему был ясен наследственный характер гемофилии, и он проследил корни подверженной ей семьи почти на столетие назад. Но механизм передачи наследственных признаков оставался тайной.
Первооткрыватель этого механизма - моравский аббат-августинец Грегор Мендель, основоположник генетики. Результаты своих опытов по скрещиванию гороха он опубликовал в 1866 году, а умер в 1884-м, оставаясь непризнанным гением. Биохимическая структура молекулы - способ, посредством которого она переносит генетическую информацию, - была открыта лишь в середине прошлого столетия учеными Кембриджского университета Фрэнсисом Криком и Джеймсом Уотсоном, получившими за это Нобелевскую премию в 1962 году.
В XIX веке попытки лечения зачастую лишь усугубляли страдания гемофиликов. Им ставили пиявки, банки, отворяли вены, вскрывали суставы, дабы превратить внутреннее кровоизлияние во внешнее. Эти меры сплошь и рядом приводили к трагическим результатам. Тем не менее еще в 1894 году знаменитый врач и непререкаемый авторитет сэр Вильям Ослер, которого Виктория пожаловала в рыцари (его заслуги перед медициной действительно велики), рекомендовал для лечения гемофилии кровопускание. Физиологи догадывались, что причина болезни кроется в отсутствии или нехватке какого-то вещества в крови пациента. Спустя три года после коронации Виктории и задолго до рождения принца Леопольда лондонский врач Самюэль Армстронг Лэнс применил для лечения 12-летнего гемофилика переливание крови. Это был абсолютно верный шаг, но беда в том, что медицина того времени не имела понятия о совместимости различных групп крови, и метод Лэнса был реабилитирован лишь в 30-е годы прошлого века. И только в 60-е годы д-р Кеннет Бринкхауз из университета Северной Каролины открыл методы выделения, концентрации и консервации фактора VIII, благодаря чему гемофилики смогли делать себе инъекции самостоятельно. Однако в 80-е годы на человечество свалилась новая напасть - СПИД, и вместе со спасительным раствором больные получали смертоносный вирус, до тех пор пока учёные не научились выявлять наличие вируса иммунодефицита в крови.
Леопольд получил дефектный ген от матери, королевы Виктории. От кого получила его королева? Её отец, герцог Кентский, гемофиликом не был. Носителем должна была быть её мать, герцогиня Виктория. В этом случае можно ожидать, что злополучный ген сказался и на других её потомках. В первом замужестве герцогиня имела двоих детей, Карла и Феодору, - единоутробных брата и сестру королевы Виктории. Карл был здоров, следовательно, не мог передать болезнь своим детям. Феодора родила пятерых детей, в том числе троих мальчиков - ни один из них не имел симптомов гемофилии. Однако девочки могли оказаться носителями. Старшая дочь Феодоры Аделаида произвела на свет обширное потомство - четырех дочерей, одна из которых умерла во младенчестве, и троих вполне здоровых сыновей; её средняя дочь Каролина Матильда родила девятерых детей, но ни они, ни их дети, то есть прапраправнуки Виктории - предполагаемого переносчика болезни, - ни малейших признаков гемофилии не выказали. Младшая дочь Феодоры, тоже Феодора, имела двух сыновей, опять-таки ни в коей мере гемофилией не страдавших (один из них, кстати говоря, попал в годы Второй мировой войны в советский плен и умер в 1946 году в мордовском лагере).
Но что, если подняться вверх по генеалогическому древу королевы Виктории? Не страдал ли гемофилией кто-либо из её предков-мужчин? Родословная Виктории прослежена вплоть до семнадцатого колена, и именно на предмет гемофилии. Эту кропотливейшую работу проделали в 1911 году, уже после смерти королевы, члены британского Общества евгеники Уильям Буллок и Пол Филдс. Плод их трудов хранится в виде двух свитков в библиотеке Королевского медицинского общества; он никогда не публиковался по простой причине: исследователи не смогли найти, как ни старались, среди предков королевы Виктории, в числе коих значатся представители знатнейших европейских династий и королевских домов, ни одного гемофилика. Одно из двух: либо порочный ген мутировал, когда будущая королева была ещё эмбрионом в чреве своей матери, либо она не родная дочь герцога Эдуарда Кентского. Вероятность мутации составляет один шанс из 25 тысяч. Вероятность адюльтера, учитывая тогдашние нравы, напротив, весьма высока.

