Он был талантливым администратором, любовником и, возможно, тайным мужем Екатерины Великой. 24 сентября родился Князь Григорий Потемкин.

Женатый на России

«Портрет Екатерины II в виде законодательницы в храме Богини правосудия». Левицкий Дмитрий Григорьевич (ок. 1735-1822). Государственная Третьяковская Галерея.

Императрица была женщиной молодой, от природы страст-ной, поэтому карьеры многих царедворцев начинались в её будуаре. Надо сказать, наверх оттуда иногда выбирались на удивление толковые люди - тот же Потёмкин . Мало того что он был официальным фаворитом и соправителем Екатерины с 1774 по 1776 г. - по некоторым данным, Потёмкин и Екатерина были тайно обвенчаны. Свидетелем на свадьбе якобы был граф Сергей Салтыков , один из предыдущих любовников Екатерины и видный дипломат в последующие годы её царствования. Более того, есть версия, что в июле 1775 г. у Григория и Екатерины даже родилась дочь - Елизавета Григорьевна Тёмкина . За эту версию говорит тот факт, что воспитывали её сестра и племянник Потёмкина, против - солидный и по нынешним временам возраст матери - 46 лет. После смерти Потёмкина (его отцовство никто не оспаривает) Елизавета удачно вышла замуж, родила 10 детей, потомки которых и ныне живут в разных странах мира. Однако, отличись Потёмкин только этим, кто бы его помнил в наши дни?

Бородавка на носу

На восьмом году самостоятельного правления Екатерины, зимой 1769 г., конница крымского хана Крым-Гирея совершила набег на южные губернии России. Было сожжено 1190 домов, 4 церкви, 6 мельниц, угнано 624 мужчины и 559 женщин. Выбросить крымский камень из башмака российской политики было суждено именно Григорию Потёмкину. В 1782 г. он подал на высочайшее имя записку-меморандум; «Положите ж теперь, что Крым Ваш и что нету уже сей бородавки на носу - вот вдруг положение границ прекрасно... Доверенность жителей в Новороссийской губернии будет тогда несумнительна. Мореплавание по Чёрному морю свободное. А то, извольте рассудить, что кораблям Вашим и выходить трудно, а входить ещё труднее».

Подозревая, что одни лишь доводы к разуму на Екатерину не подействуют, Потёмкин даже слегка шантажировал бывшую любовницу: «Сколько славно приобретение, столько Вам будет стыда и укоризны от потомст-ва, которое при каждых хлопотах так скажет: вот, она могла, да не хотела или упустила. Есть ли твоя держава - кротость, то нужен в России рай. Таврический Херсон!»

«Вежливые люди» XVIII в.

Екатерина колебалась недолго: весной 1783 г. на полуостров вошли русские полки. Потёмкин давал такие наставления тогдашним : «Вступая в Крым... обращайтесь в прочем с жителями ласково, наказывая оружием, когда нужда дойдёт, скопища упорных, но не касайтесь казням частных людей».

Крым перешёл в состав Российской империи практически бескровно. А вместе с ним и Дикое поле, ранее малопригодное для экономической деятельности из-за набегов. Новороссия в разные годы включала в себя Луган-скую, Донецкую, Запорожскую, Николаевскую области современной Украины, а также Крым и часть Краснодарского края. Кстати, термин «Новороссия», который в последнее время нередко использует президент Путин, тоже придумал Потёмкин.

А вот знаменитые потёмкинские деревни - символ очковтирательства - не его изобретение. Их выдумал один саксонский дипломат, принимавший участие в вояже Екатерины II в Новороссию (весной 1787 г.). Он писал, что специально обученные команды якобы возводили на пути следования кортежа одноразовые деревни, населяли их бутафорскими крестьянами, дабы показать, как расцвёл этот край под мудрым управлением Потёмкина.

Однако нельзя сказать, что потёмкинские деревни возникли совсем уж на пустом месте. Пускать пыль в глаза светлейший князь любил и умел. Например, для встречи Екатерины в Крыму была специально создана «Амазонская рота» из сотни самых красивых жён и дочерей балаклавских греков. На обмундирование амазонок (малиновые бархатные юбки, зелёные курточки, отороченные золотым галуном, тюрбаны со страусовыми перьями и т. д.) денег было потрачено не меньше, чем на мифические деревни.

29.08.2015 13:14

На этой неделе Крым посетил один из потомков рода Романовых. Это хороший повод вспомнить, как осваивали полуостров и Новороссию в целом в царской России. А именно - в годы Екатерины II, когда были заложены нынешний Днепропетровск, Херсон, Николаев и, разумеется, Севастополь. Интересные подробности событий тех лет упоминает на портале «Спутник и Погром» историк Сергей Махов.

Как мы помним, в 1783 году министр иностранных дел Англии назвал Крым «куском степи» . Именно так он и воспринимался не только Англией, но и Турцией, Францией, Австрией, Пруссией, Швецией. Эти страны думали, что русские получили большой геморрой вместе с присоединенными Крымом и Кубанью, на колонизацию которых у России уйдут долгие годы, если не десятилетия. И так, скорее всего, и было бы, если бы не деятельность Григория Александровича Потемкина.

В 1778 году закладывается русская верфь на Черном море — Херсон. В 1783 году — Севастополь. В 1786 году заложен Екатеринослав (ныне Днепропетровск). В 1787 году начал обустраиваться будущий Николаев. Всего за четыре года Потемкин превратил степной, пустынный край в бурно развивающийся регион. Каким образом? Давайте рассмотрим на примере Херсона.

План Херсонской крепости

Само строительство не вызывало затруднений: каменоломня находилась практически в самом Херсоне, по Днепру привозили лес, железо и все необходимые материалы. Лежащие в окружности города земли Потемкин раздавал для устройства загородных домов, садов и т. п. Через два года в Херсон уже приходили корабли с грузом под русским флагом. В этом Потемкину безмерно помог Михаил Леонтьевич Фалеев. У Светлейшего вообще был дар приближать к себе талантливых людей.