Личная жизнь герцога Кентского
Брак герцогини Лейнингенской и Эдуарда Кентского был заключён не по любви, а по расчёту - Эдуард рассчитывал женитьбой поправить свои финансовые дела. Герцогу Кентскому в год свадьбы шёл уже шестой десяток, у него были изрядное брюхо и лысина, а вдовушке - всего 32. До свадьбы они встретились лишь однажды, когда Эдуард приезжал на смотрины в Аморбах. Ради матримониальных планов герцог был вынужден расстаться с мадам Сен-Лоран, с которой прожил душа в душу 27 лет. Детей у них как будто не было - пусть незаконнорожденных, но признанных отцом, как были признаны Вильгельмом IV его внебрачные дети; и это наводит на подозрения: уж не был ли Эдуард бесплоден?
Вопрос не так прост, как может показаться. Королева Виктория сделала всё, чтобы стереть память о французской подруге своего отца. На основании различных косвенных свидетельств исследователями высказывались предположения о том, что у герцога Кентского и мадам Сен-Лоран дети были, причём, по некоторым подсчётам, их было не менее семи. Однако историк Молли Гиллен, тщательно изучившая сохранившиеся архивные документы, особенно финансовые, пришла к выводу, что герцог не имел потомства от мадам. Кто из двоих был бесплоден?
От мадам-то у Эдуарда детей не было, зато была внебрачная дочь от другой молодой француженки, с которой он познакомился в студенческие годы в Женеве. История даже попала в газеты, и разгневанный король Георг III фактически сослал сына в Гибралтар на военную службу. Историки установили личность юной пассии принца и выяснили, что в декабре 1789 года она умерла родами, произведя на свет младенца женского пола, наречённого Аделаидой Викторией Августой и отданного на попечение сестре покойницы, которой Эдуард затем выплачивал денежное содержание вплоть до 1832 года.
Эдуард был убеждён, что он - первый мужчина своей пассии. Однако Молли Гиллен собрала убедительные свидетельства того, что Тереза Бернардин не была девицей в момент знакомства с герцогом Кентским. Она была куртизанкой высшего класса: умение предохраняться входило в число её профессиональных навыков. Но трудно избежать искушения забеременеть, когда твой любовник - лицо королевской крови. Как бы то ни было, никаких сведений о её беременностях не сохранилось.
«Надеюсь, мне достанет сил исполнить мой долг», - писал Эдуард Кентский другу накануне свадьбы с герцогиней Лейнингенской. Ситуация в вопросе о наследнике была острой. Первое венчание состоялось в Кобурге 29 мая 1818 года, после чего молодожены отправились через Брюссель в Лондон, где 11 июля состоялась повторная церемония. После этого супруги прожили два месяца в Лондоне, в Кенсингтонском дворце, но Виктории никак не удавалось забеременеть. В сентябре пара вернулась в Аморбах. Там герцогиня наконец зачала. Но Эдуард решил, что его ребенок должен родиться на английской земле. Парламент выдал ему только шесть тысяч фунтов из обещанных 25. Герцогу пришлось одалживать деньги на обратную дорогу. Не имея возможности нанять кучера, он сам сел на козлы экипажа, набитого до отказа. В нём поместились его жена, его падчерица, сиделка, горничная, две комнатные собачки и клетка с канарейками. Во второй карете ехали прислуга, доктор и акушерка мадам Сибольд. Некая английская путешественница не поверила своим глазам, увидев где-то на европейском проселке этот «обшарпанный караван» с принцем на кучерском месте.
Будущая королева Виктория появилась на свет совершенно здоровым и, вероятно, доношенным ребенком. Это значит, что зачата она была, скорее всего, в Англии в августе 1818 года. Этот период жизни герцога и герцогини Кентских довольно подробно описан в «Придворных известиях». Так, например, с 6 по 12 августа они гостили в Клермон-Хаус у брата герцогини Леопольда. Именно 12-го было объявлено о беременности герцогини Августы Кембриджской - её ребёнок мог стать наследником престола, если бы брак Эдуарда и Виктории оказался бездетным. Интересно, что в тот же день супруги вернулись к себе в Кенсингтонский дворец; Леопольд же отправился с поздравлениями в дом герцога Адольфа Кембриджского, а вечером приехал к Кентам на обед. Трудно предположить, что после проведенных вместе шести дней у них была иная тема разговора, помимо возможного наследника.
Безутешный молодой вдовец Леопольд далеко ещё не поставил крест на своих амбициях. Едва не превратившись, волею судьбы и благодаря собственной настойчивости и авантажной внешности, из заштатного немецкого принца в отца наследника британской короны, он питал теперь надежды на брак своей сестры, которому всячески содействовал; мудрый дядя при венценосном племяннике или племяннице - тоже недурное амплуа и хороший шанс заполучить один из европейских тронов (этот план полностью оправдался). Что, если сестра сообщила ему о бесплодии герцога? Смирился ли бы Леопольд с крахом радужных надежд? Впрочем, и сама Виктория была дама опытная и в особом благочестии не замеченная. Конечно, вероятность того, что её внебрачным партнером оказался гемофилик, невелика. Но она всё же гораздо выше, чем вероятность генной мутации.

Комплекс бастарда
В характере Виктории Кентской была одна резко выделяющаяся черта, о которой упоминают мемуаристы. Внебрачные дети герцога Вильгельма Кларенского от Доротеи Джордан, общим числом 10 человек, после восшествия своего отца на престол получили фамилию Фицкларенс и дворянские титулы и с полного согласия и одобрения королевы Аделаиды были приняты при дворе. Так вот, герцогиня Кентская всякий раз реагировала на их появление с демонстративным осуждением - она немедленно покидала помещение и говорила знакомым, что никогда не допустит, чтобы её дочь общалась с «бастардами», ибо как в таком случае научить её отличать порок от добродетели? Уж не срабатывал ли в этом случае фрейдистский механизм моральной компенсации за собственный грех?
Светский мемуарист Чарльз Гревилл, автор множества тонких наблюдений, вхожий в силу происхождения и по долгу службы (он был клерком Тайного совета) в Букингемский дворец при трех монархах, не сомневался, что у герцогини есть любовник и что любовник этот - сэр Джон Конрой.
Гревилл пришёл к этому выводу на основании двух обстоятельств: общеизвестной ненависти королевы Виктории к управляющему имением своей матери и необъяснимого и внезапного удаления в 1829 году из Кенсингтонского дворца баронессы Спэф, служившей герцогине Кентской компаньонкой четверть века, - выглядело это так, будто баронесса разгласила некие интимные тайны дома Кентов. Баронесса находилась в одной из карет «обшарпанного каравана» во время спешного возвращения семейства из Германии в Англию (Виктория была на седьмом месяце беременности). Она оставалась в доме после смерти герцога. Но когда будущей королеве Виктории было 10 лет, баронессу вдруг отослали к черту на кулички - в Лангенбург: она стала фрейлиной единоутробной сестры наследницы британского престола принцессы Феодоры. Об этой отставке или, если угодно, ссылке много говорили в свете. Герцог Веллингтон, комментарий которого записан Гревиллом, предполагал, что юная Виктория застала мать и Конроя в неподобающей ситуации, стала приставать с расспросами к баронессе, а та не выдержала и нарушила обет молчания.
Веллингтон предполагал, что та же участь ждёт и Луизу Лецен - любимую гувернантку наследницы. Эта гипотеза косвенно подверждается письмом Леопольда, в котором он пишет Лецен: «Не прояви я твердость, вы последовали бы за баронессой Спэф».
Виктория называет Конроя в своем дневнике «чудовищем» и «дьяволом во плоти». Когда в 1839 году, уже будучи королевой, она обнаружила, что фрейлина её матери Флора Гастингс, судя по всему, на сносях, первым, кого она обвинила, был Джон Конрой.
32-летняя незамужняя леди Флора прошла медицинский осмотр и доказала, что она девица, - выпуклость живота была следствием брюшной водянки, от которой она и скончалась в том же году. Репутации королевы был нанесен сильнейший удар, публика бросала в её карету тухлые яйца; скандал послужил одним из поводов отставки премьер-министра лорда Мельбурна. Как знать - быть может, и показное благочестие Виктории, наложившее неизгладимый отпечаток на всю эпоху её 62-летнего правления, было следствием если не точного знания, то подозрений в незаконности своего происхождения?
В отличие от викторианской эпохи, предшествовавшая ей эпоха регентства исповедовала гедонизм, легкие нравы и необременительные моральные стандарты. В Королевском архиве сохранилась записка герцога Кларенского Вильгельма старшему брату, принцу-регенту. «Давешней ночью, - пишет будущий Вильгельм IV, - вы...л двух шлюх. Надеюсь, ничего не подцепил». О герцоге Кумберлендском говорили, что он, возможно, отец ребёнка своей незамужней сестры Софии.
В пользу легитимного происхождения Виктории говорит её портретное сходство с герцогом Кентским и его отцом королем Георгом III: то же круглое лицо со срезанным подбородком, тот же мясистый нос, те же пухлые губы бантиком, высокий выпуклый лоб и голубые глаза. Кроме того, нет никаких свидетельств наличия в окружении герцогини Кентской гемофилика, подходящего для адюльтера. Поэтому версия мутации гена при всей её маловероятности остаётся в силе.
Картину искажает и усложняет другой генетический дефект - порфирия, терзавшая британский королевский дом на протяжении столетий, начиная с Марии Стюарт. Порфирия, или порфириновая болезнь (от греческого porphyreos - пурпурный), - редкое наследственное заболевание, выражающееся в нарушении механизма синтеза порфиринов (пигментов). Промежуточные продукты синтеза скапливаются во внутренних органах и тканях, особенно в печени, и причиняют сильные мучения, а затем выводятся из организма с мочой и калом, окрашивая их в пурпурный цвет.
Порфирией страдал сын Марии Стюарт Иаков I и его сын принц Генри, которого недуг свёл в могилу. Эта болезнь была причиной бесплодия королевы Анны, правнучки Иакова I, из-за чего престол перешёл к Ганноверскому дому - правнуку Иакова Георгу, курфюрсту Ганноверскому, взошедшему на престол под именем Георга I; от него порфирия передалась дочери Софии Доротее, которая вышла замуж за короля Пруссии Фридриха Вильгельма I Гогенцоллерна и стала матерью Фридриха II Великого, а по мужской линии болезнь добралась до Георга III, деда королевы Виктории. Симптомы порфирии наблюдались и у принца-регента, впоследствии Георга IV, а возможно, и у его жены королевы Каролины, праправнучки Фридриха Вильгельма I. Если это так, то их единственная дочь принцесса Шарлотта получила ген порфирии сразу по обеим линиям. Порфирией был болен и отец королевы Виктории Эдвард Кентский, однако на нём болезнь чудесным образом прекращается: ею не страдали ни сама Виктория, ни кто-либо из её многочисленного потомства. Правда, согласно современным исследованиям, ею болела внучка Виктории, сестра кайзера Вильгельма II Шарлотта, передавшая его своей единственной дочери Феодоре, но она могла унаследовать ген порфирии по мужской линии - от своего отца Фридриха III. Недавно появились сообщения о том, что порфирией страдали также Вики - супруга Фридриха III, старшая дочь королевы Виктории, и праправнук Виктории, кузен нынешней королевы принц Уильям Глостерский, разбившийся в 1972 году на самолете, которым он сам управлял. Однако эти сведения ненадежны.