Большую проблему для поставок по Днепру доставляли днепровские пороги. На одном из застолий Светлейший сказал: «А что, Фалеев, слабо расчистить днепровские пороги для проводки грузов с верховья в Херсон?» Михаил Леонтьевич не только ответил — он попытался сделать. За собственные деньги Фалеев взялся за расчистку самого опасного участка — Ненасытецкого порога. Используя сложную систему шлюзов, он через пять лет все-таки смог победить природу — в 1783 году первая барка, груженая железом, прибыла из Брянска в Херсон. Чуть позже прошла и вторая, с провиантом. Так купец I гильдии стал дворянином — восхищенный Потемкин наградил его именной золотой медалью и возвел в дворянство.

Потемкин селил в Херсоне своих крепостных, кроме того — приказал беглых из Новороссии не выдавать, а пристраивать к работам, наделяя землей. И регион начал бурно заселяться и обживаться. Возникли цветущие городки и села. Греки, сербы, болгары, бежавшие от османского владычества, организовали в Крыму и Причерноморье торговлю. В 1779 году, в мае и ноябре, были опубликованы «Жалованные грамоты христианам греческого и армянского закона, вышедшим из Крыма в Азовскую губернию на поселение» . По жалованным грамотам переселенцы (греки и армяне) освобождались на 10 лет от всех государственных податей и повинностей; все их имущество перевозилось за счет казны; каждый новосел получал на новом месте 30-десятинный надел земли; неимущие «поселяне» в первый год после переселения пользовались продовольствием, семенами на посев и рабочим скотом «с возвратом за все оное в казну через 10 лет» ; кроме того, государство строило для них дома; все переселенцы навсегда освобождались «от военных постов» и «дачи в войско рекрут». В общем, речь идет о «свободных экономических зонах» — точно такие же меры принял Китай 20 лет назад, чтобы превратить Шэньчжэнь, Гуанчжоу и другие деревушки в многомиллионные промышленные города. Ничего нового за 200 лет не придумали — одни и те же меры чаще всего дают один и тот же результат.

Со всех сторон устремились в Причерноморье и Крым промышленники. Иностранцы завели в Херсоне коммерческие дома и конторы: французские торговые фирмы (барона Антуана и др.), а также польские (Заблоцкого), австрийские (Фабри), русские (купца Маслянникова). Очень важную роль в расширении торговых сношений Херсона с Францией играл барон Антуан. Он отправлял русский зерновой хлеб на Корсику, в различные порты Прованса, в Ниццу, Геную и Барселону. Многие марсельские и херсонские купцы стали конкурировать с бароном Антуаном в торговле с южной Россией и Польшей через Черное море: в течение года прибыло 20 судов из Херсона в Марсель. Торговля велась со Смирной, Ливорно, Мессиной, Марселем и Александрией Египетской.

Крымские пейзажи

В Херсоне работало множество солдат, а кораблестроение привлекло сюда кроме того множество вольных рабочих, так что город стремительно разрастался. Съестные припасы привозились из польской и слободской Украины.

Политика России в управлении Новороссией и Крымом в правление Екатерины Великой:

1) На эти области не распространялось крепостное право. Беглые крепостные крестьяне оттуда не возвращались.

2) Свобода вероисповедания.

3) Освобождение коренного населения от воинской повинности.

4) Татарские мурзы приравнивались к российскому дворянству («Жалованная грамота дворянству»). Таким образом, Россия не вмешивалась в конфликт между местной аристократией и простым народом.

4) Право на куплю-продажу земли.

6) Льготы духовенству.

7) Свобода передвижения.

8) Польские магнаты получили земли в Новороссии, переселяли туда своих крепостных. Они селились в Одессе и Херсоне. Но общее их число было невелико. Туда переселялись и болгары, с чем связан прогресс в земледелии. При Екатерине II право переселяться в Новороссию получили русские купцы.

9) Иностранные переселенцы не платили налоги в течение пяти лет.

10) Была запланирована программа строительства городов, население переводилось на оседлый образ жизни.

11) Российской политической элите и дворянству выдавались земли со сроком на освоение. В противном случае платился штраф.

12) Туда переселялись старообрядцы.

Благодаря этим мерам край быстро колонизировался.

А в период с 2 января по 11 июля 1787 года Екатерина провела самую масштабную российскую пиар-акцию, равной которой, наверное, не было до сих пор. Речь, конечно же, идет о путешествии в Крым — императорская свита составляла около 3000 человек (32 высших сановника Империи, послы Англии, Австрии и Франции, приближенные двора, наместники, губернаторы и управляющие земель, по которым продвигался кортеж; лакеи и прочая обслуга). Императорский поезд состоял из 14 карет, 124 саней с кибитками и 40 запасных саней. Екатерина II ехала в карете на 12 персон, запряженной 40 лошадьми, где ее сопровождали придворные, представители иностранных дипломатических миссий, которые были приглашены в путешествие, и прислуга.

И иностранцы своими глазами увидели, что приобрела и что сделала за четыре года на этих пустынных землях Россия. Если к Екатеринославу еще отнеслись скептически, то по поводу Херсона Иосиф II пробормотал:

«Celа а l’аir de quelque chose» («Вот это уже на что-то похоже»).

Екатерина же была более высокого мнения о том, что увидела:

«Мы с удивлением и с немалым удовольствием увидели, что здесь сотворено… Степи обещают везде изобилие… где сажают, тут принимается и растет… Прошу вспомнить, что шесть лет назад не было ничего… Крепость не в пример лучше киевской… дома мещанские таковы, что и в Петербурге не испортят ни которую улицу; казармы гораздо лучше гвардейских».

Шляхтич Грановский был еще более откровенен:

«Какое изобилие в яствах, в напитках, словом, во всем — ну, знаешь, так, что придумать нельзя, чтоб пересказать порядочно. Я тогда ходил как во сне, право, как сонный. Сам себе ни в чем не верил, щупал себя: я-ли? где я? Не мечту-ли, или не привидение-ли вижу? Н-у! Надобно правду сказать: ему — ему только одному можно такие дела делать, и когда он успел все это сделать?».