Ген, уничтоживший Россию
Мать Николая II, императрица Мария Федоровна была дочерью короля Дании Кристиана IX и в девичестве звалась Дагмарой. Её старшая сестра Александра была замужем за британским монархом, старшим сыном королевы Виктории Эдуардом VII. Таким образом, будущий царь и сын Эдуарда, впоследствии король Георг V, приходились друг другу двоюродными братьями; они были так похожи, будто были не кузенами, а однояйцевыми близнецами. Сходство забавляло и их самих, и всех родственников: Николай и Георг носили усы и бороды одинакового фасона и часто фотографировались вместе.
В июне 1884 года вторая дочь королевы Виктории Алиса Гессенская выдала старшую дочь Элизабет за великого князя Сергея Александровича, дядю Николая; она приняла православное крещение и стала называться Елизаветой Федоровной. На их свадьбе в Петербурге 16-летний Николай и увидел впервые 12-летнюю сестру невесты - Александру, или Аликс, как звали её в семье.
Когда Аликс было шесть лет, вместе с сестрами и матерью она заболела дифтерией; сама поправилась, но мать и самая младшая сестренка Мэри двух лет от роду умерли. Аликс не только осиротела, но и осталась самым младшим ребёнком в семье великого герцога Гессенского Людвига IV. Это событие наложило неизгладимый отпечаток на характер Аликс: из вечно смеющегося, беззаботного ребёнка она превратилась в существо замкнутое, упрямое и вспыльчивое. Внучку взяла к себе на воспитание королева Виктория. Никто не знал, что покойница мать была носителем гена гемофилии, и что Аликс стала носителем тоже.
В апреле 1894 года в Кобурге, куда по случаю свадьбы брата Аликс Эрнеста и его двоюродной сестры Виктории Мелиты (она была дочерью второго сына королевы Виктории герцога Альфреда Эдинбургского и великой княгини Марии Александровны, дочери императора Александра II) съехались венценосные особы со всей Европы, между наследником русского престола и внучкой королевы Виктории произошло объяснение. «Говорили до 12 часов, - записал в Николай в своем дневнике, - но безуспешно: она всё противилась перемене религии, она, бедная, много плакала...» Там же, в Кобурге, было объявлено о помолвке. Подготовляя династический брак, в Лондоне и Санкт-Петербурге взвешивали политические последствия. О последствиях генетических не подумал никто. Лишь в 1913 году, когда Николай задумал выдать свою старшую дочь Ольгу за румынского кронпринца Кароля, его мать - она была другой дочерью Альфреда Эдинбургского - решительно воспротивилась затее именно на этом основании.
Дальнейшее известно: гемофилия настигла единственного сына императора царевича Алексея. И на целом свете был только один человек, способный облегчить страдания наследника, - Григорий Распутин. О том, что Алексей тяжко болен, и о силе распутинских чар за пределами узкого семейного круга никто не знал.
О том, что ребёнок болен гемофилией, и он сам, и его родные обычно узнают тогда, когда он учится ходить, а значит - падает и набивает шишки. Для гемофилика каждое такое падение может закончиться трагически. Царица прекрасно знала, что такое гемофилия: ею страдал её брат Фредерик Уильям. Мальчику было три года, когда он выпал из окна первого этажа. Он не сломал ни единой кости и не получил серьезных травм, но в тот же вечер скончался, как дядя Леопольд, от кровоизлияния в мозг. Гемофиликами были два племянника Аликс - дети её сестры Ирен.
Необходимость скрывать тайну дома Романовых повлекла за собой изоляцию царской семьи, её вынужденное затворничество. Атмосфера, создавшаяся в результате при императорском дворе, во многом стимулировала тот кризис власти, который привёл к втягиванию России в Первую мировую войну, последующим революциям и краху российской государственности.

Чума на все ваши дома
Бойкий дядюшка Леопольд и на бельгийском троне продолжал, как заправская сваха, устраивать судьбы своих родственников. Когда в 1835 году неожиданно умер муж королевы Португалии Марии II, Леопольд спешно снарядил в дорогу своего племянника Фердинанда. Дельце выгорело - племянник стал королем-консортом. Мария родила ему 11 детей и в 1853 году скончалась; Фердинанд превратился в регента при малолетнем короле своем сыне Педро.
Гораздо менее удачной была другая затея Леопольда. Он выдал дочь Шарлотту за австрийского эрцгерцога Максимилиана, который в 1864 году был провозглашён императором Мексики. Но мексиканцы не оценили проект - они казнили новоявленного монарха; Шарлотта вернулась домой и лишилась рассудка; остаток жизни она провела в уединении.
Наконец, Леопольд принял живейшее участие в устройстве брака своей внучатой племянницы и молодого короля Испании. Речь идёт о потомстве Беатрис, младшей дочери королевы Виктории. Она была сильно привязана к матери и вышла замуж лишь в 28 лет за принца Генриха Баттенберга, но и в замужестве продолжала жить с Викторией. Когда королева стала глохнуть, Беатрис читала ей вслух государственные бумаги. В 1896 году её муж умер от лихорадки в Западной Африке. К этому времени Беатрис успела родить от него трех сыновей и дочь.
Как и её старшая сестра Алиса, Беатрис была носителем гена гемофилии. Болезнь передалась двум сыновьям, один из которых истёк кровью на операционном столе, а другой скончался от ран, полученных в сражении под Ипром. Носителем дефектного гена стала дочь Беатрис, Виктория Евгения. Её-то и выдали за короля Альфонсо XIII, которому в то время едва исполнилось 20 лет. Брак этот оказался несчастливым. Гемофиликом родился их старший сын Альфонсо. Следующий, Хайме, появился на свет глухонемым. Третий умер при рождении - ему не успели дать имя. Гемофиликом оказался и пятый сын, Гонзало. Испанцы особенно чувствительны к вопросам крови - именно им принадлежит выражение «голубая кровь». В народе циркулировали зловещие слухи, что в королевском дворце ежедневно убивают по одному молодому солдату, дабы свежей кровью поддержать жизнь больных принцев.
После начала в 1931 году республиканского мятежа Альфонсо XIII покинул страну, но отрекся от престола только в январе 1941 года, за полтора месяца до смерти. Его сыновья, обвинявшие в своих недугах мать, искали забытья в вихре развлечений, беспрестанно меняя гоночные машины и женщин. Дон Альфонсо женился на кубинке без отеческого благословения, но спустя четыре года развелся, второй брак, с кубинкой же, продолжался всего полгода. В сентябре 1938-го в Майами Альфонсо ехал в машине с певицей ночного клуба. За рулем сидела дама. Автомобиль врезался в телеграфный столб. Альфонсо поранился не сильно, но умер от потери крови. Детей у него не осталось - эта ветвь заглохла еще при жизни Альфонсо III. Второй брат, глухонемой Хайме, тоже был же
Авторы.

Император Александр II горько вздыхал, когда ему приходилось отчитывать сыновей за "неподходящие" влюбленности - ему самому были прекрасно знакомы эти мучения, он в юном возрасте тоже был безумно влюблен во фрейлину собственной матери Ольгу Калиновскую. И его родители также волновались из-за «неподходящего предмета» Сашиной любви. Николай I писал в то время жене: «Мы говорили [с Х.А. Ливеном] про Сашу. Надо ему иметь больше силы характера, иначе он погибнет… Слишком он влюбчивый и слабовольный и легко попадает под влияние. Надо его непременно удалить из Петербурга …»
Матушка, императрица Александра Федоровна разделяла взгляды мужа. В своем дневнике она записала: «Что станет с Россией, если человек, который будет царствовать над ней, не способен владеть собой и позволяет своим страстям командовать собой и даже не может им сопротивляться ?»
Родителям часто кажется, что дети неприспособленны к жизни, слабы и совершенно не готовы принять наследство, заботливо сбереженное и преумноженное для них старшим поколением. Сколько отцов и матерей с тоской задают себе вопрос: «Что будет со страной, с семейной фирмой, с имением, с домом, с лавкой (и т.д., смотря по достаткам и положению семьи), когда все перейдет в руки нашего наследника? Он не справится с этой ношей!» Но приходит день и час, когда судьба, не спрашивая, делает наследника хозяином и, чаще всего, ничего особо страшного не происходит - жизнь идет себе дальше своим чередом.
По прошествии времени, рассматривая сквозь призму истории итоги царствования Николая I и Александра II, как определить, кто был лучшим хозяином для земли русской? Александр Освободитель многим кажется гораздо более значительной фигурой… А его отец? Да вспомним хотя бы слова Тютчева о Николае I:

Не Богу ты служил и не России,
Служил лишь суете своей,
И все дела твои, и добрые и злые, -
Все было ложь в тебе, все призраки пустые,
Ты был не царь, а лицедей.

Ольга Калиновская

Влюбленный, юный Александр Николаевич пытался объясниться тогда с отцом, Николаем I: «Ты, наверное, приметил мои отношения с О.К. (О да, царь их приметил, и как еще приметил!) …Мои чувства к ней - это чувства чистой и искренней любви, чувства привязанности и взаимного уважения ».
Увы, но для наследника российского престола эти чувства оказались ненужной роскошью. Из Петербурга Сашу удалили, отправив в европейское путешествие со строгим наказом - обуздать свой нрав и навеки забыть о мадемуазель Калиновской… А если повезет, присмотреть за границей подходящую принцессу, достойную стать невестой наследника русского престола.

Цесаревич Александр в 1839 году

Путешествуя по европе, цесаревич Александр посетил и английскую столицу и, естественно, был принят при королевском дворе. Дело происходило в далеком 1839 году.
А королева Виктория, с юных лет помнившая об интересах монархии, как раз была озабочена выбором мужа. Его ожидала, увы, не королевская корона, а скромное положение принца-консорта при венценосной супруге.

Королева Виктория

Виктория была в те годы, конечно, не той грузной старухой с недобрым взглядом и безнадежно испорченной многочисленными родами фигурой, дамой, слишком много испытавшей в своей жизни, чтобы сохранить очарование (какой она стала к концу своего царствования и какой ее часто представляют по распространенным портретам и мемуарам поданных).

Королева Виктория

Юная двадцатилетняя Вики считалась не просто миловидной, но и красивой девушкой - стройная, статная, с открытым взглядом, с располагающей улыбкой, демонстрирующей красивые «жемчужные» зубки, с пепельными волосами, элегантно обрамляющими точеное лицо…
Александр Николаевич влюбился.
Его адъютант, полковник С.А. Юрьевич, побывавший вместе с царевичем на придворном балу, данном королевой для высокого гостя из России, записал в своем дневнике: «На следующий день после бала наследник говорил лишь о королеве… и я уверен, что и она находила удовольствие в его обществе ».
Через пару дней полковник Юрьевич приходит к еще более определенным выводам: «Цесаревич признался мне, что влюблен в королеву, и убежден, что и она вполне разделяет его чувства… »

Королева Виктория

Виктория со своей стороны тоже вполне отдавала себе отчет в собственных настроениях: «Я совсем влюблена в Великого князя, - писала она в дневнике, - он милый, прекрасный молодой человек …» Королева пользовалась относительной свободой и могла себе позволить проводить много времени с гостем. Светские развлечения, совместные конные прогулки, охоты, чаепития с дружескими беседами, посещения старинных замков... Александр задержался в Британии дольше, чем планировалось. Воспоминания о фрейлине Калиновской, как о предмете страсти, быстро растаяли.
Увы, по мнению русского императора Николая I этот роман был еще более неподходящим для его сына, чем увлечение фрейлиной.
Разве для того в России выращивают наследников престола, чтобы отдавать их в примаки в чужую империю? Нет уж, принц-консорт - титул не для Романовых! Цесаревичи в Петербурге и самим нужны, пусть Лондон никаких планов на великих князей не строит…
По настоянию отца великий князь Александр Николаевич уехал, оставив Виктории на память овчарку Казбека, которая всю свою собачью жизнь проходила в любимицах королевы… Роман Саши и Вики так и не состоялся. Увы, интересы двух монархий взяли свое - Александр женился на Гессен-Дармштадской принцессе, Виктория тоже нашла другого достойного кандидата на роль принца-консорта.

Императрица Мария Александровна, супруга Александра II

Шли годы, давняя любовь, казалось бы, забылась… Но российская императрица Мария Александровна, занявшая место рядом с Александром Николаевичем, и рожденные ею дети казались английской королеве такими неприятными… Обычная женская ревность? Без сомнения.
Редкой отвергнутой даме понравится ее счастливая соперница и дети, которых та подарила неверному возлюбленному.
Сорок лет спустя, во второй половине 1870-х политические интересы Великобритании и России снова пересеклись, и Александр II, раздражаясь на действия английской королевы, отзывался о бывшем предмете нежной страсти в следующих выражениях: «Ах, эта упрямая старая карга !», «Ах, опять эта старая английская дура! »

Александр II

Стареющие мужчины часто склонны считать своих ровесниц настоящими старухами, в то время как самих себя - моложавыми красавцами.
«Старая английская дура» надолго пережила предмет своей юношеской влюбленности. Александра Николаевичаждала страшная смерть - при молчаливом одобрении «прогрессивной общественности» России, императора взорвали «бомбисты» из «Народной воли» в 1881 году…

А королева Виктория дожила до бурного ХХ века и ушла горько оплакиваемая подданными, оставив своей стране и миру память о благословенной «викторианской эпохе» и успев выдать свою любимую внучку Аликс за Ники, любимого внука неверного Александра, юношу, которому было суждено стать последним императором России.
Ревнивую нелюбовь к Романовым мудрая Виктория на третье поколение царской семьи распространять не стала и «внучатого» зятя приняла милостиво.