Севастопольская бухта

В Инкермане на вершине самой высокой горы соорудили специальный дворец-павильон, куда гости были приглашены отобедать. И когда все увлеклись и прекрасным видом окрестностей, и особенно обедом, по знаку Потемкина неожиданно раздвинулся занавес на одной из стен павильона: перед изумленными гостями открылась незабываемая картина — панорама Ахтиарской бухты Севастополя, на рейде которой стояли корабли Черноморского флота численностью 40 вымпелов. Вскоре раздались многочисленные пушечные выстрелы: Черноморский флот салютовал своей императрице. Счастливая Екатерина II направилась в Севастополь и здесь убедилась, насколько быстро строится новый город — база флота, продемонстрировавшего прибывшим свою мощь и выучку. На глазах у Екатерины II и многочисленных сопровождающих ее лиц корабли, открыв чрезвычайно меткий огонь, в мгновение уничтожили построенную для этих целей деревянную крепость.

Следует отметить, что переполнявший Екатерину II восторг, конечно, разделяли не все присутствующие, и реакция у них на увиденное была разной. В частности, австрийский император отметил, что в городе построено много домов, магазинов, арсенал и адмиралтейство. По мнению Иосифа II, прекрасным был и севастопольский порт, который он назвал лучшим в мире и в котором, по его мнению, могло разместиться 150 кораблей. Вместе с тем ему совсем не понравились экипажи кораблей:

«Матросы мало обучены своему делу; просто набрали две тысячи рекрут да и называли их матросами. Едва только поступив на флот, они уже лазят на мачты. Случается, некоторые ломают при этом руки и ноги… На судах и во флотском госпитале много больных, которые находятся в тяжелом положении…».

Гораздо откровеннее оказался французский посол граф Сегюр, сообщавший в Париже:

«Боюсь, как через 30 часов флаги российских кораблей могут развиваться в виду Константинополя, и знамена ее армии водрузятся на стенах его».

В результате заключения Кючук-Кайнарджийского мира между Россией и Турцией в 1774 г. стало возможным окончательное покорение Крыма. Заслуга в этом принадлежит фавориту императрицы Г.А. Потемкину. Это событие имело ключевое военно-политическое и экономическое значение.

«ГРЕЧЕСКИЙ ПРОЕКТ»

10 июля 1774 г. в деревне Кючук-Кайнарджи был заключен мир с Османской империей. К России отходили причерноморские города Керчь, Еникали, Кинбурн. Российской признавалась Кабарда на Северном Кавказе. Россия получила право иметь военный и торговый флот на Черном море. Торговые суда могли беспрепятственно проходить в Средиземное море через турецкие проливы Босфор и Дарданеллы. Дунайские княжества (Валахия, Молдавия, Бессарабия) формально остались за Турцией, но фактически Россия держала их под своей защитой. Турция обязывалась выплатить огромную контрибуцию в 4 млн. рублей. Но самой существенной потерей Блистательной порты являлось признание независимости Крымского ханства.

В 1777-1778 гг. в России главнокомандующий Г.А. Потемкин, ставший первым лицом в государстве после императрицы, разрабатывал «греческий проект». Этот проект предусматривал изгнание Россией в союзе с Австрией турок из Европы, освобождение балканский христиан - греков, болгар, овладение Царьградом и возрождение Византийской империи.

Оба родившиеся в ту пору императрициных внука не случайно получили «античные» имена - Александр и Константин. На цареградский престол рассчитывали посадить второго внука, Константина Павловича. Этот проект, конечно, был утопичен. Османская империя еще была не так слаба, да и европейские державы не позволили бы России создать вассальную ей «Византию».

Усеченный вариант «греческого проекта» предусматривал создание из Дунайских княжеств государства Дакии с тем же Константином на троне. Часть дунайских земель планировали уступить союзнице России Австрии. Но и о «Дакии» договориться с австрийцами не сумели. Русские дипломаты полагали, что австрийские территориальные притязания чрезмерны.

Вскоре в Крыму с помощью русских войск воцарился российский ставленник хан Шагин-Гирей. Прежний хан Девлет-Гирей поднял восстание, но вынужден был бежать в Турцию. А 8 апреля 1783 г. Екатерина II обнародовала указ о включении Крыма в состав России. Новоприсоединенные крымские владения называли Тавридой. Фаворит императрицы Григорий Потемкин (князь Таврический) должен был заботиться об их заселении, развитии хозяйства, строительстве городов, портов, крепостей. Главной базой создаваемого русского Черноморского военного флота должен был стать Севастополь в Крыму. Этот город строили на земле древнего Херсонеса, известного в русских летописях под именем Корсунь.

ИЗ МАНИФЕСТА ЕКАТЕРИНЫ II ОТ 8 АПРЕЛЯ 1783 ГОДА

…В таковых обстоятельствах принуждены МЫ были, для сохранения целости здания НАМИ воздвигнутого, одного из лучших от войны приобретения, принять благонамеренных татар в НАШЕ покровительство, доставить им свободу, избрать себе на место Сагиб-Гирея другого законного Хана, и установить его правление; для сего нужно было привесть военные силы НАШИ в движение, отрядить из них в самое суровое время энный корпус в Крым, содержать его там долго, и наконец действовать противу мятежников силою оружия; от чего едва не возгорелась с Портой Оттоманской новая война, как то у всех в свежей памяти.

Благодарение Всевышнему! Миновала тогда сия гроза признанием со стороны Порты законного и самовластного Хана в лице Шагин-Гирея. Произведение сего перелома обошлось Империи НАШЕЙ недешево; но МЫ по крайней мере чаяли, что оное наградится будущее от соседства безопасностью. Время да и короткое воспрекословило однако ж на деле сему предположению.

Поднявшийся в прошлом году новый мятеж, коего истинные начала от НАС не скрыты, принудил НАС опять к полному вооружению и к новому отряду войск НАШИХ в Крым и на Кубанскую сторону, кои там доныне остаются: ибо без них не могли бы существовать мир, тишина и устройство посреди татар, когда деятельное многих дет испытание всячески уже доказывает, что как прежнее их подчинение Порте было поводом к остуде и распрям между обеими державами, так и преобразование их в вольную область, при неспособности их ко вкушение плодов таковой свободы, служит ко всегдашним для НАС беспокойствам, убыткам и утруждению войск НАШИХ…

«СДЕЛАЛ ДЛЯ РОССИИ НА ЮГЕ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПЕТР I НА СЕВЕРЕ»

По распоряжению Екатерины II сразу же после присоединения Крыма, к полуострову был направлен фрегат «Осторожный» под командованием капитана II ранга Ивана Михайловича Берсенева для выбора гавани у юго-западного побережья. Осмотрев в апреле 1783 года бухту у поселка Ахти-ар, расположенный недалеко от развалин Херсонеса-Таврического. И. М. Берсенев рекомендовал ее в качестве базы для кораблей будущего Черноморского флота. Екатерина II своим указом от 10 февраля 1784 года повелела основать здесь «военный порт с адмиралтейством, верфью, крепостью и сделать его военным городом». В начале 1784 года был заложен порт-крепость, названный Екатериной II Севастополем - «Величественным городом». В мае 1783 года Екатерина II направила в Крым вернувшего из-за границы после лечения , который с блеском решил все дипломатические и политические проблемы, касающиеся российского присутствия на Крымском полуострове.

В июне 1783 года в Карасубазаре, на вершине горы Ак-Кая, князь Потемкин принял присягу на верность России крымской знати и представителей всех слоев крымского населения. Крымское ханство перестало существовать. Было организовано земское правительство Крыма, в которое вошли князь Ширинский Мехметша, Гаджи-Кызы-Ага, Кадиаскер Муследин Эфенди.

Сохранился ордер Г.А. Потемкина командующему русскими войсками в Крыму генералу де Бальмену от 4 июля 1783 года: «Воля ее императорского величества есть, чтобы все войска, пребывающие в Крымском полуострове, обращались с жителями дружелюбно, не чиня отнюдь обид, чему подавать пример имеют начальники и полковые командиры».

В августе 1783 года Де Бальмена сменил новый правитель Крыма генерал И.А. Игельстром, оказавшийся хорошим организатором. В декабре 1783 года он создал «Таврическое областное правление», в которое, вместе с земскими правителями вошла почти вся крымско-татарская знать. 14 июня 1784 года в Карасубазаре прошло первое заседание Таврического областного правления.

Указом Екатерины II от 2 февраля 1784 года была учреждена Таврическая область под управлением назначенного и президентом военной коллегии Г.А. Потемкина, состоящая из Крымского полуострова и Тамани. В Указе было сказано: «...полуостров Крым с землею, лежащей между Перекопа и границ Екатеринославского наместничества, учреждая областью, под именем Таврической, покуда умножение населения и разных нужных заведений подадут удобность устроить ее губернию, препоручаем оную в управление нашему генералу, Екатеринославскому и Таврическому генерал-губернатору князю Потемкину, которого подвигом и самое наше и всех сих землях предположение исполнено, предоставляя ему разделить ту область на уезды, назначить города, приуготовить к открытию в течение нынешнего года, и о всех подробностях, к тому относящихся, донести нам и Сенату нашему».

22 февраля 1784 года указом Екатерины II высшему сословию Крыма были предоставлены все права и льготы российского дворянства. Русскими и татарскими чиновниками по приказу Г. А. Потемкина были составлены списки 334 новых крымских дворян, сохранивших за собой земельную собственность. 22 февраля 1784 года Севастополь, Феодосия и Херсон были объявлены открытыми городами для всех народов, дружественных Российской империи. Иностранцы могли свободно приезжать и жить в этих городах, принимать российское гражданство.

Литература:

Связанные материалы:

1 Комментарий

Горожанина Марина Юрьевна / к.и.н., доцент

Очень интересный материал, но не понятно, почему ни слова не сказано о вхождении в состав Российской империи вместе с Крымским ханством и правобережья Кубани. Это было весьма знаковое событие, во многом, именно оно способствовало продвижению России на Северный Кавказ.
В конце ХVIII правый берег Кубани заселяли кочующие орды ногайцев, а так же некрасовские казаки. Необходимо было срочно укреплять южные границы Российской империи. Важную роль в этом сыграл А.В. Суворов, под руководством которого началось строительство русских оборонных укреплений на Кубани. Его так же считают отцом –основателем г. Екатеринодара (Краснодар), который был заложен в 1793 г. на месте крепости, возведенной по приказу А.В. Суворова.
Важную роль в судьбе казачества сыграл и главный «виновник» вхождения Крыма в состав Российской империи гр. Г.А. Потемкин. По его инициативе было создано в 1787 г. из остатков бывших запорожских казаков Черноморское казачье войско, заслужившее себе это название за блестящие победы на Черном море в русско-турецкую войну 1787-1791 гг.
Вхождение Крыма в состав Российской империи – это блестящая победа русской дипломатии, в результате которой угроза постоянного вторжения или предательства со стороны Крымского ханства была снята.
Россия возвращала себе земли, где когда-то простиралось легендарное Тмутараканское княжество. Во многом активизации русской политики в ср. ХVIII в. в этом регионе способствовала забота о братьях –христианах, чье положение под властью мусульманского Крыма была очень тяжелым. По воспоминаниям протоиерея Трифиллия, ближайшего помощника Гот[ф]о-Кефайских митрополитов Гедеона и Игнатия жизнь православных в этих местах была крайне тяжелым: «От татар великих страхов мы натерпелись; прятались где могли, в домах и самих шкафах. Митрополита я скрывал в известных мне потаенных местах. А татары искали нас; если бы нашли, на куски изрезали бы». О трагедии христиан свидетельствует и сожжение татарами целой христианской деревни Русохать. Акты притеснения греческого христианского населения зафиксированы в 1770, 1772, 1774 гг.
В 1778 г. был организован массовый исход христиан из Крыма. До сих пор среди исследований нет единомнения: почему это произошло. Одни видят в этом попытку русского самодержавия вывести христианское население Крыма из под влияния Константинопольского патриарха, другие считают, что предоставляя помощь и земли на территории Российской империи Екатерина II стремилась в первую очередь экономически ослабить Крымское ханство. В рескрипте Румянцеву от 19 марта 1778 г. Екатерина II, касаясь вопроса о переселении в Новороссийскую и Азовскую губернии, писала, что там «под покровительством Нашим найдут они спокойнейшую жизнь и возможное благоденствие»22. Князю Потемкину и графу Румянцеву предписывалось принять все меры к обеспечению новых подданных продовольствием, снабжению их всем необходимым на местах, а также привилегиями. Руководство процессом переселения было поручено А.В. Суворову.
В результате этих мероприятий численность христианского населения в Крыму резко сократилась. По статистической ведомости, составленной для князя Потемкина, в 1783 г. в Крыму насчитывалось 80 православных церквей, в том числе только 33 неразрушенных. На полуострове проживало всего 27412 христиан. После вхождения Крыма в состав Российской империи начался обратный процесс восстановления христианства в этом регионе, но он велся весьма медленными темпами. По этому поводу архиепископ Иннокентий писал в отчете в отчете Святейшему Синоду (1851 г.) «...по нынешнему Своду Законов для магометан гораздо выгоднее оставаться в мусульманстве, нежели переходить в христианство; ибо вместе с сим переходом он тотчас подвергается разным, новым для него повинностям, как-то: рекрутскому набору, платежу больших податей и проч. Достоинство господствующей веры, самая справедливая и здравая политика требовала бы устранить это препятствие, по крайней мере на столько, чтобы магометанин, по переходе в христианство, если не пользовался новыми правами, то сохранял бы прежние, хотя пожизненно. Если христианству отворить через сие дверь, толк очевидный, польза самого государства: ибо мусульманин доколе не войдет в храм, всегда будет обращать взор и сердце в Мекку и почитать иностранного Падишаха главою своей веры и всех правоверных мусульман».