Дочь Александра II Мария Александровна

Но вот Мария Романова, дочь Александра II, ставшая герцогиней Эдинбургской, невесткой королевы Виктории в 1874 году, приняла на себя весь груз сложного отношения свекрови к русскому императорскому семейству. Виктория относилась к ней подчеркнуто сухо и не упускала случая прочитать нотацию или «поставить на место»… (Может быть, Мария Александровна была слишком похожа на мать, Гессен-Дармштадскую принцессу Марию, счастливую соперницу Виктории на любовном фронте?)
Герцогиня Эдинбургская частенько сбегала от своего чопорного английского семейства на родину, в Россию, чтобы погреться душой у семейного очага старшего брата. «Приезжала она часто, - вспоминала дочь Александра III Ольга, - у нее постоянно были нелады со свекровью ».
И добавляла: «Я любила тетю Марию; не думаю, чтобы она была очень счастлива. Но в Петергофе она отдыхала от своих забот ».

Отрывки из дневника

1 июня 1844 г. Замечательный день и замечательный месяц в истории королевы Виктории. В пять часов пополудни приехал саксонский король с Минквицем и другими двумя джентльменами. Принц Альберт отправился к нему навстречу на железную дорогу и привез его во дворец, где его приняла королева со всей своей свитой. Я недолго участвовал в этом приеме, так как ее величество послала меня в Вульвич к барону Брунову (русскому послу), для соглашения с ним относительно принятия его повелителя, русского императора. Бедный Букингамский дворец! Ежедневно на него сыплются насмешки и брань за то, что он не представляет достойного жилища для его обитателей, а теперь ему предстоит вместить под своим кровом императора и короля, с их неизбежными свитою, егерями, лакеями, казаками, переводчиками и т. д.
Александра I не случайно называли "платоническим Дон Жуаном". Его роман в галантных письмах, изящных фразах и мимолетных встречах с княгиней Зинаидой именно платонический. Похоже, что этим красивым, парадным чувством романтической влюбленности царь развлекал себя в походах 1812-1813 г. Князь Никита сражался с французами под Полоцком и Чашниками, а потом находился при Главной квартире и выполнял распоряжения императора. Жена его следовала за армией, и часто коварный Александр I посылал князя отвезти свои письма Зинаиде.
Я нашел Брунова с русским консулом Бекгаузеном в гостинице, под вывеской "Корабль". Он был в очень дурном настроении духа, так как поданные ему бараньи котлеты оказались холодными, а масло теплым, да, кроме того, ему предстояло провести ночь в скверной комнате сквернейшей в свете гостиницы, далеко от своей жены. Покончив с ним все дела, я вернулся во дворец и лег спать в обыкновенное время. Не успел я однако разоспаться, как меня разбудили чьи-то шаги в моей комнате.
-Кто тут? - воскликнул я.
-Это я, - отвечал мне какой-то гость в темноте.
-Кто вы?
-Брунов. Вставайте, Муррей, император приехал!
-А где он?
-У меня в доме, и вот собственноручное его письмо к принцу.
Я взял письмо, обещал отдать его по назначению на следующее утро, простился с Бруновым и через десять минут снова спал, видя во сне бесконечное число императоров и королей.
2 июня. В половине девятого я уже был в туалетной комнате принца Альберта и передал ему письмо. Оказалось, что император должен был слушать обедню в своей церкви, в десять часов, а служба, на которой присутствовала королева, начиналась в двенадцать часов, так что весь вопрос заключался в том, как и когда устроить прием Николаю.
-Так как император нашел нужным сделать нам сюрприз, то и мы ответим ему тем же,- сказал принц после долгого размышления, - прикажите подать экипажи.
Через четверть часа мы с принцем уже ехали по дороге в Ашбурнтам-гауз. Велико было там удивление при неожиданном появлении принца, но дипломатический гордиев узел был разрублен, все церемонии этикета отставлены, и император просто обнял принца на лестнице, а потом просто повел его к себе в комнату. Во время их разговора я возобновил знакомство с графом Орловым, который был в Англии с наследником престола; его геркулесовская фигура обнаруживала теперь признаки излишней толщины. Не успел я узнать от него имена, титулы и чины всех лиц императорской свиты, как Николай вышел из своей комнаты, держа за руку принца. Я не видел его величества с того времени, как встретил его в Эмсе в 1840 году: он тогда ехал в фаэтоне, которым сам правил, а рядом с ним сидела императрица. Мне показалось, что он так же, как его любимец Орлов, потолстел, и что у него несколько поредели волосы на голове, но все-таки он оставался прежним благородным, величественным человеком, царем с головы до ног. Его лицо отличалось открытым выражением, и хотя глаза у него были очень подвижны, но в них скорее выражалась беспокойная наблюдательность, чем подозрительность. Он проводил принца до экипажа, и принц, по-видимому, был очень доволен успехом своей хитрости и приемом императора.
После обедни, в половине второго, император со свитой приехал во дворец, и королева приняла его в Мраморной зале, окруженная своим двором. Он очень грациозно поклонился, поцеловал руку королевы и, предложив ей свою руку, повел ее во * внутренние апартаменты. Мне не было времени в этот день:следить за всем, что произошло во дворце, так как мне пришлось oразместить двадцать слуг императора и свиты, которые не умели говорить ни по-английски, ни по-французски, ни по-немецки.