8 января 1783 года российский чрезвычайный посланник Яков Булгак получил от турецкого султана Абдул-Гамида письменное согласие о признании власти России над Крымом, Кубанью и Таманью. Это стало значимым шагом к окончательному присоединению к России Крымского полуострова. Сегодня о главных вехах в хитросплетениях истории России и Крыма.

Крымские татары приходили на Русь для грабежей и захвата рабов

Крымское ханство откололось от Золотой Орды в 1427 году. C конца XV столетия крымские татары совершали постоянные набеги на Русь. Примерно раз в год они, обходя степные посты, углублялись в пограничную область на 100 – 200 км, а затем поворачивали назад, лавиной сметая всё на своём пути, занимаясь грабежами и захватом рабов. У татар была особая тактика: они разделялись на несколько отрядов и, стараясь привлечь русских к 1-2 местам на границе, нападали на место, оставленное без защиты. Достаточно часто татары усаживали на лошадей чучела людей, чтобы их армия казалась больше.

Торговля рабами была главной статьёй доходов для Крымского ханства. Захваченных на Руси пленников продавали на Средний Восток, в Турцию и даже в европейские страны. После набегов в Константинополь приходили по 3-4 корабля с русскими невольниками. А всего за 200 лет на невольничьих крымских рынках было продано более 3 млн. людей.

Борьба с крымскими татарами была главной статьёй русских военных расходов

Значительная часть казны Руси уходила на военные расходы, необходимые для борьбы с татарами. Стоит отметить, что борьба эта имела переменный успех. Временами русским удавалось отбить пленных и разгромить татар. Так, в 1507 году князь Холмский со своим войском разбил татар на Оке. В 1517 году татарский отряд численностью 20 тыс. человек дошёл до Тулы, где и был разбит русским войском, а в 1527 году крымцы потерпели поражение на реке Остёр. Стоит сказать, что отследить перемещение крымского войска было очень сложно, поэтому чаще всего татары уходили в Крым безнаказанными.

В 1571 татары разграбили Москву

Взять какой-либо крупный город, как правило, татарам было не под силу. Но в 1571 году хан Давлет-Гирея воспользовавшись тем, что русское войско ушло на Ливонскую войну, разрушил и разграбил Москву.

Тогда татары увели 60 тысяч пленных – практически всё население города. Через год хан решил повторить свой набег, вынашивая амбициозные планы присоединения Московии к своим владениям, но потерпел сокрушительное поражение в Битве при Молодях. В той битве Давлет-Гирей потерял практически всё мужское население ханства. Но предпринять поход на Крым, чтобы добить врага, в то время русские не смогли, поскольку княжество было ослаблено войной на два фронта. 20 лет, пока не выросло новое поколение, татары не тревожили Русь. В 1591 году, татары снова совершили набег на Москву, а в 1592 крымские войска разграбили тульские, каширские и рязанские земли.

Иван Грозный планировал закрепить Крым за Россией

Иван Грозный понимал, что ликвидировать татарскую угрозу можно лишь одним путём, – захватив татарские территории и закрепив их за Россией. Так русский царь поступил с Астраханью и Казанью. А с Крымом «расправиться» Иван Грозный не успел – запад навязал Руси, которая начала наращивать мощь, Ливонскую войну.

Фельдмаршал Миних первым из русских вошёл в Крым

20 апреля 1736 года русское войско из 50 тысяч человек во главе с Минихом выступило из местечка Царицынки. Прошёл месяц, и через Перекоп армия вошла в Крым. Русские взяли штурмом укрепления, продвинулись вглубь полуострова, а через 10 дней взяли Гезлев, где хранился месячный запас продовольствия для всей армии. В конце июня русское войско уже подошло к Бахчисараю, и после двух сильнейших татарских нападений крымская столица была взята и полностью сожжена вместе с дворцом хана. Русские пробыли в Крыму месяц и осенью вернулись обратно. Тогда русские потеряли 2 тыс. человек в боевых действиях и половину армии от местных условий и болезней.

И снова через 2 десятилетия крымские набеги возобновились. Русские, в отличие от многих восточных народов, никогда не убивали детей и женщин в стане противника. В феврале 1737 подросшие сыновья решили отомстить за убитых отцов. Крымцы предприняли ответный набег через Днепр, убили генерала Лесли и взяли много пленных.

Князь Долгоруков получил за Крым шпагу с алмазами и титул Крымского

Следующий раз русские пошли на Крым летом 1771 года. Войска под командованием князя Долгорукова разбили 100-тысячную армию крымских татар в сражении при Феодосии и заняли Арабат, Керчь, Еникале, Балаклаву и Таманский полуостров. 1 ноября 1772 года крымский хан подписал договор, по условиям которого Крым стал независимым ханством под покровительством России, а черноморские порты Керчь, Кинбурн и Еникале перешли России. Русские освободили более 10 тыс. русских пленников и ушли, оставив гарнизоны в крымских городах.

10 июля 1775 Василий Михайлович Долгоруков получил от Императрицы шпагу с алмазами, алмазы к ордену св. Андрея Первозванного и титул Крымского.

Потёмкин завоевал Крым для России бескровно

Окончательное же покорение Крыма стало возможно только после заключения Кючук-Кайнарджийского мира между Россией и Турцией в 1774 году. Главная заслуга в решении этой проблемы принадлежит Григорию Потёмкину.

«Крым положением своим разрывает наши границы… Положите ж теперь, что Крым Ваш, и что нету уже сей бородавки на носу - вот вдруг положение границ прекрасное: по Бугу турки граничат с нами непосредственно, потому и дело должны иметь с нами прямо сами, а не под именем других... Вы обязаны возвысить славу России... », - написал в конце 1782 года Потёмкин в письме Екатерине II. Прислушавшись к мнению фаворита, 8 апреля 1783 года Екатерина II издала манифест о присоединении Крыма. В манифесте местным жителям императрица обещала «свято и непоколебимо за себя и преемников престола нашего содержать их в равне с природными нашими подданными, охранять и защищать их лица, имущество, храмы и природную их веру... ».

Так благодаря дальновидности Григория Потёмкина бескровно «усмирили последнее гнездо владычества монгольского».

Никита Хрущёв подарил Крым Украине

В первые годы существования СССР Крым входил в состав РСФСР. В 1954 году Крым решением был передан в состав Украинской ССР. В 1990 году после развала СССР и приобретения Украиной независимости в Крыму образовалась автономия.

Президентом автономной республики стал Юрий Мешков. Он придерживался пророссийской ориентации. Но вскоре Мешкова от власти отстранили, а автономию Крыма существенно урезали.

Чудеса запоздалого старта
Белорусские дворяне Потемкины обрусели в XVIII веке. Один из них, Александр Васильевич, много лет прослужил в армии Петра Великого и вернулся в родное смоленское имение, когда ему было уже под шестьдесят. Настала пора заводить наследников, но первая жена, как на грех, оказалась бездетной. Бравый майор отправил ее в монастырь и женился на молодой вдове Дарье Скуратовой. Она-то и родила супругу пятерых дочек и долгожданного наследника - Григория.
Гриць, как его звали в семье, появился на свет в сентябре 1739 года. В детстве он отличался разве что необычайной ленью. Он и говорить-то начал только в пять лет, а заставить его учиться было и вовсе делом непосильным. Между тем по тогдашним законам каждый дворянский отрок должен был к семи годам уметь читать и писать, иначе родителей ждал крупный штраф. Потемкины вызвали отставного штык-юнкера Оболмасова: тот учил грамоте детей окрестных помещиков, колотя нерадивых своей деревянной ногой. Завидев грозного педагога, Григорий залез на дерево и отказывался спускаться, пока Оболмасов не уехал. Тогда своенравного юнца отправили в Серпейский монастырь, и ласковое обращение монахинь сделало чудо - лентяй Гриць выучил не только письмо и арифметику, но даже азы греческого. Не забыл он и первого своего «педагога»: уже став князем, выписал Оболмасова в Петербург и нашел ему непыльную работу. Каждое утро тот должен был являться к светлейшему и докладывать, стоит ли памятник Петру I на Сенатской площади. По всему видно, что Потемкин не был злопамятен и обладал чувством юмора.
У семьи был свой «ангел-хранитель» -дальний родственник Григорий Кисловский, занимавший должность председателя Камер-коллегии, как называлось тогда налоговое ведомство. Благодаря ему Гриць в двенадцать лет попал в Москву- сначала обучался в пансионе немца Литкена, потом в гимназии при только что открывшемся университете. Учился он охотно, с одинаковой легкостью постигая геометрию, фехтование и французский язык. Однако часто прогуливал занятия, шатался по кабакам или просто лежал в постели, когда было лень вставать. Тем не менее в 1757 году его в числе дюжины лучших учеников отвезли в Петербург, чтобы представить императрице Елизавете.
Оценив знания статного круглолицего юноши, государыня пожаловала ему золотую табакерку и звание капрала конной гвардии. Тогда же в жизни Потемкина случилось другое событие - он впервые увидел великую княгиню Екатерину, жену царевича Петра. Она была на десять лет старше Григория и недавно родила наследника. В столичных салонах гадали, кто мог быть его отцом - красавица Екатерина не отличалась строгостью нравов и, забросив придурковатого мужа, меняла одного фаворита на другого. Однако у Григория в ту пору, похоже, не было никаких шансов на «фортуну». Да и время поджимало: вскоре он вернулся в университет, а через год был исключен оттуда «за леность и нехождение в классы».
Одолжив денег, Потемкин поехал в Петербург и поступил на службу в свой конный полк. Здесь он прослужил несколько лет - в июне 1762 года император Петр III был свергнут сторонниками Екатерины. Григорий принял деятельное участие в перевороте и был одним из тех, кто охранял низложенного государя в Ропше вплоть до его убийства. Тогда Екатерина впервые заметила влюбленные взоры, которые бросал на нее рослый подпоручик. Заметили это и тогдашние фавориты императрицы - братья Орловы.
Что случилось дальше, неизвестно, однако в результате Потемкин лишился правого глаза. Сам он утверждал, что окривел из-за безграмотного лечения некоего сельского знахаря, но вокруг шептались, что Орловы крепко избили возможного соперника. Как бы то ни было, увечье потрясло молодого человека - он удалился со службы и даже подумывал уйти в монастырь. Но постепенно вернулся ко двору, а потом отправился на войну с Турцией, которая началась в 1768 году. Воевал храбро, заслужил лестные отзывы главнокомандующего Румянцева и быстро дослужился до генеральского чина. В конце 1773 года, когда исход войны был уже предрешен, Потемкин неожиданно получил письмо от императрицы - его вызывали в Петербург. И вскоре успешно начатая карьера государственного мужа подкрепилась важными победами на личном фронте.