3 июня. Мы переехали в Винзорский замок, который превратился в вавилонскую башню, так как император и его свита ^привезли слуг человек на десять больше, чем было выставлено Зз записке Орлова. Все они требовали, чтобы их поместили подле Своих господ, а когда пришлось их разместить в разных местах "замка и даже во флигелях, то они подняли страшный шум ша^всевозможных славянских, лифляндских и эстляндских наречиях. Мы приготовили торжественную кровать для императора, но его камердинер отдал нам большой мешок в семь "oфутов длины и четыре ширины, прося наполнить его соломой и говоря, что Николай никогда не спал на другом ложе. В соседней комнате с его спальней расположились биваком с полдюжины слуг, которые наполнили комнату сотней различных тюков, служивших им и матрацами и подушками. Со всем этим я провозился до восьми часов без двадцати минут и едва успел переодеться, когда за мной прислал принц для передачи мне инструкции, как рассадить гостей за обедом. Эта работа была не легкая, так как число гостей превосходило пятьдесят и многие из них были высокопоставленные лица; все-таки мне удалось всем угодить, и редко в Ватерлооской галерее бывал такой блестящий банкет.
Я не присутствовал за утренним завтраком, но мне потом рассказывали о происшедшей там любопытной сцене. Я приставил к особе императора одного из старейших пажей королевы, по o-фамилии Кйнерд, который уже прислуживал ему во время его -посещения Англии в 1817 году, т. е. двадцать семь лет тому назад. Войдя в залу с королевой, принцем и королем Саксонским, Николай пристально взглянул на Кинерда, стоявшего за его креслом, и сказал:
-Я помню вас. Вы состояли при мне во время моей преды дущей поездки в Англию.
-Точно так, ваше величество.
Император протянул ему руку, что смутило Кинерда, и потом все товарищи смеялись над ним, отказываясь пожимать его руку, удостоившуюся пожатия царя.
Вечером император удалился в свои комнаты в одиннадцать часов и, увидав там Кинерда, снова вступил с ним в разговор.
-Кинерд, много лет прошло с тех пор, как я был здесь в последний раз; я тогда был молод, и мы весело проводили тогда с вами время. Я теперь дедушка. Вы, может быть, думаете, что я счастливый человек, так как я то, что люди называют великой особой, но я вам сейчас покажу, в чем заключается мое счастье.
Говоря это, император открыл шкатулку и показал миниатюрные портреты императрицы и великих княжон.
-Вот, - сказал он, - источник моего счастья: жена и дети. Может быть, этого мне не следовало говорить, но нет в Петербурге красивее девушки, как моя дочь Ольга.
Затем император простился с Кинердом, и тот вышел из комнаты со слезами на глазах: так его смутило оказанное ему императором доверие.
4 июня. После завтрака я отправился на Аскотский ипподром, чтобы приготовить все необходимое для приема августейших гостей. Хотя погода была прекрасная, и редко на скачках присутствуют вместе император и король, но публики было немного: не более трех или четырех тысяч человек. Поэтому и встреча им ператору была устроена не очень шумная. После третьей скачки, он, король Саксонский и принц Альберт, не предупредив никого, пошли посмотреть победителя; несмотря на значительное число полицейских агентов, произошла давка, и едва полиции удалось удержать толпу от напора на императора и принца, но бедного короля Саксонского совершенно оттеснили, и я едва выручил его, и то в разорванной одежде. Подозвав распорядителей скачки, император выразил желание назначить ежегодный приз своего имени в 500 фунтов стерлингов, что, конечно, вызвало удовольствие в спортсменских кружках.
5 июня. Утром был парад гвардейских полков и двух артил лерийских батарей. Солнце пекло, земля была тверда, и, как всегда, было много блеска, шума и пыли. Только произошла одна неприятная случайность. Королева взяла с собой маленьких принца и принцессу, а потому просила главнокомандующего герцога Велингтона, чтобы не стреляли из пушек. По ошибке какого-то адъютанта был дан противоположный приказ, и подле самого королевского экипажа артиллерия дала залп. Герцог вы шел из себя и напустился на адъютанта и артиллерийских офице ров. Принц Альберт стал уговаривать его не сердиться, так как всегда может произойти ошибка.
-Со стороны вашего высочества очень любезно извинять ошибки, но в военном деле ошибок не может быть, и все приказания должны быть точно исполняемы. Пока я командир, я не допущу никаких ошибок.
Император был очень удивлен этой вспышкой, но герцог не успокоился прежде, чем прогнал артиллерию с плаца.
Вечером в Ватерлооской галерее был военный обед в мундирах, и главные чины английской армии были представлены императору.
6 июня. Сегодня был главный день скачек, и народа собралось много, а так как пожертвование императором Аскотского приза стало всем известно, то ему устроили торжественную овацию. Позднее произошло несколько попыток сделать враждебную де монстрацию, но они не удались, и полиция арестовала одного оборванца, который раздавал польские прокламации с угрозой, что император будет убит в Англии. Я видел одну из этих прокламаций и, признаюсь, несмотря на большое количество полицейских, расставленных по всем местам поля, я очень беспокоился насчет счастливого окончания дня. Моя тревога была тем понятнее, что раньше была произведена попытка одним поляком пробраться в комнату императора. Он принял на себя роль портного и уверял, что принес панталоны, заказанные им ператором. Так как он предлагал значительную сумму денег одному из придворных служителей, чтобы его допустили к им ператору, то явилось подозрение, и его передали полиции, которая нашла на нем стилет. Это обстоятельство напугало всех, что, несмотря на приятное обращение императора и веселые празднества, которые давались в его честь, я, например, искренно желал, чтобы он поскорее очутился здрав и невредим по ту сторону Ла-Манша.
7 июня. Снова мы перебрались из Виндзора в Букингамский дворец, и мне снова пришлось возиться со свитой и прислугой императора, с их многочисленными вещами и т. д. Вечером во дворце был парадный обед, на который были приглашены министры, высшие сановники, дипломатический корпус и лица, имеющие прямое или косвенное отношение до России.