«Забавный как дьявол»
После устранения мужа Екатерина II по-прежнему меняла фаворитов - теперь их называли «случаями». Первым был Григорий Орлов, у которого общим с Потемкиным было не только имя, но и некоторые черты характера: приступы бешеной активности чередовались у него с долгими периодами лени. К тому же Орлов был отчаянно ревнив и устраивал императрице скандалы, когда она заглядывалась на какого-нибудь красивого адъютанта - а случалось это нередко. Шептались, что Орлов даже поколачивал свою возлюбленную, а его родня все настойчивее требовала официального брака, который сделает Григория соправителем. В конце концов Орлов получил отставку. Это тут же усилило позиции партии канцлера Панина, ставленником которой был очередной фаворит императрицы Васильчиков.
Тогда Екатерина, умевшая соединять приятное с полезным, решила сделать «случаем» человека со стороны, не принадлежащего ни к одной из дворцовых партий и преданного лично ей. Выбор пал на Потемкина. Ходил анекдот о том, что, взлетая на крыльях любви по лестнице Зимнего дворца, Григорий встретил Орлова и спросил: «Что нового при дворе?» «Ничего, только вы поднимаетесь, а я иду вниз», -ответил отвергнутый любовник. Даже если вначале роман с Потемкиным и носил политический характер, то вскоре Екатерина не на шутку влюбилась в нового «случая». В письме к своему наставнику Гримму она называла его «самым смешным и оригинальным человеком, забавным как дьявол». Он веселил государыню, подражая голосам придворных, и разыгрывал в лицах сценки из дворцовой жизни. Но шутом он не был: схватывая на лету наставления Екатерины, Григорий быстро превратился в искусного политика. Весной 1774 года английский дипломат Гуннинг доносил в Лондон: «Потемкин приобрел сравнительно со всеми своими предшественниками гораздо большую степень власти». Вскоре он хитростью добился согласия западных держав на Кючук-Кайнарджийский мир с турками: по нему России доставалось почти все Северное Причерноморье.
На Потемкина посыпались награды. Екатерина сделала его графом и вице-президентом Военной коллегии, вручила орден Андрея Первозванного и золотую шпагу с алмазами. По ее просьбе австрийский император даровал Потемкину титул князя Священной Римской империи. Но самой большой наградой стало тайное венчание с императрицей. Видимо, оно состоялось летом 1774 года - именно тогда Екатерина в письмах начала называть Потемкина «дорогим супругом» и «нежным мужем». Давала ему и ласковые прозвища: «миленький, душа моя, любименький мой» и «милая милюшечка».
Ответные письма Потемкина почти не сохранились - осторожная Екатерина сжигала их. Но мы знаем, что он был далеко не так ласков: мог и нагрубить Екатерине. Скоро императрица стала жаловаться на вспыльчивый характер «дорогого супруга». Сначала это были мягкие вразумления: «Я, душенька, буду уступчива, и ты, душа моя, будь также снисходителен, красавец умненький». Потом тон записок сделался строже: «Платить же ласкою за грубость не буду». Однако они по-прежнему любили друг друга, и, согласно историческому преданию, в июле 1775-го царица родила от своего возлюбленного дочь Елизавету Темкину (по обычаю, ей дали усеченную фамилию отца).
Это событие держали в тайне, как и брак, поэтому историки сильно сомневаются, что матерью Темкиной была императрица. Легенда гласит, что после родов Потемкин отвез Екатерину в подмосковное Царицыно -тогда еще село Черная Грязь, где устроил пышный «праздник урожая». На этом месте было решено построить величественный дворец - памятник их любви.
Но Екатерине было уже 47 лет, она теряла женскую привлекательность. Внимание Потемкина все чаще переключалось на молодых дам. К тому же в Петербурге ему было скучно - по окончании войны он был назна чен наместником присоединенных южных земель и рвался навести там порядок. Он был единственным из «случаев», кто не цеплялся за свое положение и легко мог от него отказаться. И все-таки надеялся вернуться, помня, что их с Екатериной связали узы брака. Скоро в царской спальне обосновался новый фаворит - полковник Завадовский. Узнав об этом, Потемкин с обидой писал: «Мне определено быть от вас изгнану... Не замешкаю я удалиться».
К чести Екатерины, она не перенесла личные обиды в область политики. Еще полтора десятка лет Потемкин оставался ее ближайшим советником, без которого не принималось ни одно важное решение. Их отношения оставались дружескими, а в фавориты к императрице по взаимному согласию определялись доверенные люди Потемкина - обычно его адъютанты. Этот тандем стал одной из причин устойчивости власти Екатерины.