8 июня. Весь день был посвящен осмотру достопримечательностей города, а вечером давали парадный спектакль в Опере. Театр был переполнен блестящей публикой, и после английского гимна, потребованного зрителями, исполнили русский гимн, который был встречен очень сочувственно. Император несколько раз кланялся публике и при всех поцеловал руку королевы.
9 июня. Утром были сделаны все приготовления к отъезду императора, и я несколько раз совещался с графом Орловым и бароном Бруновым насчет обычных подарков, которые должен был сделать его величество. Для меня это дело было не приятно, потому что я должен был выставить свое имя в списке, и вышел из затруднения только тем, что написал, какие подарки сделал каждому лицу прусский король, во время своего недавнего посещения Англии; при этом я, из деликатности, обозначил, что мне была дана табакерка с вензелем, тогда как я в сущности получил табакерку с портретом. Орлов показал мой список императору, и тот одобрил его, но, дойдя до моего имени, сказал:
-Нет, нет, ему надо дать с портретом. Он для нас сделал больше всех.
Эти милостивые слова мне лично передал Орлов вместе с табакеркой, которая была украшена прекрасной осыпанной бриллиантами миниатюрой императора.
Я долго разговаривал с графом Орловым, который занимает в России очень высокое и необыкновенное положение. Отличаясь громадным ростом и физической силой, прославившими его семью, он не имеет определенного места в министерстве, но служит правой рукой Николая, который соединяет в себе всю законодательную и административную власть в государстве. Он смелый, решительный солдат и походит на своего повелителя прямой искренностью, с которой он высказывает свои цели и стремится к ним. Он очень поражен спокойной, не режущей глаза, но ревностно исполняющей свою задачу английской полицией.
- Что бы вы ни делали, - сказал он, между прочим, - не ослабляйте этой силы, с каждым годом в ваших больших городах умножатся массы людей, среди которых должны по временам возникать недовольство и беспорядки. Столкновения толпы с солдатами очень опасны в Англии, даже если бы у вас было достаточно солдат, чего нет на самом деле; но эта полицейская сила, хорошо организованная, составляет вполне обеспечивающую правительство поддержку.
Я расстался с графом, вполне убежденный, что этот прямой, искренний и рассудительный человек- очень полезный слуга самодержавного государя. Что же касается до Николая, то если любезность и щедрость возбуждают популярность, то никто ее так не заслужил, как этот государь во время той недели, которую он провел в Англии. Кроме 500 ф. ст., данных им на приз аскотских скачек (что равняется капиталу в 15000 рублей), он пожертвовал 1000 ф. ст. фонду нуждающихся иностранцев, 500 ф. ст. на сооружение памятников Нельсону и Велингтону, да, кроме того, раздал такие же суммы на добрые дела. Много ходит разнообразных слухов насчет настоящей цели его визита; всего вероятнее и проще, это посещение объясняется желанием поддержать хорошие отношения с Англией и уравновесить возрастающее влияние Франции на Сент-Джемский кабинет. Во всяком случае, император своей обходительностью и щедростью сильно затруднил игру французскому королю, которого ждут сюда осенью. Французская пресса очень недовольна и даже угрожает, что передовая партия не дозволит королю отдать визит нашей королеве. Мы увидим.
Как ни было кратковременно пребывание императора, но его отъезд набросил тень на весь двор. Однако, повторяю, я очень рад, что он в полной безопасности на корабле, и что уже не нужны все полицейские меры, которые принимались здесь в виде патрулей, переодетых полицейских агентов и т. д. Он очень любезно и приветливо простился со всеми. Спустясь с лестницы в мраморные сени, он поцеловал руку у королевы и герцогини Буклю и пожал руку всем придворным дамам, а также высшим государственным чинам. Он уже почти достиг двери, как, заметив меня в хвосте именитых лиц, вернулся ко мне, и, протянув мне руку, сказал по-английски:
-Благодарю вас от всей души.
Тут он впервые заговорил со мной по-английски, а до тех пор всегда разговаривал по-французски и один раз по-немецки.
Когда коляска отъезжала от замка, то Николай встал и кланялся королеве, пока не исчез из вида. По лицам всех присутствовавших я мог заметить, что он оставил о себе память, как о человеке, хотя не молодом, - ему было уже 48 лет, - но во всем цвете сил и в полном смысле рыцаре. Что касается до него, как государя, то здесь в дневнике мало места для обсуждения его достоинств.

Примечание автора, сделанное сорок лет спустя.
Я не записал в своем дневнике несколько разговоров с Николаем в его спальне в Виндзоре. На моей обязанности лежало проводить его в отведенные ему апартаменты, после того, как он расставался с королевой. Три вечера кряду он приглашал меня остаться в его спальне, пока свита находилась в соседней комнате. В этих беседах tete-a-tete он касался разнообразных предметов, говорил очень откровенно и часто упоминал о своем трудном положении, обязывавшем его часто делать то, что ему вовсе не было по сердцу, и не раз повторял, что он пользовался настоящим счастьем только в лоне своего семейства. Я, право, не знаю, почему он оказывал мне такое лестное доверие, но и впоследствии он удостаивал меня не раз своим милостивым вниманием. Так, спустя два или три года после его поездки в Англию, я находился секретарем посольства в Неаполе, и русский император, посетив на короткое время короля, отказался принять дипломатический корпус, но, узнав, что я был в составе английского посольства, приказал Орлову пригласить меня в свою комнату во дворце, а когда я явился, то он сам вышел ко мне и разговаривал со мною с обычной дружеской любезностью

Николай I и его время: документы, письма, дневники,
мемуары, свидетельства современников и труды историков. Т.2. М., 2000. С. 326-332.