Строитель Новороссии
В результате войны с Турцией России достались громадные территории между Днестром и Доном, получившие название Новороссии. Потемкину, ставшему полновластным хозяином этой области, предстояло решить задачу ее хозяйственного освоения. Он начал с заселения новых земель, обещав каждому поселенцу участок в 26 десятин и освобождение от налогов на срок от 6 до 16 лет. Формально помещичьим крестьянам запрещалось селиться на юге, но наместник смотрел на нарушения этого запрета сквозь пальцы. Жалобы от помещиков, просивших вернуть им беглых холопов, Потемкин швырял под стол. Кроме русских в Новороссию приезжали молдаване, греки, болгары -всем находилось место.
Однако поселенцам угрожали набеги запорожцев и крымских татар. С первыми Потемкин решил дело быстро: по его совету Екатерина уничтожила Запорожскую Сечь, переселив казаков на Кубань. Труднее было с татарами: формально Крым оставался независимым. В 1783 году хитроумный наместник вынудил крымского хана Шагин-Гирея отречься от престола и присоединил полуостров к России. Это вызвало ярость в Стамбуле: султан велел казнить Шагина за измену и начал готовиться к новой войне с русскими. Зная об этом, Потемкин позаботился о защите новых территорий.
Были основаны города и крепости, включая Херсон - главную базу строящегося Черноморского флота, первенцем которого стал 66-пушечный корабль «Слава Екатерины». Имя Екатеринослав получил город на Днепре, где светлейший планировал построить университет и заводы для снабжения армии.
В Крыму тоже возникли города, которым Потемкин, вспомнив уроки греческого, дал имена Севастополь («Величественный город») и Симферополь («Город-собиратель»). Щедрыми дарами и обещаниями князь сумел добиться покорности татарского населения, и «жемчужина короны», как скоро начали называть Крым, отошла к России без единого выстрела. За это Потемкин получил новые награды - титул светлейшего князя Таврического, чин фельдмаршала и должность президента Военной коллегии. Позже он не уставал заботиться о заселении Крыма, о внедрении здесь хлебопашества и виноделия. Татарам ислам запрещал делать вино. Так что нынешние дары Массандры и Нового Света - тоже заслуга Потемкина.
У солдат он тоже заслужил добрую славу тем, что ввел новую военную форму взамен неудобной, сделанной по прусскому образцу. «Завивать, пудриться, плесть косы, солдатское ли сие дело? - возмущался Потемкин. - Туалет солдатский должен быть таков - что встал, то готов». В этом его полностью поддержал Суворов, хотя вообще-то отношения между двумя великими людьми были довольно прохладными. Оба завидовали военным заслугам друг друга. Кроме того, не слишком тактичный Потемкин не раз обижал самолюбивого полководца. Так же он поступал и с другими, из-за чего нажил немало врагов. Его обвиняли в самодурстве, вспыльчивости и лени. Князь и впрямь принимал посетителей лежа в постели - но когда требовали обстоятельства, вскакивал и действовал молниеносно. Звучало в его адрес и более серьезное обвинение - хищение государственных средств. Однако назначенная ревизия выявила необычную для России картину - не Потемкин был должен казне, а наоборот. Освоение Новороссии требовало громадных средств, казенных денег часто не хватало, и он докладывал свои.

От триумфа к опале
В 1787 году Екатерина решила защитить своего любимца от нападок и заодно продемонстрировать крепость российской власти на юге. С этой целью она отправилась в двухмесячное путешествие в Причерноморье и Крым. Вместе с ней ехали высшие чиновники, посланники европейских держав и даже австрийский император Иосиф И. Зрелище перед ними предстало удивительное: на месте, где недавно были дикие степи, раскинулись благоустроенные города и села, цветущие поля, верфи и склады. В Севастополе Потемкин эффектным жестом откинул штору с окна залы, где пировали гости, и все увидели грозный флот под Андреевским флагом, плывущий по глади залива. Однако триумф Потемкина был подпорчен злобными наветами секретаря саксонского посольства Георга фон Гельбига. Это он в своей книжке пустил слух о «потемкинских деревнях», сделанных для пускания пыли в глаза. «Только ближние здания были настоящие, - утверждал Гельбиг, - прочие же написаны на щитах из тростника... Стада скотов перегоняли ночью с места на место, и одно стадо имело счастье предстать монархине до шести раз». Даже Черноморский флот, по уверению язвительного Гельбига, составили из купеческих кораблей и рыбачьих лодок. Это был полный бред - любой желающий мог убедиться в том, что и дома, и корабли настоящие, хотя их, как водится в России, подлатали и подкрасили перед высочайшим визитом. Тем не менее измышления Гельбига в Европе подхватили враги России, а внутри страны - враги Потемкина.
Заодно Потемкина обвинили в безнравственном поведении. Увы, для этого были основания: князь завел гарем из собственных племянниц - дочерей сестры Марфы и помещика Энгельгардта. Юные Александра, Варвара и Екатерина Энгельгардт жили в доме Потемкина несколько лет, пока не вышли замуж, да и потом нередко навещали любящего дядюшку. Особенно он был привязан к 19-летней Варваре, которой писал: «Душа моя, любовница нежная, победа твоя надо мной и сильна и вечна... Целую тебя всю с ног до головы».

Закат Циклопа
Что стало причиной охлаждения Екатерины к светлейшему - женская ревность или неудачи Потемкина в войне с Турцией, которая разразилась летом 1787 года? Видимо, второе. В непривычной роли главнокомандующего Потемкин проявил нерешительность, даже собирался оставить врагу Крым. Лишь после побед Румянцева и Суворова он ободрился и взялся за осаду главной турецкой крепости Очаков. Взяв же Очаков, опять забросил руководство войсками и проводил время с любовницами. Попутно он разрабатывал фантастический проект - отнять у турок Грецию и посадить на ее трон цесаревича Константина.
Однако императрица прислушивалась к его предложениям уже не так внимательно. Ее последний «случай» - молодой Платон Зубов - неустанно интриговал против Циклопа, как он называл князя Потемкина. Светлейший еще не знал об этом, когда в начале 1791 года с триумфом вернулся в Петербург. В отстроенном Таврическом дворце он закатил для царицы грандиозный праздник, на который потратил почти миллион рублей - астрономическую по тем временам сумму. Торжества длились почти месяц, но Екатерину они, кажется, не радовали, она выглядела все более раздраженной... Наконец она обратилась к бывшему любимцу: «Дорогой друг, не слишком ли вы загостились в столице. Помните, что вас ждут в армии».
Летом Потемкин отправился на юг. В пути он страдал от лихорадки. В Яссах, где находилась ставка, он слег, но велел везти себя дальше. Днем 5 октября ему стало совсем плохо - его вынесли из кареты и уложили на траву. Скоро он перестал дышать. Узнав о его смерти, Екатерина проплакала двое суток. Могилу Потемкина в Херсоне дважды разоряли - сначала по приказу ненавидевшего его императора Павла, потом по указанию советских комиссаров. Единственный памятник ему стоит в Херсоне. Сам светлейший говорил: «Не хочу, чтобы люди спрашивали: за что Потемкину памятник поставили? Пусть лучше спросят, почему нет памятника».
Вадим Эрлихман